Акт 16.

 

Глава 1.

-04:08:29

 

Два часа ночи.

Тишина на улицах, которые погрузились в глубокий сон, была привычной и абсолютной. Даже те жители, чей пик активности приходился на ночь – скорее всего испуганные повторяющимися инцидентами – подчинились возложенному на самих себя комендантскому часу, и покорно сидели в своих домах. Даже тени машин исчезли с поверхности дорог. Асфальт, ясно освещённый лишь уличными фонарями, был подморожен ночным зимним воздухом.

Этот городской пейзаж, где людская жизнь полностью прекратилась, выглядел как игрушечный город, который был возведен в реальном масштабе. Если место, которое нормальные люди не могли постигнуть, называется «внеземным миром», тогда без сомнения ночной Фуюки именно им и был.

Героический конь в одиночку нёсся сквозь этот причудливый ландшафт, словно он был правителем этого места. Он нёс Вэйвера на своей крепкой спине, спеша к месту его смерти. Прямо позади него была огромная и величественная грудь Короля Завоевателей - так близко, что он мог даже ощущать биение его сердца.

Даже если ему и удастся пережить эту ночь, Вэйвер никогда не забудет это напряжение, этот тихий восторг. Сейчас этот отрезок времени можно было назвать «моментом истины». Когда душа очищенная от обмана, избавленная от прикрас, и полностью обнаженная, оглядывает мир в своём истинном облике, в это мгновение нет ничего кроме бьющегося сердца. Определённо именно так он себя сейчас и ощущал. Мгновение, когда любая загадка и парадокс этого мира понятен разуму, и в то же время они остаются без ответа. Мгновение, когда значение существования и значимость смерти можно легко осознать без слов. Это было высшим наслаждением, освобождением ото всей путаницы и неуверенности, главных сложностей человеческой жизни.

Боевой конь играючи проскользнул сквозь спящий город, и прыгнул в направлении берега реки, который был окружён спокойной тёмной водой. В этой тихой ночи, большой мост, который был их целью, был освещён белым светом полых ртутных ламп.

- Райдер, это…

Король Завоевателей ответил Вэйверу кивком.

Он стоял на мосту, который как будто был освещён дневным светом, и его сияющее величественное присутствие ощущалось ещё сильнее, словно в насмешку над искусственным светом. Безжалостная холодность в его глазах цвета крови заставила Вэйвера застыть в ужасе, хотя между ними было несколько сотен метров.

Слуга Арчер, Король Героев Гильгамеш…

Не то чтобы он не был к этому готов. С самого начала он понял, что бой с ним было не избежать. Даже если и так, сейчас, когда он вновь видел его вживую, устрашающая аура преодолела все защитные барьеры его сердца и раздавила центр его души.

- Ты напуган, парень? - спросил Райдер тихо, почувствовав, как затрясло Вэйвера.

Вэйвер честно кивнул, без какого либо намёка на храбрость.

- Да, я напуган. Или как я думаю, выражаясь твоим языком - «моё сердце дрожит от возбуждения».

Услышав его напряжённый ответ, лицо Короля Завоевателей раскололось надвое в широкой улыбке.

- Именно так и есть. Когда враг могуч, обретение сладостного вина победы становится абсолютным блаженством. Хо-хо, похоже, теперь ты понимаешь.

Буцефал величественно зашагал вперёд, неся на себе говорившего эти храбрые слова Райдера к началу моста.

Это будет четвёртой и, несомненно, последней их встречей. Первобытный Король Героев и легендарный Король Завоевателей. Для них - кто оккупировавал эту широкую дорогу в четыре полосы так, словно они ею владели - единственным препятствием, которое могло их поколебать, был противостоящий другому противник. Мост был дорогой в один конец; раз один не отступит, другой не даст пройти. Для состязания в тирании между этими двумя королями, это было неизбежное, даже судьбоносное поле боя.

Буцефал прекратил идти вперёд, остановившись, когда почувствовал волю своего наездника, который поблагодарил его, погладив по гриве.

- Парень, подожди здесь пока.

- А?

Райдер слез о спины своего любимого скакуна, и всем своим видом излучая уверенность, направился к поджидавшему его врагу. Словно они обо всём договорились заранее, Арчер тоже двинулся вперёд, чтобы встретить его на полпути, и каждый его шаг звенел надменностью.

Они не были простыми воинами, которые просто соревновались лишь в своём искусстве боя. Так как они оба состязались в тирании, кроме того что им придется скрестить клинки, им также нужно было соблюдать определённые формальности.

- Райдер, где твоя хвалёная колесница?

Только открыв рот, Арчер задал ему вопрос с тревожным гневом в голосе.

- Ах, это. Ну. К моему неудовольствию, о ней позаботилась Сэйбер, - ответил Райдер, беспечно пожав плечами.

Арчер молча поглядел на него, изучая своим кроваво-красным взглядом.

- Разве ты не забыл, что я решил? Я говорил, что я уничтожу тебя, когда ты будешь на пике своей силы.

- Хм, теперь, когда ты об этом упомянул, я вспомнил.

Не устрашившись, Райдер чрезвычайно топорным и жестоким образом искривил губы и улыбнулся.

- Да, моё оружие было уничтожено. Но не недооценивай меня, Король Героев. Этой ночью Искандер не на пике, и потому он выше него.

Это был неверный способ описать ситуацию, но Арчер не усмехнулся над этой бессмыслицей, и оглядел всё тело Райдера своим острым взглядом, острым настолько, что казалось, он вонзается в плоть.

- …Ясно. Да, твоя аура бьёт через край. Она необычайно усточива. Похоже, ты стоишь передо мной не без шансов на победу.

Это было правдой. Хоть он и потерял один из своих Небесных Фантазмов, количество магической энергии, которая сейчас кипела в Райдере, в несколько раз превышало то, что было у него ранее. Три использованных Командных Заклания, которые Вэйвер намеривался «потратить впустую», случайным образом дали положительный эффект.

При использовании Командных Заклинаний, когда активируется безграничная власть, чем размытее условия, тем меньше эффекта они будут давать. С этой точки зрения, так как приказам Вэйвера не доставало конкретики, в смысле надлежащего использования Командных Заклинаний, они действительно были потрачены впустую. С другой стороны, Командное Заклинание, активированное не как абсолютная команда связывающая волю Слуги, но основанная на соглашении сторон, может не только сдерживать, но может стать и способом поддержки и усиления способностей Слуги. Как и в том случае, как когда Сэйбер под командованием Киритцугу активировала Пространственное Перемещение, Командные Заклинания могут позволить осуществить нечто беспрецедентное, что выходит за обычные рамки волшебства - нечто на уровне «Магии».

Хоть и способ использования был не особо впечатляющ, от трёх приказов, которые были подтверждены собственной волей Слуги и поэтому были активированы в порядке преемственности, Райдер получил определённый эффект от Командных Заклинаний Вэйвера – пока он будет стремиться к «победе» Райдер будет получать повышенное количество магической энергии в сравнении с обычным состоянием. Сказать по правде, нынешний Райдер был даже более силен, чем в прошлом, и поэтому был в своём «наилучшем состоянии».

- Эй, Арчер. Говоря о принятых решениях, разве не было ещё одного соглашения, которого мы достигли ранее на банкете?

- Решение, согласно которому у нас нет иного выбора, кроме как убить друг друга?

- Разве мы не договорились допить остатки вина до этого?

Райдер, улыбаясь немыслимой ухмылкой для того, кто готовился к бою насмерть, вынудил Короля Героев вспомнить.

- Тогда, какие-то скучные парни попытались испортить наш банкет… но кое-что в бутылке всё же осталось. Тебе не обмануть моих глаз.

- Как и ожидалось от короля узурпации. Ты зорок, когда дело доходит до чужого добра.

Арчер, горько усмехнувшись, вновь призвал кубки из своей сокровищницы. Бутылка была опустошена и остатки высококлассного вина времён Эры Богов полностью заполнили два кубка; словно боксёры, которые скрестили свои перчатки, они торжественно чокнулись друг с другом.

