Понятие истины

Истина и заблуждение являются основными противопо­ложными характеристиками отношения познавательного обра­за, человеческих знаний к объекту. Истинным является образ, соответствующий, адекватный отражаемому объекту. Об­раз, не соответствующий своему объекту, характеризуется как заблуждение. Эти по видимости простые определения порождают сложные проблемы, как только мы зададимся воп­росом, что такое «соответствие» и каков механизм установле­ния такого соответствия.

В логике соответствие означает совпадение признаков образа и объекта: если с каждым из признаков понятия, напри­мер, соотносится признак объекта, и наоборот, так что несов­падающих признаков не остается, то понятие соответствует объекту. Мы знаем, что любой объект многокачественен, мно­гомерен, неисчерпаем в своих свойствах, связях и отношени­ях. Любое же знание о нем всегда содержит конечное количе­ство информации. Здесь мы можем сформулировать основную проблему теории истины: как можно установить соответствие конечного по своему содержанию знания бесконечному объек­ту?. Для решения этой проблемы необходимо рассмотреть ос­новные характеристики истины: объективность, относитель­ность, конкретность и проверяемость практикой.

Объективностъ и абсолютность

Под объективностью истины понимается такое содержание наших знаний, которое не зависит от субъекта познания.

Признание объективной истины с необходимо­стью влечет за собой признание в той или иной форме абсо­лютной истины (абсолютного момента) в человеческом позна­нии, и наоборот, отрицание этого абсолютного момента влечет за собой отрицание и самой объективной истины. А это, в свою очередь, ведет к агностицизму, то есть утверждению о непоз­наваемости мира или его стороны. {224}

Абсолютная истина означает полное, исчерпывающее зна­ние о чем-то. Ясно, что по отношению к объекту познания (бу­дет ли это отдельная вещь или мир в целом) такое исторически завершенное знание, воспроизводящее реальность во всей ее полноте, может мыслиться лишь как исторический предел, бес­конечно отдаленный. Тем не менее выводом из истории позна­ния и практики является признание неуклонного прогресса че­ловеческого познания в смысле постоянного приближения ко все более полной и глубокой истине о мире. Наши знания в каждую данную историческую эпоху можно представить как момент подобного приближения. Но можно ли это историче­ски существующее, актуально функционирующее знание рас­сматривать как достаточно адекватное отображение реаль­ности?

Восходящая к гносеологическим концепциям прошлого модель, согласно которой процесс познания есть бесконечное и непрерывное приближение к истине, верно схватывая исто­рическую направленность познания в целом, приводит тем не менее к парадоксальным следствиям, когда мы пытаемся при­менить ее к конкретным познавательным ситуациям. В самом деле, если приближение к истине только бесконечно и непре­рывно, это значит, что на каждом конкретном этапе дистанция между субъектом и объектом остается бесконечной, ни на шаг не приближая нас в практическом смысле к цели. А это нахо­дится в противоречии с практикой науки.

Данный парадокс разрешим, если принять во внимание интервальную диалектику прерывного и непрерывного в по­знании, выражающуюся, в частности, в квантованной природе научной истины. Процесс согласования мысли с реальностью включает в себя как стадию постепенного сближения, так и нахождение фокуса максимальной адекватности. В связи с этим можно выделить три смысла понятия относительной истины. {225}

Относительность

Во-первых, следует иметь в виду историческую изменчивость социокультурных и мировоззрен­ческих оснований познания, расплывчатость, приблизитель­ность, частичную недостоверность наличного массива знаний в каждую данную эпоху. В этом смысле относительная истина означает определенную характеристику того или иного знания в процессе «эпистемологической фокусировки» (в частности, в результате движения от неточного и недостаточно достовер­ного знания к точному и более достоверному). Это постепен­ное приближение прерывается достижением максимальной адекватности в рамках применимости данной теории. Тем самым относительное выявляет в итоге свою абсолютную сто­рону: «Всякий раз, когда с определенной степенью точности под­тверждается какой-либо закон... можно утверждать, что этот результат в основном является окончательным и никакие по­следующие теории его не смогут опровергнуть» (Л. де Бройль. Революция в физике. М., 1965. С. 13).

