Ранние государственные образования в III—II тысячелетиях до н. э. Развитие ремесел и сложение городов-государств. Эбла, Библ и Алалах

В конце IV тысячелетия до н. э. племенной семитский мир Северной Аравии приходит в движение. Восточные семиты (будущие аккадцы) проникают на Средний Евфрат, а какая-то другая группа семитских племен (видимо, ханаанеев) расселяется в Сирии. С их появлением в регионе становится заметен резкий прогресс в ремесленном производстве, прежде всего металлургии, и с этого времени начинается так называемый Раннебронзовый период в истории Восточного Средиземноморья. Металл идет не только на изготовление орудий и оружия, но также на выделку сосудов и литье небольших статуэток. Определенные изменения происходят и в земледелии, где возделываются не только зерновые культуры, но также оливковое дерево и виноград. В III тысячелетии до н. э. кое-где появляется террасное земледелие: поля располагаются по склонам гор террасами, поддерживаемыми каменными стенками. Возможно, стала употребляться и соха. Развивается сухопутная торговля с Месопотамией и морская — с Египтом, шедшая главным образом через Библ.

Прогресс земледелия и ремесел, развитие торговли привели к появлению в конце IV тысячелетия до н. э. первых протогородских центров. Одним из них становится протогород на месте Библа (археологический слой Библ IV).

В начале III тысячелетия до н. э. в Восточном Средиземноморье происходят важные изменения. Ханаанеи расселяются из Сирии в Палестину и переходят к оседлости и урбанизованному образу жизни на всем протяжении своего ареала. Именно в это время они возводят на средиземноморском побережье основные города будущей Финикии (финикийцами называли именно прибрежных ханаанеев) — собственно Библ (археологический Библ VI), Тир и др. (ок. XXIX—XXVIII вв. до н. э.). По-видимому,

одновременно в Северной Сирии аналогичный процесс происходит с другим семитским народом, «эблаитами» (назваными так современными учеными по Эбле, их крупнейшему центру в Сирии. В Шумере их, по-видимому, называли «марту» — не исключено, что по среднеевфратскому Мари, частично заселенному ими).

Библ III тысячелетия до н. э. представлял собой благоустроенное поселение, обнесенное каменной стеной, с улицами, вымощенными булыжником, достаточно широкими для проезда повозок. В Библе появляются монументальные постройки — храмы на каменном фундаменте. В храме местной богини найдены вазы с египетскими надписями. Как и для других городов Финикийского побережья, для Библа характерно значительное развитие торговли с Египтом. Библ снабжал египтян кедровым лесом и смолой, использовавшейся для мумификации. Видимо, вывозились также вино и оливковое масло. Глиняная тара от этих товаров обнаружена при раскопках некоторых египетских памятников. Из Египта в Библ привозились изделия художественного ремесла — бусы, алебастровые и диоритовые сосуды, драгоценные ларцы, деко­ративное оружие из золота и серебра.

В прибрежных городах интенсивно шла социальная дифференциация и складывались классы. Например, крупные жилые строения (так называемые дома купцов) по размерам и богатству отделки явно принадлежали городской верхушке. Началом II тысячелетия до н. э. датируются богатые гробницы, скорее всего правителей города. Можно предположить, что к этому времени здесь уже сложилось политическое образование — город-государство, подобный ранним государствам Южной Месопотамии. Египетское влияние в Библе все время было очень велико.

Аналогичные процессы формирования городских центров, превращающихся в города-государства, и сложения классового общества происходят и в глубине страны. Таков, например, городок Алалах в Северной Сирии. Его центром уже в конце IV — первой трети III тысячелетия до н. э. был храм, располагавшийся на высокой платформе. В XXVIII—XXIV вв. до н. э. рядом с храмом появляется дворец с парадной колоннадой, постепенно заметно увеличивающийся в размерах, что свидетельствует

о возрастании могущества алалахского царька. Появляются печати с клинописными надписями, а в XVIII в. до н. э.— клинописные глиняные таблички из царского архива. В Северной Сирии уже в конце IV тысячелетия возникло протогородское поселение Эблы. К середине III тысячелетия до н. э. оно превращается в крупный городской центр, занимающий площадь в 56 га с населением ориентировочно оцениваемым в 20—30 тыс. человек. Расположенная в стороне от крупных водных источников Эбла была обязана своим подъемом в большей мере развитию ремесленной и торговой деятельности, чем поливному земледелию.

