Призрак по соседству

 

Ханна не была уверена, что разбудило ее – треск и хруст или ярко-желтое пламя.

Она села в кровати и, с широко открытыми от ужаса глазами, смотрела на огонь, окружавший ее.

От пламени пузырилась краска на шкафу. От огня обои сворачивались и слезали со стены. Дверь шкафа сгорела, и она могла видеть, как огонь прыгает с полки на полку.

Даже зеркало было объято огнем. Ханна видела свое отражение, темное из-за стены колеблющегося огня.

Огонь быстро начал охватывать всю комнату.

Ханну начал душить густой, едкий дым.

Кричать было уже слишком поздно.

Но она все-равно закричала.

Как приятно узнать, что это был только сон.

Ханна села на кровати, ее сердце стучало, рот пересох.

Пламя не трещало. Не прыгали желтые и оранжевые язычки пламени.

Нет удушливого дыма.

Все сон, просто страшный сон. Но такой реальный.

«Но сон…Ничего себе. Это было действительно страшно» — пробормотала про себя Ханна. Она откинулась на подушку и ждала, когда ее сердце перестанет тяжело бухать в груди. Она подняла свои серо-голубые глаза к потолку, глядя на белоснежный, недвижимый потолок.

Ханна все еще могла вообразить черный, обугленный потолок, свисающие клочьями обои, отражение огня в зеркале.

«По крайней мере, мои сны не скучные!» — сказала она себе. Скинув легкое одеяло, она взглянула на часы на письменном столе. Только 8:15.

«Как это может быть 8:15? — удивилась она. — Мне кажется, что я спала вечность. И какой сегодня день недели?»

Трудно было следить за расписанием летних дней. Один незаметно перетекал в другой.

У Ханны было одинокое лето. Большинство ее друзей проводили каникулы с семьей или в летнем лагере.

Существовало так мало того, чем мог развлечься двенадцатилетний подросток в маленьком городе, таком, как Гринвуд Фолс. Она прочитала много книг и много смотрела телевизор, а также ездила по городу на велосипеде, ища кого-нибудь, с кем было бы можно поболтать.

Скука.

Но сегодня Ханна вылезла из постели с улыбкой на лице.

Она была жива! Ее дом не сгорел. Она не была в ловушке внутри стены шипящего пламени.

Ханна натянула зеленые шорты и ярко-оранжевый топ без рукавов. Ее родители всегда дразнили ее тем, что она одевается, как дальтоник.

«Оставьте меня в покое! Что такого, если я люблю яркие цвета?» — всегда отвечала она.

Яркие цвета. Как пламя вокруг ее постели.

«Эй, сон исчезни!" — пробормотала она. Она быстро пробежала расческой по своим коротким светлым волосам, а затем направилась по коридору на кухню. Она почувствовала запах яичницы с беконом, жарившейся на плите.

— Доброе утро, всем! – пропела Ханна счастливо.

Она была даже рада видеть Билла и Хёрба, ее шестилетних братьев-близнецов.

Настоящие язвы. Самые шумные и пакостные в Гринвуд Фолс.

Они бросали синий резиновый мяч через обеденный стол.

— Сколько раз я должен вам говорить – не играйте мячом в доме! – миссис Фаэчилд отвернулась от плиты, чтобы отругать сыновей.

— Миллион, — сказал Билл.

Херб засмеялся. Он думал, что Билл смешно пошутил. Они оба думали, что они могут устраивать беспорядки.

Ханна шагнула к матери и крепко обняла ее за талию.

— Ханна — стой! – крикнула мама. — Я чуть не опрокинул яйца!

— Ханна – стой! Ханна — стой! — копировали маму близнецы.

Мяч отскочил от тарелки Херба, затем от стены, и упал на плиту, в дюйме от сковороды.

— Отличный выстрел, — подразнила Ханна

Близнецы очень громко рассмеялись.

Миссис Фаэчилд обернулась, нахмурившись.

— Если мяч угодит в сковород, вы съедите его вместе с яйцами! — пригрозила она, указав на близнецов вилкой.

Это заставило мальчиков смеяться еще больше.

— Сегодня они в хорошем настроении, — сказала Ханна, улыбаясь. Когда она улыбалась, у нее появлялась ямочка на одной щеке.

— А когда они вообще бывают серьезными? — спросила ее мать, выбрасывая мяч в коридор.

— Ну, и я сегодня в отличном настроении! – заявила Ханна, глядя в окно на безоблачное, голубое небо.

Ее мать посмотрела на нее подозрительно.

— С чего бы это?

Ханна пожала плечами.

— Просто.

Теперь, после кошмара, она чувствовала, как просто хорошо быть живой.

— Где папа?

— Рано ушел на работу, — сказала миссис Фаэчилд, перекладывая бекон в тарелку. — Некоторые из нас не отдыхают даже летом, — добавила она. — Что ты собираешься делать сегодня, Ханна?

Ханна открыла холодильник и вытащил пачку апельсинового сока.

