Мир тесен! Доказано экспериментально

«Как тесен мир!» – восклицаем мы, с удивлением обнаружив, что имеем общих знакомых, скажем, со случайным попутчиком, встреченным в вагоне поезда. Оказывается, «теснота» нашего мира – не досужее наблюдение, основанное на случайных совпадениях, а строгая социально-психологическая закономерность. Впервые она была обнаружена в конце 60-х, а в наши дни получила новое экспериментальное подтверждение.

Вообще к психологическим закономерностям обыватель относится с оправданным недоверием. Психология, претендуя на статус науки, слишком напоминает собрание смелых гипотез и не подтвержденных догадок, которые при желании можно обосновать, но нетрудно и оспорить. Слишком многое тут основано на субъективном мнении и пристрастии. Скажем, если вы благоговеете перед авторитетом великого мыслителя Зигмунда Фрейда, то легко найдете отголоски «открытого» им Эдипова комплекса в себе и в своих близких. Но если вас лишь забавляют причуды не очень здорового венского фантазера, заставившего миллионы мужчин во всем мире стесняться сыновней любви к своим матерям, то и никакого комплекса в своем внутреннем мире вы и не отыщете. О какой науке тут можно вести речь?

Критерием научной достоверности явления или факта является возможность его экспериментально выявить и подтвердить. А критерием достоверности экспериментальных результатов является их воспроизводимость – любой другой исследователь в тех же (или похожих) условиях должен получить аналогичный результат.

Психологи в самом деле высказали немало сомнительных гипотез, которые к тому же без достаточных оснований поспешили выдать за научные теории. А если факты не подтверждают «теорию»… Что ж, как говорится, тем хуже для фактов!

В то же время в психологии существует и немало закономерностей, открытых в результате остроумных и точных экспериментов. Один из таких опытов задумал и осуществил в 1967 году американский психолог Стэнли Милгрэм. Он захотел с научной точностью проверить достоверность житейской формулы «Мир тесен». И это ему блестяще удалось.

Сам Милгрэм признавал, что проблема «тесного мира» занимала не только его – в ту пору ее активно обсуждали историки, политологи и даже специалисты по градостроительству. А идея эксперимента невольно была почерпнута им из записок некоей Джейн Джекобс, с которыми он ознакомился в начале 60-х. Вот что она писала.

Когда моя сестра и я прибыли в Нью-Йорк из маленького городка, мы часто развлекались игрой, которая у нас называлась Посланиями. Суть ее состояла в том, что нужно было выбрать двух совершенно разных людей (скажем, охотника за головами на Соломоновых островах и сапожника из Рок Айленда, штат Иллинойс) и представить, что один из них должен передать устное сообщение другому; затем каждая из нас должна была молча составить правдоподобную или, по крайней мере, вероятную цепочку посредников, через которых это послание могло проделать свой путь. Тот, кому удавалась придумать наиболее короткую и правдоподобную цепь, выигрывал. Так, охотник за головами мог бы поговорить с деревенским старостой, тот передал бы сообщение торговцу, прибывшему купить копру, торговец рассказал бы о нем австралийскому патрульному офицеру, проезжавшему через этот район, он, в свою очередь, передал бы услышанное человеку, собравшемуся провести отпуск в Мельбурне, и т. д. Если начать с другого конца цепи, то сапожник мог бы услышать сообщение от священника, который мог получить сообщение от мэра, который получил его от сенатора штата, а сенатор от губернатора и т. д. Вскоре поиски этих посредников стали для нас обычным занятием в отношении чуть ли не каждого человека, которого мы только могли вообразить себе.

Подобным образом Милгрэм и организовал свой эксперимент. Его интересовало, сколько посредников образуют цепочку, которая могла бы связать друг с другом двух незнакомых людей в разных концах огромной страны с многомиллионным населением. Предварительно он поинтересовался мнением экспертов. Ими были высказаны разные предположения, но все сходились на том, что звеньев в такой цепочке будет никак не меньше ста, а скорее всего и гораздо больше.

