Софья. Французскую. Фенелона*, о воспитании девиц.

Фенелон (1651-1715) - французский писатель, автор романа "Приключения

Телемака", носившего политико-нравоучительный характер. Книга Фенелона

Quot;О воспитании девиц" в русском переводе вышла в 1763 году.

Стародум. Фенелона? Автора Телемака? Хорошо. Я не знаю твоей книжки,

Однако читай ее, читай. Кто написал Телемака, тот пером своим нравов

Развращать не станет. Я боюсь для вас нынешних мудрецов. Мне случилось

читать из них все то, что переведено по-русски. Они, правда,

Искореняют сильно предрассудки, да воротят с корню добродетель. Сядем.

Оба сели.

Мое сердечное желание видеть тебя столько счастливу, сколько в свете

Быть возможно.

Софья. Ваши наставления, дядюшка, составят все мое благополучие. Дайте

Мне правила, которым я последовать должна. Руководствуйте сердцем

Моим. Оно готово вам повиноваться.

Стародум. Мне приятно расположение души твоей. С радостью подам тебе

Мои советы. Слушай меня с таким вниманием, с какою искренностию я

Говорить буду. Поближе.

Софья подвигает стул свой.

Софья. Дядюшка! Всякое слово ваше врезано будет в сердце мое.

Стародум (с важным чистосердечием). Ты теперь в тех летах, в которых

Душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце

Чувствовать. Ты входишь теперь в свет, где первый шаг решит часто

судьбу целой жизни, где всего чаще первая встреча бывает: умы,

Развращенные в своих понятиях, сердца, развращенные в своих чувствиях.

О мой друг! Умей различить, умей остановиться с теми, которых дружба к

Тебе была б надежною порукою за твой разум и сердце.

Софья. Все мое старание употреблю заслужить доброе мнение людей

Достойных. Да как мне избежать, чтоб те, которые увидят, как от них я

Удаляюсь, не стали на меня злобиться? Не можно ль, дядюшка, найти

Такое средство, чтоб мне никто на свете зла не пожелал?

Стародум. Дурное расположение людей, не достойных почтения, не должно

Быть огорчительно. Знай, что зла никогда не желают тем, кого

Презирают, а обыкновенно желают зла тем, кто имеет право презирать.

Люди не одному богатству, не одной знатности завидуют: и добродетель

Также своих завистников имеет. Они всею силою стараются развратить

Невинное сердце, чтобы унизить его до себя самих; а разум, не имевший

Испытания, обольщают до того, чтоб полагать свое счастие не в том, в

Чем надобно.

Софья. Возможно ль, дядюшка, чтоб были в свете такие жалкие люди, в

Которых дурное чувство родится точно от того, что есть в других

Хорошее. Добродетельный человек сжалиться должен над такими

Несчастными.

Стародум. Они жалки, это правда; однако для этого добродетельный

Человек не перестает итти своей дорогой. Подумай ты сама, какое было

Бы несчастье, ежели б солнце перестало светить для того, чтоб слабых

Глаз не ослепить?

Софья. Да скажите же мне, пожалуйте, виноваты ли они? Всякий ли

Человек может быть добродетелен?

Стародум. Поверь мне. Всякий найдет в себе довольно сил, чтоб быть

Добродетельну. Надобно захотеть решительно, а там всего будет легче не

Делать того, за что б совесть угрызала.

Софья. Кто ж остережет человека, кто не допустит до того, за что после

Мучит его совесть?

Стародум. Кто остережет? Та же совесть. Ведай, что совесть, как друг,

Всегда остерегает прежде, нежели как судья наказывает.

Софья. Так поэтому надобно, чтоб всякий порочный человек был

Действительно презрения достоин, когда делает он дурно, знав, что

Делает. Надобно, чтоб душа его была очень низка, когда она не выше

Дурного дела...

Стародум. И надобно, чтоб разум его был не прямой разум, когда он

Полагает свое счастье не в том, в чем надобно.

Софья. Мне казалось, дядюшка, что все люди согласились, в чем полагать

Свое счастье. Знатность, богатство...

Стародум. Так, мой друг! И я согласен назвать счастливым знатного и

Богатого. Да сперва согласимся, кто знатен и кто богат. У меня мой

Расчет. Степени знатности рассчитаю я по числу дел, которые большой

Господин сделал для отечества, а не по числу дел, которые нахватал на

Себя из высокомерия; не по числу людей, которые шатаются в его