Археологические источники по истории древнерусского костюма. Состав древнерусского женского и мужского костюма по материалам погребальных памятников Верхневолжья

Как уже отмечалось, наиболее полноценными археологическими источниками для реконструкции древнерусского костюма являются материалы древнерусских погребений и кладов, поскольку они содержат как правило целый комплекс вещей, являющихся элементами костюма. Рассмотрим состав древнерусского костюма, основываясь на материалах погребальных памятников Верхневолжья конца X-XIII вв. (см. Приложение 3, карта).

Материалы полевой документации раскопок древнерусских погребальных памятников Верхневолжья содержат достаточно подробные описания и изображения погребений и дают широкие информативные возможности для реконструкции комплекса погребального костюма древнерусского населения.

Органические остатки костюма

Детали костюма, изготовленные из текстиля, кожи, меха, войлока, бересты, как правило, плохо сохраняются в культурном слое в силу своего органического происхождения. Даже отдельные фрагменты, не говоря уже о целых экземплярах одежд, являются редкой находкой, привлекающей особое внимание археологов (см. Приложение 3). Наиболее представительными для Верхневолжья являются коллекции органических остатков из погребений курганных групп Плешково-1, Избрижье, Березовецкого могильника. Среди выявленных остатков - фрагменты, отпечатки текстиля, нити, тлен вместе с украшениями. В большинстве случаев материалом для изготовления ткани являлась шерсть. Текстиль из растительных волокон (льна, конопли) встречен лишь в двух случаях. Он, как правило, быстро разрушается в почвенной среде и бесследно исчезает. Можно предположить, что отпечатки на предметах могут являться следами ткани из растительных волокон. Встречены также остатки комбинированного текстиля, где использовались льняные (обычно в качестве уточных) и шерстяные (основные) нити. Редкими являются находки шелковых тканей. Выявлено лишь 7 фрагментов шелка из 4-х погребений Верхневолжья. Шелк в эпоху раннего средневековья составлял одну из значительных статей импорта Руси из Византии и стран мусульманского Востока, но широко применялся лишь в княжеском и церковном быту. Рядовое сельское население использовало дешевые сорта шелка для декорировки платья. Отделка шелком хорошо известна по сохранившимся экземплярам одежды из памятников Северной Европы. Известны украшения как из тканых узорчатых лент, так и из полос, вырезанных из шелкового полотна. Шелк разрезался на полосы, использовавшиеся для обшивки рукавов, подола, ворота. Эти полосы могли украшаться вышивкой. В Верхневолжье имеются единичные находки шелка, различного по происхождению, характеру обработки и использования. В кургане у д. Воробьево были найдены фрагменты двухцветного шелка (по желтому фону - зеленый орнамент, расположенный полосами), саржевого переплетения, с основой из тонкой некрученой пряжи. Здесь же найдены фрагменты желтой шелковой ткани с узором в виде цветов красного цвета. По мнению М.В.Фехнер, эта ткань имеет среднеазиатское происхождение (Фехнер, 1973). Подобные ткани вырабатывались в VII-XI вв. в окрестностях Бухары в селении Зандана и были известны на под названием " занданечи". Фрагмент очелья из Иворовского могильника представляет собой редкий образец древнерусского лицевого и золотного шитья XII - начала XIII вв., выполненного на двухслойной шелковой ткани ярко-малинового цвета (Комаров, Елкина, 1976). Такая ткань называлась " самитом" и вырабатывалась в шелкоткацких мастерских Византии и Ближнего Востока. Фрагмент монашеского головного убора украшенного растительным орнаментом, выполненным золотными нитями, найден в погребении XII в. Борисоглебского монастыря г. Торжка (Беренштейн, Малыгин, 1995). В курганной группе Пекуново-2 сохранился фрагмент края одежды, найденный на груди погребенной под бусами. Он представляет собой кусок тонкой шелковой ткани полотняного переплетения, на который нашита шелковая ткань, по всей видимости, зеленого цвета, с мелким ткацким узором в виде ромбов. Между двумя слоями ткани сохранились остатки прослойки из бересты. Зеленая ткань, по всей видимости - остатки тканой ленты. Нашита она на шелковую подкладку стебельчатым швом. Сохранились три параллельных шва. Возможно, этот фрагмент - остатки обшивки выреза горловины женского платья. Эти находки шелковых тканей отражают ассортимент шелковых материй, поступавших на Русь, и характер их использования в одежде сельского населения. Зафиксированы ткани с цветным тканым узором. Нити основы и утка имеют разный цвет и при переплетении образуют геометрический узор.

