НАИБОЛЕЕ ЗНАЧИ­ТЕЛЬНЫЕ СОБЫТИЯ В ЭПОХУ ПОКОРНОСТИ ЦАРЯМ. 4 страница

Он, между прочим, следил за чистотой казачьей крови и не постеснялся издать приказ от 17 апреля 1755 г., запрещающий смешанные браки: «чтобы Казаки, как сами так и дети их на беглых и на протчих великороссийских женках и девках не женились, так же бы и своих казачьих дочерей за великороссийских людей и сказочных замуж не отдавали и к таковому замужеству овдовевших казачьих жен не допускали» (А. П. Пронштейн, Земля Донская в XVIII в.).

«Взяв атаманскую булаву в свои собственные руки, Степан Ефремов оказался человеком не только властным, но и самостоятельным. Тяготясь опекой Петербурга, и постоянным вмешательством русских властей в дела Войска, он решил освободить Дон и добиться прежних свобод, которыми Дон пользовался до царствования Петра Великого». «В 1771 г. Е. подал в Военную Коллегию проект, клонившийся к расширению власти Войскового атамана и предоставлению ему права на более широкое расходование войсковых средств. В связи с этим, однако, в Петербург поступила жалоба, в которой двое донских старшин, Сидор Кирсанов и Юдин, обвиняли атамана в расхищении войсковой казны и провианта, во взяточничестве и в тайных сношениях с кабардинскими князьями и татарскими ханами, что являлось в тот момент государственной изменой, так как Россия вела войну против Турции» (Шарки).

«Военная Коллегия давно косившаяся на слишком большую самостоятельность атамана, воспользовалась доносом для того, чтобы учредить слежку над Ефремовым, для чего командировала в Черкасск генерал-майора Черепова. Этому последнему было приказано наблюдать за действиями атамана и следить за тем, чтобы он немедленно и без проволочек выполнял требования Петербурга о высылке на войну казачьих полков. Властному и самолюбивому атаману пришелся далеко не по вкусу, севший над его душой в Черкасске, генерал и он, обиженный недоверием к нему русских властей, решил «тряхнуть Петербургом» по старине. «Ежели правительство, - заявил он во всеуслышание, - мне не доверяет и прислало следить за мной своих соглядатаев, то я могу с войском уйти в горы и наделать таких дел, что царица меня не забудет. Стоит мне только сказать слово Джан Малику бею, как на Дону ни одна московская душа не останется»... Эта неосторожная похвальба дошла до ушей правительства и из столицы пришел грозный приказ атаману явиться в Военную Коллегию. Выполнить это, однако, Е. категорически отказался, в результате чего пришел приказ генералу Черепову, захватить атамана силой и привести его в оковах на суд в Петербург.

Узнав о распоряжения Военной Коллегии, высокомерный и смелый Е. решил «начхать» на приказ Петербурга и отправился из Черкасска по станицам, чтобы поднять Дон против правительства.

В результате атаманской агитации, в Черкасске и по станицам вспыхнули беспорядки, сам же атаман, как только убедился, что его агитация подействовала и Дон заволновался, уехал к себе в имение «Зеленый Двор», где сказался больным.

Желая воспользоваться его отсутствием, генерал Черепов собрал Войсковой Круг, на котором прочел Казакам указ Военной Коллегии о немедленном отозвании Войскового атамана в Петербург и о том, что все распоряжения атамана на будущее время недействительны и не должны выполняться.

«Казаки, однако, указу не поверили, ссылаясь на то, что на нем не было подписи императрицы и Круг кончался тем, что Казаки обвинили Черепова в подлоге, избили его и потащили к Дону, чтобы утопить. На выручку генералу подоспел Ефремов, которому вовремя дали знать о событиях в Черкасске, и спас Черепова от смерти. Этот последний немедленно выехал в Петербург, где доложил о происшедшем» (Шарки).