- Ещё одно, Вавилонский Король. Моё последнее подведение итогов.

- Дозволяю. Говори.

С всё ещё поднятым в руке кубком, и с серьёзным выражением на лице, и всё же с какой-то плутовской наивностью во взгляде, Искандер начал.

- Например, если мою Армию Короля вооружить твоими Вратами Вавилона, то она, несомненно, будет самой сильной из всех армий. Даже Президент Запада не будет более чем порыв ветра для неё.

- Хм. И?

- Ещё раз предлагаю, будешь ли ты моим союзником? Если мы объединимся, мы сможем завоевать даже звёзды.

Король Героев, словно услышав очень весёлую шутку, рассмеялся во весь голос.

- Ты меня поражаешь. Давненько я так не смеялся, услышав что-то помимо глупой болтовни шута.

Даже если он смеялся, его бессердечный взгляд не ослаб ни на йоту. Возможно для этого золотого правителя, желание убить и величайшее удовольствие обладали практически одинаковым смыслом.

- К сожалению, мне не нужен второй друг. В прошлом или будущем у меня будет лишь один компаньон – и поэтому этому миру не нужны два короля.

Столкнувшись с таким решительным ответом, Король Завоевателей, просто спокойно кивнул, не выказывая никаких признаков подавленности.

- Какой великий и одинокий путь короля. Я с восторгом брошу вызов этому нерушимому ряду условий.

Два Короля опустошили свои кубки одновременно, избавились от них, и повернулись друг к другу спиной. Не обернувшись ни разу, они оба вернулись на свои стороны моста, откуда и пришли.

Вэйвер, который наблюдал за последним тостом с напряжённым выражением на лице, вздохнув, пошёл встретить возвращающегося Короля.

- Вы смогли-таки подружиться?

- Ну, сейчас мы будем друг друга убивать. Или же он будет моим последним противником за всю мою жизнь, с которым я обменяюсь взглядами. Я не могу не быть благодарным за такое.

- …Не глупи.

Вэйвер противопоставил шутливому тону Райдера свой подавленный голос.

- Тебя не могут убить. Я этого не приму. Ты забыл приказы моих Командных Заклинаний?

- Ты прав… да, так и есть.

С неустрашимой улыбкой, Райдер вновь сел на спину дожидавшегося Буцефала и вытащил свой меч из ножен на поясе.

- Соберитесь, мои братья! Этой ночью мы запечатлеем наши доблестные фигуры в величайшей из легенд!

Горячий песчаный ветер поднялся над мостом, словно отвечая на зов Короля, и разогнал туман над рекой.

Мысли Героических Душ, которые однажды видели ту же мечту что и их Король, преодолев преграды пространства и времени, сейчас появлялись здесь и преклоняли колено перед киприотским мечом.

Безграничное голубое небо. Горизонт, который казался расплывчатым из-за жары, всё это собралось в каждом сердце, для того чтобы пройти весь путь до самого конца.

Призрачные образы храбрецов, которые пересекли время, желая битвы, вторглись в реальность и с бушующим вихрем превратили ненаселённый мост в огромную равнину.

Один за другим, Героические Души, спешившие на решающее сражение, появлялись там, где им было приказано.

- Аах…

Это был второй раз, когда Вэйвер видел представление организованное Ionian Hetairoi во всём его величии. Даже если это уже не могло шокировать, сейчас, когда он знал значение этого могущественного Небесного Фантазма, который был воплощением пути короля Искандера, он был переполнен благоговейным страхом ещё больше, чем в первый раз.

Блестящие элитные кавалеристы – связь повелителя и слуги, которую они когда-то сформировали с Королём Завоевателей, могла преодолеть даже границы этой жизни и жизни иной.

Нельзя было призвать ничего иного на поле боя, которое было доведено до состояния вечности. Если Король Завоевателей вновь встанет на тропу тирании, неважно, где он будет, его слуги последуют за ним.

Такова была гордость от того, что они будут рядом с Королём.

Радость от того, что они будут биться вместе, ощущать жар их кипящей крови.

- Наш враг – Король Героев, который могущественней армии десятков тысяч солдат – оппонент, не имеющий недостатков! Вперёд, героические воины, покажем изначальной Героической Душе путь нашей тирании!

- Ооооооооооооо!!!!

Вместе с рёвом Искандера, раздались вспоровшие воздух крики подтверждения солдат.

Одинокий Арчер стоял перед ними, противостоя огромной массе, которая бурлила словно бушующее море, но он не выказывал ни намёка на смятение и просто стоял, нагло преграждая им путь. Его отлитый в золоте облик был похож на крутой возвышающийся пик. Устрашающую ауру без преувеличения можно было назвать несравнимой ни с чем, возможно потому, что она исходила от Героической Души принадлежавшей полубогу.

- Давай, хозяин покорителей. Сейчас ты познаешь истинный облик Короля…

Услышав дерзкую похвальбу Короля Героев, масса Героических Душ, ведомая героическим конём Буцефалом, наконец-то ринулась всей формацией.

Находящийся на острие атаки Райдер - взревел. Ответив на его рёв, рыцари также исторгли боевой клич. К этим бушующим волнам и грубым гремящим песням, Вэйвер тоже добавил свой собственный слабый голос, крича изо всех сил.

 

- ААААЛаЛаЛаЛай!!!

 

 

Глава 2.

-03:59:48

 

В данный момент, Сэйбер бесцельно блуждала по востоку Синто в поисках Ирисфиль. Естественно она тоже заметила дымовой сигнал, выпущенный над Префектурой Фуюки.

Хоть она и не поняла значение сигнала, он, несомненно, был как-то связан с Войной. Он был словно опаснейшей болезнью, которая привлечёт внимание любого врача - хватаясь за эту спасительную соломинку, Сэйбер немедленно развернула мотоцикл и устремилась в том направлении, откуда был выпущен дымовой сигнал.

Сэйбер не нужно было пересекать реку Мион, чтобы достичь пункта назначения, поэтому она не была атакована Арчером, который охранял мост, и ей удалось первой прибыть к Префектуре.

Сэйбер вела V-Max сквозь тихую ночь. Добавив оборотов на V-образный четырёхцилиндровый 1400cc двигатель, она подъехала к парадному входу здания, стены которого, казалось, были возведены недавно.

В пределах видимости не было и следа противника, и во тьме она не чувствовала никакого намёка на убийство. В таком случае… враг скрывался внутри здания?

Сэйбер некоторое время глядела во тьму рядом с внешними стенами Префектуры, затем развернула V-Max, и поехала по дороге, предназначенной для посетителей, которая вела под здание, и въехала в подземный гараж.

Сюда не доходил лунный свет, и свет фар мотоцикла вырывал из тьмы лишь блестящую поверхность бетонных стен. Большой подземный гараж, рассчитанный на сотню машин, ещё не был открыт для эксплуатации; лишь несколько машин строительной компании были припаркованы то там, то тут. Пустующее же пространство занимал воздух, вязкий от висевшей в нём пыли.

Громкий рёв двигателя V-Max мгновенно был поглощён странной, будто бы могильной тишиной. Сэйбер осмотрела окружавшее её пространство. Вокруг неё висела густая тьма, а учитывая тени опорных колонн, которые были повсюду… то для враг мог легко скрыть здесь своё присутствие. Что более важно, её инстинкт засёк чужое намёк на убийство, которым здешний воздух пропитался насквозь.

- А…

С пола раздался возмущённый вздох; он был похож на вопли мертвецов тёмной бездны.

Сэйбер не могла ослышаться, она неоднократно была объектом этого рёва.

- …УРРРРРР!

Она мгновенно среагировала на взрыв, который последовал за криком.