— Как обычно, я думаю. Ты знаешь. Гулять.

— Мне жаль, что у тебя такое скучное лето, — сказала ее мать, вздыхая. – У нас просто не было денег, чтобы отправить тебя в лагерь. Может быть, следующим летом...

— Все нормально, мама, — ответила Ханна оживленно. — У меня все в порядке. В самом деле.

Она повернулась к близнецам.

— Как вам истории о призраках прошлой ночью?

— Не страшно, — быстро ответил Херб.

— Совсем не страшно. Твои истории о призраках глупые, — добавил Билл.

— Вы, ребята, выглядели довольно испуганными, — настаивала Ханна.

— Мы притворялись, — сказал Херб.

Ханна помахала коробкой апельсинового сока.

— Хочешь?

— А он с мякотью? – спросил Херб.

Ханна принялась читать на коробке.

— Да. — Ханна добавила, — очень много мякоти.

— Я ненавижу мякоть! — объявил Херб.

— Я тоже! — согласился Билл, сделав недовольное лицо.

Это был не первый раз, когда они за завтраком обсуждали сок и мякоть.

— Разве нельзя купить апельсиновый сок без мякоти? — спросил Билл у матери.

— Ты можешь процедить его для нас? — спросил Херб у Ханны.

— Можно мне яблочный сок вместо этого? — попросил Билл.

— А я не хочу сок. Я хочу молока, — решил Херб.

Как правило, это обсуждение заставляло Ханну повышать голос и кричать. Но сегодня она отреагировала спокойно.

— Один яблочный сок и одно молоко сейчас будут, — сказала она весело.

— Сегодняшним утром у тебя действительно хорошее настроение, — прокомментировала ее мать.

Ханна передала Биллу его яблочный сок, который он быстро выпил.

После завтрака Ханна помогала матери убираться на кухне.

— Хороший день, — сказала миссис Фаэчилд, глядя в окно. – Ни облачка на небе. Обещали, что будет выше 90 градусов*.

Ханна засмеялась. Ее мать всегда знала прогноз погоды.

— Может быть, я поеду покататься на велосипеде, пока не очень жарко, — сказала она матери.

Ханна вышла через задную дверь и глубоко вздохнула. Теплый воздух пахнет сладостью и свежестью. Она смотрела, как две желто-красные бабочки летали бок о бок над цветником.

Она сделала несколько шагов по траве в сторону гаража. Откуда-то с улицы доносился шум газонокосилки.

Ханна посмотрела на ясное голубое небо. Солнечные лучи приятно согревали лицо.

— Эй, — берегись! — крикнул встревоженный голос.

Ханна почувствовал резкую боль в спине.

Она испуганно вскрикнула, падая на землю.

 

 

*В Америке считают градусы по Фаренгейту. 90 градусов по Фаренгейту у нас составляет примерно 32 градуса Цельсия.

Ханна ударилась о землю локтями и коленями. Она быстро повернулась, чтобы посмотреть, что ударил ее.

Мальчик на велосипеде.

— Извини! – крикнул он. Мальчик спрыгнул с велосипеда, и он упал на траву. — Я не видел тебя.

«Я одета в зелено-оранжевое, — подумала Ханна. – Как он мог меня не заметить?»

Она поднялась на ноги и потерла пятна от травы на коленях.

— Ой, — пробормотала она, бросив на мальчика хмурый взгляд.

— Я пытался остановиться, — сказал он тихо.

Ханна увидела, что у него огненно-рыжие волосы, почти как апельсин, карие глаза, и лицо, полное веснушек.

— Почему ты заехал в мой двор? — требовательно спросила Ханна.

— Твой двор?— он прищурил глаза, пристально глядя на нее. — С каких это пор?

— Еще до моего рождения, — резко ответила Ханна.

Он вытащил листок из ее волос.

— Ты живешь в этом доме? — спросил он, указывая.

Ханна кивнула.

— А где ты живешь? — подозрительно спросила Ханна. Она осмотрела свои локти. Они были грязные, но без ушибов.

— Рядом, — сказал он, махнув на деревянный дом красного цвета через дорогу.

— Что? — удивленно откликнулась Ханна. — Ты не можешь жить там!

— Почему бы и нет? – потребовал он.

— Этот дом пуст, — сказала она ему, изучая лицо мальчика. — Он пуст с тех пор, как Додсонсы уехали.

— Но сейчас он не, — сказал мальчик. — Я живу там. С моей мамой.

— Как такое может быть? — удивилась Ханна. – Кто-то поселился по соседству, а я об этом совсем ничего не знаю?

Я играла с близнецами вчера вечером, — думала она, пристально глядя на мальчика. – И я уверена, что в том доме было темно и пусто.»

— Как тебя зовут? — спросила она.

— Дэнни. Дэнни Андерсон.

Она сказала ему свое имя.

— Мы теперь соседи, — сказала она. – Мне двенадцать. А тебе?

— Мне тоже.

