Лансер, чьё красивое лицо было потеряно в беспокойстве его души, наконец-то улыбнулся.

Сэйбер… то единственное, что прохладным ветром выдуло все заботы из моего сердца - твоя чистейшая воля к битве.

На самом деле, Сэйбер была втайне удивлена тем, что Лансер потерял своё былое величие. Но после того как она увидела его улыбку все её волнения потеряли смысл. За человека с такой улыбкой не стоило волноваться. Так могли улыбаться только те люди, которые смогли преодолеть все трудности и твёрдо стоят на тропе своих идеалов.

Лансер взмахнул красным копьём, словно желая вымести все беспокойства и стенания из своей души, направив остриё на Сэйбер.

Сэйбер так же сняла защиту Невидимого Воздуха с Экскалибура, и в центре вихря появилось величественное сияние золотого меча. В бою против Га Дирга Диармайда бесполезно было использовать давление воздуха, чтобы скрыть клинок меча.

И что самое важнее - Король Рыцарей верил, что его соперник, прибывший из другой эпохи и оказавшийся в этом мире, был Героем достойным сияния меча, в котором она собрала всю свою славу.

Утренний свет ослеплял, небо окрасилось красным цветом. Напряжение, которое возникло между двумя Слугами, росло. Это было напряжением двух людей, которые, молча и с волнением, ожидали вражеской атаки. Если чувства кого-то особенно остры, то просто стоя в водовороте, который образовался от столкновения их сил воли, можно было почувствовать боль от удара; возможно, этот удар мог поразить в самое сердце.

Каждая клетка в теле Ирисфиль вздрагивала, предвосхищая смертельный удар. Эманации, излучаемые этой аурой, были таковы, что казалось кровь в её венах – застыла.

И вот... в сиянии благородства, которое по яркости было сравнимо с радугой, оба соперника одновременно пошли в атаку.

Два героя, у которых не было шанса скрестить оружия все эти три дня, в эту ночь наконец-то его обрели. Вновь должен был повториться тот напряжённый бой.

Обстоятельства этой ночной битвы… с одной стороны, это было повторением боя у складов, но эта битва будет более напряженной, чем первая… неистовей, прямолинейней и - окончательной; это было чистейшее столкновение сил.

Между ними не было никаких договоренностей, и никто не собирался обманывать противника. У Лансера осталось всего одно копьё, клинок меча Сэйбер так же был ясно виден глазу. Никто не собирался выигрывать бой хитростью. Нет, всё было быстрее, более открыто. После того как один из них атаковал, другой реагировал немедленно ударом в полную силу чтобы контрактовать. Простое соревнование в силе - клинок меча против острия копья – напряженное до предела, раскаленное добела.

Святой меч сплетался с проклятым копьём в прямом противостоянии. Искры, которые высекали их оружия, ослепительно сверкали. Бой между древними артефактами из легенд, управляемыми силой и скоростью превосходящей человеческие возможности, преодолел скорость звука, приближаясь к скорости света. Наблюдение за этой молниеносной битвой было лишено всякого смысла, ибо нельзя было ничего понять в чистейшем соревновании между ними.

Неизвестно сколькими ударами они обменялись; возможно, десятками или сотнями. Человеческий глаз не мог этого определить. После того, как меч и копьё сошлись в ударе, они разошлись только тогда, когда противники отскочили друг от друга.

- Сэйбер, ты…

Лансер начал было говорить, но он оказался не в силах продолжать. На его лице была печаль и смятение.

Этой ночью, хоть удары мечом, которые наносила Сэйбер, и изменились, они были легче, чем в первой битве и казалось, что она сдерживает удар. Лансер не мог этого не заметить. Это было не из-за физической силы Сэйбер, просто сама манера ударов изменилась.

Левый палец Сэйбер, теперь полностью функциональный, на самом деле не держал рукоять меча. Оставшиеся четыре пальца просто лежали на рукояти. Левая рука лишь поддерживала меч. При нанесении удара сила этой руки вообще не использовалась.

Очевидно странным было то, что Сэйбер, которая изъявила желание сражаться, сознательно не использовала левую руку, используя только правую, чтобы держать ею золотой меч.