ГЛАВА 24. День за днем, усердно работая веслами, они продвигались на север по самым заболоченным местам Топи

 

День за днем, усердно работая веслами, они продвигались на север по самым заболоченным местам Топи. Магьер полагала, что они уже пересекли южную границу Древинки и сейчас находятся в приграничных землях. До Чеместука, родной деревни Магьер, отсюда было много лиг пути. И все-таки в эти дни Магьер гораздо чаще вспоминала Апудалсат.

Недалеко от этой заброшенной деревеньки, в пещере Убада, так и остались лежать непогребенными кости ее матери. Быть так близко и не вернуться в Апудалсат, не забрать из пещеры останки Магелии — думать об этом было невыносимо. И еще горше становилось Магьер, когда взгляд ее падал на два небольших кувшина с прахом греймасги и Сгэйля.

Однако же Магьер держала все эти мысли при себе.

Им нельзя надолго задерживаться в Древинке. Нельзя, потому что в лодке у них, надежно укрытый парусиной, лежит немыслимо древний артефакт.

Почти все время пути они молчали, особенно Оша. Он думал о Сгэйле, о своем погибшем наставнике, йоине. Или же что-то еще таилось за этим новым, холодным блеском в его глазах?

Болота постепенно мелели, все чаще встречались островки — пришло время продолжать путешествие на своих двоих.

— Будьте начеку, не зевайте, — наставлял Лисил, выволакивая пустую лодку на берег. — Нам еще не хватало угодить в лапы вербовщиков или, что хуже, солдатни.

Оша настороженно огляделся по сторонам:

— Я знать немного… про политика здесь.

Магьер искоса глянула на молодого эльфа. С грамматикой он по-прежнему был не в ладах, но запас слов определенно увеличился, если он так уверенно упомянул политику. Жизнь бок о бок с людьми не могла не оказать влияния на Ошу, да к тому же Винн постоянно требовала, чтобы он практиковался в белашкийском.

Оша обернулся к Хранительнице:

— Какой дом… править сейчас?

В последне время Винн общалась в основном с Ошей, и это беспокоило Магьер.

— Что? — встрепенулась Винн, отвлекаясь от собственных мыслей. — Хм… вероятно, Энты во главе с князем Родеком, но у кого сейчас реальная власть — сказать сложно, очень может быть, что ни у кого. Известия, которые мы услышали в Соладране, были чрезвычайно скудны, а после того, как мы перешли стравинскую границу и двинулись в Край Эльфов, до нас и вовсе не доходило никаких новостей.

Они двинулись в путь, и Магьер шла первой, зорко озираясь по сторонам. Если в Древинке до сих пор не прекратились вооруженные стычки, то они, скорее всего, сосредоточены гораздо севернее, между Энемуском и Кеонском, то есть родовым гнездом Энтов и столицей страны.

Магьер выросла в крестьянской семье, а потому плохо знала историю своей родины — историю вечных междоусобных войн.

Вся территория Древинки была поделена между несколькими аристократическими домами, и каждый дом возглавлял свой князь, происходивший из высокого, как считалось, рода. В основном местные аристократы вели происхождение от людей, которые когда-то в прошлом переселились в эти места или же пришли как захватчики. Однако же все они признавали власть верховного князя, по крайней мере на словах.

Каждые девять лет общее собрание нобилей выбирало нового князя. Такое устройство правления внешне выглядело менее тираничным, чем монархия, однако на деле не раз приводило к гражданским войнам. Будучи в Веньеце, а затем в эльфийских лесах, Магьер узнала, что Вельмидревний Отче использует анмаглахков, дабы посеять раздоры в странах людей. Магьер понятия не имела, замешаны ли анмаглахки в том, что в Древинке снова вспыхнула гражданская война. Она даже не могла бы точно сказать, какие именно дома сейчас грызутся за трон.

— Не снимай капюшон, — строго сказала она Оше.

Молодой эльф непонимающе сдвинул брови, поскольку и не собирался этого делать.

— Большинство здешних жителей никогда в жизни не видели эльфов, — пояснила Винн.

Магьер до сих пор сожалела, что отпустила ту женщину-анмаглахка восвояси. Оша заверил их, что она отправится прямиком к Вельмидревнему Отче, чтобы рассказать о провале своей «миссии». Магьер не понимала, откуда у него такая уверенность. Впрочем, ей оставалось только надеяться, что Оша прав.

