Глава 15. Я ужасно стесняюсь, когда открываю дверь

 

Привет.

Я ужасно стесняюсь, когда открываю дверь. Кристиан в джинсах и кожаной куртке стоит на крыльце.

– Привет, – отвечает он, и лучезарная улыбка озаряет его лицо. Улучив мгновение, любуюсь его красотой. Ох, до чего же он сексуальный в коже!

– Заходи.

– Если позволишь, – говорит он весело. В руках у него бутылка шампанского. – Я подумал, что надо бы отпраздновать окончание университета. Ничто не побьет славное «Боланже».

– Интересный выбор слов, – сухо комментирую я.

Он ухмыляется.

– О, мне нравится твое остроумие, Анастейша.

– У нас только чайные чашки. Стаканы мы уже упаковали.

– Чашки? Прекрасно.

Иду на кухню. Я сильно волнуюсь, в животе словно бабочки порхают. Такое ощущение, что у меня в гостиной непредсказуемый хищник – леопард или кугуар.

– Блюдца тоже нести?

– Достаточно чашек, – отвечает Кристиан.

Когда я возвращаюсь, он разглядывает коричневый пакет с книгами. Ставлю чашки на стол.

– Это тебе, – говорю я с тревогой.

Вот дерьмо… похоже, назревает конфликт.

– Хм, я догадался. Весьма уместная цитата. – Он рассеянно водит длинным указательным пальцем по надписи. – А я‑то думал, что я – д'Эрбервилль, а не Энджел. Похоже, ты решила меня понизить.

Кристиан одаривает меня свирепой улыбкой и продолжает:

– Только тебе могло прийти в голову подобрать подходящую к случаю цитату.

– Это еще и просьба, – шепчу я.

Почему я так волнуюсь? У меня пересохло во рту.

– Просьба? Чтобы я был с тобой не слишком суров?

Я киваю.

– Я купил эти книги для тебя, – тихо произносит Кристиан с бесстрастным выражением лица. – Обещаю, что буду не слишком суров, если ты их примешь.

Судорожно сглатываю.

– Кристиан, я не могу, они слишком дорогие.

– Видишь, вот об этом я говорил, о твоем неповиновении. Я хочу, чтобы ты их взяла, и точка. Все очень просто. Тебе не нужно об этом думать. Как моя саба, ты должна быть благодарна, и все. Ты просто принимаешь мои подарки потому, что мне нравится их дарить.

– Я не была твоей сабой, когда ты купил эти книги, – шепчу я.

– Да… но ты согласилась, Анастейша. – Его взгляд становится настороженным.

Я вздыхаю. Здесь мне не выиграть, значит, переходим к плану «Б».

– Раз они мои, я могу делать с ними все, что хочу?

Кристиан подозрительно смотрит на меня, затем неохотно соглашается.

– Да.

– Тогда я хотела бы пожертвовать их благотворительной организации, что работает в Дарфуре, так как этот район тебе особенно дорог. Пусть выставят эти книги на аукцион.

– Ну, если ты этого хочешь.

Его рот сжимается в жесткую линию. Кристиан явно обижен.

Я вспыхиваю.

– Я еще подумаю, – бормочу я.

Я не хочу огорчать Кристиана и вспоминаю его слова: «Я хочу, чтобы ты хотела мне угодить».

– Не надо думать, Анастейша. По крайней мере, об этом, – говорит Кристиан тихо и серьезно.

Как же мне не думать? «Можешь притвориться, что ты машина, одно из его приобретений», – язвительно замечает мое подсознание. Я игнорирую непрошеный совет. Ох, а нельзя ли вернуться к самому началу? Мы оба испытываем неловкость. Не знаю, что делать, и молча разглядываю свои пальцы. Как спасти положение?

Кристиан ставит шампанское на стол, подходит ближе и, взяв меня за подбородок, поднимает мою голову. Он пристально смотрит на меня, его лицо мрачно.

– Я буду покупать тебе много разных вещей, Анастейша. Привыкай. Я могу себе это позволить. Я очень богатый человек. – Он наклоняется и нежно, почти целомудренно целует меня в губы. – Пожалуйста.

Он отпускает меня.

«Нет!» – шепчет мое подсознание.

– Мне неловко, чувствую себя дешевкой, – бормочу я.

Кристиан запускает руку в свои волосы, похоже, он сердится.

– Не нужно. Ты слишком много думаешь, Анастейша. Не суди себя, основываясь на том, что, возможно, о тебе подумают другие. Не трать свою энергию. Это все из‑за того, что у тебя есть сомнения относительно нашей договоренности, что вполне естественно. Ты не знаешь, во что ввязываешься.

Я хмурю брови и пытаюсь осмыслить его слова.

– Эй, ну‑ка, прекрати! – тихо приказывает он, вновь берет меня за подбородок и осторожно тянет вниз, чтобы я перестала кусать нижнюю губу. – В тебе нет ничего дешевого, Анастейша, и не смей так думать. Я просто купил тебе старые книги, подумал, что они тебе понравятся. Выпей шампанского.

Его взгляд смягчается и теплеет, и я нерешительно улыбаюсь.

– Так‑то лучше, – шепчет Кристиан.

Он берет шампанское, снимает фольгу и проволоку, слегка поворачивает бутылку, а не пробку, и с легким хлопком эффектно открывает вино, не пролив ни капли. Наполняет чашки до половины.

