ПОСЛАНИЕ ГР. ХОДКЕВИЧУ ОТ ИМЕНИ ВОРОТЫНСКОГО. От боярина совета его царского величества Божьей [следует перечисление атрибутов] милостью великого государя

От боярина совета его царского величества Божьей [следует перечисление атрибутов] милостью великого государя, царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси [следует полный титул], его воеводы и наместника Казанского и правителя Новосильского Михаила Ивановича Воротынского - пану Григорию Александровичу Ходкевичу наше слово.

Прислал ты к нам свою грамоту с нашим мелким прислужником Ивашкой Козловым, а в грамоте писал, что ваш христианский государь, будучи святым и милосердным господином и помазанником Божьим, по обычаю своих прародителей, их милостей, блаженной памяти славных и великих государей, а также по собственной щедрости и милосердию, всегда считает себя обязанным подавать пример Божьего человеколюбия и любви к народу христианскому, ради которого Бог не пожалел и Сына своего единородного, дав его на распятие для нашего спасения и объединив нас всех его святой кровью, как многие члены одного тела, и утвердил в нас крещением любовь друг к другу; поэтому и ваш государь, по апостольскому учению, вменил себе в обязанность радоваться с радующимися, плакать с плачущими и разделять немощи несчастных, а не угождать себе. Ты писал, что ваш государь, слыша о безрассудной жестокости нашего государя, о его неправедном гонении и беспощадном гневе на нас, его христианских подданных, и о небывалом разделении нашим царем единого христианского народа на опричнину и земщину, удивляется и огорчается, и все вы тоже удивляетесь и огорчаетесь этому. Ваш государь, по твоим словам, только потому сохраняет терпение и до сих пор не поднял своей праведной королевской руки и острого меча на нашу землю за его гордость, что он считает, что наш государь растлен разумом и больше вредит своей земле и проливает кровь своих подданных, чем сам ваш государь. Ваш государь понимает, что мы, христианские люди, проливаем кровь в войне с вами поневоле, и готов потому умилосердиться над всеми нами и над нашей землей; немалым доказательством этого милосердия вашего великого государя к нашей земле и ее людям служит пожалование, данное князю Андрею Михайловичу Курбскому: ваш государь оказал ему великую милость, приблизил его и пожаловал ему первый после Киевского воеводства город и еще другие городки, хотя род его среди московских родов занимал даже не десятое, а едва ли не двадцатое место. Вашему государю и всем вам, по твоим словам, хорошо известно, что наш род - лучший из московских родов, что он - государской крови и происходит от великих князей Новосильских и что мы до сих пор сохраняем в своей вотчине свои законы и обычаи п имеем там своих бояр и воевод; вашему великому государю известно также, что наша удельная вотчина за рекой Угрой примыкает к границе владений его королевской милости, к Северской области великого княжества Литовского, из-за чего мне чуть не пришлось испить ту же смертную чашу, которую, по твоим словам, из-за зависти и злого нрава наших государей испил мой отец, княз Иван Михайлович. Поэтому ваш великий государь, зная о нашей знатности, доблести и разуме, которые нам дарованы от Бога, и считая нашу милость истинным наследником и хорошим блюстителем прародительской вотчины, обратился к нам со своим ласковым государевым словом, снисходя к нашей нужде и стремясь по своему доброжелательству, чтобы Бог вернул нам величие и власть наших прародителей, предлагает помочь нам немалыми войсками и казной. Вы все выразили согласие с этим предложением вашего государя и обещали предоставить в наше распоряжение вас самих и ваше имущество. С этой твоей грамотой ваш государь послал к нам своего дворянина и верного слугу Ивана Петровича Козлова, сказавшего вашему государю и вам, что его дед был первым и любимейшим слугой нашего отца; ваш государь дал ему подробные полномочия. Вы также послали к нам ваши грамоты через Ивана Козлова, верного слугу вашего государя и вашего доброго приятеля, прося с благодарностью принять любезность вашего государя и помнить вашу любовь и тайно ответить на его государскую грамоту через того же Ивана Козлова, ничем ему не повредив, - ведь он, как раб, выполняющий волю своего господина, боится не тех, кто убивает тело, но тех, кто убивает также и душу; а ведь тот, кто убивает тело ближнего своего, быстро обрекая его на смерть, навеки губит и свою душу. Ты просишь нашу милость верить тебе, старому человеку, украшенному сединами, что в словах государя твоего не будет обмана, ибо слово государя вашего никогда не было и не будет лживым - ни для знатного, ни для бедного. Хочешь ты показать нам свою искреннюю сердечную любовь: одна у тебя есть по милости Божьей утеха на старости лет - два сына, Андрей и Александр, - свет очей твоих; ты предлагаешь послать их к нашей милости вместе с твоими слугами и имуществом в наше распоряжение, желаешь доброго злоровья и доверяешься доброте нашей милости (Что прислал еси к нам лист...приязни нашей милости полецаешься. - В начале послания Воротынского Гр. Ходкевичу подробно пересказывается грамота к нему последнего. Если для Бельского и Мстиславского считалось унизительным всякое общение с их «подданным» «Ходкеевым», то Воротынский, хотя и не ставил себя вровень с Ходкевичем, мог все же достаточно пространно отвечать на его грамоту. В грамоте Гр. Ходкевича заслуживает внимания упоминание об опричнине и А. М. Курбском. О последнем Ходкевич писал в довольно пренебрежительном тоне, подчеркивая его «мало не двадцатое» место среди московской знати. Такая характеристика Курбского может объясняться тем обстоятельством, что в это время «государев изменник» уже несколько утратил свое влияние на Сигизмуыда II Августа и вступил во вражду с многими представителями польско-литовской знати (см.: Жизнь кн. А. М. Курбского в Литве и на Волыни, т. I, докум. I, II, III). - Ходкевич упоминает о вотчине Воротынских, попрежнему находящейся в их руках. Речь идет о Новосиле, Одоеве, Перемышле и части Воротынска, т. е. о территории на верховьях Оки у литовской границы. В 1562г. М. И. Воротынский со своим братом Александром попал в опалу, и его удел был у него временно отобран (обстоятельства этой опалы не известны, что делает еще более интересным сообщение Ходкевича, будто М. И. Воротынский пострадал из-за того, что его «отчизна удельная» близко граничит с Литовским «панством»). В 1566 г. Воротынский был помилован, и ему был частично возвращен его удел. В уделе Воротынских действительно сохранялись и во времена Грозного некоторые «чины и обычаи» удельного времени (ср.: С. Б. Веселовский. Последние уделы в сев.-вост. Руси, стр. 113 - 115, 127 - 131). Курбский в «Истории о в. к. Московском» (Соч., стлб. 288) объясняет казнь Воротынского в 1573 г. тем, что «те [Воротынские] княжата были на своих уделех, и велия отчины над собою имели: околико тысящ с них по чту воинства было слуг их».).

