Вещные иски

§ 212. Вещные иски более консервативны, чем личные. Последние скорее перешли к формулярному процессу, тогда как первые долгое время облекались в старую форму legis actio или в переходную форму производства per sponsionem. Даже когда для вещных исков была выработана особая формула, т.н. formula petitoria, старая и переходная формы продолжали существовать параллельно с новой, хотя, конечно, область применения их все более суживалась. Прежде чем перейти к формуле для вещных исков, скажем несколько слов о ее двух предшественницах.

В конце республики legis actio (sacramento) in rem применялась в исках о собственности, сервитутах, наследстве и о некоторых других правах*(708). В начале империи она употреблялась при исках о наследстве (в центумвиральном суде)*(709). Но сложный и продолжительный обряд этой legis actio был, вероятно, стеснителен для римлян второй половины республики, более спешивших жить, чем их предки. Вследствие этого юристы того времени (вероятно, начала 3-го периода) придумали такое средство, которое давало возможность обходиться без legis actio и отчасти даже воспользоваться удобствами формулярного процесса. Это средство называлось agere per sponsionem. Оно состояло в том, что истец, вещное право которого было нарушено, вызывал нарушителя на заключение с ним стипуляции; по ней нарушитель обязывался заплатить истцу известную сумму денег, если этот последний действительно есть обладатель спорного вещного права. Например, если истец защищал свое право собственности на раба, то его стипуляция была такого рода: " si homo, quo de agitur, ex jure Quiritium mens est, sestertios XXV nummos dare spondes? " После надлежащего ответа собственник приобретал обязательственное право на взыскание с ответчика 25 сестерций под тем условием, если он будет признан квиритским собственником. По обязательству истец уже мог облечь свой иск в формулу, именно в вышеуказанную двухчленную формулу: si paret HS XXV nummos dare oportere, judex condemna, s. n. р. а. Но сумма (всегда очень маленькая) обыкновенно не взыскивалась. Все дело заключалось в условии: чтобы присудить ответчика к денежной сумме, судья должен был решить вопрос о праве собственности истца*(710). Таким образом, при производстве per sponsionem, так же, как и при legis actio sacramento, главный спорный вопрос решался не прямо, а косвенно. Но разница заключалась в том, что все производство per sponsionem было проще и быстрее.

Однако и оно представляло неудобства. Во-первых, главный вопрос решался только косвенно, вследствие чего юристы, естественно, должны были чувствовать потребность в формуле, специально приспособленной к характеру вещных исков. Во-вторых, это производство не облегчало самого осуществления вещного права: действительно, получал ли собственник в свои руки вещь и доходы от нее (собранные во время тяжбы), если судья признавал за ним право на взыскание суммы по стипуляции, т.е., другими словами, признавал его право собственности? Нет. Если ответчик добровольно не возвращал ему вещи с доходами (lis et vindiciae), то он должен был предъявить новый иск к тем лицам, которые, в силу особой стипуляции с истцом, являлись поручителями за ответчика в своевременном и надлежащем возврате вещи и доходов (stipulatio pro praede litis et vindiciarum)*(711). Весьма вероятно, что истцу приходилось предъявлять еще и третий самостоятельный иск, а именно: если он выигрывал дело против поручителей, т.е. если суд признавал, что они обязаны заплатить ему цену вещи и доходов, то, по мнению некоторых современных писателей, он должен был еще просить о назначении особого судьи (arbiter) для оценки вещи и ее доходов (arbitrium liti aestimandae)*(712).

Все эти неудобства, вероятно, послужили мотивом к созданию формулы, специально предназначенной для вещных исков. Она называлась formulapetitoria.

§ 213. Formula petitoria существовала уже во времена Цицерона, который упоминает о ней как о вещи всем известной, так что, вероятно, она возникла раньше его времени*(713). Эта формула не дошла до нас в целом виде, но, на основании сохранившихся отдельных частей, ее восстанавливают с большим правдоподобием таким образом*(714).

Si paret illam rem (например, hominem Stichum, fundum Cornelianum), qua de agitur, ex jure Quiritium Auli Agerii esse, neque (или nisi) earn Numerius Negidius arbitratu tuo restituet, quanti ea res erit, condemnato, s. n. p. a.*(715)

В этой формуле в сжатом виде изображен весь порядок разбирательства in judicio и вещный характер иска. Это видно будет при более внимательном разборе ее составных частей.

1) Intentio (включительно до слов " esse") не упоминает об ответчике; она предписывает судье расследовать, имеет ли истец квиритскую собственность. Такая формулировка и составляет характерную особенность вещных исков, потому что в ней выражается абсолютный характер вещного права (см. § 90 и 155).

Intentio далее указывает первую задачу разбирательства in judicio: судья должен выяснить вопрос о праве истца и объявить (pronuntiatio), к какому решению пришел он. Если он объявит, что истец не имеет искомого права, то должен перейти прямо к действию, указанному в конце condemnationis: si non paret, absolvito, то есть окончательным приговором (sententia) оправдать ответчика.

2) Если же он объявит, что истцу принадлежит искомое право, тогда он должен приступить ко второй своей задаче, которую в настоящее время называют arbitrium de restituendo и которая в формуле обозначается словами " neque arbitratu tuo restituet". Судья должен предложить ответчику добровольно вернуть истцу вещь, плоды ее (fructus), в буквальном смысле и в юридическом (иначе - доход), и уплатить за все убытки, которые он причинил истцу. Это называлось restitue rem cum omni causa. Судья, конечно, должен был точно определить эту omnis causa, т.е. количество плодов и размер убытков. Если ответчик повиновался требованию судьи, т.е. возвращал вещь cum omni causa, то судья в окончательном приговоре оправдывал его.

3) Если же он не повиновался, то судья приступал к третьей своей задаче, которая выражена в формуле словами " quanti ea res erit, condemnato", т.е. он должен был оценить в деньгах вещь и omnis causa и приговорить ответчика к уплате денежной суммы.

Таким образом, formula petitoria обладала преимуществами двух вышеописанных способов защиты вещных прав и в то же время избегала их недостатков: она решила спорный вопрос прямым путем, заключала в себе полномочие для судьи определить способ и размеры возврата вещи и оценить то и другое в деньгах и, наконец, сравнительно с legis actio sacramento и sponsio, представляла очень простой и скорый способ подготовки дела (инструкции) к разбирательству in judicio.

В конце республики, по крайней мере, во времена Цицерона, посредством formula petitoria защищалось только одно право собственности; остальные же вещные права защищались посредством legis actio sacramento in rem (см. § 212, с. 332, прим. 2). Но позднее, именно в следующем периоде, и для этих прав стали употреблять formulam petitoriam, хотя, по-видимому, в применении к ним она не носила этого названия.