Унылая природа сопровождала путников почти до самого заката. Старые деревья густо поросли мхом, который свисал с ветвей причудливыми бородами, почти целиком закрывая небо. Весна была в самом разгаре, но в пропитанном сыростью воздухе веяло холодом. Сквозь запахи вязкой глины и лесной зелени проступала отчетливая вонь гниения.

— Это что, хижина? — воскликнул Лисил и, прибавив шагу, нагнал Магьер.

Она разглядела ее еще раньше.

— А вон там еще одна… наверное, это деревня.

Магьер насчитала около двадцати хижин, что-то вроде общинного дома и даже кузницу с каменной трубой, из которой шел дым. У этих строений был на удивление опрятный и ухоженный вид.

На краю деревни появилась старуха с двумя малышами. Она и заметила чужаков, и лицо ее тут же стало настороженным. Но откровенного испуга Магьер не заметила, видимо, сюда, на юго-восток Древинки, боевые действия так и не докатились.

— Привет! — небрежным тоном окликнул старуху Лисил и, улыбнувшись, отвесил короткий, но весьма картинный поклон.

Он умел держаться с посторонними людьми подкупающе беззаботно, что бы при этом ни творилось у него на душе. Магьер порой жалела, что не обладает таким даром.

Старуха беспокойно оглянулась и крикнула в дверной проем кузницы:

— Камерон! Камерон, ты здесь?

Вытирая руки куском мешковины, появился кузнец — голый по пояс, кряжистый, громадный, как медведь. На нем был кожаный фартук, каштановые волосы слиплись от пота.

— Что еще стряслось, матушка?

И тут кузнец увидел чужаков. Он тотчас швырнул мешковину в дверной проем и, шагнув вперед, заслонил собой старуху и малышей. Дольше всего кузнец разглядывал Винн и Мальца, и его подозрительный взгляд слегка смягчился. Оша, хоть и закутался в плащ, и прикрыл капюшоном волосы и острые уши, все равно был подозрительно высок ростом.

— Можно нам получить ужин и ночлег в вашем общинном доме? — спросил Лисил. — Мы заплатим.

При слове «заплатим» Магьер положила на землю завернутый в парусину шар и сбросила с плеча дорожный мешок. До чего же странно было доставать из него кошель с деньгами! Когда же им в последний раз доводилось за что-то платить?

Кузнец-великан подошел ближе, но держался все еще настороженно.

— Мое имя Камерон, — представился он, — а это Катрина, старейшина нашей деревни. — Кузнец снова окинул пришельцев изумленным взглядом. — Вы что же, с самой Топи сюда явились?

— Мы направляемся в Белашкию, — уклончиво ответил Лисил. — Так у вас найдется где переночевать?

— У нас есть деньги, — добавила Магьер, взвесив в руке кошелек.

Деньги в этих местах не особо ценятся, но все же могут пригодиться, чтобы уплатить налоги или что-то прикупить в городе. Магьер нахмурилась. У них в кошельке, если не считать золотых, только несколько серебряных монет, да и те отнюдь не мелкие. Ни грошей, ни пенсов у них нет, а в этих местах и серебряный шиллинг слишком редкая птица.

— Пойдемте, — бросил Камерон и свернул на дорожку между хижинами.

Путники двинулись следом, и Магьер заметила, что Оша отстает. Только сейчас ей пришло в голову, что молодой эльф никогда прежде не бывал в людских селениях. Остается надеяться, что Винн за ним присмотрит… а впрочем, кузнец-великан и не обращал на эльфа особого внимания. И хорошо. Винн, с ее природной склонностью к изучению языков, могла более-менее общаться по-древински, но Оша этого языка вовсе не знал.

Катрина первой подошла к двери и распахнула ее, шуганув еще нескольких ребятишек, которые собрались поглазеть на пришельцев, а в особенности на крупного серебристо-серого пса.

— А ну-ка все брысь отсюда! Домой, домой бегите! — шикнула на них старуха и, переступив порог, махнула рукой гостям, чтобы заходили следом. — Этой дорогой к нам мало кто забредает, но овсяные лепешки да козий сыр у меня сыщутся.