Одними из наиболее ярких и интересных находок являются остатки тканых разноцветных лент. В основном это образцы браного ткачества, приемы которого (тканье на дощечках-бральницах) широко представлены в этнографических материалах. Интересно отметить, что ширина этих лент фиксируется, и она могла быть самой разнообразной, в зависимости от количества дощечек и нитей основы. Нахождение лент в погребениях - как правило, в зонах, соответствующих вороту, рукавам, поясу. Особый вид тканого декора в составе костюма - тканые привески: бахрома, шнуры, в том числе от косников, бубенчики. Плетеные шнуры встречены в большинстве случаев с металлическими обоймицами, в нагрудной зоне погребений, и рассматриваются исследователями как остатки косника. По этнографическим данным, косник является деталью прически и служит для украшения и закрепления волос в косе. В качестве косника может выступать лента, шнур, вплетаемый в косу, концы могут оформляться бубенчиками, бусами. Среди рассмотренных материалов были выявлены также образцы древнерусской вышивки цветными шерстяными нитями.

Женский костюм

Наиболее информативными являются женские погребения, включающие большое количество привесок, бус, пуговиц и других застежек и украшений костюма. Их распределение по зонам в погребении - верхней (зона шеи, плеч), пояса и рукавов - в определенной степени отражает состав женского погребального костюма, включавшего определенные виды одежды, головного убора, обуви, аксессуаров. Сопоставление с данными изобразительных источников и образцами этнографического костюма дает возможность уточнить особенности конструкции древнерусской женской одежды. В соответствии с набором вещей в погребениях Верхневолжья можно выделить следующие части женского костюма:

- головной убор, в состав которого входили височные кольца, различные привески, головные венчики, жесткая основа и головные покрывала, представленные фрагментами ткани, кожи и бересты;

- одежда, представленная остатками ткани и аксессуарами: гривнами, бусами, привесками, пуговицами, фибулами и другими вещами; в ее составе выделяются отдельные комплексы - нагрудных и поясных деталей;

- украшения рук: браслеты и перстни;

- обувь, представленная фрагментами кожи.

Для раннего этапа - конец X - середина XI в. - выделяются локальные варианты головных уборов в западной и восточной частях Верхневолжья, тяготеющие к балтскому и финно-угорскому типам уборов. В дальнейшем, со второй половины XI в., происходит распространение головных уборов с браслетообразными височными кольцами на всей территории Верхневолжья (см. Приложение 3). В то же время, во второй половине XI в. наблюдается большое разнообразие в головных украшениях. В крупных могильниках присутствуют уборы с различными типами височных колец.

О характере кроя одежд свидетельствуют, прежде всего, застежки - фибулы, пряжки, а также украшения - цепочки, привески и нашивные бляшки, указывающие на места швов или разрезов одежды, наличие пояса.

Выделяется группа погребений с малым количеством бус - от 1 до 5 штук. Бусы располагаются, как правило, под нижней челюстью, на уровне 2-3 шейных позвонков, вертикально, по центру или с левой стороны. Бусы в количестве от 2 до 5 обычно одного типа, чаще всего сердоликовые или металлические. В таком положении зафиксированы также золотостеклянные, стеклянные разноцветные, глиняные бусы, а также привески-бубенчики и пуговицы. Есть также погребения с большим количеством бус, в которых бусины, лежащие в районе нижней челюсти и шейных позвонков, отделяются по своему расположению от остальных бус и отличаются от них размерами, материалом, цветом. Вместе с бусами в отдельных погребениях найдены остатки ткани. Эти наблюдения позволяют предположить, что рассматриваемые бусы использовались в качестве пуговиц и нашивались на ворот одежды. Вертикальное расположение этих бусин, бубенчиков и пуговиц, на наш взгляд, соответствует небольшому разрезу по горловине, в центре или слева. Разрез мог оформляться воротником-стойкой или узкой полосой ткани или оставался без воротника. По мнению этнографов, разрез, идущий от ворота, первоначально делался посередине груди у всех трех восточнославянских народов, лишь у русских впоследствии распространилась косоворотка. В то же время, воротники с асимметричной застежкой реконструируются по материалам женских и мужских погребений Суздальского некрополя второй половины XI - начала XII в. (Сабурова, Елкина, 1991). Интересно отметить, что подобное оформление выреза горловины наблюдается по материалам как женских, так и мужских погребений Верхневолжья X-XIII вв. Возможно, конструкции женских и мужских рубах в то время не имели больших различий. Это косвенно подтверждается и тем, что русская женская " смертная" одежда XIX - начала ХХ в., имела древний туникообразный крой, характерный, прежде всего, для мужских русских рубах, а также тем, что женская и мужская нижнюю одежды обозначается одним термином - сорочица. Распределение подобных комплексов в верхневолжских памятниках имеет хронологические особенности. Можно высказать предположение, что в древнерусский период происходило формирование и распространение традиционной рубахи с разрезом по горловине и воротником, застегивающимся на пуговицы, в том числе и рубахи-" косоворотки". Рассмотренный вариант оформления горловины является элементом одежды глухого покроя.

