Владимир Шамов и переливание крови
Владимир Николаевич Шамов (1882-1962) был ученым широкого диапазона, он интересовался многими проблемами хирургии и внес большой вклад в развитие таких важных ее отраслей и разделов, как трансплантология, переливание крови, нейрохирургия, а также военно-полевая хирургия, онкология, урология и др. В 1908 г. он окончил Военно-медицинскую академию с отличием, как один из лучших выпускников был оставлен при академии на три года для усовершенствования по хирургии. В 1908-1912 гг. Шамов работал в госпитальной хирургической клинике известного хирурга С.П. Федорова, а в 1912 г. защитил докторскую диссертацию о значении физических методов для хирургии злокачественных образований. В 1913-1914 гг. Шамов был в научной командировке в США и Англии, работал в клиниках Кушинга, братьев Мейо, Крайля, в лабораториях Карреля и Рауса. Начавшаяся Первая мировая война вынудила его прервать командировку и возвратиться в Россию: с 1914 по 1923 г. он был старшим ассистентом, а затем приват-доцентом госпитальной хирургической клиники Военномедицинской академии.
В 1923-1938 гг. Шамов руководил факультетской хирургической клиникой Харьковского медицинского института и одновременно - кафедрой экспериментальной хирургии Украинского института экспериментальной медицины в Харькове и вновь организованным Украинским институтом гематологии и переливания крови. В 1939 г. Шамов возвратился в Военно-медицинскую академию и возглавил хирургическую клинику, в которой когда-то учился и работал. Этой клиникой он руководил 20 лет. Одновременно в 1939-1941 гг. он был научным руководителем Ленинградского института переливания крови. В годы Отечественной войны Шамов был заместителем главного хирурга Красной Армии. После войны он вернулся в Военно-медицинскую академию, где по-прежнему руководил кафедрой, а в 1947-1956 гг. был еще и директором и научным руководителем Ленинградского нейрохирургического института. Свои незаурядные способности исследователя молодой хирург Шамов показал уже во время работы над докторской диссертацией, посвященной значению физических методов для хирургии злокачественных новообразований. Тогда же Шамов заинтересовался еще одной перспективной научной проблемой - трансплантацией, в частности трансплантацией мышечной ткани при лечении ранений печени, а также трансплантацией костной ткани. Важнейшей научной проблемой, которой Шамов занялся одним из первых (если не самым первым) в нашей стране, было переливание крови. В то время во всех странах мира хирурги и другие клиницисты весьма скептически относились к гемотрансфузиям, считали их применение совершенно необоснованным с научной точки зрения. Шамов, изучавший проблемы переливания крови и в России, и во время научной командировки в Америку (в клинике Крайля), подошел к этой проблеме со строго научных позиций. Вместе со своими помощниками Н.Н. Еланским, И.Р. Петровым, П.Я. Страдынем и С.В. Гейнацем он провел исследования, позволившие выделить четыре изоагглютинационные группы крови и получить стандартные сыворотки для их определения. Это позволило 20 июня 1919 г. провести первое в стране переливание крови с учетом изоагглютинационных групп донора и реципиента.