Для участия в эксперименте были наугад отобраны около полутора сотен добровольцев в двух небольших провинциальных городах – Вичита, штат Канзас, и Омаха, штат Небраска. Им предстояло переслать письмо незнакомым адресатам. В одном случае это была молодая женщина, жена одного из студентов Гарвардского университета (там в ту пору работал Милгрэм), в другом – биржевой маклер из Бостона. Отправители письма знали лишь имя адресата, его род занятий и город, в котором он проживает. Вероятность того, что отправитель лично знает адресата, составляла одну двухсоттысячную. В этом исключительном случае его просили вернуть письмо исследователям. В любом ином случае следовало переслать письмо кому-нибудь из своих знакомых, который мог бы знать такую личность. Если следующий в цепи адресат также не знал указанного человека, он должен был на тех же условиях передать письмо другому своему знакомому. Число таких передач и может служить показателем дистанции, разделяющей двух совершенно случайно выбранных людей в большой стране.

Исходя из математических расчетов вероятности, да и простого здравого смысла, можно было бы предположить, что отправленные письма до сих пор кочуют по просторам Америки. Произошло на самом деле совсем иное. Цепочка связи оказалась очень короткой. Подавляющее большинство связей лежало в интервале от 2 до 10 передач, а среднее значение составляло 5 с половиной, округленно – 6.

С легкой руки Милгрэма термин «шесть уровней разделения» прочно вошел в лексикон американцев (стоит отметить, что в Америке яркие психологические эксперименты оказывают весьма заметное влияние на общественное сознание). В 1990 году даже была поставлена пьеса Джона Гуара с таким названием. В 1998 году интерес научного сообщества к «шести уровням разделения» оживил Дункан Уоттс, предложивший математическое описание этого феномена.

А недавно исследовательская группа Уоттса предложила 61168 добровольцам из 166 стран воссоздать эксперимент Милгрэма с помощью электронной почты. На этот раз перед добровольцами поставили цель, пересылая письма знакомым, «добраться» до двух сотрудников одного известного американского университета. Эксперимент и на этот раз продемонстрировал существование пресловутых «шести уровней разделения»: каждое сообщение пересылалось от добровольца к адресату через пятерых-семерых посредников. Впрочем, нынешним добровольцам удалось найти адресата значительно скорее, нежели участникам эксперимента 1967 года, прежде всего, из-за разницы в скорости переправки сообщения по электронной почте и писем с помощью почты обычной. Так что в известном смысле технический прогресс делает мир еще теснее.

Много лет назад Стэнли Милгрэм так резюмировал итоги своего опыта: «В то время как многие исследования в области социальных наук показывают, насколько индивид отчужден и отрезан от общества, результаты нашей работы дают возможность взглянуть на проблему иначе: в некотором отношении мы все тесно связаны друг с другом и вплетены в плотную социальную связь». Правда, оговорка «в некотором отношении» выступает тут отнюдь не лишней. Милгрэм по этому поводу указывал: «Когда мы говорим, что существует только 5,5 промежуточных знакомых, это наводит на мысль о близости в положении инициатора поиска и искомого лица, что является огромным заблуждением, накладкой двух абсолютно независимых систем координат. Если два человека разделены 5,5 ступенями, они на самом деле очень далеки друг от друга. Почти каждого в Соединенных Штатах отделяет от президента или Нельсона Рокфеллера всего несколько ступеней, но это справедливо только с математической точки зрения и ни в коей мере не означает, что наши жизни соприкасаются с жизнью Нельсона Рокфеллера. Таким образом, когда мы говорим о пяти посредниках, мы говорим об огромном психологическом расстоянии между инициатором поиска и искомым лицом – расстоянии, которое только кажется небольшим, поскольку обычно мы воспринимаем 5 как небольшое, легко управляемое количество. Нам следует помнить, что две крайние точки коммуникативной цепочки отделены друг от друга не пятью индивидуумами, а „пятью кругами знакомств“ – пятью самостоятельными структурами. Это позволяет увидеть их действительное соотношение».

Все мы в самом деле настолько связаны в причудливой сети социальных взаимоотношений, что каждый из нас, как недвусмысленно указывают опыты Милгрэма и Уоттса, за пять-шесть шагов может вплотную приблизиться к любому другому. Сие однако не означает, будто все мы близки друг другу в социальном и психологическом отношении. И исследования этих закономерностей вероятно подарят миру еще немало интересных открытий.