Возникновение Древнерусской литературы. 15 страница

 

Наконец капитан Хенк, не сумев скрыть заинтересованность после моего самоуверенного заявления, нарушил молчание:

 

- Ты мало что можешь знать о наших делах, если прибыл из внешнего мира.

 

- Я действительно приземлился на космической шлюпке месяц назад, но кое-что об Адре я знал раньше.

 

- Уж не хочешь ли ты сказать, что о нашем существовании знают там? - Он ткнул перчаткой в хмурые, низко летящие над нами тучи.

 

- Не о вас, конкретно, но о самой Адре мы знали раньше.

 

Вряд ли я сумел бы объяснить ему все, хотя и понимал, что сейчас любая двусмысленность лишь усугубит мое и без того незавидное положение. Так и не решившись продолжить объяснения, я дождался того, что Хенк, потеряв интерес к беседе, пришпорил своего хрума и умчался вперед.

 

Мы уже приближались к морю, когда в головной части отряда раздался предупреждающий крик, и я увидел, что из-за пологих прибрежных холмов выкатились три стремительно двигавшихся нам наперерез клуба пыли.

 

- Это крейги? - спросил я Лана, который опять очутился рядом.

 

- Нет. Не похоже. Слишком много пыли: Крейги не передвигаются по земле с такой скоростью. Ничего не могу рассмотреть, но этот рев мне не нравится.

 

Теперь и я его услышал. Будто трубило стадо слонов. В вибрирующих протяжных звуках время от времени появлялись металлические нотки, словно кто-то играл на гигантских басовитых медных трубах. Подобный звук не могло издавать ни одно из известных мне живых существ. Я заметил, как побледнел Лан.

 

- Это салмы: От них трудно отбиться:

 

- Что они собой представляют?

 

- Увидишь. О них не слышали уже несколько лет. Сейчас станет жарко.

 

Лан обнажил свой короткий меч, и я, пристегнув шлем, последовал его примеру.

 

Внутри клубов пыли появилось какое-то сверкание, словно там работала электросварка. Сами клубы, стремительно приближаясь, сильно разбухли, увеличились в размерах. Передние всадники нашего отряда плотно сдвинулись и выставили вперед свои длинные копья.

 

Одно из ближайших пылевых облаков неожиданно лопнуло, и из него навстречу нашему отряду метнулось широкое, раздутое по бокам тело.

 

Бросок чудовища был настолько стремителен, что я не успел его рассмотреть.

 

Груда величиной со слона обрушилась, ломая копья, на переднюю линию нашей обороны. Я видел, что копья лишь скользят по чешуйчатой, защищенной костными пластинками коже этой твари. Я все никак не мог рассмотреть морды монстра. Но вот над сгрудившимися всадниками приподнялась гигантская пасть с окровавленными клыками, между которыми беспомощно билось человеческое тело:

 

Добыча дорого обошлась нашему противнику. Капитан Хенк, оставаясь позади линии обороны, отдал четкую, хорошо слышную всем команду. В воздухе замелькали одновременно брошенные десятки боевых метательных топоров, только сейчас я понял, для чего предназначались эти тяжелые неуклюжие орудия. Сверкающая дуга одного из них закончилась между глаз монстра. Он разжал пасть. Рев боли и ярости оглушил меня. Почти каждый из брошенных хорошо тренированными воинами топоров сделал свое дело. Чудовище заметалось, покрытое полосами собственной крови, и почти в ту же секунду, потеряв ориентировку, завертелось на месте.

 

- Лучники, - проговорил Лан, бросая вперед своего хрума. Не отставая от него, я продвинулся вплотную к ряду оборонявшихся всадников и остановился только после предостерегающего крика капитана, запретившего мне двигаться дальше.

 

Второе чудовище атаковало столь же стремительно. Но как только его угрожающая морда появилась над нашими головами, зазвенели тетивы луков и отовсюду полетели тонкие короткие стрелы. Они отскакивали от костного панциря, не причиняя нападавшему чудищу ни малейшего вреда, и я не мог понять, для чего продолжается эта бессмысленная стрельба, пока сначала одна из стрел и почти сразу же еще две не нашли своей цели - огромных, как плошки, глаз монстра.