вои исследования Шамов продолжил в Харькове, где он интенсивно разрабатывал проблемы переливания и консервирования крови и использования в клинической практике кадаверных тканей (в том числе крови) и органов. Занявшись изучением жизнеспособности тканей трупа, Шамов выбрал кровь - «такую ткань, условиями пересадки которой хирургия овладела в настоящее время уже в достаточной степени». В экспериментах кровь бралась у трупов животных (собак) через различные сроки после смерти и переливалась живым животным, которых предварительно настолько резко обескровили, что они могли остаться в живых лишь при полной жизнеспособности перелитой крови. Эксперименты дали отличные результаты. 11 сентября 1928 г. в докладе на 3-м Всеукраинском съезде хирургов В.Н. Шамов сообщил: «Кровяная ткань, пробывши в трупе до 11 часов после смерти животного, снова стала продолжать свою жизнь и функцию в теле нового организма», т.е. она не токсична и вполне жизнеспособна. Это было выдающееся научное открытие. Впервые в мире В.Н. Шамов, научно доказав и обосновав целесообразность переливания кадаверной (фибринолизной) крови, продемонстрировал ее большую и бесспорную эффективность, открыл дорогу к широкому использованию ее в клинической практике. Первое перелива- ние фибринолизной крови человеку произвел С.С. Юдин: 23 марта 1930 г. в Московском институте им. Склифосовского человеку, погибавшему от острой анемии, он перелил 420 мл крови, взятой от трупа умершего шесть часов назад человека. Произведенное переливание сопровождалось поистине магическим эффектом. Отношение зарубежных специалистов к новому методу вначале было негативным и даже враждебным. Когда в сентябре 1935 г. в Риме на 1-м Международном конгрессе по переливанию крови был зачитан доклад В.Н. Шамова (сам он на конгрессе, к сожалению, не был), то один из видных итальянских профессоров заявил, что «это - богохульство, на которое не решится ни один итальянец». Это заявление поддержал ряд ученых; еще более враждебно высказалась против нового метода католическая церковь.
Открытие В.Н. Шамова и С.С. Юдина сыграло немалую роль в последующем использовании в клинике трансплантации различных кадаверных тканей, в том числе роговицы (В.П. Филатов), кожи, слизистой, хряща, эндокринных желез и т.д., а также первой в мире клинической трансплантации почки, которую осуществил ученик Шамова Ю.Ю. Вороной (1933). Впоследствии за разработку и внедрение в практику метода заготовки и использования фибринолизной крови В.Н. Шамову и С.С. Юдину была присуждена Ленинская премия (1962). Продолжая свои исследования по проблемам трансплантации тканей и органов, Шамов на основании экспериментов и клинического опыта еще в 1936 г. выдвинул положение о необходимости подбирать донора при пересадках органов и тканей так, как это делалось при переливании крови, т.е. с учетом изоагглютинационных групп крови. Это было важно для исследователей и врачей, занимавшихся тогда новым разделом хирургии, получившим вскоре название «трансплантология». Шамов интересовался еще одной, тоже новой тогда отраслью хирургии - нейрохирургией. Нейрохирургические исследования Шамова касались разных вопросов хирургии симпатической нервной системы, изучения заболеваний, тесно связанных с функцией вегетативной нервной системы, гистологических изменений в стенках артерий, возникающих после периартериальной симпактэктомии, ликворообращения, продукции и резорбции спинномозговой жидкости, хирургии мозговых желудочков, травмы головного мозга и т.д. Одним из первых в стране Шамов начал делать крупные нейрохирургические операции: так, он первым произвел операцию на желудочках головного мозга. Он предложил также новую операцию на симпатической нервной системе при спастических параличах - «Ramisectio sympatica», первым в стране начал читать студентам курс нейрохирургии.