Он наклонился, рассматривая свой велосипед. Затем он вытащил пучок травы, которая застряла в спице заднего колеса.

— Почему же раньше я тебя не видел? — спросил он подозрительно.

— А почему я тебя раньше не видела? — ответила она вопросом на вопрос.

Он пожал плечами. Его глаза горели, а застенчивая улыбка освещала его лицо.

— Ну а когда вы переехали? – спросила Ханна, пытаясь добраться до интересующего ее.

— Хм…— ответил он, концентрируясь на велосипеде.

— Как долго вы здесь живете? – спросила Ханна.

— Какое-то время.

«Это невозможно! – подумала Ханна. –Он не мог переехать в соседний дом, и чтобы я об этом не знала!»

Но прежде, чем она могла еще что-то сказать, она услышала пронзительный голос, зовущий ее из дома.

— Ханна! Ханна! Херб не отдает мой тетрис!

Билл стоял на крыльце, держась за открытую дверь.

— Где мама? — крикнула в ответ Ханна. – Пуская она поделит его между вами.

— Хорошо.

Сильно хлопнув дверью, Билл отправился на поиски миссис Фаэчилд.

Ханна обернулась поговорить с Дэнни, но он исчез в воздухе.

 

Почта обычно приходила незадолго до полудня. Ханна с нетерпением открыла почтовый ящик..

Для нее нет почты. И ни для кого из ее семьи тоже.

Разочаровавшись, она поспешила обратно в свою комнату, чтобы написать письмо своей лучшей подруге, Джейни Пейс.

«Дорогая Джейни,

Надеюсь, ты хорошо проводишь время в лагере. Но не слишком хорошо — потому что ты нарушила свое обещание. Ты сказала, что будешь писать мне каждый день, и до сих пор я не получила даже малюсенькую открытку.

Я так скучаю. Я не знаю чем заняться! Ты не можешь себе представить, как мало того, что можно поделать в Гринвуд Фолс, когда никого вокруг. Это действительно, как смерть! Я смотрю телевизор и много читаю. Ты веришь, что я прочитала уже все книги из списка на лето? Папа обещал взять нас всех в поход в Миллер Вудс, но он работает почти каждые выходные, поэтому я не думаю, что он состоится.

Скучно! Прошлым вечером было так скучно, что я пошла с близнецами на улицу и мы построили небольшой костер за гаражом и сделали вид, будто мы далеко в лагере, и я рассказала им кучу страшных историй о призраках.

Мальчики, конечно, не признались, но я видела, что они им очень понравились. Ты знаешь, как истории о призраках действуют на меня, так что я начала видеть странные тени и что-то, движущееся за деревьями. Я думаю, этот вечер был веселым. Я даже сама немного испугалась.

Не смейся, Джейни. Я знаю, ты не любишь истории о призраках.

Моя другая новость о том, что новый мальчик переехал в старый дом Додсонов по соседству со мной. Его имя Дэнни, и он наш ровесник, у него рыжие волосы и веснушки, и он вроде милый, я думаю.

Я видел его только один раз. Может быть, в следующем письме я сообщу о нем больше.

Ну, теперь твоя очередь писать. Давай, Джейни. Ты обещала. Ты познакомилась в лагере с какими-нибудь милыми ребятами? Не потому ли ты слишком занята, чтобы написать мне?

Если ты не напишешь мне, я надеюсь, у тебя пойдет аллергия от ядовитого плюща по всему телу — особенно в местах, где ты не сможешь почесать! С любовью, Ханна.»

Ханна сложила письмо и засунула его в конверт. Ее небольшой письменный стол стоял перед окном спальни. Наклонившись над столом, она могла видеть дом по соседству.

«Интересно, где комната Дэнни?» — подумала она, вглядываясь в окна через дорогу. Окна было задернуты шторами, так что ей ничего не было видно.

Ханна пробежала расческой по волосам, а затем пошла с письмом к входной двери.

Она слышала, как ее мать бранит близнецов где-то в задней части дома. Мальчики хихикали, в то время как миссис Фаэчилд кричала на них. Ханна услышала еще более громкие крики. Смех тоже усилился.

— Я ухожу!— крикнула она, пытаясь открыть дверь.

Она поняла, что они вероятно, не слышали ее.

Был жаркий день, безветренный, воздух тяжелый и влажный. Отец Ханны накануне косил лужайку перед домом. Сладко пахло свежескошенной травой, когда Ханна пошла вниз дороге.

Она посмотрела на дом Дэнни. Никаких признаков жизни. Входная дверь была закрыта. Большое окно гостиной казалось голым и темным.

Ханна решила пройти три квартала и отправить письмо в почтовом отделении. Она вздохнула. «Нечего делать», — подумала она мрачно. По крайней мере, поход на почту поможет убить время.

Тротуар был покрыт травой, начиная от свежескошенной зеленой до высыхающей желтоватой. Напевая про себя, Ханна прошла мимо краснокирпичного дома миссис Квилти. Миссис Квилти работала в саду, вырывая сорняки.