Сэйбер развернулась и быстро отступила. На покинутой позиции, оставленный ею V-Max оказался под огненным дождём. В одно мгновение её ненаглядный скакун из стали превратился в бесформенные ошмётки. Сэйбер уловила запах сожженного пороха.

- То самое оружие…

Сэйбер была знакома с ним. Это был тот же огненный дождь, который превратил Мастера Лансера и всех тех, кто становился жертвами безжалостных расчётов Эмии Киритцугу, в жалкие трупы; в этом современном мире основным оружием были огнестрельные механизмы.

Далеко во тьме вновь расцвели красные огненные цветки. От света пламени, которое вырывалось из дула оружия, искажённая тёмная тень Берсеркера вместе с вспышками угрожающее появлялась на стенах подземного гаража. Без какого-либо замешательства, Сэйбер подпрыгнула в воздух, уклоняясь от крещения летящими в неё тяжёлыми пулями. Не нашедшие свою мишень и обладающие невероятной разрушительной силой снаряды создавали большие дыры в бетонном полу и стенах. Подобная мощь определённо не попадала в ту же категорию, которой обладало оружие Майи. Сэйбер поняла, что хоть она и была Слугой, если эти пули её заденут, она будет смертельно ранена; поэтому она в гневе сжала зубы.

Конечно, она не могла знать, каким образом Берсеркеру удалось обрести эти небольшие пистолеты-пулемёты. Обе руки безумного черного рыцаря держали современное огнестрельное оружие, которое Котомине Кирей подготовил, используя свои полномочия Наблюдателя; сейчас Берсеркер управлялся с ними ловко и свободно, словно они были продолжением его рук. Корпус и рукояти оружий были наполнены гневной энергией, и превратились в усиленное волшебством военное оборудование, которое представляло угрозу даже для Сэйбер.

- ----------

Два пистолета-пулемёта никак не уступали в громкости рёва Чёрному Рыцарю; истошно крича, они атаковали Сэйбер. Пули, летящие быстрее скорости звука, всё ещё не могли превзойти скорость меча Сэйбер; но, так или иначе, скорострельность в 22 с лишним пули в секунду оставляла ей возможность лишь парировать выстрелы.

Берсеркер мог придавать свойства Небесного Фантазма оружию, находящемуся в его руке, в не зависимости от его происхождения или временного периода. После возведения в категорию Небесных Фантазмов разница между двумя типами оружия – меча и огнестрельного оружия – ставила Сэйбер в невыгодное положение.

Так как строительство всё ещё не было закончено, в одном из углов гаража стояло большое количество банок с краской. Одна из случайных пуль попала в них; горящая энергией пуля заставила растворители воспламениться. Тьма подземного гаража оказалась рассеяна красными цветками из пламени.

Приблизиться Сэйбер мешала завеса из пуль; её взгляд рыскал повсюду в поисках способа, используя который она смогла избежать неминуемого поражения. Затем она увидела небольшой грузовичок, который был припаркован в углу гаража.

- Вот оно!

Решившись на риск быть загнанной в угол, откуда ей будет уже не сбежать, Сэйбер рванула к машине, на которую упал её взгляд. Берсеркер стал преследовать её, одновременно с этим продолжая наугад стрелять из оружия в своих руках. Сэйбер яростно двигалась вперёд, едва избегая преследующих её ревущих пуль и, наконец, забежала за грузовик. Она ударила мечом плашмя, подбросив транспортное средство воздух.

В данный момент момент, дождь из пуль, целью которого была Сэйбер, уже насквозь прошивал грузовик, словно он был из бумаги. Сэйбер продолжала прятаться за грузовиком, который разлетался на кусочки, используя своё плечо, чтобы остановить крутящийся корпус машины. И вот, она толкнула его в сторону Берсеркера.

Берсеркер продолжал вести огонь – используя пистолеты-пулемёты, он безжалостно превращал корпус грузовика в железные ошмётки. Даже если тяжёлый каркас грузовика быстро встретил свою судьбу, которая заключалась в полном уничтожении, с точки зрения Сэйбер, пока этот временный щит помогал ей сократить дистанцию достаточно для того, чтобы Берсеркер оказался в радиусе поражения её меча, этого будет достаточно.

- Уаоаоаоа!

 

 

Пули, проскальзывая сквозь корпус грузовика, задевали её лицо и плечи. Одна пуля высекла искры, полетев куда-то в темноту, после того как попала в бак с горючим, воспламенив топливо находящееся внутри. Корпус машины, который уже ничем не напоминал грузовик, оказался объят пламенем. Но, так или иначе, это не замедлило атаки Сэйбер.

Когда расстояние до её противника сократилось до дистанции менее чем в десять метров, Сэйбер, пользуясь случаем, толкнула то что осталось от грузовика в Берсеркера. Столкнувшись с угрозой летящего в него горящего куска металла, Берсеркер даже не попытался уклониться, но выбросил вперёд руку, чтобы атаковать его одним кулаком.

Время пришло.

- Ха-а!

С громким криком, Сэйбер со скоростью молнии ещё раз ударила по грузовику, используя всю свою силу, чтобы нанести колющий удар. Её драгоценный меч пронзил горящий кусок металла, который был использован для отвлечения внимания; остриё меча приближалось к Берсеркеру, находившемуся с другой стороны.

Так как перед ним было препятствие, Берсеркер никак не мог увидеть действий Сэйбер, и потому не мог избежать атаки. В их третьей битве, Сэйбер наконец-то удалось сразить врага одним ударом. От острия меча к её руке передалось ощущение прямого попадания.

Но…

 

- Только задела?!

 

Со стороны Сэйбер, из-за блокирующего пределы её видимости щита, она тоже не могла непосредственно видеть свою цель. Даже если она действительно попала в цель, положившись на свою интуицию и атаковав, ей сильно не повезло, так как она не смогла сделать этот удар смертельным. Передняя часть Невидимого Воздуха, хоть и смогла аккуратно нанести удар точно в центр лба чёрного шлема, не смогла пробить череп под ним.

С одной стороны грузовик был изрешечён пулями, с другой – пронзён мечом насквозь; в этот раз он просто развалился на две части. Хоть Берсеркер и не получил смертельной раны, из-за того что он получил мощный удар в голову, шатаясь, он попятился назад – очевидно, не в силах быстро восстановиться. Такого расстояния было достаточно для повторной атаки. Сейчас чаша весов склонились в сторону Сэйбер.

Сэйбер отбросила в сторону горящий остов машины и, встав в устрашающую стойку, занесла меч для удара. В этот раз она точно не позволит ему уйти. Она нацелилась на беззащитную голову Берсеркера, и, поставив всё на свою победу, атаковала.

Стойка, скорость, время – всё было идеально. Это был удар достойный титула Героической Души Меча, и его одного вида достаточно было для того, что бы поверить - бой окончен… именно поэтому, Сэйбер сильно удивилась, когда её меч остановился в воздухе на полпути.

Берсеркер отбросил пистолеты-пулемёты, и на её глазах зажал клинок Невидимого Воздуха между своими руками. Такое совершенное мастерство казалось невозможным в двух аспектах. Не только потому, что он использовал эту невозможную стойку, чтобы ответить на последующую и смертельную атаку Сэйбер, но больше из-за того, что нельзя было проследить траекторию атаки Невидимого Воздуха. Но Чёрный Рыцарь схватил невидимый меч голыми руками, чтобы остановить атаку Сэйбер, как будто зная всё об её оружии – от формы до длины, словно он был его собственной рукой.

Сэйбер внезапно осознала смертельную опасность того, что Берсеркер сейчас держал в руках её оружие; и потому резко вздрогнула. Она прогнала потрясение из своей души на задворки разума, и использовала всю свою силу, чтобы пробиться к грудной клетке Чёрного Рыцаря. Берсеркер не мог допустить этого и потому отступил, выпустив из рук бесценный меч, и как следствие оружие Сэйбер едва избежало заражения чужеродной чёрной магией.