Поясные комплексы встречены в 25% женских погребений с элементами костюма. Наибольшее их количество отмечено в погребальных комплексах восточной части рассматриваемой территории (курганные группы Заборье, Глинники, Пекуново-1 и 2, Плешково-1 и 2, Воробьево-1). К поясу подвешивались ножи и сложные привески (см. Приложение 3).

Помимо рубахи глухого покроя, с разнообразным оформлением горловины, следует предположить также наличие верхнего платья. В ряде случаев зафиксированы парные украшения на плечах. Можно предположить, что здесь имела место одежда типа туникообразного " сарафана" глухого покроя (рис.) или наплечное покрывало. Такой тип одежды реконструируется по материалам погребений прибалтийских финнов (эстов, веси, на территории Финляндии), балтов X-XIII вв. Данные комплексы прослеживаются в западной и восточной частях Верхневолжья (курганные группы Большая Коша, Усть-Суходол, Гульцово, Плешково-1). В большинстве же женских погребений Верхневолжья встречаются непарные украшения на плечах - цепочки с привесками, ножи, сложные привески, косвенно свидетельствующие о характере покроя женской одежды. В ходе формирования женского древнерусского костюма в Верхневолжье происходило включение в его состав деталей, характерных для культурных традиций населения соседних территорий. При заимствовании эти детали утрачивали свое функциональное назначение в связи с иным покроем одежды и использовались в качестве особых украшений. Так, цепочки, соединяющие в прибалтийско-финском и балтском костюмах края наплечного покрывала или лямки, привешиваются к плечу, принимают вертикальное положение, к ним прикрепляются другие привески.

Распашная одежда фиксируется по застежкам, нашивным бляшкам и их остаткам, располагающимся вдоль позвоночных костей скелета. Такие погребения сосредоточены на западе и востоке Верхневолжья (могильники Березовецкий, Большая Коша, Плешково-1, Выркино-3). Как правило, распашной крой сочетается с небольшой длиной одежды (до бедра). Например, в погребениях из Большой Коши зафиксированы следы коррозии бронзы в виде полосы вдоль позвоночника и горизонтально в районе костей таза. В Плешково-1 исследованы женские погребения с фибулами в центре нагрудной зоны, которые, вероятно, застегивали края одежды типа наплечного покрывала или " кофты", что характерно для костюма поволжских финнов.

Следует отметить, что различные виды одежды сочетаются в верхневолжских погребениях с определенными видами головных уборов. Так, например, для погребального костюма из Плешково-1 характерны головные уборы, включающие несколько перстнеобразных колечек, шумящие украшения, поясная одежда и верхняя распашная одежда, скрепленная фибулой. Для погребального костюма из Березовецкого могильника характерны головные уборы, включающие наборные венчики из пластинок и спиралек, иногда головные покрывала, расшитые бисером, в сочетании с одеждой, вероятно, глухого покроя, без поясных деталей. Для большинства же древнерусских погребений Верхневолжья характерен головной убор с браслетообразными височными кольцами в сочетании с одеждой, в основном, с нагрудными украшениями (ожорельями из бус), без деталей пояса.

Иногда комплекс вещей и разнородных тканей в составе одного погребения позволяют сделать предположения о составе женского костюма. Так, например, в состав женского костюма из кургана № 109 Избрижского могильника входила сорочица, рукава и ворот которой были обшиты тканой тесьмой из красных и синих нитей; вероятно, набедренная одежда типа поневы, из шерстяной клетчатой ткани. Головной убор женщины включал браслетообразные височные кольца (по 3 с каждой стороны), подвешенные вертикально на лентах.

Нагрудную зону костюма украшало ожерелье из бус, бисера и монетовидным подвесок. На поясе, вероятно, была подвешена сумочка, в которой лежали пряслице и гребень. Пояс был украшен бронзовыми бубенчиками. Дополняли костюм браслеты (по 2 на каждой руке) и перстни (см. Приложение 3).