Много нового внес Шамов в клиническую и экспериментальную хирургию. Он разработал (1926) новый, оригинальный метод пластики пищевода, при котором тонкокишечный трансплантат помещают в филатовский стебель и затем поэтапно перемещают его на грудь после пересечения брыжейки (метод Шамова). Известны способы остановки кровотечения из раны печени, когда в рану вшивают мышцу (способ Опокина-Шамова) и когда к ране печени подшивают пластинку мышечной ткани (способ Левена- Опокина-Шамова). Первым в стране он успешно удалил опухоль поджелудочной железы, произведя панкреатодуоденэктомию, а также первым осуществил под местным обезболиванием (1946) успешную пневмонэктомию и ряд других операций. Ему принадлежит также важный для экспериментальных исследований метод полной изоляции кишечной петли от нервных связей ее с организмом, о котором он сообщил на 2-м Всесоюзном съезде физиологов (1926). Шамов был автором крупных научных трудов по различным проблемам хирургии - «Руководство по переливанию крови» (1940), «Переливание крови в период Отечественной войны» (1947), «Хирургия повреждений нервной системы» (1959) и т.д. Как ученыйхирург, он пользовался большим авторитетом - был академиком АМН (1945), генерал-лейтенантом медицинской службы (1943). Юрий Вороной: первая клиническая трансплантация почки В начале XX в. прогресс хирургии и разработка сосудистого шва позволили осуществить первые эксперименты по трансплантации почки. Однако в клинике первую в мире гомотрансплантацию почки (в современной терминологии - аллотрансплантацию) произвел Юрий Юрьевич Вороной (1895-1961). В 1921 г. Вороной окончил Киевский медицинский институт и стал аспирантом кафедры хирургии, которой руководил профессор Е.Г. Черняховский, а в 1926 г. был назначен ассистентом Харьковского медицинского института. В 1931-1934 гг. Вороной работал
лавным врачом больницы в Херсоне, директором и профессором хирургии Херсонского производственного медицинского института, а затем - старшим научным сотрудником Всеукраинского института неотложной хирургии и переливания крови, которым в те годы руководил известный ученый-хирург В.Н. Шамов. Позднее, в 1936-1941 гг., Вороной заведовал кафедрой хирургии Харьковского стоматологического института. Затем он в течение нескольких лет (в 1944-1950 гг.) работал врачом-урологом в Житомире. В 1950-1953 гг. Вороной руководил отделением экспериментальной хирургии Института экспериментальной биологии и патологии, а в 1953-1960 гг. - таким же отделением в Киевском институте гематологии и переливания крови. Проблемами трансплантологии Вороной заинтересовался еще в 20-х гг., когда был аспирантом у профессора Черняховского и участвовал в его экспериментах по пересадке почки. Работая в Харькове, он сначала изучал (в эксперименте и в клинике) интересовавшие тогда многих ученых проблемы так называемой свободной пересадки яичек: особое внимание при этом обращалось на иммунобиологическую реакцию организма реципиента. В 1929 г. под руководством профессора В.Н. Шамова и завкафедрой микробиологии профессора С.С. Златогорова Вороной выполнил свою первую работу на эту тему. О своих дальнейших исследованиях он сообщил в работе «К вопросу о специфических комплементсвязываюших антителах при свободной трансплантации яичка» (1930). Позднее Вороной занялся экспериментами по трансплантации жизненно важного органа - почки. Так, на III Всесоюзном съезде физиологов (1930) он демонстрировал результаты успешной пересадки почки в эксперименте. Он пересаживал почку на правую сторону шеи, ее артерию и вену сшивал с общей сонной артерией и наружной яремной веной реципиента. В ноябре 1930 г. на IV Всеукраинском съезде хирургов Ю.Ю. Вороной продемонстрировал собаку с почкой, пересаженной с помощью сосудистого шва под кожу шеи. Были соединены почечные артерия и вена и общая сонная артерия и яремная вена. Аутотрансплантат хорошо прижился, почка правильно функционировала, давность пересадки (к моменту демонстрации) составляла более шести месяцев.