— Здравствуйте, миссис Квилти. Как ваши дела?— спросила Ханнна.

Миссис Квилти не ответила.

«Что за сноб! — сердито подумала Ханна. — Я знаю, что она меня услышала».

Ханна пересекла улицу. Звук фортепиано плыл из дома на углу. Кто-то практикуется в классической музыке, играет одну и ту же ноту снова и снова, то, начинает снова какой-то кусок.

«Как хорошо, что они не мои соседи», — Ханна улыбнулась своей мысли.

Она прошла остаток пути по городу, напевая про себя.

Двухэтажное белое почтовое отделение стояло на крошечной площади города, над ним развевался флаг. Вокруг площади стояли банк, парикмахерская, небольшой продуктовый магазин и заправка. Позади площади располагались несколько других магазинах, кафе- мороженое «Хардер», и закусочная.

Две женщины вышли из магазина. Через окно парикмахерской Ханна видела Эрни, парикмахера, сидящего в кресле и читающего журнал.

«Очень оживленная сцена», — подумала она, качая головой.

Ханна пересекла небольшую площадь и бросила письмо в почтовый ящик на парадной двери почтового отделения. Она повернула обратно к дому, но остановилась, когда она услышала сердитые крики.

«Крики доносятся из-за почтового отделения», — поняла Ханна. Кричал какой-то человек.

Ханна услышала голоса мальчиков. Более пронзительные.

Она побежала трусцой вокруг стены здания, к тем сердитым голосам.

Она почти добралась до переулка, когда услышала пронзительный визг.

 

— Эй! — крикнула Ханна и пробежала остаток пути. «Что происходит?»

Узкий переулок растянулся за почтовым отделением. Это было тайное место, где любили тусоваться дети.

Ханна увидела мистера Чесни, почтмейстера. Он сердито тряс кулаком перед коричневатой собачонкой.

В переулке было три мальчика. Ханна узнала Дэнни. Двух других она не знала.

Собака опустила голову и тихо заскулила. Высокий мальчик, худой и долговязый, с торчащими светлыми волосами, нежно взял собаку и утешающе погладил.

— Не бросайте камни в мою собаку! – крикнул мальчик мистеру Чесни.

Другой мальчик вышел вперед. Это был невысокий, коренастый парень, с хулиганской улыбкой, с колючими черными волосами. Он посмотрел на мистера Чесни, сжимая руки в кулаки.

Дэнни держался позади них, очень бледный, его глаза напряженно сузились.

— Отойдите! Пошли вон! Я вас предупреждал! – зарычал мистер Чесни. Он был худой, краснолицый человек, совершенно лысый, с густыми коричневыми усами под своим острым носом. Он был одет в плотно облегающий серый шерстяной костюм, несмотря на летнюю жару.

— Вы не имеете право пугать мою собаку! – настаивал блондин, все еще прижимая собаку к себе. Короткий хвост собаки яростно махал из стороны в сторону. Собака лизнула руку мальчика.

— Это государственная собственность, — резко ответил почтальон. — Я предупреждаю вас – уезжайте отсюда. Здесь не место для нарушителей порядка.

Он угрожающе шагнул к трем мальчикам.

Ханна увидела, как Дэнни сделал несколько шагов назад, выражение его лица было испуганным. Другие два мальчика стояли на своем, глядя на румяного почтмейстера вызывающе. Они были большие. Больше, чем Дэнни. И они казались старше, чем Дэнни.

— Я скажу папе, что вы сделали больно Расти, — сказал блондин.

— Скажи своему папе, что вы нарушили чужую границу, — парировал мистер Чесни. — И скажи ему, что вы вели себя грубо и неуважительно. И скажи ему, что я подам на вас в суд, если я поймаю вас здесь еще раз, маленькие панки.

— Мы не панки! – сердито закричали мальчики.

Тогда все три мальчика повернулись и побежали по переулку. Собака взволнованно неслась за ними по пятам, ее короткий хвост мотался из стороны в сторону.

Мистер Чесни взволнованно прошел мимо Ханны, бормоча себе под нос проклятия. Он был так зол, он толкнул Ханну, проходя мимо нее к зданию почты.

«Как он меня толкнул! — подумала Ханна, качая головой. – У него какие-то проблемы, не так ли?»

Все дети в Гринвуд Фолс ненавидят мистера Чесни. Главным образом потому, что он ненавидит детей. Он всегда кричит на них, чтобы они не слонялись по площади, или перестали громко слушать музыку, или перестали говорить так громко, или перестали так много смеяться, или перестали ходить в этом драгоценном переулке.

«Он действует так, как будто Гринвуд Фоллс – его город», — подумала Ханна.

На Хэллоуин Ханна и компания ее друзей решила пойти к дому мистера Чесни и покрасить краской из баллончиков его окна. Но к их разочарованию, Чесни был подготовлен к любой выходке хэллоуинцев. Он стоял у окна, держа в руках огромное ружье.