 

Из глазниц потекла какая-то отвратительная жижа, и второй ослепленный монстр беспомощно завертелся на месте. Спереди он походил на огромную жабу, но затем туловище вытягивалось, удлинялось и заканчивалось длинным гибким хвостом со смертоносными костяными шипами на конце. Сейчас этот хвост беспрестанно хлестал вокруг, ища и не находя новых жертв: Что-то странное увиделось мне в движениях обоих чудовищ. Я уже почти понял, что именно, когда туша третьего монстра пронеслась над нашими головами. Воспользовавшись неразберихой первых стычек, он подобрался слишком близко. И теперь гигантская тварь с завидной легкостью оказалась в нашем тылу. Там, где она приземлилась, находился в эту минуту лишь один человек. Гигантские челюсти нависли над ним, но монстр после сотрясения, вызванного ударом о землю, еще не совсем пришел в себя и, видимо, поэтому медлил.

 

В одиноком всаднике, оказавшемся один на один о чудовищем, я узнал капитана Хенка.

 

Только я, находившийся ближе всех к капитану, мог успеть. Не раздумывая ни секунды, я рванул поводья своего хрума. Над моей головой мелькнула огромная лапа. Угоди она чуточку ниже - со мной все было бы кончено: Сталь зазвенела от удара. Меч отскочил от костяных пластин, не причинив моему противнику ни малейшего вреда. Но умница хрум со всего разгона врезался своими острыми челюстями в живот чудовища. Монстр взревел, и в ту же секунду мир перевернулся.

 

По затвердевшему ситрилону, сковавшему мои движения, я понял, что челюсти сомкнулись вокруг меня. Я слышал скрежет зубов и ощущал ярость, почти упоение схваткой. Хрустнул сломанный зуб, и почти сразу же хватка ослабла - я получил возможность по самую рукоятку погрузить свой меч в раздвоенный толстый язык.

 

Фонтан крови, рев, от которого лопались барабанные перепонки. Несколько раз перевернувшись в воздухе, я шлепнулся на землю в десятке метров от продолжавшегося сражения. Впрочем, теперь это уже не имело значения. За то время, пока длилась моя схватка с монстром, лучники успели придвинуться вплотную, боясь попасть в человека, они медлили. Зато теперь десятки стрел взвились в воздух.

 

Прежде чем все кончилось, я еще раз заметил все ту же странность в движении чудовищ. Двое ослепленных прежде монстров повторяли в точности все движения третьего до той самой последней секунды, пока стрелы не оборвали этот необычный синхронный танец. Словно перерезали невидимую, связывающую их нить.

 

Хенк помог мне подняться на ноги.

 

- Не понимаю, как тебе удалось остаться в живых. - Он внимательно оглядел мой залитый кровью, помятый панцирь, скрывавший ситрилоновое трико. - Ранен?

 

- Нет. Это не моя кровь. Там, откуда я пришел, знают особые способы защиты.

 

- Понятно: Хотя не очень. Впрочем, это неважно. Я твой должник.

 

Поговорим позже. Сейчас надо отсюда убираться. Они все еще опасны.

 

 

Глава 8

 

 

Ложбину между двумя холмами я узнал сразу и погнал хрума вперед. Почти тотчас из-за поворота показался нос шлюпки и палатка. Сейчас я увижу Илен: И вдруг я понял, что по сравнению с этим простым фактом все остальное не имело никакого значения.

 

Нас никто не встречал, хотя топот хрумов они должны были услышать задолго до нашего приближения. Я подумал еще, что Паршин поступает предусмотрительно, укрыв своих людей в шлюпке при первых признаках опасности, но распахнутый люк беззвучно кричал о неведомой беде, опередившей нас:

 

Первым я нашел Паршина. Он лежал в своей палатке совершенно обнаженный, на побелевших, без кровинки, губах застыла блаженная улыбка. Тело давно окоченело, хотя, несмотря на жару, признаков разложения не было. И не было никаких следов насилия, никаких следов борьбы. Увидев его, я начал догадываться о том, что произошло.

 

Тело Канирова обнаружили в соседней палатке. Илен нигде не было и не могло быть, потому что существо, принявшее с моей помощью ее облик, человеком не являлось.