Мы внимательно прочли эту твою грамоту и хорошо ее поняли. Бесовское же твое и отступническое рассуждение, сын бесчестной матери, не следовало бы и краем уха слушать, а не только отвечать на него, - разве только отогнать тебя крестным знамением, как бесовское наваждение. Достигнув почтенных седин, ты словно взбесился: обезумев, отдал себя на служение бесам, из христианина стал отступником и лжехристианином, и ныне ты - поругатель и разоритель святой истины, православной христианской веры, священных церквей и божественных икон, потому-то ты и изливаешь яд подобно скорпиону, что стал служителем тьмы и врагом Бога, ибо ты последователь и исполнитель воли отца твоего, дьявола, исконного человекоубийцы и врага истины. А что ты писал в своей грамоте, что ваш государь следует примеру Божьего человеколюбия, то всем понятно, что это - обман, ибо государь ваш не только вами, своими панами, не владеет, но и над собой не имеет власти: когда ваш государь хотел выдать свою сестру Катерину за нашего государя, то вы, паны, изменническим образом ему это отсоветовали, и всему христианскому народу известно, какое кровопролитие вы этим вызвали между ним и его братом - царским величеством и во всем христианском мире, и за какого великого человека отдали его сестру и какую честь принесли этим своему государю! Ваш государь лил из-за этого слезы, - но что он мог сделать для себя и своей сестры вопреки вашей воле? Это ли пример Божьего человеколюбия - быть в неволе? Бог - самовластен; он никому не подчиняется и ради спасения мира отдал себя на распятие по собственной воле, а вы держите своего государя в неволе; это - не пример Божьего человеколюбия, а антихристов обман и наваждение, враждебные воле Божьей. Писал ты еще о единородном Сыне Божьем, о том, как разделяется Троица, но там, где вы находитесь, не подобает рассуждать о Боге, ибо вы не понимаете, о чем рассуждаете [следуют цитаты из священного писания]. Вместо Бога вы надеетесь на мимотскущую стихию и на бесовские козни, и вам не подобает безбожными устами говорить божественные слова. Не следует вам вспоминать и о том. что Господь объединил нас всех своей святой кровью, ибо вы уже много лет тому назад латинской ересью разорвали это объединение и ныне окончательно отступили от Бога, стали его врагами, присоединились к антихристу, принялись разорять Божьи церкви, попирать священные иконы и сосуды и разрушать истинную православную веру и божественные догматы и ныне стали худшими врагами Бога, чем бусурмане, и лживо носите на себе христианское имя; как сказал богослов: произошли от нас, но не были нашими. Если бы вы были нашими, то были бы с нами, но вы сами себя отторгли от божественного крещения и христианской любви, ибо вы - «враги креста Христова, чей бог - чрево, и слава - в сраме, чьи мысли - о земном». А что ваш государь радуется с радующимися и плачет с плачущими, так ведь ваш государь ничего не может сделать помимо вашей воли, и уже много раз было писано, что вы сами же, отняв волю у своего государя, за это его зовете святым и милостивым, - а какая тут милость с его стороны, если он ни в чем не волен? Лишь та милость действительна, которую оказывает власть имущий. А что ваш государь разделяет немощи несчастных и угождает не себе, а своим подданным, так ведь ваш государь, стоя, как Зхатая среди некоего поля, среди скорпионов и змей вашего неистовства и измены, лишенный близких, помощи и к тому же еще головы, то есть не имея истинной веры в истинного Бога, не имея надежды ни в прошлом, ни на будущее, поистине угождает вашей бесовской гордости. Вы же по давнему изменническому обычаю ваших предков, ухищряясь, как лукавый змей, бесчестите своего государя. Взбесившись, ты написал в своей грамоте, что будто ваш государь услышал о безрассудной жестокости нашего государя и о неправедном гонении и беспощадном гневе на нас, его христианских подданных, - на что похоже такое твое бесовское коварство? Подобно змее, яд изливаешь. Разве это допустимо, разве это дозволено Богом - устанавливать закон для чужого государства, да еще вам, - не ведающим закона, не только законопреступникам, но и законоотступникам? Как вы смеете устанавливать закон? Вспомните, как эфиопский царь Елизвой [Элесбоа] пришел против иудея Надунаса [Зу Нуваса] к городу Омиру и как ему это было запрещено, ибо сказано: «моя месть и я воздам ее - говорит Господь» (Како ж убо реченно бысть о Елизвое...