В XXV—XXIV вв. до н. э. Эбла была центром крупного государства, охватывавшего всю Сирию вместе с предгорьями малоазиатского Тавра и соперничавшего с Мари на Среднем Евфрате — столицей другого раннего государства, заселенного аккадцами и, видимо, другой ветвью эблаитов. В Эбле этого времени существую дворцовые комплексы, в которых сосредоточиваются архивы, хранятся запасы сырья, ценных привозных изделий. Здесь имеются египетские алебастровые сосуды с именами фараонов, найдено около 32 кг лазурита. С юго-востока поступали различные ткани, в широких масштабах велась обработка шерсти, получаемой в местных скотоводческих хозяйствах. Торговый обмен совершался в больших масштабах, причем значительную роль в нем играли и чужеземные купцы. Вскоре Эбла попала в орбиту притязаний аккадских правителей, начавших осуществлять широкую завоевательную программу. Она упоминается уже в числе городов, будто бы подчиненных Саргоном. Около 2225 г. до н. э. один из преемников Саргона Нарам-Суэн захватывает Эблу и причиненные разрушения заметно сказались на развитии города. Однако к 2000 г. до н. э. наблюдается новый подъем, городская территория окружается мощной глинобитной стеной двадцатиметровой высоты и шириной до 40 м в основании. Заново отстраивается дворец, поблизости от которого располагаются царские гробницы, содержащие богатые приношения (в том числе привозные египетские вещи и художественные изделия из слоновой кости).

В социальном плане Эбла представляла собой типичный город-государство с развитой административной системой управления. Во главе государства стоял царь, возможно, осуществлявший также некоторые сакральные обязанности. При нем имелись советники, ведавшие различными отраслями хозяйства, все сведения о деятельности которых сосредоточивались в специальных архивах. Так, в одном архиве хранились документы, содержащие перечни полей, учетные данные о продуктах земледелия и поставках скота. В другом архиве сосредоточивались данные о распределении пищевых продуктов и тканей согласно определенным рационам — в этом отношении государственное земледельческое хозяйство напоминало традиции Древнего Шумера. Имеются в документах различные термины для обозначения подневольных работников, трудившихся в таких хозяйствах, среди них упоминаются и собственно рабы. Вероятно, нередко это были военнопленные. Во всяком случае среди найденных изображений имеется фигура пленника с завязанными за спиной руками — образ, типичный для искусства городов-государств, непрерывно ведших захватнические войны.

Весьма интересна Эбла и в культурном плане. Развиваясь на основе местных традиций, восходящих еще к поре ранних земледельцев, культура Эблы в период развития государства и классового общества широко использовала уже готовые нормы и эталоны шумерской цивилизации. Имелись даже специальные шумеро-эблаитские словари для облегчения понимания текстов, почти на 90 % состоящих из шумерских идеограмм. Отчетливо проступают связи с Месопотамией в архитектуре и в мозаичных фризах, украшавших стены дворцов.

Небольшие городки Палестины в III тысячелетии до н. э. обносятся стенами, укрепленными овальными или прямоугольными башнями (Мегидцо, Иерусалим, Лахиш и др.). Крепостные стены, так же как и значительное количество оружия, находимого при раскопках, свидетельствуют о напряженной обстановке в стране, куда уже начинают совершать первые походы египетские фараоны. В городах наряду со святилищами появляются резиденции местных правителей. В конце III — первой половине II тысячелетия до н. э. эти процессы получают дальнейшее развитие. Крупнейший центр в долине Иордана — Хацор занимает

в это время площадь в 50 га. Дворцы увеличиваются в размерах, появляются монументальные храмы. Разница в инвентаре погребений и в типах домов указывает на социальное неравенство, устанавливающееся в обществе. Правда, с точки зрения высокоразвитого египетского общества палестинские центры выглядели бедными и отсталыми.