 

Со мной у нее ничего не получилось. Она пыталась. Она сделала все, что могла. И если бы я позволил ревности одержать над собой верх, если бы сделал хоть малейшее движение - просто прикоснулся к оружию, - сейчас вместо Паршина здесь лежал бы я сам. Я задумался над тем, почему сразу же не обнаружил подмену, и понял: матрицу, по которой было вылеплено подобие живой женщины, взяли из моей памяти. Она полностью соответствовала моему представлению об Илен. Ничего нового не смог бы я обнаружить в ее облике или характере, ничего такого, что было мне не известно. Правда, сквозь знакомый каркас иногда проступала демоническая суть иного, не человеческого существа, может быть, именно это и влекло меня к новой Илен, возбуждая и подталкивая к гибели.

 

Настоящая Илен, скорее всего, все еще находится в шлюпке, унесенной в море во время бури. Не в той, что появилась у берега после моей неуклюжей попытки поупражняться в магии на Адре. Запасов продовольствия и воды там достаточно, шлюпку внутри скалы не видно, а ее броня в случае необходимости могла стать надежной защитой. Я представил, каково ей сейчас одной, внутри крохотного суденышка, блуждавшего по чужому океану, без всякой надежды на спасение.

 

Это из-за меня она попала в беду. Я один виноват во всем, и, значит, я должен ее найти - чего бы это ни стоило.

 

Кольцо сразу же дрогнуло, налилось теплом. Понадобилась вся моя воля, чтобы его остановить. Если я использую силу кольца для себя лично - это будет концом.

 

Тогда я уж точно не смогу ей помочь. Но что делать? Судов у колонистов нет, и нет здесь летательных аппаратов. Как тогда найти одинокий обломок, унесенный течениями и ветрами в неизвестную часть океана?

 

Оставался единственный способ. Он был смертельно опасен на Адре - я недавно в этом убедился, позволил демону вырваться на свободу.

 

Магия опасна в любом месте, даже когда вокруг нет могущественных врагов.

 

Обратившийся к ее силе обязан учитывать тысячи мелочей, не существенных в обыденной жизни. Цвет камня, на котором стоишь, состояние водной и воздушной стихий, наличие близко расположенных центров силы. Кроме того, войдя в транс, человек становится совершенно беспомощен перед внешним воздействием.

 

Здесь, на Адре, враги следили за каждым моим шагом. Они обязательно воспользуются представившейся возможностью. Я должен был все обдумать и предусмотреть.

 

Подошел Хенк, ему пришлось сделать большой крюк, чтобы обогнуть шлюпку.

 

Он предпочитал соблюдать между собой и непонятным сооружением из сверкающего металла почтительную дистанцию.

 

- Признаться, я не верил твоим рассказам о внешних мирах, пока не увидел эту штуковину. А сейчас не знаю, что делать дальше. Совет не потерпит твоего возвращения. Мне приказано убить тебя, если ты найдешь шлюпку.

 

После схватки с салмами между нами установились вполне дружеские отношения.

 

- Есть лишь один способ изменить положение вещей. Дело не в Совете. Для того чтобы все вы могли спокойно жить на этой планете, я должен добраться до храма Света. Я не собираюсь возвращаться в поселок.

 

- Ты, наверное, сошел с ума. Ты хоть знаешь о том, что еще никто не вернулся из его подземелий?

 

- Только через храм Света можно проникнуть к темному сердцу этого мира. У меня нет выбора. Придется там побывать.

 

- Слишком трудный путь. Даже если бы мои воины согласились, даже если бы я был настолько сумасшедшим, что решил пойти с тобой, мы все равно не смогли бы этого сделать.

 

Я не возражал. Нельзя требовать от человека невозможного.

 

Странно неподвижная поверхность моря лежала в нескольких метрах от нашего костра. Его холодноватый огонь почти не грел, а от воды тянуло промозглым холодом, несмотря на душную жару пустыни, из которой мы недавно пришли. По воде, набегая друг на друга, шли странные радужные сполохи. Более глубокие и яркие, чем те, что так часто я видел на далеких отсюда морях Коморских миров. Там чаще всего причиной была пленка нефти, здесь на воде играл, то исчезая, то появляясь вновь, неведомый радужный свет.