Противопожарные разбрызгиватели на потолке среагировали на пламя, которое распространилось повсюду, и начали бурно извергать потоки воды. Даже когда их тела подвернулись удару воды из противопожарной системы, которая лилась словно дождь, рыцари в серебряных и чёрных доспехах не сдвинулись ни на йоту, продолжая противостоять друг другу.

В сердце Сэйбер вновь возник вопрос, который нельзя было игнорировать.

Вводящая в заблуждение иллюзия Невидимого Воздуха оказалось неэффективна против Берсеркера. Очевидно, что он был очень хорошо знаком с мечом, который был защищён невидимыми ножнами. Другими словами, это означало, что он знал её ещё до того как она стала Героической Душой.

В районе складов и на реке Мион этот чёрный рыцарь демонстрировал необычайное упорство, атакуя Сэйбер. А если этого Героя вёл не приказ Мастера, но его собственный гнев…

Чем больше она вглядывалась в чёрный туман, тем размытее становились очертания его доспехов. Это говорило о том, что вокруг тела Берсеркера действовала защитная иллюзия по свойствам похожая на Барьер Короля Ветров, которая не давала возможности узнать истинное лицо этой Героической Души. Но сейчас, Сэйбер не могла ничего кроме как принять один единственный факт… он, несомненно, был одним из тех рыцарей, кто её знал.

- По твоему мастерству можно сказать, что ты не просто безымянный рыцарь. Ответь мне!

Сэйбер приняла решение и громко выкрикнула, обращаясь к врагу в тумане, которому она противостояла.

- Раз уж ты знаешь, что я - Король Британии Артурия Пендрагон, и раз уж ты столько раз бросал мне вызов, тогда тебе следует назвать своё имя, ради рыцарской чести! Требовать поединка, скрывая своё лицо - сравни плетению интриг против меня!

В звук шумно стекающей воды стало вклиниваться ясно слышимое скрежетание металла. Хоть оно и было негромким, звук, который бил по ушам, сковал холодом её душу; несомненно, он исходил из-под защиты чёрного тумана, от трясущихся доспехов Берсеркера.

Это был нежный звук доспеха, который покрывал всё тело, поэтому все его части соприкасались и тёрлись друг о друга.

- Ах ты…

Сэйбер наконец-то поняла, откуда доносились стоны или плачь, которые, казалось, шли из-под земли.

Надломленный, печальный звук исходил изнутри чёрного шлема. Берсеркер, который всем телом бился в дрожи, демонстрировал эмоцию, которую не мог сдержать.

 

Смех… когда Сэйбер поняла это, невообразимая дрожь прошла сквозь её тело.

 

Без какой-либо логики или доказательства, лишь с помощью своего шестого чувства, она поняла… её предыдущий вопрос был фатальной ошибкой.

Жаль, что она поняла это слишком поздно. Слова, которые наслали на неё самое страшное проклятье из всех возможных, слетели с её же собственных губ.

Чёрный туман, который скрывал всё тело Чёрного Рыцаря, закружился вихрем и стал утончаться. Внутри этого колыхающегося тумана чёрные как смоль доспехи наконец-то показались в своём истинном облике.

Идеальный доспех, который был ни изысканным, ни грубым – это была идеальная форма, которая сочетала в себе величие и функциональность.

Деликатная, тщательная работа кузнеца, который сделал всё, на что был способен… собранный месте, этот доспех выглядел очень внушительно. Даже бесчисленные отметины на нём превратились в знаки отличия, которые добавляли доблести этим доспехам. Это было идеальным облачением для боя, которому другие рыцари могли только завидовать.

Сэйбер узнала героя, который однажды носил эти доспехи, сражаясь на поле боя. Среди Круглого Стола Камелота, он был непревзойдённым мечником, который сиял ярче остальных; он был лучшим рыцарем, самым преданным из воинов, и храбрейшим из всех.

- Ты… как это возможно…

Хотела бы она, чтобы ей показалось. Он был идеальным воплощением, которое олицетворяло само понятие «рыцаря». Этот прославленный герой не мог стать чёрным как смоль созданием, искажённым проклятьем Безумного Усиления.

Чёрный рыцарь зловеще рассмеялся, словно издеваясь над мыслями Сэйбер, и потянулся к рукояти своего бесценного меча, который покоился в ножнах. Этот меч не был подобран где-то или украден. Героическая Душа, которая всё это время скрывала своё истинное имя, наконец-то решила показать свой собственный Небесный Фантазм.

Сэйбер могла лишь беспомощно смотреть за тем, как он медленно вытаскивал свой бесценный меч из ножен.

Она не могла ошибиться; облик этого меча напоминал её собственный – отметины, обозначающие язык фей, были доказательством, что он был выкован не руками смертных. Блеск острого клинка в лунном свете был словно озёрной водой, которая сверкала на солнце. Это был невероятный меч, который не будет повреждён вне зависимости от того, какая атака была по нему нанесена.

Лишь тот, кто был прославлен как «идеальный рыцарь» был достоин носить этот меч; его название так же было известно как Арондит – Немеркнущий Свет Озера… это было доказательством, которое говорило о личности обладателя даже больше, чем если бы о ней заявил он сам.

 

- Ар… тур…

 

Мстительный вой завибрировал внутри чёрного шлема. Из-за этой вибрации, маска, которая уже пошла трещинами после предыдущего удара Сэйбер рассыпалась.

 

 

Под сломанной маской было искажённое лицо.

Ничего не осталось от прекрасного облика, который однажды вызывал восхищение у многих женщин. Затаённый гнев превратил его лицо в лицо истощенного и бледного фантома; лишь глаза наполненные гневом источали свет. Это было лицом живого мертвеца, который потерял всё из-за проклятья.

- Ах…

Сэйбер почувствовала, как её колени дали слабину. Стойкий Король Рыцарей забыл себя от беспомощности; словно не в состоянии выдержать напора воды, что обрушивались на её плечи и спину, она рухнула на колени, ударившись о мокрый пол.

- Даже герои могут проиграть, если потеряют основы понятия о чести…

(М.б. Король Артур не понимает человеческих эмоций?)

В прошлом, кто-то сказал ей эти слова.

В таком случае, не тогда ли пришло в действие то проклятье?

- Ты на самом деле…

Сэйбер посмотрел на фигуру своими собственными глазами, на того, кто потерял прославленное благородство минувших дней и полностью изменился после того, как рухнул в пучину безумия; горючие слёзы потекли из её глаз, когда она могла лишь спросить у него.

- … Неужели ты так меня ненавидишь, друг мой… даже если ты и стал таким… неужели ты так сильно меня ненавидишь, Озёрный Рыцарь!

В это мгновение, юная девушка, которая сохраняла своё великолепие до самого конца, и которая до самого конца билась за свою славу…

В это мгновение она была побеждена.

 

Глава 3.

-03:59:32

 

В тишине запах дыма ударил ему в ноздри; похоже, что где-то в большом здании начался пожар.

 

Не спеша, Эмия Киритцугу шёл лёгкими и решительными шагами, медленно приближаясь к пустующему входу.

 

Он в меру расслабил мускулы всего своего тела, не затрачивая лишних сил при использовании каждой его части. С другой стороны его нервы ощущали всю ситуацию на окружающей территории, словно зеркало, которое было спокойнее и чище, чем скованная льдом поверхность озера – чутче слуха, яснее зрения, никаких слепых пятен. Он превратил себя в зонд, который мгновенно мог засечь малейшее движение, пока он шёл сквозь тьму.

 

Котомине Кирей был где-то в Префектуре Фуюки, дожидаясь прибытия Киритцугу.

 

Касательно этого, попытка Киритцугу устроить ему засаду полностью провалилась. Но он не чувствовал никакого сожаления по этому поводу, потому что он наконец-то смог осознать истинную цель Котомине Кирея, своего загадочного врага; и это всё ещё причиняло большую боль. Именно потому, что все предположения Киритцугу ни к чему не привели, он получил ответ, используя метод исключения.