В женских погребениях Верхневолжья зафиксированы случаи украшения браслетами обеих рук (11% погребений). Интересно отметить, что встречаются однотипные, " парные" браслеты (например, по 2 бронзовых дротовых). Обращает на себя внимание их небольшой диаметр (5-7 см). Таким образом, они при надевании слегка разгибались и достаточно плотно прилегали к руке. В ряде случаев с их внутренней стороны найдены остатки текстиля от рукавов. Приведенные факты дают возможность предположить, что в таких случаях браслеты не только являлись украшением, но и могли придерживать на запястьях длинные или широкие рукава. Рубаха с длинными рукавами, закрывающими кисть руки, просуществовала до начала ХХ в. и была характерна для многих областей России. Вероятно, изученные нами комплексы с " парными" браслетами можно связывать с этим типом одежды. Носившиеся парно створчатые браслеты-наручи XII-XIII вв., найденные в городах и в составах кладов, связываются Б.А.Рыбаковым с особым типом русской одежды, которая представляла собой рубаху с очень длинными рукавами. Существование такой одежды в древнерусский период подтверждается изображениями на самих наручах и древнерусских миниатюрах. Эта одежда просуществовала до начала ХХ в.; известны такие рубахи, происходящие из Псковской, Смоленской областей. Возможно, изученные в Верхневолжье комплексы с " парными" браслетами можно также связывать с этим типом одежды. Преобладает все же " асимметричное" ношение браслетов - на одной руке. Браслеты могли свободно двигаться на руке (их диаметр - 7-10 см) и играли, скорее всего, исключительно декоративную роль в костюме.

Мужской костюм

По сравнению с женским костюмом, мужской характеризуется меньшим количеством и разнообразием застежек и украшений. В то же время, анализ расположения вещей в погребениях показал, что орудия труда: ножи, кресала, огнива, точильные бруски, железные стержни, остатки тканых и кожаных кошельков и т.д. также могли входить в состав костюма - например, привешиваться к поясу. Включение в состав погребального костюма орудий труда и предметов быта составляет одну из наиболее заметных особенностей мужского костюма, не только расширяя возможности его реконструкции, но и позволяя изучить социально-возрастной аспект назначения мужского костюма.

Наиболее распространенными среди элементов мужского костюма являются детали пояса, среди которых наиболее часто встречаемыми являются ножи. Поясные пряжки встречены в 48%, поясные кольца - в 29% погребений. Остальные детали костюма встречаются значительно реже. Фибулы, браслеты и перстни зафиксированы лишь в 11% мужских погребений с остатками костюма. Различные нашивные украшения, привески, серьги, оселки и кремни, кресала, железные стержни с кольцом встречаются еще реже. В мужских погребениях зафиксированы также металлические кольца, ножи, оселки и кремни в области голеней погребенных. Подобное положение этих вещей выявлено в 10, 8% мужских погребений. Остатки одежды и обуви (ткань, кожа, мех, войлок) в мужских погребениях немногочисленны: в 13 случаях зафиксированы остатки поясов (9 - тканых, 4 - кожаных), и с такой же частотой - фрагменты кожаных и тканых кошельков. В 4-х погребениях сохранились остатки текстиля от рубах, верхней одежды из овчины и кожаной обуви. Остатки овчины и их расположение в погребениях позволяют говорить, что верхняя одежда была надета мехом внутрь. На одном из фрагментов, найденных в Плешково-2, сохранилась нашивная петля из кожаной тесемки. Остатки кожаной обуви и головных уборов очень фрагментарны и не позволяют сделать полную реконструкцию. Лишь в одном погребении Березовецкого могильника зафиксирован фрагмент войлочного головного убора, возможно, в форме колпака, подобный изображенным на древнерусских миниатюрах.

Расположение застежек, украшений, предметов быта, орудий труда и других разнообразных деталей, входивших в состав мужского погребального костюма фиксирует несохранившиеся части одежды и позволяет сделать предположение о ее составе и покрое.

Наиболее распространенным элементом мужского погребального костюма является пояс. В целом наличие пояса зафиксировано в 80% погребений с остатками костюма, предметы поясной гарнитуры - в 60 % мужских погребений с деталями костюма. Поясные кольца, вероятно, служили для распределения ремней и подвешивания предметов. Пояс включал в себя и наременные украшения - орнаментированные нашивные бляшки. В кургане № 26 Березовецкого могильника найден поясной набор, включающий 4 одинаковые наременные бляшки, деталь наременного наконечника, поясную пряжку; на поясе были подвешены нож и кошелек с монетами (см. Приложение 3). В целом, пояса с разнообразными наременными украшениями в верхневолжских погребениях довольно редки.