глаголет Господь. - История о Елизвое [Элесбоа], приводившаяся царем и в послании в Кирилло-Белозерский монастырь (см. комментарий к этому посланию, прим. 10), заимствована им из Четий-Миней. Элесбоа - негус Абиссинии, был союзником императора Юстина (VI в.) и воевал против йеменского царя иудейского вероисповедания Зу Нуваса («Надунаса жидовина»); в Четиих-Минеях рассказывается, что он собирался пойти на Омир, город Зу Нуваса, но некий «мних» запретил ему это, напомнив слова: «Мне месть и аз воздам» (Великие Минеи Четий, октябрь 19 - 31, СПб., 1880 стр. 1836 - 1837).). Как смеешь ты, дьяволов сын, неподобающим образом говорить о таком царском величестве? Его царское величество, наш государь, как государь истинно православный христианский, разумно руководит своим государством: добрых жалует, а злых наказывает; а изменников во всех государствах казнят. А о разделении народа христианского, об опричнине и земщине ты писал в своей бесовской грамоте, не понимая, со слов таких же сукиных детей, как ты сам, а у нашего государя опричнины и земщины нет: вся его царская держава в его царской руке, кто достоин - тот приближен к престолу, кто не достоин - служит в отдалении, ибо государь наш - самодержец, приказывает нам, своим слугам, по своей воле, не то что ваш государь, который повинуется вам, как подданный. Но ведь и в вашей земле есть земщина и двор и королевский удел, гетманы, казначеи и другие чиновники (А што еси писал в бесосоставной своей грамоте о...опричнине и земском...и иные чиновники. - В своих инструкциях послам,отправляемым в Польшу, Иван IV неоднократно приказывал отрицать существование опричнины в Москве. Послы должны были говорить: «опричнины не ведаем: кому велит государь близко жити, тот близко и живет, а кому не велит государь близко жити, тот живет далеко» (Сб. РИО, т. 71, стр. 331, 593, 597), и объяснять построение опричного двора тем, что царь «велел себе поставит двор за городом для своего государского прохладу» (там же, стр. 775). - Замечание в послании Воротынского Ходкевичу о сходстве между опричниной и некоторыми институтами в Польше следует сопоставить с интересным материалом о польских проектах «опричнины», собранным в статье И. И. Полосина «Споры об опричнине на польских сеймах XVI в.» (Вопросы истории, № 5 - 6, 1945, стр. 142).). А что ваш государь удивляется этому, то так ведь всегда бывает: имеющий младенческий разум и лишенный разума удивляются разуму мудрого. Писал ты еще, что ваш государь до сих пор не поднял своего острого меча на землю царского величества, - это уже гордость, достойная сатаны, говорившего: взойду выше звезд небесных, поставлю престол мой на облаках и буду подобен всевышнему. Так и вы с вашим государем, следуя дьяволу, подобно Сенахириму и Навуходоносору и Хозрою (Сецахириму и Навходносору и Хоздрою. - Об этих «безбожных царях» (вавилонский царь Навуходоносор II был известен из Библии как один из врагов Израиля) см. в комментарии к посланию Баторию, прим. 36.) и другим безбожным царям, хотите овладеть православием, схватив его рукой, как птицу, но Господь противится гордым, ибо сказано: «не силе конской, не мощи мужей благоволит Господь, а тем, кто его боится и уповает на его милость». Его царское величество и мы, его верные советники, надеемся на милость и помощь всемогущего Бога, в Троице славимого; с Божьей помощью соберет он силы, и Бог уничтожит врагов его царского величества, а ваш государь и вы надеетесь на сатанинскую хитрость, - в чем же ваша надежда и какими преступлениями можете вы помочь себе? С бесовской дерзостью ты посмел хулить ум его царского величества; но тут нечему удивляться, ибо, вздумав лукавить своим неискусным умом и обезумев от этого, вы, собачьи дети, сами теперь не понимаете, что говорите, и не только укоряете его царское величество, но и на самого Бога восстаете и, обезумев, сами не знаете, что говорите, - за это вас, сынов непокорных, покарает гнев Божий. Ваш государь считает, что мы проливаем с вами кровь поневоле; но мы со времен прародителей - верные царские советники, издавна честно служим его царскому величеству и далее будем с охотой служить ему: по велению его царского величества мы с радостью будем добывать его исконные вотчины, доставшиеся вашим государям, благодаря их изменническим поступкам и несчастиям предков нашего государя. Писал ты об Андрее Курбском, такой же собаке, как ты сам, что ваш государь оказал ему милость и почет; но если бы ваш государь не обладал младенческим разумом, он не послушал бы вашего нелепого совета и не награждал бы, стремясь к кровопролитию, мошенническим образом такого изменника. Нечего удивляться, что он, изменив своему государю и бежав от виселицы, пришел к вашему слабоумному государю! Ты же, неблагородный человек, не зная его, хвалишь. Ты же сам писал, что наш род великий и благородный, - так подобает ли нам, послушавшись тебя, собаки, последовать твоему изменническому примеру и стать изменником? Мы же от царского величества получаем милости и почести и сохраняем вотчину, соответствующую нашему достоинству, а к тому же еще по милости царского величества мы получили ту часть нашей вотчины, которая прежде была в запустении, и ныне ею владеем.