 

Если сложить всё вместе, то этого человека Грааль вообще не интересовал.

 

При обычных обстоятельствах, все Мастера будут сражаться ради того, чтобы заполучить Грааль. Эта мысль была истоком его первого суждения; она ослепляла Киритцугу всё это время, до сегодняшнего дня. Именно поэтому Киритцугу чувствовал неуверенность и не мог понять действий Котомине Кирея, которому не нужен был Грааль.

 

Но этой ночью Киритцугу полностью осознал стратегию Кирея касательно проведения церемонии по обретению Грааля, и понял, что он был в корне неправ.

 

Используя Префектуру Фуюки в качестве алтаря для жертвоприношения, Кирей никак к нему не подготовился. Эта жалкая крепость изначально не обладала качествами магической цитадели, но он даже не предпринял никаких действий по укреплению защиты. Даже если время поджимало, он должен был, по крайней мере, установить простейшие ловушки и защитные барьеры. Более того, если бы у него действительно не было времени на подготовку, зачем он предпринял действия по вызову других Слуг на решающее сражение? Даже если отмотать время назад, если он действительно абсолютно ничего не смыслил в защитном волшебстве, тогда зачем он выбрал из четырёх духовных жил именно ту, которая меньше всего подходила для битвы?

 

Размышляя над этим, Киритцугу мог рассудить лишь следующим образом… для Котомине Кирея снисхождение Святого Грааля имело вторичное значение. Этот человек выбрал Префектуру Фуюки лишь потому, что шансы на то, что ему здесь устроят засаду, были минимальны. По сравнению с успешным призывом Грааля, он надеялся обрести больше преимуществ в решающем сражении против Мастеров.

 

Целью Котомине Кирея был не сам Грааль, но кровавая бойня, связанная с его обретением. О подобной причине нельзя было разведать, да и не следовало в неё вникать. И так было понятно, кто именно является целью этого экзекутора.

 

Киритцугу медленно сжал Contender; почувствовав ореховое дерево под своим пальцами, он подумал о лице человека, которое он видел лишь на фотографии.

 

Сейчас, даже если он задумается над тем, как и где их пути пересеклись, то это будет лишь пустой затеей. Жизнь Киритцугу не была прямой дорогой, и поэтому он не мог сказать, что он никогда не наживал себе врагов. То, что он был посторонним, который без спросу вступил в Войну за Святой Грааль, только лишь из-за вражды к Киритцугу… к этой возможности можно было придти, лишь исключив все другие вероятности. Хотя шанс на то, что посторонний сможет дожить до самого конца Войны за Святой Грааль - был невелик, так как всё, по сути, было фарсом, в котором лишь определялось - кому Грааль будет принадлежать… такова была реальность, и Киритцугу мог лишь принять её.

 

Касательно подобных вещей Эмия Киритцугу никогда не искал правды и ответов. Он считал, что принимать в расчёт следовало лишь саму «ситуацию».

 

Он просто поклялся в своём сердце спасти больше людей. Не было никакой разницы между спасёнными им жизнями. Весам, которые измеряли число принесённых в жертву и спасённых жизней, не нужно знать о причинах или обстоятельствах. Поэтому есть только существование. Он определенно не глуп настолько чтобы позволять чему-то подобному влиять на свои действия.

 

Поэтому… в сердце Киритцугу ни осталось и следа от страха и тревоги, которые он испытывал в отношении Котомине Кирея.

 

Даже если знать о мотивах этого человека, он изначально был простым препятствием на пути Киритцугу, мешавшим его прогрессу.

 

Неважно как силён был его враг, пока Киритцугу был уверен, что был кто-то, с кем он должен сразиться, тогда этот человек становился тем, в отношении которого Киритцугу не будет испытывать ничего. Ни страха, ни гнева, ни недооценки, ни сострадания; он принимал во внимание лишь одну опцию: уничтожение. Это было единственной функцией, которую Киритцугу дал себе как машине-убийце.

 

Большой концертный зал, который охватывал с первого по третий этажи, можно было назвать ключевым помещением в Префектуре Фуюки. Кирей поместил труп мёртвого гомункула на сцену, которая была полностью преображена, дожидаясь первого исполнения.

 

В мягкой брюшной полости отчётливо можно было нащёпать чужеродный объект. Возможно, это и был Грааль, который был перемешан с органами и сейчас обретал свою истинную форму. Хоть сейчас Кирей вскрыл брюшную полость и вынул его, он не волновался. Как только ещё один Слуга будет поглощён, внешняя оболочка будет автоматически сброшена и Грааль покажется. Ему оставалось лишь ждать.

 

Арчер противостоял Райдеру на мосту; Берсеркер заблокировал Сэйбер в подземном гараже. Всё шло гладко. Никто не побеспокоит Кирея.

 

Он покинул концертный зал и вышел в коридор. Чёрный дым, который витал в воздухе, моментально ударил ему в ноздри. Очагом пожара, скорее всего, было поле битвы находящееся под землёй. Судя по плотности дыма, огонь уже распространился по разным участкам конструкции. Но все электрические соединения, ведущие на улицу, включая пожарную тревогу, были перерезаны; пока огонь не распространиться за пределы здания, его не заметят в близлежащих районах.

 

С каждым шагом возбуждение всё больше охватывало его; святые слова благословения не могли не сорваться с его губ.

 

- …подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего. Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной…

 

Он здесь. В этот раз он обязательно с ним встретиться.

 

Эмия Киритцугу был неподалёку. Как Кирей желал его прибытия, так и он искал Кирея.

Пламя разгоняло тьму, вспыхивая и играя в разных частях коридора. Тёплый воздух ласкал лицо Кирея, но ему было всё равно. Волна крови, которая бурлила в его сердце, горело жарче чем это пламя.

 

Сейчас. Кирей был впервые благословлён. Господь, который ни разу за всю его жизнь не благословлял, наконец-то даровал ему откровение.

 

Чего он желал так это очищения гневом, радости битвы.

 

- …Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня. Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих; умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена. Так, благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни…

 

Языки пламени следовали по стенам к потолку, превращаясь в указатели в Ад, приглашая в него двух мужчин.

 

Они продвигались молча, решительно, без колебаний, к месту решающей битвы.

 

Поэтому они встретились на подземном этаже – в хранилище для бутафории, прямо под сценой.

 

 

 

На другом конце, где кружили вихри чёрного дыма, Эмия Киритцугу увидел жилистую фигуру, облаченную в церковные одежды.

 

На другом конце, где кружил горячий воздух, Котомине Кирей увидел чёрный плащ своего заклятого врага.

 

Клинки Чёрных Ключей в его руке отражали блеск ствола волшебного пистолета.

 

Они оба излучали желание убить; им через многое пришлось пройти, чтобы придти к этому слепящему чувству.

 

Поэтому, в словах нужды не было.

 

Они наконец-то смотрели друг на друга своими собственными глазами; и пришли к одному умозаключению одновременно.

 

Семь Мастеров. Семь Слуг. Всё это было тем, что можно назвать «ситуацией».

 

Для Эмии Киритцугу это Война была…

 

Для Котомине Кирея всё это поле боя в Фуюки было…

 

Всё сущее существовало ради того, чтобы дать возможность сразить оппонента, стоящего перед ним.

 

Посреди бушующего пламени клинки пришли в движение.

 

Три в левой, три в правой - экзекутор вооружённый шестью Чёрными Ключами бросился вперёд…

 

Первый выстрел пистолета натренированного в тенях убийцы уже приближался вместе с ветром…

 

В этот момент и в этом месте занавес над последним противостоянием был беззвучно поднят.

 

Глава 4.

-03:59:04

 

Земля всё больше тряслась, а облака пыли сдувались в сторону по мере приближения Ionion Hetairoi…

Даже увидев столь ошеломляющее представление, Король Героев, Гильгамеш не сдвинулся ни на шаг.