В тех случаях, где отсутствуют предметы поясной гарнитуры, наличие пояса фиксируют ножи, железные стержни с кольцами, кошельки с монетами, весами, кресала, оселки, находящиеся в поясной зоне погребений. Материалы верхневолжских погребений отчетливо демонстрируют утилитарную функцию пояса в средневековье. Пояс - это своеобразный карман; к нему подвешиваются разнообразные мелкие вещи: чаще всего это универсальный инструмент - нож, а также предметы для высекания огня (кресало, кремень), и оружие. Прикреплявшиеся к поясу предметы найдены в 65% мужских погребений с остатками костюма. Обязательное ношение пояса для мужчин подтверждается письменными источниками, его особое значение прослеживается в русских народных обрядах и ритуалах. Орудия труда, входящие в состав костюма, свидетельствуют о том, что костюм был призван отражать статус мужчины как основного производителя материальных благ и охранителя родовых границ - воина, охотника, ремесленника. Пояс являлся неотъемлемым элементом костюма взрослого мужчины у многих народов. С ним связаны представления о силе и одновременно защите человека от вредного влияния. Пояс имел обрядовое значение, являясь важным атрибутом в " обрядах перехода" (свадьба, похороны).

О деталях покроя и конструкции, видах мужской одежды свидетельствуют находки застежек (фибулы и пуговицы), а также органических остатков (текстиля, кожи и меха). Фибулы встречаются в мужских погребениях Верхневолжья довольно редко. Это, вероятно, свидетельствует о том, что они имели особую ценность. Сложным является вопрос о покрое и способах ношения одежды, застегивающейся фибулами. В верхневолжских могильниках встречены варианты расположения фибул как в области плеча, так и в области пояса. В первом случае возможна реконструкция накидки (плаща), застегивавшегося фибулой, или ворота рубахи; в последнем - вероятна реконструкция накидки, застегивающейся сбоку на поясе и закрывающей одно плечо. Вместе с фибулами в ряде случаев найдены остатки ткани саржевого переплетения, грубой и плотной, которая вполне подходила для изготовления верхней одежды. Ткань, найденная вместе с фибулами в погребениях 37 и 107(1) из Избрижья, имела синий цвет. Наряду с фибулами, о характере покроя мужской одежды свидетельствуют находки пуговиц. Встречено по 1-й пуговице на уровне шейных позвонков, и в одном погребении Березовецкого могильника - 4 бронзовые пуговицы, очевидно, располагавшиеся вертикально, на шее и груди. Все это позволяет " увидеть" рубаху глухого покроя с небольшим разрезом горловины, который мог оформляться воротником-стойкой или узкой полосой ткани, или оставался без воротника.

К сожалению, отсутствуют материалы, дающие возможность точно восстановить длину мужской одежды. Здесь можно опираться лишь на данные изобразительных источников. Одежда длиной до колен была характерна для рядового населения, воинов, в отличие от долгополой одежды знати, ориентировавшейся на византийские образцы. Короткая рубаха ремесленников и воинов часто сочетается с высокой обувью. Находки обуви в погребениях очень редки (в Верхневолжье - 4 фрагмента) и не позволяют сделать полную реконструкцию. В то же время, некоторые данные косвенно свидетельствуют о возможных типах обуви, носившихся сельским населением Верхневолжья X-XIII вв. В ряде мужских погребений в зоне колен найдены металлические кольца, по форме аналогичные поясным. В этих случаях, на наш взгляд, возможна реконструкция высокой обуви - сапог с мягкими голенищами, стягивавшимися у колен ремнями с кольцами. Такой тип обуви был распространен у балтов. Известны сапоги с широкими голенищами и по археологическим материалам древнерусских городов. Возможен и другой вариант реконструкции - короткая обувь и обмотки (онучи) вокруг голени, завязывавшиеся под коленом. О наличии высокой обуви свидетельствует еще одна особенность ряда мужских погребений - расположение ножей в области голени. Традиция ношения " засапожных" ножей хорошо известна по этнографическим данным.

