Мне хотелось бы ненадолго обратиться к тревоге, которую вызывает такой тип мышления в умах многих психологов, а возможно, и в умах многих других уче-ных. Эта тревога возникает потому, что они считают " нереальной» природу тех связей, которые в основном образуют такое мышление. Что будет с психологией, если она обратит свое внимание на такие эфемерные, расплывчатые туманности, как переживание опыта, структура «Я», становление? Что станет с солидной нау-кой, которая основывалась на изучении осязаемых стимулов, реакций, доступных наблюдению, зримых положительных подкреплений? Тем, у кого это вызывает ощущение тревоги, я хотел бы напомнить путь развития физических наук.
Я вполне отдаю себе отчет в тех ловушках, которые таят в себе рассуждения по аналогии, и все же, думается, мы можем чему-то научиться и, быть может, найти утешение, рассмотрев некоторые аспекты развития физики и математики в той мере, в которой они доступны неспециалисту. Представляется вполне понятным, что основная часть впечатляющих открытий последнего времени в этих науках произошла не на пути использования логического позитивизма и операцио-нализма (хотя нельзя отрицать, что они продолжают вносить свою лепту), но благодаря фантастическому воображению опытных, способных к глубокому проникновению в сущность явлений мыслящих людей. Эти люди поднимали, казалось бы, странные вопросы, касающиеся сущности бесконечности, например, и разрабатывали странные гипотезы относительно бесконечности, которую никто не видел, не измерял и даже не понимал, что это. Эти необычные теоретические построения позволили разрешить давно стоявшие математические задачи. Или они разрабатывали новые странные представления о пространстве, формулировали типы пространства, которого никто никогда не видел, не представлял себе, которое существовало лишь в математических символах. Они выдвигали гипотезы об этих новых типах неэвклидова пространства. Наиболее знаменитые среди них вынашивали революционные идеи о том, что, возможно, нет ни веса, ни силы гравитации и что время и пространство — это одно и то же, отбирая этим у нашей вселенной почти все то, на чем она, по нашим представлениям, зиждится. Подобное развитие идей зашло так далеко, что это дало одному компетентному математику возможность написать следующее: «Мы должны, таким образом, рассматривать всякую теорию физического пространства как чисто субъективное построение и не соотносить ее с объективной реальностью. Человек создает геометрию, эвк-лидову или неэвклидову, и решает рассматривать пространство в этих терминах. Преимущество такого рассмотрения состоит в том, что, несмотря на его неуверенность в предположении, что пространство обладает какими-либо характеристиками той структуры, которую он построил в своем внутреннем сознании, он тем не менее может размышлять о пространстве и использовать свою теорию в научной работе. Такой взгляд на пространство и природу, в общем, не отрицает существование объективного физического мира. Такой взгляд просто признает, что суждения и выводы человека о пространстве являются исключительно его собственными построениями».
Тем не менее надо признать, что благодаря этим субъективным конструктам смогли появиться теории относительности, высвобождения атомной энергии, космического пространства и многие другие достижения науки и техники.
Если я попытаюсь сделать отсюда вывод для сферы психологии, то он будет выглядеть примерно следующим образом: нет никакого особого преимущества в том, чтобы ограничить теорию наблюдаемым поведением. Добавлю к этому, что нет и никаких внутренних преимуществ для того, чтобы строить теорию на основ феноменологических неременных. Этот фундаментальный вопрос поможет разрешить будущее. Какие теории окажутся подлинно эвристичными и приведут к открытию важных функциональных связей, возникающих в жизни человека? Имеются одинаковые основания, что-вы считать, что успешными окажутся теории, основанные на экзистенциально-феноменологических построениях, равно как и теории, основанные на объективных наблюдениях за поведением. Теория, постулирующая связь между внутренними субъективными явлениями, не поддающимися непосредственному измерению, подобно теориям, рассматривающим неэвк-лидово пространство, оказывается более ценной для успешного развития наших представлений, чем теории, изучающие только наблюдаемое поведение.