 

- У нас нет пищи, воды, нужного снаряжения, - словно споря с собственными мыслями, неожиданно произнес Хенк. - Нам все равно придется вернуться в поселок, и Совет не позволит тебе выйти из него еще раз.

 

- Все, что нужно, есть в этом лагере. Я попробую усовершенствовать наше оружие, прежде чем мы тронемся в путь: - Я говорил механически, как бы отвечая собственным мыслям. И вдруг понял, что мы обсуждаем план дальнейшего похода, словно решение уже принято.

 

 

- Ты думаешь, твои люди согласятся?

 

- Они пойдут туда, куда я их поведу. Слишком много смертей соединили нас.

 

- А ты сам? Почему ты решил рискнуть своей жизнью?

 

- Я твой должник. Да и надоело прятаться все время за забором.

 

Шел второй день нашей затянувшейся стоянки в мертвом лагере, а я все еще не мог решиться. Два небольших холмика, скрывших под собой тела Паршина и Канирова, выглядели роковыми. Где-то в песках, этой пустыни затерялась и могила Стрима. Я вспомнил поле сражения, на котором подобрал свое оружие, и подумал о том, что на этой планете даже могила слишком большая роскошь.

 

Я решил продолжить путь к храму Света сразу же после попытки выяснить, что произошло с Илен, если, конечно, останусь в живых.

 

Для нового магического эксперимента мне требовалась определенная подготовка, сложный психологический настрой, стечение благоприятных обстоятельств:

 

Приходилось ждать, хотя, если уж быть до конца откровенным, мне попросту было страшно.

 

Мы сидели с Ланом на вершине дюны. Отсюда лагеря не было видно. Я нуждался в уединении и помощи. Все эти дни мне казалось: что-то невероятное случится.

 

Но ничего не произошло. Сборы закончены, отряд полностью экипирован и готов к походу. Я видел, как воины выводили своих уже навьюченных и оседланных хрумов из временного стойла, сооруженного в виде колючей ограды. Больше невозможно было оттягивать начало похода.

 

Лан постоянно держался поблизости. Юноша мог молчать целыми днями, если я его ни о чем не спрашивал, и постепенно я научился забывать о его присутствии.

 

Иногда я даже разговаривал с ним, словно с самим собой, и он если не понимал моих вопросов и сетований, попросту молчал, что меня вполне устраивало.

 

- Эта чертова планета полна сюрпризов. Что-то в ней есть ненастоящее. Какая-то скрытая искусственная напряженность. Меня не покидает ощущение, что каждое действие, совершенное на Адре, остается застывшей глыбой и никогда уже не растворяется в потоке времени, если хорошенько поискать: - Именно это я и должен был сделать. Теперь по крайней мере обозначился план тех действий, которые я хотел совершить: Ну ладно, больше мне не удастся увиливать.

 

- Ты должен будешь мне помочь.

 

- Что нужно сделать?

 

- Колдовство: - Глаза юноши расширились. - Оно весьма опасно. И, чувствую, добром не кончится. Но из-за меня одна женщина попала в весьма затруднительное положение. Необходимо выяснить, где она находится. Когда я замкну круг из этих белых камней, обнажи меч и убей любое существо, которое попытается выйти из круга или войти в него.

 

- Что это может быть?

 

Он весь дрожал. Кажется, я несколько переоценивал его возможности. Но выбора у меня не было.

 

- Все что угодно. Паук, жаба, обнаженная женщина - все равно. Любое существо, способное двигаться.

 

- А ты?

 

- Меня там не будет. Как только взойдет луна, можешь возвращаться в лагерь. Но до тех пор, если хочешь остаться в живых, глаз с камней не спускай!

 

Я вошел в круг. Замкнул его - и внешнее пространство перестало для меня существовать. Я позволил теплому ветру войти внутрь круга, а потом в себя.

 

Я стал его частью. Я словно летел над просторами океана, гоня облака вперед и дальше, за горизонт.