Несмотря на самоуправство и злоупотребления старшин в его время, атаман Е. пользовался на Дону большой популярностью. Меры направленные против него вызвали общее возмущение. Петербург же вину за непорядки слагал на самого атамана. Раньше его обвиняли в том, что он не спешил выставлять в русскую армию нужные там донские полевые части, что всемерно противодействовал постройке крепости св. Димитрия Ростовского, что старался урезать выделенный для нее уезд и, вообще, вел чересчур самостоятельную политику и стремился установить на Дону свою безраздельную власть. Теперь признали его виновным в возмущении Казаков против государственной власти. Екатерина II согласилась на его арест. На всякий случай, под Бахмут 6ыло двинуто два пехотных полка. В ночь на 9 ноября 1772 г. капитан-поручик Ржевский, с тремя эскадронами гусар и служилыми Казаками Азовского и Таганрогского полков, нагрянул на слабо охраняемый «Зеленый Двор», захватил там атамана и доставил его в крепость св. Димитрия. Через несколько часов об этом узнали все ближайшие станицы. Раздались голоса, что теперь они лишаются последнего защитника казачьих прав, с призывами идти ему на выручку. Толпы станичников, во главе с некоторыми старшинами бросились к крепости, осадили ее и требовали освобождения атамана. На крепостной стене появился комендант полковник Потапов, но Казаки не стали его слушать, а настаивали, чтобы он выпустил своего пленника. Тогда привели и Степана Даниловича. Несколькими словами он успокоил возбужденных Казаков и посоветовал обратиться к матушке императрице с просьбой возвратить им атамана. После этого в Черкасске собрался экстреный Круг, где рассмотрели и опровергли все обвинения против Е-ва, сообщенные им из крепости. Решили составить «опровержительные пункты», разослать их при войсковой грамоте «по всем рекам» для подписи на станичных сборах, а затем представить их императрице. На том же Круге 19 ноября 1772 г. постановили «никакого между собой мятежа не иметь». Таким образом, взрыв возмущения не разросся во всеобщее восстание. Казаки были уже основательно «замирены».

Между тем, закованного в кандалы Е. привезли в Петербург. 22 апреля 1773 г. суд признал его виновным в ряде преступлений: в неудачах Крымского похода 1769 года, в нерадении во время преследования неприятеля, разорившего станицу Романовскую, в отказе выполнить приказ Военной Коллегии, в возбуждении Казанов против генерала Черепова, в непристойных словах и поступках против интересов ее императорского величества и т. п. За все это его приговорили «к лишению живота, а именно - повесить правильно». Но императрица Екатерина помиловала мятежного атамана. Лишив чинов и орденов его сослали на жительство в г. Пернов. В 1774 г., «за услуги оказанные Войском Донским», ему разрешили поселиться в Таганроге. Такою милостью Е. не пожелал воспользоваться и переехал в Петербург. Он умер в 1784 г. и погребен в Александро-Невской лавре.

Донцы всегда считали атамана Е. защитником казачьих прав и борцом за старые вольности. Вспоминали его настояния перед Синодом об учреждении отдельной Донской епархии и основании Духовной семинарии. При нем приведено в порядок положение иногороднего населения. На Дону в то время насчитывалось ок. 20 тыс. крестьян, которые по его реформе были зачислены в подушный «семигривенный» оклад и получили право проживать в качестве свободных поселян.

Более настойчивым защитникам атамана пришлось, после перенести тюремное заключение и пытки. Потапов и Черепов вели допросы «с пристрастием», т. е. пользуясь батогами и розгами. Только через полтора года, грамотой от 21 июня - 1774 г. было предписано, следствия по делу Ефремова прекратить, а Казаков из под стражи выпустить и простить. Правительство понимало, что одними репрессиями усмирить окраинные народы не удастся, а «мятежи», подобные выступлению атамана Е. или восстанию Е. И. Пугачева, угрожают целости России. В самый разгар последнего, 15-го октября 1793 г. на заседании Государственного Совета, главнокомандующий граф Панин признавал: «что если бы атаман Ефремов в пору схвачен не был, имели б всю Кубань на плечах».

 

 

Ж

ЖАДОВАТЬ — жадничать.

ЖАЖДНЫЙ (некр.) -жаждущий, испытывающий жажду.

