Причина № 2

Так вот четко, обозначить причины, сталкивающие в обывательское мироощущение необычайно сложно. Можно выделить только удары. Они как ступени ввергающие сознание вниз, сначала в серость, в неверие, а потом, если схождение сохраняет поступательное движение и в кромешную тьму. Между тем, текущие ежедневные события на первый взгляд, совсем обычные, даже на малюсенький ноготок не гармонировали с главной целью. С увеличением способности любить. Наташа точно знала – у этого чувства нет конца, так, чтобы насытившись успокоится в учении. Между тем, каждый день начинался с обычных мелких вопросов, подчиненных главной на тот момент Маминой цели – получение отдельного жилья.

Не будем их перечислять, эти мелкие каждодневные вопросы. У каждого они имеют свой особенный статус, но в компании с любовью их решать как-то не с руки. Нужен точный расчет и строжайшая дисциплина, исключающие сентиментальные чувства.

Наташа ходила тогда уже в 6-ой класс 173-ей школы. Самый счастливый день детства она воспринимала как экскурсию в сказочный мир, воспоминания о которой заставляли грустить, поскольку все происходящее вокруг ощущалось непосредственно, и причиняло боль полным несоответствием. Очень часто, когда она посылала мысленную помощь, вместо благодарности и изменения ситуации к лучшему, получала в ответ злобную агрессию, причиняющую ей страдания. Многие люди были не способны ее помощь воспринять, - мысленная энергия безысходности в каждый последующий момент подпитываясь из пространства, снежным комом летела с горы, с неимоверной скоростью выталкивая ее светлые посылы. И чтобы не получать эту черную энергию в виде затрещины или грязного оскорбления, ей приходилось как бы отступать в сторонку, полностью закрывшись в себе.

В классе 6 «а», где Наташа училась, заболела учительница истории, и чтобы ребята бесцельно не болтались целый час, решили совместить урок с детьми обеспеченных родителей, с 6-ым «е». Наташу не очень удивило как рассадилиучеников 6-ого «а», по трое за парту, а немногочисленным слушателям 6-ого «е», выделили кажому отдельную парту. Ее поразили манеры учеников и их одежда, стиль ведения урока. Все было не так буднично, как у них в классе, гораздо торжественнее и значительнее. Учительница обратилась к ученикам на «Вы», и предложила обсудить тему предыдущего урока. К доске вышел Андрей Петрович, он отвечал, стоя в коричневом костюме, с голубым галстуком, сияющим на фоне светло-коричневой рубашки. Когда Андрей водил указкой по карте, солнечный свет, отражаясь запонками, голубым сверканием заполнял все пространство.

Возвращаясь к своему месту, Андрей увидел падавший с парты Наташин дневник и быстро подойдя, вернул его на место, взглянув прямо в глаза. Наташа обрела первую любовь! После нескольких мимолетных встреч во дворе школы и в коридоре перед его классом, Андрей пригласил ее в «Сластену», что на углу, поесть мороженное. Он вспомнил про дневник. Наташа сильно смутилась, но откликнулась на просьбу, достав сакральные записи, которые всегда носила с собой. Восторг от предложения Андрея почитать дневник вместе, пересилил реакцию сердца, сжимаемого железным кольцом. Он повертел дневник, в руках зачем-то внимательно разглядывая, пощупал выдавленный отпечаток на обложке и, прочитав первую страницу, где Наташа описывала встречу Нового года, положил во внутренний карман.

- Ты ведь не против?! - глядя прямо в глаза, и улыбаясь одним уголком губ произнес Андрей, - я его дома, как следует посмотрю, а завтра я покажу тебе, что мне больше всего понравилось.

Наташа почти всю ночь не спала, рисуя в воображении предстоящую встречу с Андреем. Она слушала свои откровения его голосом, мельком даже представила его благодарную слезинку при чтении ее признания. Ему в любви признанье. Восторг, и благодарность за то, что она есть на свете. Поездку в летний лагерь в мельчайших подробностях. Их загородный дом с видом на море. Далекие теплые страны, с высокими заснеженными вершинами. Все это представлялось в сияющем будущем.

Наташа с большим трудом дождалась большой перемены, и как уже делала пару раз, решила встретить его при выходе из класса, отпросившись за одну минуту до звонка. Она подошла к двери, как раз в тот момент когда из класса выходила учительница. Зоя Константиновна приветливо ей улыбнулась. Придержав дверь, Наташа отстранилась от входа, чтобы не быть сбитой с ног, но в классе было удивительно тихо. Заглянув в щель, увидела возле доски выступающего Андрея.

- Так вот, уважаемые дамы и господа, - подражая кому-то важному часто выступающему в Думе чину, спрятав руки за спиной, громко вещал Андрей, - для победы над противником. Необходимое условие – узнать то, что он затевает, выведать расположение войск и их вооружение. Так как мы живем в цивилизованном обществе, и образ врага несколько трансформировался, в прочем, не изменив конечной цели своего назначения.

- Кокой? – донесся из глубины класса вопрос.