— Нам это подойдет, — отозвалась Магьер. — Спасибо.

Малец обежал кругом комнату, принюхиваясь к полу. Сыростью здесь и не пахло, а в задней стене виднелся приличных размеров очаг, сложенный из камня и глины. Всю обстановку комнаты составляли три неструганых стола с табуретами.

— До нас доходили слухи о сражениях, — напрямик, по своему обыкновению, ляпнула Винн. — У вас тут на дорогах не опасно?

Магьер не ждала, что речь об этом зайдет так скоро, и впилась взглядом в лицо Камерона, ожидая ответа.

— У нас никаких сражений не было, — отозвался кузнец своим мягким глубоким баском, — но слыхать доводилось всякое. Говорят, к северу отсюда, возле столицы, дела совсем плохи… до сих пор воюют.

— Что именно вы слыхали? — быстро спросила Магьер.

— Да всякое. Как поедут наши в город торговать, так и привезут какую-нибудь новость. Верени обвинили Энтов, что те, мол, прикончили одного их барона. И, само собой, потребовали виру, да еще выдать тех, кто в убийстве замешан. Князь Родек заявил, что и слыхом о таком не слыхивал. Болтают, будто его брат обвинил Верени в том, что они сами же все и подстроили. И завязался бой — в столице, прямо в стенах Кеонска. После того мы уж старались держаться от тех мест подальше. Говорят, что в первый же день погибли сотни людей, и не только солдаты. Последнее, что я слыхал, — что Верени осадили Энемуск.

— А что слышно про Чеместук? — спросила Магьер.

Камерон нахмурился:

— Вроде бы слыхал я такое название. Это же на севере, верно, по ту сторону реки Вудрашк? Далековато, я там в жизни не бывал. Да никто из наших тоже.

— У меня в Чеместуке родня, — сказала Магьер, изо всех сил стараясь сохранить хладнокровие. — Ты хоть что-нибудь знаешь о том, что творится в тех местах?

Могучий кузнец покачал головой:

— Если эта деревня там, где я думаю, то война идет как раз в тех местах. Все, у кого в голове есть хоть капля мозгов, давно удрали оттуда… а кто не удрал, тот погиб… или угодил в лапы вербовщиков.

Первым порывом Магьер было вскочить и броситься бежать к самой столице и там прыгнуть в любую лодку, которая идет к Чеместуку. Все, что угодно, любой ценой, только бы убедиться, что тетка Бея жива.

Лисил крепко стиснул ее руку. Магьер резко обернулась — и взгляд ее упал на Винн.

Юная Хранительница в изнеможении привалилась к плечу Оши.

— А как бы нам отыскать безопасную дорогу? — спросил Лисил. — Нам ведь только и нужно, что добраться до Белашкии.

— Держите путь на запад, — посоветовал Камерон. — Не сворачивайте к северу самое малое шесть дней. Леса тут густые, а дороги паршивые, и я сильно сомневаюсь, что какой-нибудь дом станет посылать своих солдат сюда. В наших краях в основном малые дома, и нашим нобилям не по карману и не по нутру ввязываться в дрязги великих князей.

Магьер сделала глубокий вдох. Здравый смысл отчасти заглушил ее страхи. Тетка Бея наверняка уже в Миишке и отправилась туда еще прошлой зимой — только в это Магьер и оставалось верить.

Оша обнял Винн за плечи.

Магьер ничего не имела против того, чтобы эти двое утешали и подбадривали друг друга. Ее тревожило то, о чем однажды рассказал Бротан. Надо будет при первом удобном случае потолковать с Винн.

— Пойду гляну для вас сыру, — сказала Катрина и не мешкая выскользнула за дверь.

Магьер вновь повернулась к Камерону:

— Огромное спасибо, и… мне даже неудобно спрашивать, но, может, у вас сыщется на продажу вьючная лошадь либо мул?

Вьючные животные в этих местах ценились дорого, однако Камерон кивнул:

— Есть у меня старенький конек. Я как раз собирался продать его на следующей ярмарке. Он, конечно, в годах, но крепкий… добежит даже и до Белашкии. Могу вам его продать.

Магьер вручила кошель с деньгами Лисилу:

— Может, возьмешь с собой Мальца и Ошу и сходите глянуть на коня? Заодно и уплатите, а мы с Винн пока что разберем вещи.