Ханна и ее друзья ушли разочароваными и напугаными.

«Он знает, как сильно все ненавидят его», — поняла Ханна.

И ему все равно.

В переулке было тихо. Ханна направилась обратно к площади, думая о Дэнни. Он выглядел таким испуганным, таким бледным. Таким бледным, что он, казалось, почти исчез в ярком солнечном свете.

«Два друга Дэнни, казалось, не испугались совсем, — подумала Ханна. — Они, казалось, злились и хотели проучить мистера Чесни. Ведь почтмейстер так плохо обошелся с собакой одного из них. Может быть, они совсем не плохие мальчики.»

Пересекая площадь, Ханна искала признаки жизни. В своем ярко освещенном магазине Эрни все еще сидел в кресле парикмахера, уткнувшись лицом в журнал. Синий фургон въехал на заправку. Какая-то женщина спешила, чтобы попасть в банк до его закрытия.

Никаких признаков Дэнни и его двоих друзей.

«Думаю, я пойду домой и поиграю в больницу», — подумала Ханна со вздохом. Она пересекла улицу и медленно пошла к дому.

Высокие деревья — клены и березы росли вдоль тротуара. Листья были расположены так густо, они почти не пропускали солнечный свет.

«Находится под ними очень приятно, потому что прохладно»,— поняла Ханна.

Она прошла пол аллеи, когда из-за дерева скользнула темная фигура.

Сначала Ханна подумала, что это просто тень от широкого ствола. Но когда ее глаза привыкли к тени, фигура стала отчетливой.

Ханна ахнула и остановилась.

Она пристально смотрела, щурясь на это, пытаясь лучше разглядеть.

Он находился в глубокой синей тени. Одетый в черное, он был высокий и стройный, и его лицо было полностью скрыто в тени.

Ханна почувствовала, как холодок страха пробежал по ее телу.

«Кто он такой? – удивилась она. — Почему он так выглядит?

Почему он стоит так тихо, в тени, и глядит на меня?

Он пытается меня напугать?»

Он медленно поднял руку, показывая, чтобы она приблизилась.

Ее сердце бешено билось на груди, и Ханна сделала шаг назад.

«Разве есть кто-то там?

Фигура, одетая в черное?

Или я вижу тени от деревьев?»

Она не была уверена — пока не услышала шепот:

— Ханна… Ханна...

Шепот был сухой, как шелест листьев, и очень тихий.

— Ханна... Ханна...

Дымчатая черная тень, двигающаяся к ней с руками, как ветви, шепчащая ей. Такой сухой, бесчеловечный шепот.

— Нет! — крикнула Ханна.

Она развернулась и бросилась бежать изо всех сил. Она чувствовала слабость в ногах. Колени не хотели сгибаться.

Но она заставляла себя бежать. Быстрее.

Быстрее?

Гналась ли тень за ней?

Задыхаясь, Ханна пересекла улицу, даже не останавливаясь, чтобы посмотреть нет ли машин. Ее кроссовки громко стучали по тротуару, когда она бежала.

Еще один квартал.

Следует ли он за ней?

Тень изменилась, пока она бежала. Тень больше не была одного цвета, внутри нее скользили и менялись серый на черный, синий на серый.

— Ханна... Ханна...— раздавался сухой шепот.

Сухой, как смерть.

Зовущий ее от меняющейся тени.

«Он знает мое имя!» — подумала она, выравнивая дыхание, заставляя ноги бежать.

И тогда она остановилась.

И обернулась.

— Кто ты? — крикнула она, задыхаясь. — Чего ты хочешь?

Но тень исчезла.

Тишина вокруг. За исключением частого дыхания Ханны.

Ханна пристально осматривала все вокруг. Ее глаза изучали тени за кустарниками и живые изгороди дворов. Она исследовала взглядом пространства между домами, темноту за открытой дверью гаража, и маленького сарая.

Тень ушла. Исчезла.

Нет больше окутанной черным фигуры, шепчущей ее имя.

— Стоп! – произнесла она вслух.

«Это был просто обман зрения», — решила она, хотя ее глаза по-прежнему настороженно изучали газон перед домом.

Ничего больше.

Оптическая иллюзия, которая никак не может шептать твое имя.

«Здесь ничего нет» — заверила себя Ханна. Ее дыхание постепенно возвращалось в норму. Ничего нет.

«Ты просто придумывала истории о призраках. Вот и напугала себя.

Тебе скучно и одиноко, поэтому ты позволила своему воображению разыграться.»

Чувствуя себя немного лучше, Ханна быстро дошла домой.

Позже, за обедом, она решила ничего не говорить о тени своим родителям. Они никогда не поверят.

Вместо этого, Ханна рассказала им о новой семье, которая переехала в соседний дом.

— Что? Кто-то переехал в дом Додсонов? – мистер Фаэчилд положил вилку и нож и посмотрел через стол на Ханну из-за под очков в роговой оправе.

— Там есть мальчик моего возраста, — сообщила Ханна. – Его зовут Дэнни. У него ярко- рыжие волосы и веснушки.