- Обогащения! уважаемый, - ответил Андрей назидательно, - при войнах, победитель овладев трофеями становился за короткий срок богаче в несколько раз. Повторяю. При сегодняшнем положении вещей, нищее быдло становится тем самым в кавычках врагом, который и способен приносить прибыль. И чтобы владеть ситуацией, надо быть в курсе происходящих в их головах движениях. С помощью пару нехитрых приемов, я завоевал доверие одной из представительниц низшего класса.

- Эта та, которая в форме из мешковины, и фартуке из сопливых платков? – прозвучал из зала вопрос.

- Мудрейший, это наиболее точная характеристика, услышанная от Вас за последние 20 минут, - согласился Андрей.

- Свиток тайн противника, я держу в руках, скрепленной печатью безграничного доверия, - торжественно выставив напоказ дневник Наташи, продолжал Андрей, - эта грубая китайская подделка органайзера «PETEK», в виде записной книжки, в обложке из дерматина, показывает уровень стремления черни, соответствовать представительскому, высшему классу.

Выждав запланированную паузу, неожиданно увеличенную медленным затуханием бурных аплодисментов и отдельных смешков, Андрей листая дневник Наташи стал что-то в нем выискивать.

У нее потемнело в глазах, ребенок у доски превратился в страшное чудовище, с огромными корявыми лапами, ворошившими ее дневник шершавыми слизистыми пальцами с загнувшимися черными когтями.

Наташа очнулась в подвале, как она туда попала и сколько времени была в подземелье она не помнила. Ей было все равно. Она вышла из подвала и пошла в сторону дома.

На скамейке пред подъездом сидела член совета Русского Ботанического Общества тетя Люба. Наташа, увидев родного человека, полностью отдалась распиравшим ее чувствам.

- Ну, вот и ты взрослеть стала, - говорила тетя Люба, нежно поглаживая Наташину голову, - а я-то надеялась, что в твою-то душу плюнуть никто не сможет. Вот она бабья доля! А ты поплачь, - легче станет, и рассказывай что стряслось.

- Ох, и растеребила мне ты душу, - выслушав Наташу, стала рассуждать Люба, - придется тебя просветить, что к чему, а то так и будешь дурехой до старости ходить. Наши судьбы у всех почти одинаковы – время такое, но есть те, кому везет определенное время, а как везение кончается, еще хлеще как у тебя бывает. Потому, что дурехами верующими в любовь до седых волос и остаются, совсем не приспособленными к жизни в обществе. Запомни – любви нет! И ни к кому не привязывайся с раскрытым сердцем, обязательно получишь пинок в мягкое место. Без привязанностей жить легче.

- Значит, - думала Наташа, - муравей просто приснился. И вчерашних чувств, так похожих на те, что испытывала в прогулке с муравьем, тоже нет. А как может присниться того, чего нет?

- Смотри на меня, - в упоении говорила Люба, - я нашла ведь способ выхода из положения. Притащила на электричке этот куст ядовитый, и лечу себе ревматизм Бориса Арнольдовича. Знаешь, как я ему нужна! И он замуж не зовет - и не надо! Я свое получила и пошла. Ведь семья - это быт. Это орущие, писающие и вечно чем-то болеющие дети, это муж, перед которым надо всё время быть "самой-самой", иначе быстренько сбежит к тем, кто помоложе и без орущих детей, это вечная готовка, уборка, стирка, глажка, столько суеты, которую за тебя никто не сделает. И так каждый день. И ещё думать: почему же муж задерживается с работы, что же я делаю не так, и в один прекрасный день остаться с детьми и кредитами одной, поняв, что он с кем-то куда счастливее.

А что мне этот Борис Арнольдович!? - хоть сейчас проводы в последний путь – с недугами кобелей много. А я наукой себе занялась, с интеллигентными общаюсь, иногда с ними в любовь играю. Для разнообразия. Ну, в ресторан схожу приличный – там, духи с цветами в подарок.

Про проводы, - Наташа не очень поняла, но для того, чтобы полностью уничтожить стремление обладанием вчерашним чувством; рассуждений повидавшей жизнь женщины явно было недостаточно.

- Странно, она говорит, - думала Наташа, - просто мне надо его встретить, чтобы вместе искать способы усилить нашу любовь, а если у него нет этого, - значит, это не он!

- Я тоже в молодости не раз была распята сомнениями, - стала вспоминать Тетя Люба, - мне казалось, что раз я - женщина, раз тем более, у меня такая фигура, способность любить и понимать, дарить тепло, значит, я должна реализоваться именно в семье. Вот думала иногда - была б хоть страшная, не с такой фигурой, а вообще лучше всего - мужчиной, так и жила бы себе припеваючи, развивалась бы духовно, могла бы выбрать себе стезю и в ней тоже развиваться. Например, в науке что-то. И занялась ботаникой.

- И что же, мне найти такое, - мысленно отвечала Наташа, - чтобы не страдать от своей чувствительности больше?

- Вот, про везунчиков, - несло тетю Любу, - Да хотя бы начать с ровесников. Все подруги давно замужем или живут с кем-то уже не первый раз и не первый год. А мне не везёт. Ведь много чего есть интересного. И, в общем-то, я вполне самодостаточный человек, я это измеряю где-то почерпнутым мерилом: мне никогда не бывает скучно наедине с собой.

- Мне тоже, - решила Наташа, и поняла, если замкнутся в себе, никого не пуская – жизнь потечет спокойней.