ЖАЛИТЬСЯ - жаловаться.

ЖАЛКАЯ (дон.) - люби­мая. та, которую жалко: «и-и, сваха моя жалкая!»

ЖАЛКОВАТЬ - жалеть, сочувствовать.

ЖАРМЕЛКА - жена Казака, ушедшего на службу в полк.

ЖАЛНЕР - солдат.

ЖАЛЬНИК (некр.) - мо­гильник, кладбище.

ЖАРКОВ Петр Лукич (дон.) - рожд. 1875 г., ст. Гундоровской; подхорунжий, участник Первой Мировой войны и борьбы за Дон в Гундоровском полку, с которым эвакуировался за границу. Умер в Париже 21 ноября 1958 г., павши жертвой несчастного случая. Погребен на кладбище Медон, парижского предместья.

ЖАРЬОЛКА - бусы на шею, ожерелье.

ЖЕЛЕЗНОВ Иосиф Игнатьевич (урал.)— род.в 1824 г.; писатель-этнограф; издана его книга «Уральцы, Очерки быта Уральских Казаков»; умер в 1865 г.

ЖЕЛУДОК (некр.) - желудь.

ЖЕМЧУГ ДОНСКОЙ - В газете «Московские Ведомости» за 1837г. сообщалось, что в министерство Внутренних дел поступило донесение из канцелярии Донского Наказного атамана «Об открытии жемчужных раковин в одной из станиц Усть-Медведицкого округа в реке Грязной, изливающейся в Дон».

При расследовании оказалось, что Казак станицы Перекопской Тимофей Забазнов в 1807 г. нашел на берегу озера Прорва несколько жемчужных раковин я перенесих в пруды на речке Грязной. Образуя жемчужинки, они дали ему небольшой заработок.

В газете сообщалось также, что подобные раковины встречались и в озере Круженском у станицы Кременской. После того, как это сообщение было опубликовано в совпечати, советские искатели жемчуга усердно принялись за поиски и. как будто бы, в 1962 г. обнаружили местонахождение жемчужных раковин в районе станицы Кременской, на берегу Дона.(По заметке «Загадка Тихого Дона», Вл. Моложавенко. Журнал Вокруг Света №9. 1963 г.).

ЖЕРДЬОЛА - абрикосовое дерево и плоды с него.

ЖЕРЕБЕЙКА - часть по жребию в добыче и в земельном наделе.

ЖЕРЬОЛОК - воротник на рубахе.

ЖИВУШШОЙ - живучий.

ЖИВЦЫ - тренога, путо.

ЖИДКОВАТЫЙ - слабого сложения.

ЖИЛО (некр.) — населенное место, небольшое поселение.

ЖИРАЛА — жерло, пасть.

ЖИРОВКА - 1) баночка с дамскими белилами; 2) старинный светильник с фитилем.

ЖИТО — хлебный злак, рожь.

ЖМЕНЯ - горсть.

ЖУРАВЕЦ - неравноплечное коромысло из толстого шеста, укрепленное в развилине вертикального столба и приспособленное с ведром для доставания водыиз колодца.

ЖУРИД Павел Максимович (куб.)- рожд. 1878 г., ст. Ново-Леушковской; от 1920 г. находился в эмиграции после Первой Мировой войны и борьбы за Казачью Идею; умер 22 октября 1938 г. в г. Лесковац (Югославия).

ЖУРКА — журавль, птица из сем. бегающих; серого цвета с кудрявыми перьями в крыльях и в хвосте, с очень длинными ногами, величи­ною много больше гуся.

ЖУХЛЫЙ - потускневший, увядший.

 

 

З

 

ЗАБАЗНОВ Куприяп (дон.) - ст. Березовской; в 1950 г. выслан со всею семьей из станицы в спецпоселок «Островки» Арх. губ.