 

Магическое зрение отличается от простого тем, что в каждый момент я мог приблизить к себе и рассмотреть подробно любой объект. Каналы, через которые поступает информация, расширяются необычайно. Я мог одновременно видеть строение любой медузы в море, сосчитать гальку в прибрежном песке. Отбросить ненужные пустые скалы за черту внимания и сосредоточиться на той, единственной:

 

Расстояние не имело значения. Никогда еще так легко и послушно не получался у меня информационный полет. И в то мгновение, когда я почувствовал тепловой луч, идущий лишь от одного из тысяч одинаковых обломков, покрывавших поверхность океана, в этот самый момент черная молния ударила в меня. Я завертелся, падая и вновь обретая контроль над своим движением. Я уже почти выровнял полет, когда ветер резко переменил направление. Теперь меня несло к берегу, и я ничего не мог с этим поделать.

 

Я не мог даже оглянуться, я видел лишь узкий клин побережья прямо перед собой и знал, что ветер тут совершенно нипричем. Меня влекло, притягивало к энергетическому центру огромной силы. Высокие зазубренные вершины слегка раздвинулись. Сутулая, высеченная в скале статуя протягивала руку мне навстречу.

 

В ту же секунду меня скрутило так, что в глазах потемнело от боли. Я словно попал в каменный мешок, словно уже почувствовал на себе всю тяжесть этой каменной длани.

 

- Помочь? - затрепетав, спросило кольцо.

 

- Обойдусь, - прохрипел я, чувствуя, что боль в боку становится нестерпимой.

 

- Ты напрасно сопротивляешься. Без меня тебе не обойтись - это Прорант, один из его слуг. С ним тебе не справиться.

 

- Уймись!

 

- Дело твое, но после того, как ты коснешься его руки, даже я уже ничего не сумею сделать:

 

И тут я вспомнил главное заклятие силы, которому учил меня Сейрос:

 

<Тщательно выпрямить пальцы на левой руке и прижать ее к груди. Сами пальцы должны быть направлены строго вверх к облакам, затем произнести три слова:>, - и трижды прокатился далекий гром. Голубые молнии вспыхнули внизу, среди каменного клубка.

 

Вспышка света ослепила глаза, а когда мрак рассеялся, я увидел, что сижу на корточках в своей палатке, посреди пустого лагеря.

 

Минут через сорок появился Лан. Он смотрел на меня с ужасом и благоговением.

 

- Я думал, ты: Ты куда-то исчез. Внутри круга сверкали молнии. Я думал, ты погиб:

 

- Ты выполнил все, о чем я просил?

 

- Да.

 

- Кто вышел из круга?

 

- Каменный краб.

 

- Ты убил его?

 

- Я старался: Я очень старался, но кто-то оттолкнул мой меч.

 

Я кивнул.

 

- Что же с ним сталось?

 

- Он убежал к морю.

 

- Ладно, не переживай. Даже опытный маг на твоем месте не сумел бы справиться с чародеем такой силы.

 

Я достал планшетку с картами, по которым мы не так давно разыскивали поселок колонистов, и, ткнув пальцем в кружок серых скал, спросил:

 

- Тебе знакомо это место?

 

- Да: Здесь находится святилище Проранта.

 

- Кто такой этот Прорант?

 

- Оракул. Каменный истукан. Он стоит в своем святилище уже много веков. Иногда, если захочет, Прорант отвечает на заданный вопрос. Только редко находятся желающие обратиться к нему за предсказаниями. Его пророчества всегда предвещают несчастья и всегда сбываются. У нас говорят: <Спроси у Проранта>, когда хотят сказать, что на вопрос не может быть положительного ответа.

 

- Кто же поставил эту статую?

 

- Мы не первые поселенцы на Адре. Были те, кто прилетал до нас, и не только из гуманоидных миров. Пустынники - потомки одной из таких рас. Здесь хранится немало тайн.

 

- Да, и одна из них - будущее: Заглянувшему в него часто не по силам нести свою ношу.

 

- Жрецы храма Света считают, что упорный и мужественный человек может иногда изменить предначертанное.

 

- Интересно: Ты встречался с ними? Я имею в виду жрецов? Ты бывал в этом храме?