Социально-возрастные комплексы древнерусского костюма Верхневолжья

Материалы этнографии России XVIII-XX вв. показывают, что каждой из социально-возрастных групп населения был присущ свой тип костюма. Крестьянский костюм являлся отражением положения человека в семье и одновременно являлся свидетельством его достатка. Исследователями-этнографами отмечалось, что каждая возрастная группа занимала особое место в создании материальных благ, что отражалось в ношении определенного вида одежды. Переход из одной группы в другую сопровождался определенными обрядами, в которых также принимал участие определенный вид костюма. Деление общества социально-возрастные группы прослеживается с глубокой древности. Отражение этого явления в костюме сохранялось вплоть до XX века. Рассматриваемые археологические материалы погребальных памятников Верхневолжья в настоящее время не дают возможности провести полноценный социально-возрастной анализ комплекса погребального женского и мужского костюма, так как не для всех памятников проведены определения возраста и пола погребенных. В большинстве случаев возраст определяется лишь в рамках двух групп: " ребенок" и " взрослый". Для отдельных погребений имеются такие определения, как " подросток", " пожилой". Наиболее полноценным источником для проведения возрастного анализа является лишь могильник Избрижье.

Можно сказать, что костюму девочек, вероятно, уделялось меньше внимания, чем внешнему виду взрослых женщин. Для детского комплекса характерно или отсутствие височных колец, или перстнеобразные височные кольца, иногда в одном ухе. Интересно отметить, что в трех случаях браслетообразные височные кольца не входят в состав костюма - они положены умершим девочкам в ноги, на груди, вероятно, в качестве " погребального дара". Из украшений детского платья чаще всего присутствует лишь несколько бусин. Костюм женщин до 30 лет отличается особой пышностью. Для него характерен головной убор с большим количеством височных колец. Нагрудный комплекс - многосоставный, с привесками, гривнами, несколькими рядами бус. Характерная особенность этого комплекса - наличие наручных украшений, прежде всего перстней, браслетов. Судя по расположению височных колец в этих погребениях (на висках, вертикально), головной убор мог быть открытым, в виде венчика, что характерно для этнографического девичьего убора. По всей видимости, погребальный костюм девушек или молодых женщин, в данном случае, соответствовал также свадебному или праздничному убору, что также хорошо известно по этнографическим данным. В целом костюм девушек и молодых женщин выделяется среди детских и принадлежавших женщинам среднего и старшего возраста, прежде всего, характером головного убора, а также общим количеством украшений. Костюм старух сходен с детским в том, что в нем также мало украшений, однако обязательным является наличие височных колец - браслетообразных по 1-2 штуки. Есть варианты совместного нахождения браслетообразных и перстнеобразных, бусинных колец в погребениях.

Большинство погребений мальчиков вообще не содержит инвентаря. В отличие от костюма взрослых, для детского костюма характерно отсутствие пояса и предметов, носимых на нем. Следует отметить, что по малочисленности деталей погребальные костюмы девочек и мальчиков сходны. Особо выделяются в группе младшего возраста костюмы подростков. Некоторые комплексы из подростковых погребений Избрижья содержали поясные наборы, включавшие пряжки, поясные кольца, подвешенные к поясу ножи, оселки. Такой характер погребального костюма свидетельствует о том, что подростки были захоронены в праздничной одежде, характерной для взрослых мужчин. У многих народов юношам, переходившим в разряд взрослых воинов, повязывали боевые пояса, на которых носилось оружие. По-видимому, обряд погребения подростков включал в себя их переход в другую социально-возрастную категорию, что должно было отразиться в погребальном костюме.

Наиболее характерным элементом мужского костюма является пояс (зафиксирован в 80% мужских погребений Верхневолжья), имевший как утилитарную, так и знаковую функцию, отмечая принадлежность человека к категории взрослых мужчин. Среди комплексов мужского костюма выделяется группа многосоставных, включающих поясные пряжки и кольца с орудиями труда, торговым инвентарем, наручные украшения, фибулы. В Избрижье такие комплексы характерны для погребений мужчин разных возрастов. Таким образом, отмеченные составляющие костюма являются, по всей видимости, отражением социального ранга захороненного человека. Как уже отмечалось, в погребениях с данными комплексами костюма на территории Верхневолжья найден инвентарь, свойственный так называемым дружинным курганам: оружие (топоры, наконечники стрел, копий), деревянные чаши-братчины, торговый инвентарь (весы, гирьки, монеты). Вероятно, этот вариант костюма в первую очередь выполнял репрезентативные функции. Металлические детали костюма выступали в качестве обозначения особого социального статуса и имущественного положения его владельца, выделяя его из рядового населения. Таким образом, мужской костюм, по всей видимости, в большей степени отражал социально-профессиональную принадлежность человека, в соответствии с положением мужчины в обществе в целом. Представленные наблюдения позволяют предположить, что костюм мужчины отражал, прежде всего, профессионально-имущественные характеристики человека и в меньшей степени зависел от возраста. Костюм женщины, напротив, определялся, вероятно, в первую очередь, возрастными показателями. Выделение детского, девичьего и женского комплексов, костюма взрослого мужчины позволяет обратиться к проблеме соотношения погребального и прижизненного костюмов. В научной литературе уже ставилась проблема отличия погребальной одежды от прижизненной (Рыбаков, 1949; Сабурова, 1988). На основе изучения археологических и этнографических данных вырисовывается основная функциональная направленность погребальной одежды - быть знаком пройденного жизненного пути и одновременно обеспечить, согласно представлению о загробном мире, естественное продолжение жизни человека в нем. По материалам этнографии XIX-XX вв. выделяются следующие общие положения о том, в чем хоронили (Маслова, 1984): 1 - одежда свадебная, праздничная; 2 - одежда, заранее или заново сшитая; 3 - одежда, которую человек носил перед смертью. Погребальные одежды соответствовали социальному и семейному положению человека. Незамужнюю девушку хоронили в наряде невесты, замужнюю женщину - в праздничной, старуху - в более скромной, соответствовавшей тому наряду, в котором она умерла. Археологические материалы Верхневолжья подтверждают зависимость погребальной одежды от социально-возрастного положения человека и ее близость к соответствующей ритуальной прижизненной одежде в древнерусский период.