ЗАБАЙКАЛЬСКОЕ КАЗАЧЬЕ ВОЙСКО - организованное военное общество из сибирских Казаков и коренного населения Забайкалья Тунгусов и Бурят. Сибирские Казаки появились здесь впервые ок. 1639 г. К этому времени они уже состояли в московском служи­лом разряде и способствова­ли расширению русских границ Сибири. Через сто с лишним лет ту же службу, хотя и отдельно от Казаков, начали нести: сформирован­ный в 1762 г. по казачьему образцу пятисотенный полк Тунгусов и возникшие по тому же образцу в 1764 г., четыре полка бурятских или братских. Они подчинялись русским воеводам. «Сибир­ское Учреждение» графа Сперанского изданное в 1822 г. отмечает деление Казаков на пограничных, сторожевых и станичных. В 1851 г. указом от 17 марта жители тун­гусских.и бурятских поселе­ний 3абайкалья, вместе с их полками, объединены в одну военную общину с Казаками, в Забайкальское казачье Вой­ско, которое управлялось и служило на основаниях изложенных в особом Полонии. По переписи в то времяих числилось 52.350 душ муж. пола. Главной квартирой Войска назначен гор Чита. Станицы и поселения располагались в восьми округах: Читинском, Акмолинском, Баргузинском, Верхе-Удинском, Нерчинском, Нерчинско-Заводском, Селенгинском и Троицко-Савском. Кроме службы в полках охраны китайской границ население занималось охотой, рыболовством, скотоводством и хлебопашеством, которое, однако не могло достигнуть высокого уровня из-за неблагоприятных климатических условий. Мороз в некоторых районах доходил до 50 по Цельсию, а ураганные ветры зимой часто сдували не только снег, но и верхний покров почвы. Поэтому сеялись одни яровые хлеба со слабой урожайностью.

При анексии берегов Амура главные силы отряда ген. Муравьева состояли из Забайкальских Казаков. В 1856 г. был утвержден проект заселения Амурской областиими же и до 1862 туда было переселено свыше 3-х тыс. семейств. К началу нашего века 3. к. Войско состояло из 91 тыс. душ муж. пола и 89 тыс. душ жен. по­ла. Из них по религии 25 тыс. душ. ламаитов, а осталь­ные христиане. В мирное время Войско выставляло три конных полка, шесть пеших батальонов и 5 шестиорудийных. батареи. По мобилиза­ции военного времени их число утраивалось. В конце прошлого века Войско учре­дило одну стипендию для своего студента в Военно-медицинской Академии, 2 стипендии в Иркутской тех­нической школе и 4 стипендии в Читинской гимназии. В годы 1918-22 Забайкаль­ские Казаки возродили древ­ние обычаи казачьего само­управления и усердно под­держивали противников соввласти.

ЗАБЕРЕЧЬ ГОСТЯ (некр.) — хорошо принять и уго­стить посещающего дом.

ЗАБЛУДИТЬ (некр.) - сбиться с дороги, заблудиться.

ЗАБРУХАТЬ - забодать, заколоть рогами.

ЗАБУРУННЫЙ - беспо­койный.

ЗАВЕСКА - фартук, перед­ник.

ЗАВОДОВСКИЙ Николай Степанович - генерал от кавал., Наказный атаман Чер­номорского Казачьего Войска от 1830 по 1855 гг.

ЗАВОДЧИК (некр.) - зачинщик; пущий заводчик - главный зачинщик.

ЗАГОИТСЯ - заживет.

ЗАДОНЩИНА - Слово Софония — рязанца о битве на Куликовом Поле, сочине­ние написанное в XV в. Из его содержания следует, что рязанцы считали Задонщиной край между реками До­ном и Днепром, т. е. за До­ном по отношению к Ряза­ни. Такое же точно значе­ние в тюркском языке имеет географическое название «Артана». Оно встречается в источниках между восьмым и десятым веками, но возможно, что Татары поль­зовались им и на территории Золотой Орды. Артана по тюркски значит «за Доном». «по другой стороне Дона».

ЗАЖИГАЕВ (дон.) - ст. Бе­резовской; в 1921 г. расстре­лян большевиками без суда и без вины на берегу реки Медведицы.

ЗАЗИРАТЬ (некр.) - осуж­дать, злословить:- «што другова зазирать, зри, какой ты сам есть».