— Это хорошо, — рассеянно ответила миссис Фаэчилд, жестом показывая близнецам, чтобы они перестали толкать друг друга и съели свой ужин.

Ханна не была уверена, что мама услышала ее.

— Как же они переехали, что мы даже этого не видели? – спросил Ханна у отца. – Ты видел грузовик или что-нибудь в этом роде?

— Нет, — ответил мистер Фаэчилд, возвращаясь к своей жаренной курице

— И это не кажется вам странным? – требовательно спросила Ханна.

Но прежде, чем любой из родителей смог ответить, Херб вместе со стулом упал на пол. Его голова ударилась о линолеум, и он начал выть.

Мама и папа вскочили со стульев и наклонились, чтобы помочь ему.

— Я не толкал его! – пронзительно кричал Билл. — Действительно. Я этого не делал!

Разочарованная тем, что ее родители не были заинтересованы ее грандиозной новостью, Ханна отнесла тарелки на кухню. Потом зашла в свою спальню. Подошла к столу, отодвинула занавески и выглянула в окно.

«Дэнни, ты там? – спросила она, глядя на шторы, закрывавшие его темное окно. — Что ты сейчас делаешь?»

Летние дни пролетали незаметно. Ханна с трудом вспоминала, какой сейчас день недели.

«Если бы только хоть кто-то из моих друзей был бы здесь» — подумала она тоскливо.

Такое одинокое лето...

Она высматривала Дэнни, но его нигде не было. Когда она наконец увидела его на заднем дворепосле обеда, она поспешила к нему, чтобы поговорить.

— Привет! — воскликнула она с энтузиазмом.

Он швырял теннисный мяч в стену и ловил его, когда тот отскакивал, издавая громкое «чпок».

— Привет! – снова крикнула Ханна, подбегая к нему по траве.

Дэнни повернулся и вздрогнул.

— А… Привет. Как дела?

Он снова повернулся к дому и бросил мяч.

Дэнни был одет в синюю футболку и мешковатые трусы в черно-желтую полоску. Ханна встала рядом с ним.

Чпок. Мяч попал в стену чуть ниже желоба и отскочил в руки к Дэнни.

— Я нигде тебя не видела, — неловко сказала Ханна.

— Угу, — был его короткий ответ.

Чпок.

— Но я видела тебя за почтовым отделением, — выпалила она.

— Что? – он даже не бросил мяч.

— Несколько дней назад я видела тебя в переулке. С двумя ребятами. Мистер Чесни действительно ненормальный, не так ли? – сказала Ханна.

Дэнни засмеялся.

— Когда он кричит, вся его голова становится ярко-красной. Такой же, как помидор.

— Гнилой помидор, — добавила Ханна.

— Это его проблемы, так или иначе? – спросил Дэнни, бросая мяч. Чпок. — Мои друзья и я — мы ничего плохого не делаем, просто болтаемя.

— Он думает, что он большой человек, — ответила Ханна. –Он всегда хвалится тем, что он— государственный служащий.

— Да.

— А что ты делаешь этим летом? — спросила она. – Хочешь повеситься от скуки, как и я?

— Типа того, — сказал он. Чпок. Он пропустил мяч и был вынужден идти за ним в гараж.

Когда он шел обратно к дому, он посмотрел на нее так, как будто увидел ее впервые. Ханна была одета в желтый топ с рисунком из винограда и синие хлопковые шорты.

— Эти два парня, Алан и Фред – с ними я обычно тусуюсь, — сказал ей Дэнни. — Ребята из школы. Чпок.

«Как у него могут быть друзья со школы? – удивилась Ханна. — Разве он не переехал сюда только что?»

— А в какую школу ты ходишь? — спросила она, уклоняясь от летевшего в ее сторону мяча.

— Средняя школа Мейпл авеню, — ответил он.

Чпок.

— Эй! И я там же!— воскликнула Ханна.

— Почему же я никогда не видела его там? – заинтересовалась Ханна».

— Ты знаешь Алана Миллера? – спросил Дэнни, обращаясь к ней, и заслоняя глаза от солнца.

Ханна покачала головой. –Нет.

— А Фреда Дрейка? — спросил он.

— Нет, — снова ответила она. –В каком ты будешь классе?

— Я буду в восьмом, — сказал он, поворачиваясь к стене.

Чпок.

— Я тоже! — заявила Ханна. – Ты знаешь Джейни Пэйс?

— Нет.

— А как насчет Джоша Гудмена? — спросила Ханна.

Дэнни покачал головой. — Не знаю.

— Странно, — сказала Ханна, думая вслух.

Дэнни бросил теннисный мяч слишком сильно, и он приземлился на наклонную серую крышу. Они оба смотрели, как мячик ударился о крышу, а затем скатывается в водосточный желоб. Дэнни вздохнул и, глядя на желоб, изобразил на лице отвращение.

— Как мы можем быть в одном и том же классе и не знать некоторых ребят? – требовательно спросила Ханна.