 

- Нет. Оттуда не возвращаются. Среди жрецов есть странствующие монахи. Целая секта. Иногда они забредают и в наш поселок. Не могу понять, почему они не боятся путешествовать по пустыне в одиночку.

 

- Мне кажется, что вся Адра особенно враждебна именно к нам, к людям. И я не знаю причины:

 

- Возможно, ты ее узнаешь: Именно поэтому я решил остаться с тобой.

 

Впервые с того дня, когда разразилась черная буря, небольшое облако закрыло неподвижное солнце Адры. Серые сумерки, словно предвестие того, что ждало нас в краях вечной ночи, заполнили пространство. Серебристый свет восьмой луны этого длинного дня лишь подчеркивал их глубину и прозрачность. Тихо было вокруг.

 

Ни вздоха ветерка, ни звона надоедливых насекомых - ничто не нарушало серую тишину.

 

Кончилось время сборов. Кончилось время слов. Начиналось иное время - время действий.

 

 

Глава 9

 

 

Вторые сутки наша маленькая армия продвигалась на восток вдоль побережья.

 

Мы решили придерживаться этого направления до тех пор, пока не обнаружим место, с которого Лан, находясь в плену у пустынников, наблюдал необычное небесное явление - лоскут света неправильной формы - высоко в ночном небе. Там могла быть какая-то высокая, освещенная солнцем вершина, расположенная в глубине ночной зоны. Если мы увидим ее, то будем знать, что направление выбрано верно.

 

Дорогу к храму Света не знал никто, кроме пустынников.

 

После схватки с салмами в отряде осталось человек сорок. Используя портативные мастерские планетарного комплекса, найденного в лагере Паршина, мне удалось значительно усовершенствовать вооружение нашего отряда. Прежде всего я заменил слишком мягкие бронзовые наконечники на копьях. Лучников снабдили небольшими, но очень мощными самострелами, и после нескольких тренировок они научились вполне удовлетворительно посылать в цель короткие и тяжелые металлические стрелы, несущие в себе немало сюрпризов - от зажигательной смеси до зарядов пластиковой взрывчатки. Самое главное - у нас теперь были консервы и большой запас воды.

 

Рыжие холмы, среди которых, если верить карте, располагалось святилище Проранта, были от нас всего в девяти лунах пути, нам даже не придется сворачивать в сторону, чтобы навестить того, кто помешал мне узнать судьбу Илен.

 

Ощущение стремительного движения слитной массы вооруженных людей, объединенных единой целью, помогало отвлечься от ненужных воспоминаний. Хрумы хорошо отдохнули, мы продвигались почти без остановок.

 

Через сорок часов пути, как и обещал Лан, перед нами появилась утрамбованная дорога, уходящая в сторону между редкими холмами и кустарниками.

 

- Ты говорил, что это место редко посещают. По дороге этого не скажешь, похоже, здесь прогоняли стада мамонтов.

 

- Здесь никто не ходил много лет.

 

- Да? Это в пустыне-то, где ветры заметают песком следы через несколько часов?

 

- Дорога Проранта всегда была такой, сколько я себя помню, и я не знаю, почему это так.

 

Подъехал хмурый Хенк, по его виду я сразу же догадался, о чем пойдет речь.

 

- Мои воины не пойдут по дороге Проранта. Хотя здесь путь короче, придется обойти проклятое место.

 

Я не стал настаивать, понимая, как сильны бывают взращенные несколькими поколениями суеверия. А в данном случае у них были все основания для беспокойства.

 

- Встаньте лагерем и подождите меня здесь. Я должен посмотреть, что собой представляет Прорант.

 

- Это очень опасно, друг мой. Ты даже не представляешь, насколько велика опасность, я твой должник и поэтому пойду с тобой!

 

- Я тоже! - присоединился к его решению Лан. Набралось еще с десяток смельчаков.

 

Я не стал возражать, и как только временный лагерь был разбит у перекрестка, наша маленькая кавалькада свернула на дорогу Проранта.

 

Поверхность дороги оказалась тверже, чем я ожидал.

 

Дорога вся была покрыта каким-то камнеподобным материалом, вроде застывшей лавы, и следы, тут и там видневшиеся на поверхности, отпечатались, должно быть, много столетий назад.