Если же ваш государь хочет с нами братства и дружбы, пусть он сделает так, как мы написали ему в своей грамоте. Не подобает нам, знатному роду, быть изменниками и захватывать для себя вотчины нашего государя, как твой племянник Янко (Як же племянник твой Янко. - Речь идет о Яне Яромировлче Ходкевиче - администраторе Ливонии и адресате приведенного выше послания царя, написанного в 1577 г. (стр. 205 - 207; о контрасте между характеристикой Яна Ходкевнча в комментируемом послании и в послании 1577 г. см. выше, стр. 506).), который пытался с помощью кровопролития занять Ливонскую землю, но Бог-сотворитель не дал осуществиться его бесовским козням. С бесовской хитростью ты писал, бешеная собака, что мы были наказаны царем из зависти к нашей вотчине, но в действительности это вы охвачены завистью и злобой, если, будучи подданными, смеете равняться с государями; отец же наш Иван Михайлович скончался по Божьей воле, а не насильственной смертью; мы же были наказаны царем за некое прегрешение, а теперь опять по милости его царского величества находимся в почете. А если ваш государь хочет восстановить наши владения, то пусть восстановит так, как мы писали ему в своей грамоте, а иначе нам не подобает. А что этот наш прислужник сказал вам, налгав, как собака, что дед его был первейший человек нашего отца, то эта нелепость нам оскорбительна. Если же он вашему государю верный слуга, а вам милый приятель, так ведь у нас много таких холопов за стадами ходят, и если у вас народ плох и вам нужны люди, так вы и этих наших пастухов возьмите к себе и определите вашему государю в верные слуги, а себе - в милые приятели: как христиане, мы вам в этом не воспрепятствуем. А иначе, чем мы писали вашему государю, а своему брату, нам не подобает соглашаться на братскую дружбу с вашим государем. Ты просишь нас помнить твою любовь, но нам, княжатам, не подобает с вами, мужиками, быть в братстве; если же ты хочешь милости с нашей стороны, то можешь послать к нам в услужение своих сыновей, о которых ты писал, - Андрея и Александра, и мы окажем им те милости, какие они заслужат. Это наставление мы посылаем к тебе с тем же нашим холопом, верным слугой вашего государя и вашим приятелем. А твоей безбожной душе как можно верить? Ведь если человек оставил Бога и истинную веру, станет ли его душа заботиться о клятве? Не подобает в таком почтенном возрасте, как твой, обучать своего государя мошенничеству; а тому, кто является с таким злым делом, не грех и воздать за его безумие.