Что светилось в его красных глазах, которые величественно смотрели вперёд, так это окрашенная кровью радость. Казалось, это чувство было за гранью обычной обыденности, которое было знакомо лишь королю, уставшему от всех удовольствий этого мира.

Сказать по правде, Арчер был доволен.

Ему досаждало, что он был призван в это время, чтобы постоянно наблюдать за фарсом, который лишь на словах можно было назвать битвами. И сейчас он наконец-то обрёл соперника, которого он мог посчитать своим «врагом».

Вызов, брошенный Райдером, был достоин того, чтобы использовать всю его полную мощь, чтобы заполучить преимущество.

- Соединив свои мечты, стремясь к тирании… похвальный энтузиазм. Но всё же, храбрые воины, смог ли кто-нибудь из вас разглядеть эту мечту? В самом деле, вам следует проснуться ото сна, который тянулся слишком долго.

Арчер, мечом похожим на ключ, открыл свою сокровищницу, которая развернулась в воздухе. Однако он не раскрыл Врата Вавилона. Всё что он вынул - так это один единственный меч.

- Похоже, именно я должен был встать у тебя на пути, Король Завоевателей.

…Можно ли было назвать нечто столь особенное - мечом?

Оружие это было странной формы. Рукоять и гарда были на месте, и длина его совпадала с длиной двуручного меча. Но из-за цилиндрической части в том месте, где должно располагаться лезвие, нельзя было назвать это оружие клинковым. Лезвие было тупым и состояло из трёх цилиндрических секций, которые должны были вращаться вокруг себя. Три цилиндра напоминали ручную мельницу, и они медленно продолжали вращаться в разные стороны.

Да, подобное нельзя было назвать мечом. Нечто, появившееся до того как родилась концепция меча, не могло обладать его формой. Подобное мог создать лишь Бог, когда людей ещё не существовало. Это было воплощением божьей воли, которая существовала на заре времён.

Три цилиндра, которые двигались в согласии с Небесами, сейчас вращались, и каждый из них гудел силой эквивалентной движению тектонических плит. Огромное количество кипящей и хлынувшей через край магической энергии не поддавалось измерению.

- Так познайте же завершение своей недостигнутой мечты. Истина будет открыта вам моею собственной рукой.

Арчер поднял свою руку над головой и меч начал повышать скорость вращения. Быстрее с каждым оборотом, ещё быстрее…

Райдер, инстинктивно уловив исходящую угрозу, ударил Буцефала поводьями.

- Готовьтесь!

Он первым начал атаковать Арчера. Ничего страшного. Даже если враг собирался нанести удар, это лишь один удар. Ionion Hetairoi растопчет одинокую золотую тень, не дожидаясь того, что будет после.

В таком случае, ему нужно было полностью посвятить себя тому, чтобы успеть довершить атаку до этого удара. Арчер гордился своими несравнимыми Небесными Фантазмами; и это был, несомненно, величайший козырь из всех, к которому он прибегал, когда считал что время для его использования пришло.

Был ли это Фантазм типа «Анти-Армия»?

«Анти-Крепость»?

Или же это был Противопехотный Небесный Фантазм, и его истинной целью был лишь Райдер – предводитель войска – смерть которого гарантирует ему победу…

Грохот нарастал, по мере того как зарождающий ураган завывал всё громче, огромное количество энергии хлынуло из рукояти меча Арчера.

- Проснись, Эа! Сцена достойная тебя - подготовлена!

Эа - Бог земли и воды из легенд о древней Месопотамии, который разделил Небо и Землю.

Названный его именем, Меч Разрыва был первородным мечом, который создал мир в Эру Богов.

Именно этот изначальный меч был ответственен за разделение бесформенного мира на Небеса и Землю и придал ему нынешний облик.

И сейчас, когда меч богов, свирепо вращаясь в жестоком вихре, был готов явить чудо создания мира, золотой Король Героев произнёс с триумфом.

- Узри же - Энума Элиш!

Небо вскрикнуло, Земля содрогнулась.

Невообразимое количество магической энергии было выпушено на волю, заставив законы вселенной кричать.

Удар меча Арчера изначально не был ни на кого направлен.

Он ни в кого и не целился. Меча Разрыва должен был рассечь не просто «врага».

Райдер, отчаянно ведя своего скакуна вперёд, собственными глазами увидел, как почва перед ним разверзлась, открывая путь в преисподнюю.

- Хмм?!

Райдер наблюдал за опасностью, которая медленно приближалась снизу, но Буцефала уже было не остановить.

- Иик!

Вэйвер издал крик, страшась неизбежного падения. Но, конечно же, конь, что его нёс, и всадник который этим конём управлял, не устрашились угрозы такого уровня.

Героический конь среагировал на натянутые Райдером поводья, и, оттолкнувшись от земли своими великолепными ногами - прыгнул в воздух.

Это был прыжок, который заставил сердце замереть. Он длился всего секунду, но для Вэйвера он длился вечность. Закончился он тогда, когда Буцефал приземлился по ту сторону разлома, который разделил землю надвое.

Однако перед тем как он смог почувствовать облегчение, лицо Вэйвера стало белым как мел, когда он увидел, что произошло с остальными всадниками.

У македонской кавалерии не было силы Буцефала, и они не могли преодолеть разлом таким же образом. Словно лавина они беспомощно падали в преисподнюю. Всадники в последних рядах успели затормозить перед разломом, и избежали жалкой судьбы падения в никуда; но трагедия только начиналась.

- Парень, держись!

Прикрикнув на него, Райдер прижал к себе Вэйвера, и схватил Буцефала за гриву.

В тот момент, когда героический скакун почувствовал опасность и прыгнул в безопасное место, трещина в земле расширилась и поглотила окружающую землю и всадников.

Нет, не только землю. Трещина протянулась от земли до самого неба; искажая пространство, она всасывала в себя атмосферу, и всё сдувалось в пустоту свирепым вихрем.

- Э-это же…

Даже Король Завоевателей был поражён этим зрелищем настолько, что ему было нечего сказать.

Меч Разрыва Короля Героев. Его атака пронзила не только землю, она ударила и по небу, обрушившись разом на весь мир. Нельзя было описать направление удара, как и его мощь. Солдаты, лошади, облака пыли, небо - всё, что находилось здесь, оказалось засосано в пустоту и исчезло.

В то время как Буцефал прыгнул что есть силы и выдержал давление вакуума, пустынная равнина, созданная Ionion Hetairoi, разваливалась на части, испаряясь и падая вниз, словно песок в песочных часах.

Всё что до удара мечом было лишь бессмысленным и бесформенным хаосом…

После него, новые законы породили Небеса, Море и Землю.

Выпустить на волю мощь, которая могла пошатнуть небо и землю, было не под силу даже Фантазмам типа «Анти-Крепость». Эта мощь превосходила всё на свете, она разрушала не только то, что обладало формой, но всё созданное. Вот была истинная сущность Небесного Фантазма типа «Анти-Мир», который ставил Короля Героев выше других.

Небеса пали, Твердь разверзлась; здесь во тьме, где всё было обращено в пустоту, лишь Меч Разрыва Арчера сиял в своём великолепии. Яркий свет продолжал своё разрушение, сверкая, словно звезда созидания, которая была первым, что засияло в этом новом мире.

Райдер и Вэйвер не смогли пронаблюдать всё до конца. Изначально Зеркало Души поддерживалось совокупной магической энергией призванных Героических Душ. Перед тем как весь мир был полностью уничтожен, замкнутый барьер распался, когда была уничтожена большая часть армии, и искаженные законы вселенной вернулись на круги своя.

И вот, пробудившись от этого сна, Буцефал, неся на себе двух людей, приземлился на мост ночного Фуюки.

На противоположной стороне моста стоял золотой Арчер, преграждая им путь, улыбаясь завораживающей улыбкой. Местоположение каждого из них осталось неизменным; всё было так, словно они вернулись к началу своей битвы.

