Оставшаяся Аои, уважительно поклонилась Кирею.

- Котомине, я вверяю своего мужа в ваши руки. Пожалуйста, помогите ему осуществить его желание.

- Не беспокойтесь, я сделаю все, что в моих силах.

С точки зрения Кирея, Тосака Аои была безупречной женой. Величественная и рассудительная, педантичная во всём, понимающая своего мужа, и ни во что не вмешивающаяся, ставящая покорность выше любви и уважающая свой долг – если вкратце, она было идеальным примером жены и матери старого времени. В настоящее время, когда феминистские настроения начали просачиваться в общество, она была словно персонаж из старого романа, увековеченный в камне.

Токиоми действительно нашёл себе женщину, которая идеально подошла ему на роль жены.

Кирей стоял в дверном проёме и наблюдал за отъездом матери и дочери своего учителя. Они уезжали не на такси, а на частной машине, и Аои была за рулём. Не только шофёр, но даже прислуга ещё с прошлой недели были отправлены в длительный отпуск. Это было сделано для того, чтобы не навредить людям никак не причастным к Войне, но так же это был способ предотвратить возможную утечку информации. Токиоми не был достаточно осторожен, чтобы опасаться своей собственной прислуги - предложение отправить их в отпуск принадлежало Кирею, а Токиоми был вынужден согласиться с его решением.

Перед тем как машина скрылась с его глаз, тайком от своей матери, Рин показала Кирею язык и скорчила обидную рожицу. Кирей горько улыбнулся, и, проводив уезжающую машину взглядом, вернулся в пустое поместье.

* * *

Токиоми ещё был в своей мастерской в подвале, так что Кирей единолично оккупировав пустую гостиную, стал тщательно изучать отчёт касательно Эмии Киритцугу.

Он не мог объяснить, почему в нём проснулся такой интерес к этому странному Волшебнику, которого он даже не знал лично. Возможно, он чувствовал какое-то наслаждение в том, что этот человек вызывал такое отвращение у его учителя - Токиоми.

Отношения учителя и ученика, которые длились в течение трёх лет в этом доме, всегда имели некий сатирический привкус.

Как учитель, Токиоми ни мог не нарадоваться на то, как Кирей концентрировался на обучении Волшебству и тем, как он всё схватывал на лету; ведь обычно экзекутор должен ненавидеть Волшебство, однако у него был огромный интерес во всех областях Волшебства. Кирей, которого можно было назвать «жадным до знаний» и пытался выучить вообще всё, радовало Токиоми. Теперь Токиоми полностью доверял Кирею, и даже сделал его своим первым учеником, которому даже его дочь – Рин – должна была выказывать уважение.

Но, сравнивая с растущим сильным чувством дружбы со стороны Токиоми, Кирей всё больше замыкался в себе.

Кирей учил Волшебство не потому что ему оно нравилось. Живя долгую, праведную жизнь в Церкви, но так и не получив ничего взамен, Кирей надеялся, что познав учения той организации, что представляла собой полную противоположность Церкви, он получит ответ, вот и всё. Но результат по-прежнему был равен нулю.

В пути изучения Волшебства, Кирей не находил никакого удовольствия, не мог получить того, что заполнило пустоту в его душе. Наоборот, всё это лишь увеличило эту пустоту.

Токиоми, похоже, совсем не замечал разочарования Кирея. Определение «такой же тип личности, как и его отец Ризей» полностью оправдывало себя. Так, же как и Ризей, Токиоми ценил Кирея и доверял ему.

Между ним и такими людьми как его отец и Токиоми была непреодолимая грань. Кирей очень хорошо это понимал, и поэтому возможно, он и испытывал интерес к тому человеку, к которому Токиоми испытывал величайшее отвращение.

Он думал, что этот человек, Эмия Киритцугу существовал на той же стороне грани, что и он – Котомине Кирей.

Токиоми, похоже, обращал внимание на Эмию, лишь как на «Убийцу Волшебников». И отчет по расследованию, которое приказал он провести, рассказывал в основном об «истории битв Эмии Киритцугу против Волшебников», любые другие записи не по теме были краткими и упрошенными.

Но, просматривая те события, в которых участвовал Эмия Киритцугу в хронологическом порядке, Кирей постепенно начал понимать.