Лисил вопросительно выгнул бровь. Во-первых, Магьер, при всей своей прижимистости и его склонности к транжирству, только что отдала полуэльфу все их деньги. Во-вторых, она предложила ему пойти в деревню с Ошей.

Лисил, впрочем, остался верен себе. Он небрежно махнул рукой Оше и улыбнулся Камерону:

— Ну что ж, веди.

Меньше всего Магьер хотелось разговаривать с Винн наедине о сердечных делах. Но другого выхода у нее не было.

 

* * *

 

Когда Магьер отослала Ошу с Лисилом и Мальцом, Винн удивилась, но не настолько, чтобы расспрашивать, в чем дело. Она слишком выбилась из сил, чересчур устала и телом, и душой.

После смерти Сгэйля каждый день путешествия в древинском лесу, в его вечном сыром полумраке, доводил ее до полного изнеможения. Все, на что она оставалась способна, — стараться хоть как-то утешить Ошу, и это нелегкое дело отнимало у нее остатки сил. Винн сейчас даже не хотелось ни хлеба, ни сыра — только спать.

— Винн… — начала Магьер, но тут же запнулась, смолкла.

— Что такое? — устало спросила Винн.

Магьер отодвинула от ближайшего стола два табурета:

— Сядь, посиди со мной.

Винн уселась напротив Магьер, и та провела рукой по длинным черным волосам. Дважды Магьер открывала рот, но тут же закрывала, часто моргая темными глазами, словно не знала, с чего начать.

— Ты любишь Ошу? — вдруг спросила она.

Винн, застигнутая врасплох, от смущения вспыхнула как маков цвет и не в силах была вымолвить ни слова.

— Это важно, — сказала Магьер, и голос ее отвердел. — Помнишь ту ночь в Криджеахэ… когда Бротан выставил вас с Мальцом из жилого древа, чтобы поговорить со мной с глазу на глаз?

Винн прекрасно помнила ту ночь и все, что тогда произошло.

— Бротан рассказал мне кое-что о… о своих соплеменниках, — продолжала Магьер, неловко ерзая на табурете. — Эльфы заключают брак только один раз в жизни — и навсегда. Если один из супругов умрет, другой обречен страдать до конца своих дней. Многие так и не могут оправиться от своей потери, а некоторые даже… ничего не поделаешь, такова их природа. Они не такие, как мы, люди.

Винн молчала, не очень хорошо понимая, что Магьер пытается ей сказать. Затем она вспомнила, как Оша рассказывал о своем отце: тот умер совсем молодым, а мать захворала от горя… и тоже не прожила положенного эльфам срока.

Винн поглядела на Магьер широко открытыми глазами:

— К чему ты все это говоришь?

— Лисил для меня — всё, — продолжала Магьер. — Порой мне становится страшно, когда я думаю о том, что с ним сотворила, о том, как он будет страдать, если со мной что-то случится, но… я его никогда не покину. Я хочу каждое утро, просыпаясь, и каждый вечер, засыпая, видеть перед собой его лицо. Можешь ты сказать то же самое про Ошу?

Винн судорожно сглотнула и зажмурилась, наконец-то полностью осознав, что имеет в виду Магьер.

Перед ее мысленным взором возникло длинное доброе лицо Оши. Затем она подумала о будущем, о том, как будет изучать манускрипты, унесенные из библиотеки заброшенного замка…

И тогда лицо Оши сменилось другим — узким, бледным, обрамленным каштаново-рыжими волосами, с пристальным взглядом почти бесцветных глаз. Образ Чейна рассеялся, и Винн открыла глаза.

— Не могу, — прошептала она.

Магьер протянула руку поверх стола, легонько сжала ладошку Винн:

— Тогда не обнадеживай его понапрасну. Знаю, ты никогда и никому не причинишь боли намеренно, но ведь Оше все равно будет больно, и даже сильнее, чем ты можешь себе представить.

Магьер шумно выдохнула, как будто этот разговор стоил ей больших сил, чем все путешествие по Топи. Она выпустила руку Винн и встала:

— Пойдем приготовим постели.

Винн тоже поднялась и осознала, что от усталости у нее подгибаются ноги.

— Магьер…

— Что?

— Спасибо.