Он повернулся к ней, почесывая рыжие волосы с одной стороны.

— Я не знаю.

— Как странно! – повторила Ханна.

Дэнни шагнул в тень от дома. Ханна прищурилась. Казалось, он исчезает в широком прямоугольнике тени.

«Это невозможно! — подумала она.

Я бы видел его в школе.

Если мы в том же классе,я просто бы не смогла его не заметить.

Он врет?»

Дэнни полностью исчез в тени. Ханна поморгала, ожидая когда ее глаза привыкнут к тени.

«Где он? — спросила себя Ханна.

Он продолжает исчезать.

Словно призрак.»

Призрак. Такое сравнение неожиданно пришло на ум.

Когда Дэнни вернулся в поле зрения, он тащил алюминиевую лестницу вдоль задней стены дома.

— Что ты хочешь сделать? — спросила Ханна, подойдя к нему.

—Забрать свой мяч, — ответил он и начал подниматься по лестнице. Ханна видела снизу, как его белые кроссовки Наук мелькают над ступенями.

Ханна придвинулась ближе.

—Не лезь туда! – крикнула она, вдруг охваченная странным предчувствием.

— Что? – крикнул он. Дэнни был уже на полпути вверх по лестнице, его голова была почти на уровне желоба.

— Слезь, Дэнни. Ханна почувствовала волну страха, прошедшую по всему ее телу. В животе словно поселилась тяжесть.

— Я хороший альпинист, — сказал он и полез выше. – Я лезу дальше. Моя мама говорит, что я должен выступать в цирке или что-то вроде этого.

Прежде чем Ханна смогла ему возразить, он взобрался по лестнице и стоял на покатой крышей, расставив ноги врозь, вытянув руки в высоту.

— Видишь?

Но страшное предчувствие не оставило Ханну. Ей было очень страшно.

— Дэнни, пожалуйста!

Проигнорировав ее пронзительный крик, он наклонился, чтобы вытащить теннисный мяч из желоба.

Ханна затаила дыхание, когда он потянулся за мячом.

Вдруг он потерял равновесие. Его глазашироко раскрылись от удивления.

Его кроссовки заскользили по черепице. Он взмахнул руками, как будто пытаясь схватиться за что-то.

Ханна ахнула, глядя, как беспомощно Дэнни летит с крыши вниз головой.

 

Ханна вскрикнула и закрыла глаза.

«Я должна позвать на помощь», — подумала она.

Ее сердце колотилось, она заставила себя открыть глаза, и посмотрела на траву, ищя там Дэнни. Но, к ее удивлению, он стоял перед ней, озорно улыбаясь.

— Что? – удивленно выдохнула Ханна. – Ты…ты в порядке?

Дэнни кивнул, все еще усмехаясь.

«Ни звука, — подумала Ханна, глядя на него. — Он приземлился без звука.»

Она схватила его за плечо.

— Ты в порядке?

— Да, я в порядке, — сказал Дэнни спокойно. — Мое второе имя Сорвиголова. Дэнни Сорвиголова Андерсон. Так всегда говорит моя мама.

Он перекинул мяч с руки на руку.

— Ты напугал меня до смерти! — закричала Ханна. Ее испуг быстро перерос в гнев. – Зачем ты это сделал?

Он засмеялся.

—Ты мог умереть! — сказала она ему.

— Ни в коем случае, — ответил он тихо.

Она нахмурилась, глядя в его карие глаза.

—Ты что всегда так делаешь? Падаешь с крыши просто, чтобы напугать людей?

Его улыбка стала шире, но он ничего не сказал. Он отвернулся от нее и бросил теннисный мяч в стену.

Чпок.

— Ты падал вниз головой, — сказала Ханна. – Как же ты оказался на земле на ногах?

Дэнни усмехнулся. – Магия, — ответил он лукаво.

— Но…но…

— Ханна! Ханна!

Девочка повернуласьи увидела свою маму, зовущую ее со ступенек дома.

— Что такое? – крикнула Ханна.

Чпок.

— Мне нужно уйти на час. Ты можешь посидеть с Биллом и Хербом?

Ханна повернулась к Дэнни.

— Я должна идти. Увидимся.

— Увидимся, — ответил он, улыбаясь своей веснушчатой физиономией.

Чпок.

Ханна слышала стук мяча по стене, когда шла по дороге к ее дому. И снова представляла, как Дэнни падает с крыши.

«Как он это сделал? – взволнованно думала она. — Как он приземлился на ноги так тихо?»

— Я ухожу только на час, — сказала мама, ища ключи от машины в сумке. – Всего на час, потому что сегодня облачно и вечером обещали дождь.

Ханна закатила глаза. Мама опять рассказывает прогноз погоды.

— Займи их чем-нибудь, чтобы они не поубивали друг друга, - сказала миссис Фаэчилд, найдя ключи и закрывая сумку

- Я была с Дэнни, - сказала Ханна маме. - Новый мальчик по соседству. Ты его видела?