Единственным отличием было наличие Меча Разрыва в руке Арчера, который даже сейчас всё ещё кружился и ревел.

И фатальное отличие, которого нельзя было увидеть – исчезновение Ionion Hetairoi, козырной карты Райдера.

- Райдер…

Гигантский Слуга, с лицом полным достоинства и благородства, задал вопрос своему Мастеру, который был бледен как сама смерть.

- Если подумать, то есть кое-что, о чём я должен тебя спросить.

- …Да?

- Вэйвер Вельвет. Будешь ли ты слугой, который будет служить мне?

Всё тело затряслось от обуревавших его сильных чувств. Затем из его глаз хлынули слёзы, хлынули так, как если бы прорвало плотину.

Такой вопрос он бы никогда не услышал, но он надеялся, что он его заслуживал и с нетерпением его ждал. Не было необходимости думать над ответом, потому что у него уже был готов один, что был спрятан глубоко в его сердце и был его величайшим сокровищем.

- Ты…

Мальчик, которого он впервые назвал по имени, гордо выпрямил спину, не стирая со своего лица слёз и ответил твёрдым голосом.

- Ты - мой Король. Я буду служить тебе. Я отдам всего себя ради тебя. Пожалуйста, веди меня. Пожалуйста, позволь мне увидеть ту же мечту.

 

 

Король тирании улыбнулся, услышав слова, которые звучали так же, как и его путь короля. Для его слуги, эта улыбка была наградой, которая превосходила любые сокровища.

- Хм, очень хорошо.

В тот момент, когда его сердце было переполнено возвышенной радостью – тело Вэйвера оказалось подвешено в воздухе.

- …Что?

Король поднял маленькое тело мальчика со спины Буцефала, и аккуратно опустил его на поверхность асфальтированной дороги. Потеряв высокую точку обзора, которой он обладал сидя верхом на Буцефале, и вновь вернувшись на высоту своего собственного роста, Вэйвер не ощущал ничего кроме озадаченности и вновь вспомнил о своей субтильности и незначительности.

- Долг Короля состоит в том, чтобы осуществить мечту. А твой долг слуги – познать мечту Короля и передать её последующим поколениям.

Сидя в седле, которое находилось так высоко, что даже трясущая рука не могла его коснуться, Король Завоевателей улыбнулся твёрдой, но яркой улыбкой, отдавая свой королевский приказ.

- Живи, Вэйвер. Пронаблюдай всё до самого конца, живи долго, и расскажи о ней – о сущности твоего Короля. О галопе Искандера.

Буцефал заржал, одобряюще ударяя копытами об асфальт – но, в конце концов, кому это одобрение предназначалось - Королю, который готовился бросить вызов смерти, или слуге, которому отдали такой трудновыполнимый приказ?

Вэйвер опустил свою голову, и более не понимал взгляда. Искандер принял это за согласие. В словах нужды не было. С этого дня до конца времён, слуга будет идти вперёд ведомый фигурой короля, и слуга будет верен этой памяти; ведь если ты служишь Искандеру, связь, образованная между Королём и слугой, была вечна и преодолевала само время.

- Теперь, Буцефал, на завоевание!

И вот, Король Завоевателей ударил по бокам своего любимого коня, и они направились в свой последний галоп. Нацелившись на заклятого враг, который дожидался его атаки, он издал громкий боевой клич.

Он был стратегом. Он мог понять, когда бой - безнадёжен. Но «то» отличалось от «этого». Король Завоевателей не мог подумать ни о чём другом, кроме как ринуться на золотого Героя.

Не было отказа от боя. Не было отчаянья. Что было в его сердце, так это бурлящее возбуждение.

Силён – да, он был слишком силён. Герой, который разорвал весь мир, был определённо сильнейшим врагом меж Небом и Землёй.

В таком случае, этот мужчина его последний враг.

Он был выше, чем пики Гиндукуш, жарче, чем горячие пески пустыни Мекран – он был последним препятствием в этом мире. Если так, то как Король Завоевателей мог не бросить ему вызов? Если он сможет преодолеть его, тогда за ним обязательно будет край мира. Далёкая мечта, к которой он всегда стремился, была готова исполниться на его глазах.

К славе, которая лежит по ту сторону, к Philotimo – он бросил ей вызов, потому что она была недостижима; так он выражал свой путь тирании, делал из него пример, ради слуги, который смотрел ему в спину.

Король Героев, возвышаясь на его пути, спокойно смотрел на противника, достав сокровища из своих врат. Двадцать, сорок, восемьдесят – туча Небесных Фантазмов появилась в воздухе, сияя, словно множество ярких звёзд. Этот свет заставил Короля Завоевателей вспомнить далекое звёздное небо Востока, на которое ему так хотелось посмотреть.

 

- ААААЛаЛаЛаЛай!

 

Зашедшись радостным криком, который отозвался в его сердце, он летел вперёд вместе со своим любимым скакуном.

С надменным грохотом приближался дождь из звезд. Непрерывно и безжалостно удары обрушивались на их тела. Однако боль уже была не более чем жалким пустяком в сравнении с возбуждением от этого галопа.

Было время, когда он был поглощен этим чувством искренности – и так и не смог достигнуть «самого края». Как глупо. Какой позор.

«Конец мира», которого он искал, сейчас возвышался на его пути. Пройдя по бесчисленным холмам, переплыв бессчетное количество рек, он наконец-то достиг конечной точки.

Значит, он должен её преодолеть.

Он переступит через этого врага.

Один шаг, ещё один. Всё что ему нужно так это просто повторять. Если он продолжит накапливать их, тогда даже эта далёкая фигура окажется в пределах досягаемости его меча.

Звёздная туча продолжала литься слепящим дождём. В этой ярости даже его сознание начало мутиться, а его мужественная и беззаботная поза - опускаться.

Затем он внезапно осознал, что бежит на своих собственных ногах. Насколько хватило его любимого Буцефала? Когда он погиб? Он хотел оплакать своего друга, который упрямо выполнял свой долг до самого конца, но именно поэтому он не мог сейчас остановиться. Шаг вперёд, который он сделает сейчас, будет сам по себе памятью о тех, кто пал в бою.

Его золотой противник, словно понимая это, произнёс что-то удивлённым голосом. Но он его не слышал. Даже вспышки света, которые проносились мимо него с грохотом ревущего ветра, не касались его ушей.

Всё что он слышал – так это лишь шум волн. Шум волн, которые бились о далёкий пустынный берег – берег на краю света.

Аах, вот оно. С внезапным чувством радости он понял.

Как он не понимал всё это время? Это грубое биение его сердца было шумом волн последнего моря.

- Хаха… АХАХАХАХА!

Он видел сон о том, как он бежит по пляжу. Ощущение того, как он бил ногами по воде доставляло ему радость. Возможно эта ярко-красная жидкость, которой были окрашены его ноги, и была кровью вытекающей из его живота, но что с того? Сейчас он видел сон о море. Существовало ли в мире большее блаженство, чем это?

Король Героев дожидался его, вот он, перед его глазами. Ещё один шаг – и затем, ещё один, и его высоко вскинутый меч сможет рассечь надвое корону на его голове.

- Хааааа!

Со звенящим победным криком, который достиг небес, он обрушил вниз свой киприотский меч.

 

В эту секунду он был уверен в своей победе. Момент, который не должен был длиться и мгновения, почему-то растянулся на целую вечность.

 

Нет. Что на самом деле остановилась так это не время, но его тело.

 

Как раз перед тем, как удар меча смог достигнут своей цели, клинок, руки, плечи и всё его тело оказалось заковано крепкой цепью; поняв это, Король Завоевателей вздохнул.

 

Энкиду – самый величайший секрет из всех, что хранились в сокровищнице Короля Героев. Цепь, которая смогла удержать даже Небесного Быка.

 

- Ты подумай… все эти странности, одна за другой…

 

Не было ни удивления, ни сожаления. Он просто посмеялся над собой за то, что споткнулся об этот маленький нюанс. Грустная улыбка появилась на его окровавленных губах.