 

Казалось, лохматые, стремительно несущиеся в небе тучи опустились ниже и теперь едва не задевали вершин холмов. Дорога все время петляла. Оставалось непонятным, почему постоянно дующий ветер не оставляет на ней ни малейших следов песка.

 

Неведомая сила отбрасывала песчинки с дороги. Иногда я замечал под лапами хрумов бледные голубые искры. Близко от поверхности проходило мощное энергетическое поле. Подтвердилась информация, полученная во время транса: где-то здесь, рядом с Прорантом, находится центр планетарной энергии.

 

Я знал, что похожие места бывают в любом живом мире. Тот, кому удается использовать такую энергию в своих магических целях, становится практически непобедим.

 

Холмы громоздились все выше, постепенно превращаясь в мрачные, нависшие над дорогой утесы. У их подножия не было растительности, и, казалось, ни одно живое существо, кроме нас, не осмеливалось нарушить могильный покой этого места.

 

Окружающая обстановка на всех действовала угнетающе. Даже Хенк, несмотря на всю свою выдержку, не мог скрыть последствий ледяного дыхания, веявшего нам в лицо.

 

Напряжение злобной силы постепенно усиливалось:

 

- Ты все еще не отказался от своего безрассудного плана? Для встречи с Прорантом должна быть очень серьезная причина, - сказал Хенк, внимательно всматриваясь в меня.

 

- Она у меня есть.

 

- Ну что же: Тебе видней.

 

- Вот уже триста лет он молчит, - задумчиво проговорил Лан, - но его последнее предсказание сбылось, так же как сбылись и все предыдущие:

 

- Это всего лишь легенды.

 

- Это не легенды. Раньше Прорант говорил почти каждый год, люди не могли забыть его пророчеств.

 

- Это были мрачные пророчества, - вставил Хенк. - Мрачные и жестокие. Они предрекали несчастья тем, к кому были обращены.

 

- Если только не приносили их сами, - тихо, одними губами, произнес Лан.

 

- Что ты хочешь этим сказать?! - возмущенно воскликнул Хенк. - Уж не думаешь ли ты, что сам Прорант:

 

Неожиданно он замолчал, пораженный верностью такого предположения.

 

Наконец, упершись в кольцо скал, дорога кончилась.

 

В окружении утесов стояла отдельная скала, похожая на поставленную стоймя огромную серую коробку. Ее форма показалась мне знакомой, но наше внимание отвлекла статуя каменного истукана, попиравшего тяжеловесным торсом параллелепипед своего постамента. Прорант был высечен из целого утеса довольно грубым, почти примитивным способом, неведомый скульптор не потрудился даже скрыть следы своего резца.

 

Вблизи статуя производила впечатление мрачной мощи, но в ней не было ни малейшего намека на жизнь. Трудно было поверить, что этот каменный истукан способен произносить слова пророчеств, однако я знал, как обманчиво бывает первое впечатление в подобных местах.

 

Воины, рискнувшие нас сопровождать, теперь остановились, и к подножию постамента мы подошли втроем. Я чувствовал разлитое в воздухе тяжелое, темное давление враждебной силы. Пока она была безразлична к нам, но по ее пульсирующей мощи я понял, как опасно задуманное мной дело.

 

До статуи оставалось еще шагов тридцать, и только сейчас я заметил тонкую линию круга, выложенного у постамента мелкими белыми камешками. Я слишком хорошо знал, для чего может быть нужен такой круг: Кто-то до меня пытался бросить вызов Проранту, пытался и проиграл, об этом свидетельствовали сеточка трещин, покрывавшая камни, и сохранившиеся остатки человеческих костей, белевших внутри.

 

Сама статуя не выглядела опасной, и сила; которую я чувствовал, вроде бы не имела к ней непосредственного отношения.

 

Кольцо на пальце задергалось, но я усмирил его. Хотя уже решил: если придется, использовать дьявольскую власть кольца против Проранта. Я знал, что нарушаю основной закон планеты Адра, знал, что мне не миновать расплаты. Но это было единственной возможностью чего-либо достигнуть среди бесчисленных опасностей.