ЗАЗРЯ — напрасно, без вся­кого повода.

ЗАЗУЛЯ - рыба, белуга.

ЗАИДЫ - уголки рта между верхней и нижней губами.

ЗАЙМИЩЕ - заливные лу­га, речная пойма.

ЗАКЛАДНАЯ Зоя Нико­лаевна (куб.) — род. 15 фев­раля 1897 г., ст. Крымской; старшая дочь атамана Ейского отдела, ученица Москов­ской Консерватории. После эвакуации казачьих армий в 1920 г. осталась на Кубани, но через четыре года вырвалась к отцу за границу вме­сте с матерью и сестрой. В Югославии обучала мо­лодежь музыке и пению. Умерла во время вокального выступления - от сердечного припадка в г. Скоплье 20 июля 1934 г.

ЗАКЛАДНЫЙ Николай Леонтьевич (куб.) - рожд. 1867 г., ст. Крымской; гене­рал-майор и последний ата­ман Ейского отдела. В 1892 г. из Ставропольского юн­керского училища вышел хо­рунжим на службу в 1-й Черноморский каз. полк. Че­рез девять лет получил назначение на штабную должность и служил при управ­лениях отделов Кавказского, Ейского и Екатеринодарского. На Турецком фронте Первой Мировой войны со­стоял адъютантом штаба 3-й Сводно-кубанской дивизии и комендантом штаба Экспедиционного корпуса ген. Баратова. Вернувшись с фронта после Октябрьского переворота 1917 г., принял участие в Первом Кубанском походе и назначен на пост атамана Ейского отдела. В 1920 г. эвакуирован в Югославию, где остался эмигран­том. Проживая в г. Сплите, зарабатывал на жизнь уроками музыки, создал церков­ный хор и управлял им до дня своей смерти 18 мая 1938 г.

ЗАКЛИЧКА - объявление, анонс.

ЗАКУТАТЬ ДВЕРЬ (дон.) - закрыть дверь.

ЗАЛИЗКА (греб.) - нож.

ЗАЛЬЯН (дон.) — противник, неприятель.

ЗАМЕСТО - вместо.

ЗАМУРИЛ (дон.) - быстро скрылся, убежал.

ЗАНАВЕСКА - передник, фартух; у Черноморцев - завеска.

ЗАПАСКА - длинный кусок плотной материи, сотканной в цветные полосы, служивший Казачкам до XIX в. вместо юбки. Название от «запахнуться», потому что, действительно, запахивалась вокруг бедер и связывалась впереди пояском; передний раствор прикрывался длин­ной занавеской. 3. вышла из употребления после того, как Казачки перестали носить шаровары, потому что не достаточно прикрывала ниж­нее белье.

ЗАПЛАТИН Иван Васи­льевич (оренб.) — род. в 1872 г.; офицер и член Русской Государственной Думы вто­рого созыва.

ЗАПЛОТ - деревянная ог­рада, забор.

ЗАПОЛЬЕ - донская лево­бережная лесо-степь.

ЗАПОЛЬНЫЕ РЕКИ -притоки Дуная с левой его стороны, за рубежами Ста­рого или Дикого Поля.

ЗАПОН (дон.) — подол платья.

ЗАПОРОЖСКИЕ КАЗА­КИ - для эпохи между XVI и XVIII веками так называ­лисьвсе без исключения Днепровские Казаки; до этого времени они считались Ордынскими Казаками. Рус­ские называлиих Запорож­скими Чсркасами.

Первоначальная исто­рия 3. Казаков связана с Черными Клобуками и с те­ми Казаками, которые несли службу в северо-черноморских колониях Генуи или по­полняли дружины крымских ханов. В рядах тех и других, несомненно, заметную роль играли ближайшие потомки Торков и Берендеев, извест­ные летописцу, как «все Чер­ные Клобуки, еже зовутся Черкасы», а Черкасы, в свою очередь, прозвище 3. Каза­ков, сохранявшееся за ними до XIX в.

