Схема 197. Индивидуальное «я» и Абсолют

Сущее как всеединство. Атомы-силы далеко не «механически» воздействуют на сознание человека (на субъект познания), порождая в нем представления. Это происходит потому, что они сами обладают

¹ В этом аспекте учение Соловьева напоминает адвайта-веданту, чань-буддизм, суф­физм, а также учение Экхарта.

² Здесь Соловьев как бы следует Ницше, видевшего в разделении субъекта и объек­та главный порок всей послесократовской философии. Но в этом же он выступает как предшественник целого ряда идей феноменологии, экзистенциализма, постмодернизма и других современных учений.

³ В этом Соловьев следует Шопенгауэру.

⁴ Соловьев B.C. Чтения о Богочеловечестве // Соловьев B.C. Сочинения. В 2 т. М, 1989. С. 50.

неким внутренним стремлением (динамической силой) к воздействию, и, действуя на субъектов, они сами воспринимают это действие, имеют некоторое представление об окружающей среде и, следовательно, обла­дают сознанием. Таким образом, они не просто обезличенные силы, они есть существа¹.

Сущность каждого такого существа (его характер) есть идея, име­ющая как внутреннее осуществление — субъективная идея, так и внешнее — объективная идея (находящая выражение во внешнем от­ношении к другим существам). При этом под идеями Соловьев имеет в виду нечто, близкое к обычным понятиям (аналогично тому, как это было у Платона). Между идеями-понятиями существуют обычные ло­гические отношения, в том числе отношение подчинения, или родо-ви­довое². Так возникает пирамида идей, аналогичная платоновской (см. схему 23). Вершиной этой пирамиды является идея безусловного бла­га или любви.

Но у Платона не было следующего: по Соловьеву, каждой идее со­ответствует отдельное существо (атом-сила, или монада). И эти суще­ства группируются между собой в соответствии с отношениями между их идеями-понятиями. При этом «низшие» существа (идеи-понятия которых подчиняются более «высоким» — родовым) выступают как бы в роли клеток в живом организме, а определенные их совокупности образуют как бы органы или «части тела», идеями-понятиями которых являются родовые понятия. В свою очередь, эти «органы» входят в со­став более сложного существа (организма). Для самого «высокого» существа — всего сложного и цельного организма, образованного из «органов» или «частей», его общим выражением (идеей-понятием) яв­ляется благо или любовь. И этим существом является христианский Бог, или Христос, а все бытие в целом оказывается его метафизическим организмом.

Каждый конкретный человек, или его «я», понимается при этом как отдельная «клетка» в составе организма, т.е. человечества, а само чело­вечество можно сопоставить с «органом» метафизического божествен­ного организма.

«Логос» и «София» выступают при этом как два аспекта Бога. Ло­гос — это активное, действующее начало единства, а София — это та

¹ Во многом похожие на монады Лейбница, неслучайно и сам Соловьев временами использует для их названия термин «монады».

² При таком отношении объем одного понятия (видового) полностью входит в объем другого понятия (родового). Например, понятие «студент» подчиняется понятию «чело­век», поскольку каждый студент является человеком, но не наоборот.

множественность, на которую действует сила единства и которая под воздействием этой силы становится реальным единством¹.

Отсюда следует общее понимание Сущего (Бога, Абсолюта). У Со­ловьева оно трактуется как «Единое и все», как «вечное всеединое», «единство во множественности».

Онтология и космология. Абсолют проявляет себя в природе, и при этом в действительности реализуются множество форм, которые в нем потенциально содержались как «многое в едином». Материя, при­рода оказываются той формой существования Сущего, без которой оно не может существовать (что принципиально отличается от христиан­ского учения о сотворении мира и, в частности, от учения Фомы Аквин­ского). Природа понимается как органическое тело Бога, любой самый несовершенный материальный объект содержит «искру Божества». Все возникшее множество форм существует в единстве, носителем и сосредоточением которого является душа мира — София. В более поздних работах Соловьев различает эти два понятия: Софию — Пре­мудрость Божью и Душу мира. Душа мира оказывается тогда соединя­ющим звеном между материальным миром и Богом.

Само возникновение множества объектов, разобщенных друг от друга, есть результат злоупотребления ими свободой, которой они об­ладали, существуя внутри единства (в Боге)¹. И, впавшие «в грех инди­видуализации», они теперь страдают из-за отделения от Бога. Великое предназначение человечества состоит в том, чтобы объединить весь космос и вернуть природу Богу, соединиться с ним опять².

Но для этого сначала необходимо объединиться самому человече­ству, достичь «богочеловеческого единства». Важным шагом на этом пути является, во-первых, объединение православной икатолической церкви и, во-вторых, создание всемирного государства.

Судьба учения. Соловьев оказал огромное влияние на все после­дующее развитие русской философии (Бердяева, Флоренского, Шесто­ва, Франка, братьев Трубецких и т.п.), а также в целом на культуру «се­ребряного века».

¹ Такое понимание Софии характерно для Соловьева в работе «Чтения о богочело­вечестве». В других работах София получает иную трактовку.

² Этот процесс индивидуализации, выхода многого из состава единого и, значит, отпа­дения от Бога, напоминает аналогичный процесс у Шеллинга (см. схему 132).

³ Эта идея Соловьева, несомненно, является развитием гностических идей, но, кроме того, она перекликается также с современной космогонической теорией «Большого взрыва» и основанной на ней гипотезе «пульсирующей Вселенной».

Схема 198. «Многое в едином» и «многое вне единого»

Схема 199. Стадии собирания «многого в единое»