Схема 201. Трансцендирование

С творчеством и свободой неразрывно связана и любовь, причем любовь понимается у Бердяева не только как духовная. И здесь Бердя­ев идет наперекор всей двухтысячелетней европейской традиции (иду­щий от Платона и пронизывающей всю христианскую философию), принимая реалии культуры XX в., а именно вхождение в круг обсужда­емых в науке проблем темы пола и половой любви, т.е. секса¹. Бердяев утверждает, что мужчина и женщина, взятые в отдельности, сами по себе не являются в полном смысле слова подобием Бога. И только со­единяясь в любви (и духовной, и плотской), они образуют целостную личность, подобную божественной. Любовь — это всегда творчество, она создает иную, новую жизнь, благодаря любви происходит выход человека из «царства необходимости» в «царство свободы». При этом для любящего раскрывается и творческая сущность любимого.

Личность и общество. Творчество, свобода, любовь — это, по Бер­дяеву, достояние каждого человека, а не особо избранных мудрецов, об­ладающих гнозисом, как сказали бы гностики, или святых. Поэтому каждый человек способен открыть, обнаружить образ Божий внутри себя и выйти в сферу истинного бытия или «царства Божьего». Этот процесс сугубо индивидуален, и каждый человек проходит этот путь сам. Никакие изменения в общественно-политической жизни не ока­зывают на него принципиального влияния, ведь вся социальная жизнь относится к «царству Кесаря». Поэтому никакой общественный про­гресс (ставший главной целью в социальной европейской философии начиная с эпохи Просвещения) не имеет никакого реального значе­ния. С этой позиции в ряде своих работ и прежде всего в книге «Смысл истории» Бердяев обрушивается на тех философов (марксис­тов, социалистов и т.д.), у которых человек понимался исключительно как социальное существо, а предназначение человека сводилось к ра­боте по созданию достойных человека условий жизни в «царстве Кеса­ря» — причем часто только для последующих поколений. При таком подходе все ныне живущие люди оказываются всего лишь средством

¹ В этой культурной новации XX в. громадную роль сыграли работы Фрейда.

для построения «лучшего будущего» (воззрение, характерное для со­ветской философии). Для Бердяева же такая позиция в принципе не приемлема¹.

Свобода для индивида имеет и свою оборотную сторону — ответ­ственность, причем не только за все свершенное, но также и за несвер­шенное. Человек ответствен за нереализацию собственных творчес­ких возможностей, за самоуничижение, за пренебрежение к собствен­ной судьбе.

Онтология свободы. В работах Бердяева понятие «свобода» полу­чило оригинальное онтологическое обоснование. Человеческой инди­видуальной свободе, как свойству души, предшествует некая метафизи­ческая свобода, первичная по отношению к телу и душе, т.е. первичная не только относительно «царства природы», но и «царства Божьего». Эта свобода угодна Богу, но тем не менее она не от Бога, и Бог над ней не властен. Она пребывает в извечном Ничто (более всего напоминаю­щем понятие «Бездна» у Бме), имеет темный иррациональный харак­тер и является источником зла. Но свобода изнутри преображается Божественной любовью — в этом и состоит космический и метафизи­ческий смысл жертвы Христа, и это же составляет основу трагедии как человеческой, так и божественной. В неумении увидеть эту трагедию Бердяев упрекает традиционную христианскую философию.

Интересно сравнить эти идеи с учением Соловьева, у которого онто­логия также начинается с исходного Ничто. Но у Соловьева причина существования в мире зла усматривается в отпадении мира от Бога, у Бердяева же исходное Ничто не тождественно Богу. У Соловьева при­чина отпадения мира от Бога трактуется как злоупотребление свобо­дой (грех индивидуализации), но этот грех совершили те многие, кото­рые были единым в Боге. Но сам Бог — это и есть «много в едином», значит, можно предположить, что Бог «попустил» это отпадение, не за­хотел или не смог его предотвратить². При любом из этих допущений получается, что конечной причиной появления зла в мире (или мира, в котором появляется зло) является сам Бог. Бердяев предотвращает этот обескураживающий вывод, но ценой отказа от монизма и прихода к своеобразному дуализму (допуская существование Ничто как исход­ной сущности, отличной от Бога).

¹ Бердяев прочно стоял на позиции, получившей свое философское выражение в этике Руссо и Канта и широко распространенной в современной западной философии: к человеку нельзя относиться как к средству, он может быть только целью.

² А может быть, это был некий этап в саморазвитии Бога? В настоящее время мы настолько привыкли к идее всеобщего развития, что способны на такую еретическую идею, как развитие Бога. (Прим. автора.)

Судьба учения. Учение Бердяева оказало большое влияние на развитие экзистенциализма и персонализма.