– Оно розовое, – удивляюсь я.

– «Боланже Гранд Анне Розе» тысяча девятьсот девяносто девятого года, превосходный купаж, – говорит Кристиан со вкусом.

– В чашках.

Он ухмыляется.

– Точно. Поздравляю с окончанием университета, Анастейша.

Мы чокаемся чашками, и Кристиан делает глоток, а я не могу отделаться от мысли, что мы пьем за мою капитуляцию.

– Спасибо, – говорю я вполголоса и пробую шампанское.

Оно восхитительно, кто бы сомневался.

– Может, обсудим пределы допустимого? – предлагаю я.

Кристиан улыбается, а я краснею.

– Ты, как всегда, полна энтузиазма.

Он берет меня за руку, ведет к дивану, садится сам и усаживает меня рядом.

– Твой отчим очень неразговорчивый человек.

Ох… значит, пределы допустимого пока обсуждать не будем. Я просто хочу побыстрее с ними разделаться; меня уже измучила тревога.

– Ты его очаровал, он тебе чуть ли не в рот заглядывал.

Я недовольно надуваю губы. Кристиан тихо смеется.

– Только потому, что я умею рыбачить.

– Откуда ты узнал, что он заядлый рыболов?

– Ты сказала, когда мы пили кофе.

– Правда?

Делаю еще глоток. И как это Кристиан умудряется все помнить? Хм, шампанское действительно превосходное.

– Ты пробовал вино на приеме? – спрашиваю я.

Кристиан корчит гримасу.

– Да. Отвратительное пойло.

– Я подумала о тебе, когда его попробовала. Как ты стал таким знатоком вина?

– Я вовсе не знаток, Анастейша. Просто разбираюсь в том, что мне нравится.

Его серые глаза сияют почти серебряным блеском, и я краснею от их взгляда.

– Еще немного? – спрашивает Кристиан, имея в виду шампанское.

– Да, пожалуйста.

Кристиан грациозно встает, берет бутылку и наполняет мою чашку. Он что, хочет меня напоить? Подозрительно смотрю на него.

– Комната выглядит почти пустой, вы уже все упаковали?

– Более или менее.

– Ты завтра работаешь?

– Да, мой последний день в магазине.

– Я бы помог вам с переездом, но я обещал сестре, что встречу ее в аэропорту.

Ой, вот это новость!

– Миа прилетает из Парижа в субботу рано утром. Завтра я уезжаю в Сиэтл, но, как я слышал, Элиот вам поможет.

– Да, Кейт просто в восторге.

Кристиан хмурится.

– Кейт и Элиот, кто бы мог подумать? – бормочет он, по какой‑то причине ему это явно не нравится. – А как насчет работы в Сиэтле?

«Когда же мы начнем обсуждать эти пределы? Что у него на уме?» – мелькает у меня в голове, и я отвечаю:

– Мне назначили пару собеседований, хочу устроиться стажером.

– И когда ты собиралась мне это рассказать? – Он поднимает бровь.

– Э‑э‑э… вот, рассказываю.

Кристиан прищуривает глаза.

– Где будут собеседования?

Не хочу, чтобы он знал, вдруг захочет использовать свое влияние?

– В издательствах.

– Ты хочешь заниматься издательским делом?

Я осторожно киваю.

– Ну? – Он смотрит на меня, терпеливо ожидая дальнейшей информации.

– Что «ну»?

– Не тупи, Анастейша, в каких издательствах? – сердится он.

– Совсем маленьких, – бормочу я.

– Почему ты не хочешь, чтобы я знал?

– Злоупотребление влиянием.

Он хмурится.

– О, теперь ты сам тупишь.

Он смеется.

– Кто, я? Ну и дерзкая же ты! Пей, давай обсудим эти пределы.

Кристиан достает из кармана еще одну копию моего послания и перечень. У него что, эти бумажки всегда при себе? Я вспоминаю, что в его пиджаке, который остался у меня, точно есть пара страниц. Черт, надо бы про них не забыть. Осушаю чашку с шампанским.

Кристиан бросает на меня быстрый взгляд.

– Еще?

– Да, пожалуйста.

Он самодовольно улыбается, берет бутылку и замирает.

– Ты сегодня ела?

О нет, опять он за свое!

– Да, мы с Рэем съели обед из трех блюд.

Я закатываю глаза. Расхрабрилась от шампанского. Он наклоняется ко мне, берет за подбородок и пристально смотрит в глаза.

– Еще раз так сделаешь, и я живо уложу тебя поперек колен.

Что?!

– Ой! – выдыхаю я и вижу, что его глаза горят от возбуждения.

– Ой! – передразнивает Кристиан. – Все, Анастейша, началось.

Мое сердце бешено колотится, а бабочки, похоже, перелетели из живота в судорожно сжавшееся горло. Почему это так возбуждает?

Кристиан наливает мне шампанского, и я выпиваю почти всю чашку. Немного успокоившись, смотрю на него.

– Я добился твоего внимания, да?

Я киваю.

– Отвечай.

– Да… я вся внимание.

– Отлично. – Он понимающе улыбается. – Значит, сексуальные действия. Мы почти всем уже занимались.

Я пододвигаюсь к нему ближе и смотрю на перечень.