 

Литература

Агапов А.С., Сарачева Т.Г., 1997. О способах ношения височных колец // РА. № 1.

Арсланова Ф.Х., 1994. Языческие символы в одежде женщины первой половины XI в. // Проблемы изучения эпохи первобытности и раннего средневековья лесной зоны Восточной Европы. Вып.1. Иваново.

Арциховский А.В., 1944. Древнерусские миниатюры как исторический источник. М.

Арциховский А.В., 1969. Одежда // Очерки русской культуры XIII-XV вв. Ч.1. Материальная культура. М.

Беренштейн Н.С., Малыгин П.Д., 1995. К истории золотошвейного дела в Торжке // Тверская старина. № 2.

Вагнер Г.К., 1980. От символа к реальности. М.

Вершинский А.Н., 1913. Материалы по истории древнерусских одежд. Старица.

Волкайте-Куликаускене Р., 1986. Одежда литовцев с древнейших времен до XVII в. // Древняя одежда народов Восточной Европы. М.

Воронов В., 1924. Крестьянское искусство. М.

Вяшкявичуте И., 1982. Древнейшие головные венки земгалов // Древности Белоруссии и Литвы. Минск.

Горбачева Л.М., 2000. Костюм средневекового Запада. От нательной рубахи до королевской мантии. М.

Гринкова Н.П., 1936. Родовые пережитки, связанные с разделением по полу и возрасту // СЭ. №2.

Давидан О.И., 1981. Ткани Старой Ладоги // Археологический сборник. Вып.22. Л.

Ёлкина И.И., 2001. Текстиль из древнерусских курганов округи Звенигорода // Звенигородская земля. История, археология, краеведение. Звенигород.

Ефимова Л.В., 1966. Ткани из финно-угорских могильников 1 тыс.н.э. // КСИА. Вып.107. М.

Жилина Н.В., 2001. " Шапка Мономаха". Историко-культурное и технологическое исследование. М.

Жилина Н.В., 1997. Древнерусские рясна // Материалы по археологии России. Истоки русской культуры. Вып.3. М.

Жилина Н.В., 2001. Реконструкция металлического убора по кладам второй половины XI - начала XII вв. с территории кривичей и словен // Археология и история Пскова и Псковской земли. Материалы научного семинара. Псков.

Жилина Н.В., 2002. Эволюция височной подвески славяно-русского металлического убора // КСИА. Вып.213. М.

Жилина Н.В., 2005. Древнерусский драгоценный убор: традиции и влияния (на примере височных украшений) // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. № 3(21). М.

Зайцева И.Е., 2005. Наборные пояса из могильника Минино // РА. № 4.

Зариня А.Э., 1975. Одежда населения Восточной Латвии в XI-XII вв. и некоторые ее сходные черты с одеждой славян // Тезисы советской делегации на III Международном Конгрессе славянской археологии. М.

Зариня А.Э., 1986. Одежда жителей Латвии VII-XVII вв. // Древняя одежда народов Восточной Европы. М.

Зеленин Д.К., 1991. Восточнославянская этнография. М.

Изюмова С.А., 1959. К истории кожевенного и сапожного ремесел Новгорода Великого // МИА. №65.

Исланова И.В., 1988. Костюм и ориентировка погребений Федовского могильника // Археология и история Пскова и псковской земли. Тезисы докладов научно-практической конференции. Псков.