 

* * *

 

На следующий день после того, как отряд пересек западную границу Древинки и двинулся дальше, вглубь Белашкии, Малец разразился лаем, разглядев впереди довольно крупный город. Следуя совету Камерона, они без неприятностей шли точно на запад и через шесть дней повернули на северо-запад. Добираться до знакомых мест им пришлось гораздо дольше.

Для всех оказалось неожиданностью, что границу охраняли патрули белашкийской конницы… и только потом Малец сообразил, что пока в Древинке бушует гражданская война, иначе и быть не может. Впрочем, Мальца и его спутников пропустили без труда, задав только пару вопросов о том, куда они направляются.

И вот наконец-то они приближались к дому. Если и дальше двигаться в избранном направлении, то к побережью они выйдут довольно скоро — при хорошей погоде за шесть-семь дней пути.

Малец оглянулся на своих спутников и старого вьючного коня, которого Винн нарекла Топольком. Конь был крапчатой масти, с пегими и гнедыми пятнами. Лисил погрузил на него завернутый в парусину шар, а также тюки с добытыми Винн манускриптами.

Все они за это время отдохнули и изрядно окрепли, и на душе у Мальца с каждым днем становилось веселее. С тех пор как отряд пересек древинскую границу, они неизменно ночевали под деревенским кровом, да и питались не в пример лучше прежнего.

Винн с округлившимися глазами бросилась вперед, обогнав Мальца:

— Город… самый настоящий город!

— Можно будет купить лошадей, — трезво заметила Магьер, — и остаток пути пройти верхом.

— Клянусь всеми дохлыми богами — нет! — проворчал Лисил. — Не затем я столько всего пережил, чтобы свернуть себе шею, свалившись с какого-то безмозглого мешка с костями!

— Ладно, — огрызнулась Магьер, — раз уж ты так боишься ездить верхом, купим фургон.

— Купим! — фыркнул Лисил. — Да ты в жизни не согласишься истратить столько денег… будешь спорить и торговаться, пока нас всех взашей не прогонят из города.

Магьер замедлила шаг.

— Что ты сказал? — угрожающе процедила она.

Оша прислушивался к их перепалке с озадаченным интересом. Пристрастие этой парочки к пререканиям по любому поводу явно ставило его в тупик.

Малец помотал головой и потрусил вслед за Винн.

Неужели Магьер так никогда и не поймет, что Лисил ее просто дразнит. Впрочем, Лисил подначивал Магьер, только когда у него было хорошее настроение, — а сейчас оно именно хорошее, потому что он возвращается домой. Да и Магьер перебранивалась с ним именно в такой манере, только когда чувствовала себя в полной безопасности.

А еще они оба уверены, что опять поселятся в «Морском льве» и заживут той жизнью, о которой мечтают, которая им и нужна.

Малец очень хотел бы тоже в это верить.

Но не мог — с тех самых пор, когда Магьер по ошибке открыла шар в громадной пещере над заброшенным замком. Не проходило ни дня, чтобы Малец не озирался назад.

Они вошли в небольшой, бурлящий жизнью город, и почти никто из местных жителей даже не косился в их сторону. Это само по себе было чрезвычайно приятно. Через большие и малые города мирной Белашкии каждодневно проходили десятки и сотни путников, а потому никто не обращал на чужаков особого внимания.

— Мне надо найти посыльного, — сказала Винн. — Или хотя бы место, где останавливаются караваны. Хочу отправить письмо домину Тилсвиту сейчас, а не дожидаться, пока мы дойдем до Миишки.

— Иди с ней, Малец, — велел Лисил. — Ждите нас возле вон той конюшни у дороги. Пока вы вернетесь, один из нас подыщет подходящий трактир.

С этими словами он обхватил Магьер за талию.

— Почти дома, — утомленно проговорила она, и Лисил что-то зашептал ей на ухо.

Малец не расслышал ни слова, но Магьер одарила полуэльфа мрачным взглядом.

— Прежде вымойся, — проворчала она.

Лисил шлепнул ее пониже спины и отскочил, прежде чем Магьер успела отреагировать.

Винн поглядела на Ошу. Тот кивнул, и она пошла прочь.

Малец побежал вслед за ней, всей душой жалея, что они не могут попросту вернуться домой.