Земли расположенные межд; Ю. Бугом и Днепром, на юг от рек Синие Воды и Тясьмин. долгое время били в распоряжении 3. Казаков и их предков, хотя от 1240 по 1739 г. находились в гра­ницах татарских владений. До XVI в., от которого За­порожье стало принадлежать Татарам только формально, Казакам приходилось давать своих воинов в ханские вой­ска. О смешанной дружине темника Нагая вспоминает в начале XIV в. греческий ис­торик Пахимер, о чисто ка­зачьей - говорит сам хан Менгли Гирей в договоре 1471 года, с московским в. князем: «Мне Менгли Гирею-царю твоей земли и тех князей, которые на тебя смот­рят, не воевать,ни моим ула­нам, ни князьям,ни Каза­кам». 3.К исторически свя­заны и с тем народом, ко­торый по литовским хрони­кам четырнадцатого века проживал около Ю. Буга и управлялся атаманами. Позднее, они помогали Литовскому в. князю Яну Альбрехту продвигаться в татарские степи (см. БОЛОГОВЦЫ).

Ханские подданые ка­зачьей народности составля­ли три общины: оседлую - за Поросьем в днепровско-бугском клину; полуоседлую Перекопскую и кочевую Бел­городскую. Первая оставила хана в конце XV в., сразу после того, как Менгли Ги­рей признал власть султана. Казаки ушли на окраинные земли В. княжества Литов­ского и продолжали войну с Турками; Перекопские и Белгородские порвали с ханами несколько позднее; еще нес­колько лет они делали набе­ги на Польшу. В 1516 г. но­вый хан Махмет Гирей оп­равдывался перед Польско-литовским королем, утверждая, что Белгородские Казаки, напавшие на Польшу, не слушают его приказов и из­брали себе вождем его вра­га царевича Алика. По поль­ским летописям эти «белго­родские молодики» счита­лись самыми отчаянными «молодцами» и отличались особенным, им одним свойственным, стрижением голо­вы: «оставляя на макушке чуб, закручивают его за ухо».

В конце XV в. с днепровско-бутского клина, т. е. с юртов расположенных за Поросьем и за порогами уш­ли на север тысячи казачьих семей. Они разместились на Литовской Украине, где не­когда проживали Черные Клобуки, вдоль рек Рось.и Сула. По словам историка А. И. Ригельмана, польско-литовский король Сигизмунт I, «при даче им земель», «одарилих вольностями и разными преимуществами и на то привилегией своею им подтвердил».

Выгоды нового положе­ния под покровительством христианского короля вскоре увидела и Перекопские Ка­заки. Ригельман пишет: «Се­му приревновали отошедшие Низовые Козаки. Они стали приобщаться к украинским и отдавались под Хетманское правление, и по навычке к воинским делам от Татар де­лали, вообще, великие услуги Польше». За всеми Казаками, расселившимися на Литов­ской Украине, сохраня­лось прозвище Запо­рожских, хотя они теперь обитали много выше порогов.

Белгородские Казаки не захотели оставаться при Лит­ве, т. к. еще недавно обижа­ли ее население своими набегами. Они отошли к гра­нице московской и вместе с Азовскими дали начало Северюкам и Донским Казакам. Все они ушли от хана значительно отатаренными, а некоторые, судя по имени, стали мусульманами.

Уже в первые годы близких отношений с Лит­вой, среди 3. Казаков появ­ляются литовско-польские знатные люди, князь Евстафий Дашкович, оолавянившийся Татарин, и другой подданый короля рыцарь Проделав Ланцкоронский. Тот и другой стали атамана­ми, организованных ими од­новременно, казачьих отрядов. После нескольких удач­ных походов на Крым и турецкое побережье Черного моря, они обратили внимание правящих кругов на те выгоды, которые государство может извлечь из народа во­инов, поручив им защиту южных границ. Ланцкорон­ский использовал свои связи с королевским двором и ис­ходатайствовал для казачьих поселенцев новые пустынные области: «В прибавоким к прежним, по Днепру ж, на обои стороны и ниже до по­рогов землю, на которую те Казаки, кои там промышлять хотели, переходили, и на то, данным им от короля, Уни­версалом подтверждено, и наименовались они обеих сторон Днепра, вообще. За­порожскими Казаками» (Ригелъман).