Киприотский меч так врага и не достал; однако Меч Разрыва Гильгамеша пронзил грудь Искандера своим тупым остриём. Он чувствовал, как медленно вращающийся меч перемалывает его внутренние органы. Это меч становился всё абсурдней и абсурдней – Король Завоевателей испытывал глубокое удивление одновременно с восхищением, хоть это и были чувства иного рода.

- Ты очнулся ото сна, Король Завоевателей?

- …Хм, да. Мне так кажется.

И в этот раз не удалось. Всё закончилось, как и раньше – его неисполненная мечта так и осталась неисполненной. Однако когда он об этом подумал, то понял - была одна единственная мечта, ради которой он всё поставил на кон в своей прошлой жизни.

Чудесный сон, который он видел в Малой Азии в далёком прошлом – сейчас на Дальнем Востоке, он вновь видел тот же сон.

С ностальгией думая об этих совпавших обстоятельствах, Искандер улыбнулся.

Если он смог увидеть тот же самый сон во второй раз, значит, не будет странным, если это случиться и в третий раз.

Что означало…

Сейчас как раз было время увидеть следующий сон.

- Эта экспедиция… была восхитительной, во всех её аспектах…

Искандер пробормотал удовлетворенно, опуская свой взгляд, заволоченный кровавым туманом. Принимая его восторг, Гильгамеш торжественно кивнул.

- Ты можешь бросать этот вызов столько раз, сколько пожелаешь, Король Завоевателей.

Этому достойному оппоненту, чьё тело было изранено с головы до пят дождём из Небесных Фантазмов, но который не остановился, до тех самых пор, пока не оказался закован в Цепь Небес, Король Героев даровал высшую награду – он почтил его искренним чувством восхищения.

- До конца времён, этот мир всегда будет моим садом. Поэтому, не беспокойся. Этот мир тебе никогда не наскучит.

- О…? Что ж… это приятно… слышать…

И наконец, беззаботно дав подходящий случаю ответ, Слуга Райдер спокойно исчез.

Касательно потраченного времени, это была очень короткая битва. Несколько секунд ушло на то, чтобы Героическая Душа Всадника галопом прошлась по всему мосту, сочетая в пути атаку и защиту.

Однако для Вэйвера, который запечатлел эти события на своих глазах ни разу не моргнув, эти мгновения были сравнимы с длиной целой жизни,.

Он никогда не забудет этого. Даже если он закроет от себя своё сердце, он не сможет этого забыть. Сцена, которую его глаза наблюдали несколько секунд назад, стала неотъемлемой частью его души.

Вэйвер продолжал стоять на месте, где его оставили в одиночестве, и он не мог сдвинуться ни на шаг. Он несколько раз хотел сделать первый шаг, но он чувствовал, что если он попытается это сделать, то рухнет на колени.

Однако он никак не мог этого сделать.

Глядя на Вэйвера своим жестоким кроваво-красным взглядом, золотой Арчер медленно шёл вперёд. Вэйвер не должен отводить глаз. Даже если всё его тело застыло от ужаса, он, по крайней мере, понимал одно. Он не выживет, если отведёт взгляд.

Мальчика трясло от страха, так как он не побежал искать укрытия, но всё же, он упрямо не отводил глаз; Арчер подошёл к нему и задал вопрос голосом, в котором напрочь отсутствовали какие-либо эмоции.

- Мальчик, ты - Мастер Райдера?

Он думал, что он вообще не сможет заставить своё скованное ужасом горло произнести хоть слово, но когда его спросили, кем он приходится «ему», то он был немного освобождён от оков. Вэйвер покачал головой и ответил сиплым голосом.

- Нет. Я – его слуга.

- Хмм?

Арчер опустил взгляд, оценивающе окинул Вэйвера взглядом и наконец-то заметил, что на его теле отсутствуют следы Командных Заклинаний.

- …Ясно. Но, мальчик, если ты верный слуга, ты обязан отомстить за погибшего Короля, разве нет?

Даже когда ему задали второй вопрос, Вэйвер ответил, ощущая странное спокойствие на сердце.

- …Если я брошу тебе вызов, я умру.

- Разумеется.

- Я не могу так поступить. Мне было приказано жить.

Вэйвер должен был выйти из этой ситуации несмотря ни на что. Он стоял перед вражеским Слугой абсолютно беззащитный; даже если он и был в такой отчаянной ситуации, в которой ничего нельзя было сделать – было кое-что, от чего он не мог отказаться. Он не мог игнорировать путь, по которому он решил пройти.

Потому что боль от отказа была страшнее, чем вынесенный себе же самому смертный приговор.

Мальчик беспомощно трясся, ожидая смерти, которой он не мог избежать, но его взгляд был непреклонен. Не говоря ни слова, Гильгамеш некоторое время оценивающе смотрел на его невысокую фигуру, и затем просто кивнул.

- Тропа преданности – это великий труд. Не замарай её.

У него не было причин поднимать руку на шавку, которая не была ни Мастером, ни предателем. Таково было решение Короля.

Вэйвер провожал взглядом уходящего Короля Героев, который развернулся и спокойно ушёл. До того как его фигура исчезла из виду, холодный ветер, который дул вокруг, полностью развеял атмосферу битвы, что сгущалась всё это время; в конце концов, одинокий мальчик понял, что он был оставлен один в ночи, и наконец-то осознал что всё закончилось.

Его колени затряслись от осознания чуда – того, что он выжил.

До того как Арчер изменил своё решение, он на самом деле собирался убить Вэйвера. Желание убить, которое он излучал, было таким же естественным как и его дыхание, и оно было понятно без слов. Отведи Вэйвер взгляд, поддайся он страху, или же просто затруднись бы с ответом, именно это бы и произошло.

Если кто-то и посмеётся над тем, что его просто пощадили, то он не знает всей безжалостности Короля Героев. То, что он остался в живых, преодолел свой ужас, было победой, которая болью конфликта отзывалась в его душе. Впервые в жизни Вэйвер Вельвет обрёл победу, бросив вызов самому себе.

Это была жалкая и небольшая битва. Она была далека от того, чтобы её можно было назвать храброй или красочной. Никто не выкрикивал его имя, и он ничего не получил. Единственное что он сделал, так это выжил и вышел из сложной ситуации.

Даже если и так, Вэйвер был счастлив. Он был горд. Лишь сам Вэйвер мог понять, как бесценно это было - придти к такому невозможному решению в таких обстоятельствах. Эта честь принадлежала ему, и никому больше. Даже если это могло показаться некрасивым со стороны, ему было нечего стыдиться.

Он выполнил приказ Короля. Он пронаблюдал за всем до самого конца, и выжил.

Он хотел, чтобы он был здесь. Ощутить его большую, тяжёлую руку на своём плече. Чтобы он похвалил его своим открытым, несдержанным и низким голосом. В этот раз он бы не скрыл своего смущения. Сейчас он мог открыто ударить себя в грудь и рассказать о своих достижениях этому человеку.

Но всё же – стоя посреди погруженной в тишину ночи, Вэйвер был один. Никого не было рядом. Как и одиннадцать дней назад, Вэйвер был один, оставленный в бессердечном и жалком уголке мира.

Это была лишь его битва. Никто не заметил, как он в одиночестве преодолел себя. Никто его не похвалил.

Но если кто-то и скажет, что это жестоко по отношению к нему – нет, это было не так.

Он получил больше, чем похвалу, выраженную в словах. Самый великий Король в мире признал и принял его. Ему сказали, что он возведён в ранг его слуг.

Порядок событий был попросту изменён.

Сейчас его должны восхвалять за то, что он обрёл будущее; единственное, что ему нужно было делать сейчас, так это посвятить себя сохранению своей жизни до тех пор, пока он не совершит достаточно подвигов для того, что бы быть достойным его славы.

Да. Лишь из-за слов, сказанных тогда – он не был один.