Проводя эксперименты по трансплантации почки, Ю.Ю. Вороной продолжал тщательно изучать иммунобиологические факторы. При изучении роли ретикулоэндотелиального аппарата в процессе выработки антител и значения блокады этого аппарата, повышающей шансы на приживление трансплантата, его внимание привлекли отравления сулемой, которые как раз и вызывали, по его мнению, явления блокады ретикулоэндотелиального аппарата. Таким образом, решение Ю.Ю. Вороного произвести пересадку почки в клинических условиях базировалось на строго научном подходе к самой проблеме трансплантации и многочисленных экспериментах на животных. Серьезные размышления вызывала проблема донора. Он решил использовать почку, взятую от трупа. В этом решении немалую роль, бесспорно, сыграл пример его учителя профессора В.Н. Шамова, впервые в мире с успехом использовавшего в клинике кадаверную кровь. В апреле 1933 г. (а не 1934 г., как сообщалось в некоторых источниках; 1934 г.- год публикации работы Ю.Ю. Вороного) хирург Вороной впервые в мире произвел в клинике пересадку почки. Больной, 26 лет, поступившей с отравлением сулемой, он решил произвести трансплантацию целой кадаверной почки. В качестве донора использовали труп мужчины 60 лет, доставленного в больницу с переломом основания черепа и скончавшегося в приемном покое. Почку взяли через шесть часов после смерти. Правда, группы крови донора и реципиента не совпадали: в то время как у больной она была 0 (I), у трупа была В (III). Однако Вороной решил, что масса крови реципиента как универсальнодонорской, протекая по тканям трансплантированной почки, не будет агглютинироваться. Поэтому, несмотря на различие в группах крови, решено было произвести пересадку. К тому же другой донорской почки не было.
Первая в мире клиническая трансплантация почки, взятой от трупа, была осуществлена 3 апреля 1933 г. Вороной произвел пересадку кадаверной почки на правое бедро, в средней его трети, на передне-медиальную поверхность, соответственно ходу кровеносных сосудов. Как только были наложены сосудистые швы, кровообращение в почке возобновилось. Об этом свидетельствовало капиллярное кровотечение из наружной поверхности мочеточника, капсулы почки и некоторых других мест, поврежденных во время экстирпации почки у трупа. На операционном столе была отмечена небольшая перистальтика мочеточника и выделение редких капель мочи. К концу первых суток после трансплантации больной с целью усиления блокады ретикулоэндотелия и понижения концентрации ртути в крови было сделано кровопускание и массивное переливание крови от донора группы 0 (I). После кровопускания (700 мл) и переливания цитратной крови (400 мл) перистальтика мочеточника стала более живой, однако было отмечено появление кровянистой мочи. Затем у больной снова возникло возбужденное состояние, возобновились рвота и судороги. На вторые сутки после операции состояние больной значительно ухудшилось. Из мочеточника трансплантированной почки выделялись капли кровавой, лаковой мочи (собственные почки больной по-прежнему не функционировали). Вечером 5 апреля выделение мочи трансплантированной почкой прекратилось. Прожив с трансплантированной почкой чуть более 48 часов больная скончалась. Вороной обоснованно считал, что кратковременное приживление трансплантата (всего лишь в течение двух суток) отнюдь не компрометирует трансплантации почки как метода лечения. Более того, он полагал, что в случае гибели первой подсаженной почки (из-за высокой концентрации ртути) следует рекомендовать замену ее новой, свежей почкой, т.е. произвести повторную трансплантацию.
Чрезвычайно важно, что в клинических условиях Вороной доказал, что «почки свежих трупов в состоянии оживать и функционировать при пересадке другому человеку», и что «вне всякого сомнения трупные органы при пересадке человеку не дают какой бы то ни было специфической интоксикации либо анафилаксии». Своей операцией Ю.Ю. Вороной надолго опередил развитие трансплантологии. В большинстве стран мира клинические пересадки кадаверных почек начали производить только в 50-60-е гг. В 1950 г. Вороной сообщил уже о пяти операциях пересадки трупной почки при тяжелых нефрологических заболеваниях. Правда, в то время он рассматривал пересадку консервированной трупной почки, судя по названию его статьи в журнале «Врачебное дело», только «как метод биостимуляции при тяжелых нефритах» и не ставил задачей «длительное постоянное ее приживление». В этом сказались, видимо, неудовлетворительные результаты предшествующих клинических трансплантаций. Однако факт остается фактом: Ю.Ю. Вороному принадлежит двойной приоритет - первая в мире клиническая пересадка почки и первое в мире применение в клинике трансплантации кадаверной почки.
|
