Олег Петрович, насыпь трубочного.

Старик не был в курсе, что весь табак, проходящий через обе точки его хозяина принадлежит Ахмету, но всегда был приветлив и даже совершал для него мелкие нарушения. Как сейчас, к примеру - достал из-под прилавка мешок и бросил пару крупных щепотей в подставленный кисет.

Держи, Ахмет. Как здоровье, семья?

Да ниче, спасибо, Олег Петрович. Как вы, здоровы, я вижу?

Да, все скриплю, никак Господь не приберет.

Все в руках Его, Олег Петрович.

Это точно, точно... - ритуальная часть базара окончилась, пора приступать к съему новостей.

Что слышно, Олег Петрович?

Да как тебе сказать - вроде и нет новостей особых. Так, по мелочи - тушняк пошел в другой тубе, заметил? Тот, с "Родины"- то, что базарные сами торговали - похоже, кончился. Пришла партия туб с "Ударника" - знаешь, где это?

Троицкий комбинат? Дак его же хозяйки с Самого Начала взорвали, оба ствола, говорят, до самого низу завалены?

А какие не взорвали? Все ж завалены были. Значит, и его отрыли. И с чего ты взял, что до низу было завалено? Кто это знать может?

Да говорят люди.

Перестань. Не поверю я никогда, чтоб хозяева хоть что-то по-человечески сделали.

Согласен, Олег Петрович. Ну и как новый тушняк, пробовали уже?

Конечно. С моими доходами только тушняком по шесть пятерок и питаться. Но кто брал - говорят, ничего. Черного сала немного, от силы ложку с банки выкидывать. Значит, меньше восьми-семи лет с закладки, перед Самым Началом видать заложили.

А приперли-то много его? И кто?

Не знаю, говорят - пришли какие-то позавчера ночью, вроде на север идут. На базар не спускались, сидят наверху у базарных. Может, обедать спустятся. Говорили еще, что носильщиков много очень. Им в сарай чуть ли не на тридцать рыл еды таскают - молодняк базарных трепался, я слышал краем уха. Они там сейчас тележки чинят, тоже говорят - много тележек-то, много. Я думаю, они этим тушняком за остановку рассчитались. Ну вот и все, в общем-то. Да, еще пацана схоронили дней пять. От него, говорят, почти ничего и не осталось, собаки растащили почти всего. Ночью двоих из Аркашки рыжего караула на дострел послали, а там одного то ли кто-то грохнул, то ли что. Второй весь в соплях прибежал, без волыны, до того пересрался - заикается теперь. От него по сей день добиться не могут, кто ж его там так напугал. Петрович слегка выделил тоном "кто"....Ага, Петрович, пытаешься немного повымогать, типа расшифровал? А, какая разница - расшифровал или нет; догадки есть догадки. Ну ушлый старик, прям миссис Марпл...

И что, сильно добивались?

Чего?

Ну, кто второго-то привалил.

Да нет, не так чтоб очень. По крайней мере, я не слышал, чтоб совсем по-взрослому его трясли. Зачем? Да и он толком, говорят, не отошел еще. А ты-то что, трясли его, не трясли - твоя какая печаль? В дружки тебе он молод еще... Али с мамкой путался? - c ехидцей ухмыльнулся Петрович. - Не твой ли пацан-то? Хотя вроде как тот белобрысый...

Да и хрен с ними со всеми. На самом деле - мне-то какая печаль... Ладно, Олег Петрович, пойду потихоньку. Спасибо за табачок, бывайте здоровы.

И тебе того же, Ахмет.

Уходя, Ахмет оставил на прилавке парочку пятерок, тут же спрятанных Петровичем в разномастном тряпье под ветхим бушлатом....Пора уже к чайной выдвигаться, а то скоро одни лавки на проходе останутся...

К спортзалу примыкали раздевалки, из них и сделали в свое время чайную. Получилось, надо сказать, неплохо - потолок закоптили, стены плотно завесили всякими коврами. Особенно умиляло отсутствие непременной До Всего Этого "музыки", что позволяло выпить и закусить в относительном покое. Народу было немного, и Ахмет, поздоровавшись с охранниками, прошел на любимое место у печки. Сел за дальний угол большого восьмиместного стола, привалясь боком к теплым кирпичам. Из-за стойки доносился грохот дров и лязганье печной дверцы. Затихло. Вылез Осетин, с кряхтеньем разогнулся, вытирая сажу с ладоней о замурзаный передник.

Че, Санек, старость не радость? Пополам не гнешься уже? Здорово.

Э, Ахмет пришел. Здоровей видали. Че тебя не видно было? Ходил?

Не, на юг ездил, в санаторий. Профсоюз вот путевку дал.

С юга-то привез гостинцев? - охотно поддержал шутку Осетин, подсаживаясь....Интересно, как это у него получается? - в который уже раз мельком подумал Ахмет - Ведь сам себе на уме, а как искренне радушен. Сто пудов - он сейчас не притворяется, на самом деле рад меня видеть. Да, держать кафушки - естественная кавказская монополия... Ахмет в самом начале работы Осетина начал таскать ему все специи, которые подворачивались под руку, и даже иногда ради специй делал немалые крюки.