Во-вторых, относительной истиной можно назвать то зна­ние, которое должно быть оценено как в высшей степени адек­ватное, если рассматривать его изнутри интервала абстракции, но которое обнаруживает свою ограниченность, свою зависи­мость от конкретных условий, как только мы выходим за гра­ницу интервала. Иными словами, речь идет об относительно­сти к условиям познания. На примере истории физики видно, что в то время, как метрическая точность (точность измере­ний), с которой проверяется теория, всегда конечна, а логико-математическая точность теории — бесконечна, гносеологи­ческая точность знания оказывается абсолютной внутри интер­вала и относительной — при переходе к обобщенной теории, к другой парадигме или интеллектуальной перспективе.

В-третьих, понятие относительной истины символизиру­ет ту гносеологическую ситуацию, при которой в процессе по­ступательного роста знания обнаруживается возможность при {226} ближения знания к более глубокой и универсальной истине в результате скачкообразного перехода от одного интервала к дру­гому, более широкому. Примером этому может служить пере­ход от классической механике к теории относительности, с од­ной стороны, и к квантовой механике — с другой. Отсюда сле­дует, что гносеологическая точность знания как мера адекват­ности интервальна по своему существу: она является хотя и изменяющейся, но тем не менее всякий раз дискретной харак­теристикой движения человеческого познания, целостной и не­прерывной внутри интервала и прерывной при переходе к другому интервалу.

Конкретность

То важнейшее обстоятельство, что характеристика любого образа как абсолютной истины, отно­сительной истины или заблуждения может быть дана не «вообще», но только по отношению к определенным условиям познания, к тому или иному «срезу» бесконечного объекта, т. е. справедлива только в определенном объективном интервале, выражается в положении о конкретности истины.

Абсолютная истина есть полное соответствие образа дан­ному предмету в данном интервале, относительная истина вы­ражает зависимость всякой истины от тех или иных условий познания, от пределов приближения наших знаний к реально­сти; заблуждение выражает несоответствие знаний предмету. Предмет, с которым соотносится знание, выделяется в зависи­мости от а) объективных условий взаимодействия, б) ценност­ных ориентаций субъекта деятельности, в) задачи деятельнос­ти, г) средств деятельности. Поясним это примерами.

А. Является ли утверждение «1+1=2» абсолютной истиной? Да, если предметы, с которыми мы оперируем мысленно сред­ствами математики, в реальных условиях могут рассматриваться как «жесткие образования». Нет, если предметы, пока мы их считаем, складываем и т. п., могут рассыпаться, таять, склеи­ваться и т. п. {227}

Б. Является ли истинным утверждение «Бороться за сво­боду — всегда хорошо»? Например, если речь идет о свободе продажи наркотиков? Или свободе от законов, регулирующих жизнь общества? При оценке истинности того или иного ло­зунга, стало быть, надо понять, что именно за ним скрывается, какое истинное содержание он имеет.

В. Если нам нужно пронести этот стол в эту дверь, то бу­дет ли абсолютной истиной результат измерения его ширины с точностью до миллиметра? Да, по отношению к данной зада­че предмет выделен адекватно, точность измерения до милли­микрона здесь не требуется, хотя в принципе уточнение резуль­тата измерения может быть практически бесконечным. И в теории, и на практике очень важно выделить параметры пред­мета, адекватные задаче. Оценки типа «это недостаточно глу­боко», «слишком абстрактно» и т. п. не имеют смысла, если сте­пень нужной глубины, точности, конкретности не соотносится с конкретной задачей деятельности.

Г. Суждение типа «на этом участке неба не наблюдается скоплений материи» будет истинным по отношению, допустим, к таким средствам наблюдения, как телескоп, и может оказать­ся ошибочным по отношению к средствам радиоастрономии.

Истинность любого знания оценивается по отношению к предмету, выделяемому определенными средствами в опреде­ленных объективных условиях.

Каким же образом устанавливается соответствие образа предмету? В конечном счете это осуществляется посредством практической деятельности. Практика — объективный критерий истины. Существует непосредственная и опосредованная практическая проверки истины. Если исследуемый предмет на деле проявляет себя именно так, как предполагалось, то это значит, что наши представления о нем правильны. {228}

Практика, однако, сама должна быть понята как истори­ческая категория, она обладает исторически определенной «силой достоверности» в своей функции критерия истины, по­скольку подтверждает или опровергает истинность знания не вообще (на все времена и в любых ситуациях), но относи­тельно конечного предмета, взятого в определенных условиях и выделяемого в определенной деятельности. Практика вре­мен Архимеда не могла, например, проверить утверждения общей теории относительности Эйнштейна. Современная прак­тика еще не готова вынести окончательный приговор различ­ным гипотезам о возможности встречи с разумными существа­ми в космосе.