-Эм. Извини, - миссис Фаэчилд поспешила к двери.

- Так ты его не видела? – крикнула Ханна вдогонку.

Хлопнула дверь.

Появились Билл и Херб и потащили Ханну в свою комнату.

- Играем в змеи и лестницы! – потребовал Билл.

- Да. Давайте играть в змеи и лестницы! – повторил Херб.

Ханна закатила глаза. Она ненавидела эту игру. Игра была такая глупая.

- Хорошо, - все-таки согласилась она со вздохом. Ханна удрученно легла на ковер.

- Вааау! – радостно закричал Билл, открывая настольную игру. - Ты будешь играть?

- Да. Я буду играть, - с кислым лицом ответила брату Ханна.

- И мы можем жульничать?- попросил Билл.

- Да! Давайте обманывать! – заявил Херб, улыбаясь с энтузиазмом.

После ужина близнецы наверху спорили с родителями, кто из них должен последним идти в ванну. Они оба ненавидели ванну и всегда боролись, чтобы быть последним.

Ханна помогла убрать со стола, после чего пошла к себе в комнату. Она подумала о Дэнни, когда подошла к окну.

Раздвинув шторы, она прижалась лбом к прохладному стеклу и посмотрела на дом Дэнни.

Солнце уже скрылось за деревьями. Дом Дэнни окутывали темные тени. Окна были закрыты шторами и жалюзи.

Ханна поняла, что она никогда не видела, чтобы кто-то был в доме. Она никогда не видела, как Дэнни входил в дом или выходил из него.

Она никогда не видел, чтобы кто-то выходил из дома.

Ханна отошла от окна и задумалась. Она вспомнила, что тем утром она встретила Дэнни,после того как он сбил ее на заднем дворе ее дома. Она хотела поговорить с ним, но он исчез в воздухе.

Она думала о том, что он, казалось, исчезает в тени от своего дома, как ей было очень трудно его увидеть. И она подумала о том, как он, казалось, падает на землю, но затем оказывается невредимым.

Приземляется тихо, как призрак.

- Ханна, ну о чем ты думаешь? – отругала она себя.

Составляешь еще одну историю о призраках?

Ей на ум приходило так много вопросов: как семья Дэнни могла переехать так незаметно? Как они могли быть в одной школе, в одном классе и не видеть друг друга?

Почему она не знала его друзей, а он не знал ее?

«Это все так странно, - подумала Ханна.

Я ведь не выдумываю все это.»

Но что делать, если Дэнни действительно привидение?

Если бы только она могла с кем-то поговорить, обсудить с Дэнни. Но ее друзья были далеко. А ее родители, конечно, никогда не будут слушать ее сумасшедшую историю.

«Мне придется доказать это себе, - решила Ханна. - Я буду изучать его. Я буду как ученый. Я буду наблюдать за ним. Я буду следить за ним.

Да. Я буду следить за ним.

Я пойду наблюдать за ним через кухонное окно.»

Она вышла на крыльцо и закрыла за собой дверь. Ночь была тихая и теплая. Бледный полумесяц висел над задним двором в темно-синем небе.

Ханна направились через свой задний двор длинными, быстрыми шагами, а сверчки начали громко стрекотать. Дом Дэнни маячил перед ней, низкий и темный на фоне неба.

Лестница по-прежнему стояла у стены.

Ханна пересекла дорогу, отделявшую ее от своего двора. Ее сердце колотилось, она поползла по траве и быстро достигла дома. Кухонная дверь была закрыта.

Она подошла к двери, прижалась лицом к окну, заглянула в кухню - и ахнула.

 

Ханна ахнула, потому Дэнни смотрел на нее с обратной стороны окна.

- Ой! – вскрикнула она и почти опрокинулась назад с узкой ступеньки.

Внутри дома глаза Дэнни широко раскрылись от удивления.

Позади него Ханна увидела стол с яркими желтыми тарелками. Высокая, стройная, светловолосая женщина, скорее всего, мама Дэнни - выкладывала что-то из микроволновки на стол.

Дверь распахнулась. Дэнни высунулся с крайне удивленным выражением лица.

- Привет, Ханна. В чем дело?

- Ничего… я... Ничего, действительно, - запнулась Ханна. Она чувствовала, как к щекам приливает жар, и знала, что покраснела.

Глаза Дэнни впились в нее. Внезапно он улыбнулся. – Ты хотела зайти ко мне или что-нибудь другое? - спросил он. - Моя мама готовит ужин, но…

- Нет! - воскликнула она, кажется, слишком громко. - Я не… я имею в виду… я …

«Я говорю, как полная тупица!» – поняла она.

Ханна с трудом сглотнула, глядя на его улыбающееся лицо.

«Он смеется надо мной!»

- До встречи! - воскликнула она, неуклюже спрыгивая со ступеньки, почти упав на землю. Не оглядываясь, она на полной скорости побежала обратно в свой дом.

«В жизни не чувс