Написана в Москве, городе его царского величества в 7075 году, в 20-й день июля [20 июля 1567 г.].

ПОСЛАНИЕ СИГИЗМУНДУ II АВГУСТУ ОТ ИМЕНИ И. П. ФЕДОРОВА (1567)

От боярина совета его царского величества Божьей [следует перечисление атрибутов] милостью царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси [следует полный титул], воеводы Полоцкого и наместника Ярославского Ивана Петровича Федоровича великому государю Сигизмунду-Августу, Божьей милостью королю Польскому и великому князю Литовскому [следует полный титул].

Прислал ты к нам свою государеву грамоту с бывшим прислужником наших собратьев по государевой раде, князей Воротынских, и мы эту грамоту прочли и хорошо поняли. Но подобает ли тебе, такому великому государю, подлым и мошенническим образом рассылать такие нелепицы и подписывать их своей рукой? Ведь я же, государь, уже старый человек, немного мне жить осталось; когда изменю своему государю и оскверню свою душу, ходить у тебя с войском уже не смогу, водить тебе девок в спальню - ноги тоже не служат, а потешать тебя на старости лет скоморошеством не обучен, - на что же мне твое государево предложение? Что тебе нужно от моей старости? Послал бы ты лучше это письмо каким-нибудь подлецам, достойным твоего подлого письма (Ивана Петровича Федоровича...твое лотровское письмо. - И. П. Федоров, обычно именуемый в исторической литературе И. П. Челядниным,- конюший, боярин, представитель старинного московского боярского рода (к которому принадлежали фамилии Бутурлиных и Челятниных). Характеристика личной жизни Сигизмунда II Августа, которая содержится в послании, написанном от его имени, подтверждается польскими источниками (А. Трачевский. Польское бескоролевье. М. 1809, стр. 5 - 6).).

Написано в Полоцке, отчине моего государя, в 7075 году от сотворения мира, в 6-й день августа [6 августа 1567г.].