Исланова И.В., 1996. Элементы женского костюма XI-XII вв. Моложского региона // Проблемы изучения эпохи первобытности и раннего средневековья лесной зоны Восточной Европы. Вып.3. Иваново.

Калмыкова Л.Э., 1995. Народное искусство Тверской земли. Тверь.

Колчин Б.А., 1982. Хронология новгородских древностей // Новгородский сборник. 50 лет раскопок Новгорода. М.

Комаров К.И., Елкина А.К., 1976. Курганный могильник в окрестностях г.Старицы // Восточная Европа в эпоху камня и бронзы. М.

Корзухина Г.Ф., 1954. Русские клады IX-XIII вв. М.-Л.

Крыласова Н.Б., 2001. История прикамского костюма. Пермь.

Курбатов А.В., 2002. Погребальная обувь средневековой Руси // Археологические вести. Вып. 9. СПб.

Курбатов А.В., 2004а. Кожевенное производство Твери XIII-XV вв. СПб.

Курбатов А.В., 2004б. Обувная мода в средневековой Руси (по находкам из раскопок в Твери) // Археология, история, нумизматика, этнография Восточной Европы. СПб.

Лаул С., 1996. Западная мода, пришедшая с Востока // Восточный путь. Вып.2.

Лаул С.К., 1986. Одежда эстонцев I-XVII вв. // Древняя одежда народов Восточной Европы. М.

Левашова В.П., 1968. Венчики женского головного убора из курганов X-XII вв. // Славяне и Русь. М.

Левинсон-Нечаева М.И., 1959. Ткачество // Очерки по истории древнерусской деревни X-XIIIвв. Труды ГИМ. Вып.33. М.

Лесман Ю.М., 1984. Погребальные памятники Новгородской земли и Новгород (проблемы синхронизации) // Археологические исследования Новгородской земли. Л.

Лесман Ю.М., 1990. Хронология ювелирных изделий Новгорода (X-XV вв.) // Материалы по археологии Новгорода. 1988. М.

Макаров Н.А., 1990. Население Русского Севера в XI-XIII вв. М.

Мальм В.А., 1963. Поясные и сбруйные украшения // Ярославское Поволжье X-XI вв. М.

Маслова Г.С., 1956. Народная одежда русских, украинцев и белоруссов в XIX-н.ХХ вв. // Восточнославянский этнографический сборник. М.

Маслова Г.С., 1978. Орнамент русской народной вышивки как историко-этнографический источник. М.

Маслова Г.С., 1984. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX-XX вв. М.

Маслова Г.С., 1987. Одежда // Этнография восточных славян. М.

Маясова Н.А., 1971. Древнерусское шитье. М.

Мерцалова М. Н., 1975. Поэзия народного костюма. М.

Мерцалова М.Н., 1993. Костюм разных времен и народов. М.

Михайлов К.А., Соболев В.Ю., 2000. Новгородские наборные пояса XI-XII вв. // Археологические вести. СПб.

Молотова Л.Н., 1979. К вопросу о функциях девичьих головных уборов в северно-русском свадебном обряде XVIII-XIX вв. // СЭ. №1.

Мурашева В.В., 1993. Семиотический статус пояса в средневековой Руси // Средневековые древности Восточной Европы. Труды ГИМ. Вып.82. М.

Очерки по истории русской деревни X-XIII вв., 1956. Труды ГИМ, вып. 32. М.

Очерки по истории русской деревни X-XIII вв., 1967 Труды ГИМ, вып. 33. М.

Очерки по истории русской деревни X-XIII вв., 1973. Труды ГИМ, вып. 43. М.

Покровская Л.В., 1998. Новгородские одежные булавки (X-XIII вв.) // Историческая археология: традиции и перспективы. К 80-летию со дня рождения Д.А. Авдусина. М.

Покровская Л.В., 2000. Финно-угорские украшения в городском уборе средневекового Новгорода // Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 14. Великий Новгород.

Покровская Л.В., 2003. Финно-угорские украшения в Новгороде XIII века // Русь в XIII веке. Древности темного времени. М.

Пушкарева Н.Л., 1989. Женщины Древней Руси. М.

Рабинович М.Г., 1986. Древнерусская одежда IX-XIII вв. // Древняя одежда народов Восточной Европы. М.

Русские. Историко-этнографический атлас, 1967. М.

Русские. Историко-этнографический атлас, 1970. М.

Рыбаков Б.А., 1949. Древности Чернигова // МИА. №11. М.-Л.

Рыбаков Б.А., 1967. Русалии и бог Симаргл-Переплут // СА. № 2.

Рябинин Е.А., 1981. Зооморфные украше