Все первые организато­ры казачьих походов и хо­датаи их перед королем но­сили фамилии знатных польско-литовских родов. Кроме Дашковича и Ланцкоронского, князьями и Гедиминовичами были Бельский, Евстафий Ружинский, Дмитрий и Михаил Вишневецкие. Лето­писцы и ранние историки называютих казачьими гет­манами, но пост гетмана для Казаков был учрежден мно­го позднее, лишь в 1576 г. Эти лица не были и настоя­щими атаманами. В каждом отдельном случае они явля­лись только временными вождями-предпринимателями, снабжая казачьи походы из своих обильных средств и пользуясь соответственной частью добычи. К тому вре­мени степной промысел в таких формах был освящен уже многовековым обычаем, причем наиболее удобными инициаторами предприятия всегда считались знатные люди со средствами и связями. Черные Клобуки в Киевской Руси сотрудничали с отдельными князьями, а перед Ланцкоронским, Вольским и Дашковичем ту же роль выполняли царевичи Алик и Алп. Теперь им на смену пришли польско-литовские Князья и магнаты.

Традиция сотрудниче­ства со знатными предводи­телями не смогла бы укорениться в том случае, если бы казачье общество было на­сыщено крестьянами, бежав­шими от своих панов и магнатов. Предположение, что беглые рабы, уйдя в степи и создав там мощную органи­зацию, захотят снова подчи­ниться своим поработителям - полнейший абсурд. Но Ка­заки охотно сотрудничали с аристократами и владельца­ми огромных имений. Один этот факт низводит до бес­смысленности версию о кре­стьянах, ставших - Казаками. Социальные антагонизмы в ту пору у Казанов еще не проявлялись. Поэтому они легко сходились с лицами, пользовавшимися во внеш­нем мире большим автори­тетом. Участие титулованных магнатов придавало набегу окраску государственной це­лесообразности, на них ло­жилась ответственность за каждое боевое дело, они са­ми ликвидировали все воз­никавшие недоразумения. При их посредстве в 1562 г. было достигнуто постановле­ние Польско-литовского Сей­ма о выплате 3. Казакам ежегодного жалованья, «да­бы они могли содержать на­рочитое число своего войска и готовы быть к защищению Польши, да и отдали им все пространство земель, которое лежит между реками Днеп­ром и Днестром к татарским границам, кои были без них опустошены татарскими на­падениями, дабы они там поселились городами, в ко­торых быим собраться всем, вообще». «Казаки приложи­ли старание привести в со­стояние доброты свои земли, так что в короткое время на всей оной земле построились многие и немалые города, также сел и деревень пре­множество, а старые и вновь возобновили» (Ригельман). Около этого времени к ним подошли Черкасы-Славяне с Кавказа, те Цики или Чиги о которых в 1527 г. писал Сигизмунт Герберштейн (см.). В 1562 г. основанихгород Чигирин и около того же времени в В. княжестве Литовском учрежден Пяти­горский гвардейский полк. Несомненно, только они ста­ли первыми организаторами далеких морских походов, принеся с собой знакомство с Черным морем и навига­ционные навыки старых чер­номорских корсаров. По сви­детельству киевской летопи­си, первое морское нападение 3. Казаков на Малую Азию состоялось в 1576 г.

