П р и м е р. Гр. Ф., 19 лет, обвинялся в том, что без всякого повода нанес удары топором гражданке Б

Гр. Ф., 19 лет, обвинялся в том, что без всякого повода нанес удары топором гражданке Б. Обвиняемый Ф. рос и развивался правильно. По характеру был спокойным, общительным. В школу поступил в 8 лет, окончил семь классов и ремесленное училище. Работал на заводе модельщиком, с работой справлялся.

За несколько дней до правонарушения у гр. Ф. появилась тревога, подозрительность, настороженность. По словам его матери, он повторял, что ему " что-то подстроили", перестал есть. В день правонарушения гр.Ф. пошел по дороге, у него возник страх, по его словам, он стал " блудиться", " крутиться", бегать по лесу. Считал, что его преследуют, " в поле увидел мужчину с косой в руке", появилась мысль что этот человек должен его убить, хотел бежать, но почему-то, напротив, подошел к этому незнакомому мужчине. О дальнейших событиях рассказать ничего не может. Пришел в себя в психиатрической больнице, где также продолжал испытывать страх, плохо спал.

Из материалов уголовного дела известно, что гр. Ф. прибежал в деревню к дому гр. Б., взял с телеги топор и стал рубить им стену дома. Все это он делал молча. Когда из дома вышла гр. Б. с целью успокоить гр. Ф. он нанес ей два удара топором. Затем, по показаниям свидетелей, гр. Ф. то вставал на колени и просил прощения, то был злобен, нецензурно бранился, то вдруг начинал плясать.

Гр. Ф. среднего роста, правильного телосложения. На верхушке сердца прослушивается систолический шум, имеется акцент 2 тона на легочной артерии (недостаточность двустворчатого клапана). Остальные внутренние органы без отклонения от нормы.

При неврологическом обследовании признаков очагового поражения центральной нервной системы не обнаружено.

Гр. Ф. малодоступен, растерян, тревожен, часто испуганно озирается по сторонам, в контакт с врачом вступает формально.

Сведения о себе сообщает непоследовательно, путанно. Себя считает психически здоровым, неохотно принимает лечение, просит отпустить его домой и наряду с этим жалуется на страх, тревогу, ожидание чего-то тяжелого. Не может понять, что с ним происходит, где он находится, кто его окружает. Правонарушения не отрицает, но не может рассказать, как оно произошло. Повторяет, что в то время " ему было страшно", " все мерещилось, крутилось". В отделении остается растерянным, временами суетливым, часто бесцельно бродит по палате и коридору, испытывает страх. С окружающими не общается. Критика к своему состоянию и создавшейся ситуации отсутствует.

Заключение: Гр. Ф. страдает психическим заболеванием в форме шизофрении; в отношении инкриминируемого деяния, совершенного в состоянии острого болезненного расстройства психической деятельности, невменяем. Нуждается в принудительном лечении в психиатрической больнице общего типа.

Особенности судебно-психиатрической оценки вялотекущей формы шизофрении заключается в трудности распознавания из-за стертости клинических проявлений.

Нарастающие изменения личности, свойственные шизофрении, у таких больных могут расцениваться, как характерологические особенности, а паранойяльный бред как ситуационная реакция.

Эти больные могут долго удерживаться в жизни, работать, они не привлекают к себе особого внимания психиатров, даже если болезнь установлена, что затрудняет выявление нарастания симптоматики, способной привести к общественно опасному действию.

Ремиссии при шизофрении бывают с более или менее выраженными изменениями личности. Больные в состоянии ремиссии с дефектом также могут совершать общественно опасные действия. Трудно определить вменяемость этих лиц, особенно тогда, когда они совершают опасные действия по корыстным мотивам либо с психически здоровыми людьми.

В таких случаях необходимо выяснить насколько глубоки изменения личности и позволяют ли больным правильно оценивать сложившуюся ситуацию и руководить своими действиями.

В ряде случаев при шизофрении наступают длительные и стойкие ремиссии (20-29 лет), то есть способность к положительной социальной адаптации, устойчивая трудоспособность, сохранность интеллекта позволяют говорить о практическом клиническом выздоровлении. При этом правомерно заключение об их вменяемости.