Располагаясь все шире на литовских степных окраинах, 3. К. не уступили Тур­кам и прежний свой юрт на днепровско-бугском клину. Они выдвинули за пороги укрепленный форпост, став­ший вскоре для казачьей мо­лодежи школою войны. К концу XVI в. он разросся в самостоятельную Низовую Запорожскую республику (см. СИЧ). Пребывавшие там Казаки не вмели причин относиться с враждой к Крымским Татарам, своим соседям и недавним соратни­кам. От ханов они ушли из-за их покорности Туркам. Живя врозь, Низовцы с Татарами первое время не ссорились. Они даже участво­вали в борьбе придворных партий Крыма, выступая по стороне враждебной Туркам. Однако, ханы все больше туречилисъ, забывая прежнюю близость к Казакам, забыва­ли, господствовавшие раньше в Крыму традиции веротер­пимости, приобретали взгля­ды и обычаи своих могуще­ственных завоевателей. Доб­рые отношения с ними со­хранять Казакам становилось все труднее, но окончатель­ный разрыв между теми и другими стал намечаться много позднее. По степной традиции, а может быть и по договорам с ханами, За­порожский Низ считался юртом Крымских Ордынских Казаков. Формально все про­странство от днепровоко-бугских лиманов до Синих Вод и Тясмина входило во вла­дения Крымского ханства и, по праву завоевания, на него мог претендовать султан. Однако, его войска не углуб­лялись далеко в степи: Тур­ки ограничились постройкой крепостей при Черном море. Крым же не считал, очевид­но, разрыв служебных отно­шений со своими Ордынски­ми Казаками за повод для лишения их прежнего юрта. В ордах бунтовались не один Казаки, но мятежные улусы редко покидали старые кочевья. При желании Крым­ский хан мог легко прину­дить 3—4 тысячи Низовцев уйти из-за порогов. Свиде­тельством этому может слу­жить неудачная попытка кн. Дмитрия Вишневецкого ут­вердиться там же на Хортице (см. ВИШНЕВЕЦКИЙ ДМИТРИЙ). Его изгнали Турки и Татары, оставив в покое Низовцев в укреплен­ной Сичи на острове Базавлуке. Ясно, что Татары с по­мощью Турок могли изгнать и их.

Образ взаимоотноше­ний Сичи с Крымом остается еще в значительной степени туманным. Во всяком случае, до средины XVI в. между ними незаметно постоянной враждебности. Немилосерд­но разоряя окраины Польши, Литвы и Московии, Татары терпели на своем пути вооруженную Сич и это дало возможность казачьему Ни­зу настолько окрепнуть, что после, когда пришел оконча­тельный разрыв со всем му­сульманским миром, Крым уже не был в состоянии справиться с сильной Низо­вой республикой.

Расселившись - по окраи­нам Литвы и приняв покро­вительство Польско-литовского короля, 3. К. не пре­рывали связей со своей ни­зовой братией. Каждое пред­приятие, задуманное за по­рогами тотчас же находило отклик и поддержку на рр. Роси и Суле. Услышав о проекте нового похода на Турок, тысячи казачьей мо­лодежи спешили на Низ для того, чтобы в знаменитой Сичи заслужить звание знат­ного «товарища сичевого братства» (см. ТОВАРИЩ).

До 1569 г. в литовских областях, ближайших к Си­чи, не было почти никого, кроме городовых 3. Казаков. Десять казачьих территори­альных полков, сформиро­ванных в 1576 г. при короле Стефане Батории носили наз­вания городов Умани, Ладыжена, Богуслава. Корсуни, Черкасов, Канева, Чигирина, Переяслава, Полтавы и Мир­города. Они прикрывали от Татар новую союзную рес­публику, Речь Посполитую с юга и юго-востока. Между казачьими городами в Поросье и рекою Тетеревом тя­нулась пустынная полоса та­тарского Черного Шляха, широкого пути в Европу. Во время Золотой Орды здесь не могла возобновиться какая либо жизнь. Плодо­родные степи лежали пусты­ней. Украино-русьское насе­ление сохранялось только в волынском Полесье. Когда сюда пришла Литва, то Ге-диминовичам за сто лет едва удалось восстановить жили­ща в разоренном Киеве и в Дольной Руси (Подолье). Литовская пограничная по­лоса шла от Северщины по рекам Пселу и Суле до Днепра, потом Тясминскими болотами выходила на ли­нию речки Синюхи (Синие Воды), впадающей в Ю. Буг, а оттуда пересекала степь к Днестру. Южнее этой линии лежал улус Крымского хана. Литовская область, примы­кавшая к нему с севера, где теперь расположились 3. К., часто называлась Украиной. После того, как Казаки укрепили границу, здесь стали появляться украино-русские кадры населения Литвы. Они особенно умножились после так называемой Люблинской унии.