Социальные диалекты как дополнительные к основным формам системы средств общения в разных социальных коллективах

Деление диалектов на территориальные и социальные имеет реальные основания и в принципе не является «мнимым», особенно, если иметь в виду территориальный (локальный) диалекты феодального периода, которые служили средством общения для всех сословий в пределах данного княжества (государства): речь феодала по своим основным структурно-языковым не отличалась от речи крестьянина. В национальный период, когда в качестве универсальной по охвату сфер человеческой деятельности (быт, культура, наука и т.д.) и социально престижной формы общения употребляется литературный язык, превосходящий каждую из местных разновидностей языка богатством ресурсов и их дифферецированностью в семантическом и стилистическом плане, диалекты, естественно, становятся языком «простонародья», т.е. приобретают социальную маркированность. Даже по сравнению с мещанскими городскими полудиалектами и просторечием социальный престиж территориальных диалектов оказывается не в их пользу.

Далее, в национальную эпоху в условиях социалистической стадии развития нации традиционные территориальные диалекты теряют свое единство: они как бы расслаиваются (структурно и функционально) на несколько структурно-функциональных типов (архаический тип, промежуточный тип и передовой тип говора, близкий к литературному), каждый из которых имеет свой социальный субстрат (своих говороносителей) и свою сферу преимущественного использования (например, в производственной сфере – промежуточный или передовой тип, в быту – архаический или промежуточный). И в этом смысле изучение территориальных диалектов не может не быть социолингвистическим, так как сам объект исследования территориально-социален.

В научной и исследовательской литературе термин «социальные диалекты» (социолекты) употребляют то в очень широком, то в очень узком смысле. При широком понимании содержания термина в категорию социальных диалектов включают все или почти все социально-обусловленные разновидности языка, независимо от их структурно-языковых и функциональных особенностей. Иногда «социальными диалектами» называют основные формы существования языка. Так В.М. Жирмунский к числу социальных диалектов относил и территориальные диалекты (говоры крестьян), и полудиалекты («язык городского мещанства») и литературный язык (в его разговорной и письменной форме), считая их «социальными уровнями языка», в конечном счете восходящими к классовой дифференциации общества. И такой подход закономерен, поскольку в силу общественного характера языка его конкретные воплощения в той или иной форме обязательно будут социально-детерминированными и соотнесены с «социальным субстратом». В классовом обществе социальные уровни языка, по мнению В.М. Жирмунского, образуют своеобразную иерархию, соотносимую с социальной неоднородностью носителей данного языка. «Социальные диалекты в языке классового общества образуют как бы пирамиду, сходящуюся в унифицированной письменной форме литературного языка. Основу пирамиды (низший уровень) образуют местные диалекты, в которых расхождения наиболее значительны и представляют наибольшую дробность; в полудиалектах (на среднем уровне) пирамида сужается как в смысле значительности расхождений, так и в смысле дифференцирующих признаков; в обиходной (разговорной) форме литературного языка, более или менее унифицированной (на высшем уровне), схождения еще больше, но в результате незавершенности процессов унификации пирамида остается усеченной и точка схождения (обженациональная «норма») представляется скорее идеальным предельным понятием чем осуществленной действительностью». Указанные социальные «уровни» общенационального языка В.М. Жирмунский и предлагает называть социальными диалектами. Что касается диалектов и арго, то они согласно его концепции, «не являются социальными диалектами в строгом смысле», поскольку развиваются в рамках того или иного языка и диалекта «как лексика и фразеология специального назначения». По существу, такого же мнения о профессиональных языках, жаргонах и арго придерживается и Б.А. Серебрянников, который называет их не диалектами, а «социальными вариантами речи» или речевыми стилями. Основанием для отказа этим «вариантам речи» в статусе диалекта служит то, что «они не имеют специфической фонетической системы, специфического грамматического строя и существует на базе обычного языка». В.А. Аврорин отказ от термина «социальный диалект» для обозначения социальных вариантов речи считает необоснованным.

Предельно узкое наполнение термина «социальные диалекты» видим в учебном пособии Ю.С. Степанова «Основы общего языкознания»: «К местным крестьянским диалектам, - пишет автор, - близки социальные диалекты одного языка… иначе их называют «условными языками» (далее приводится характеристика арго бродячих торговцев – офений и ремесленников).

Итак, диапазон понятийного наполнения термина «социальный диалект» поистине широк – от формы существования языка (в том числе его литературно-книжной формы) до одной из разновидностей социальной дифференциации языка – конспиративного арго и внешне сходного с ним условного детского языка – способа механической шифровки слов (Пия пипо-пишол пившко-пилу. – Я пошел в школу – перед каждым словом приставляется пи).

Очевидно, нам следует принять такое определение социальных диалектов, которое бы, с одной стороны, не поглощало рассмотренные выше формы существования языка и, с другой, - не сводилось лишь к одному типу социального диалекта.

Общей чертой всех языковых образований, включаемых в категорию социальных диалектов, является ограниченность их социальной основы: они выступают средством общения, причем, как правило, дополнительным, отдельных социально-сословных, производственно-профессиональных, групповых и возрастных коллективов, а не всего народа (как литературный язык) и не всего населения региона (как территориальные диалекты).

Если территориальные диалекты порождены пространственной, географической разобщенностью народа (хотя такая разобщенность также имеет социальные корни: не случайно образование местных диалектов связано с одной из социально-экономических формаций – с феодализмом), то природа социальных диалектов – в социально-сословной, профессиональной, социально-возрастной и социально-половой (или профессионально-половой) разобщенности общества. Территориальная неоднородность языка дает как бы его «горизонтальное» членение, социальная неоднородность – его «вертикальное» членение.

Назначение социальных диалектов – служить средством связи для лиц, входящих в определенную социальную или профессиональную группировку, объединять членов в одну корпорацию, имеющую свои интересы – профессиональные, социально-сословные, возрастные, культурно-эстетические и т.п. Возникая в ответ на различные профессиональные и групповые потребности отдельных коллективов, социальные диалекты в речевой практике говорящих всегда сосуществуют с другими формами существования языка, которые всегда выступают как первичные, опорные, основные (литературный язык, территориальные диалекты, городской койне, просторечие), а социальные диалекты – как дополнение к ним (иногда профессионально необходимое, и иногда и явно факультативное, например, жаргон).

Б.А. Ларин, изучавший «языковой быт города», обратил внимание на такую черту городских арго, как «теснейшая взаимная обусловленность двух или нескольких языковых систем, находящихся в распоряжении каждой социальной группы (соответственно индивида) в силу того, что она (или индивид) сопринадлежит одновременно нескольким разным по охвату коллективам». В этом высказывании хотелось бы подчеркнуть продуктивную мысль о сосуществовании нескольких языковых систем, то есть о владении индивидом несколькими формами существования языка, поскольку он одновременно входит в разные социальные и речевые коллективы. Например, торговец-офеня слободы Мстера Владимирской губернии, безусловно, владел местным, мстерским говором, далее он хорошо знал офенское наречие (арго), и, наконец, он мог, как бывалый человек, знать и «культурный» язык – городское просторечие.

Однако трудно согласиться с утверждением, что арго имеет значение основной, первой речевой системы: «Только известная речевая система, причем имеющая значение основной, первой для какой-нибудь социальной группы, может быть названа «арго». Принимать арготический ряд слов за «основной и исходный» можно лишь в качестве одного из методических приемов изучения данной формы существования языка. В функциональном и структурном плане арго, как и все другие социальные типы диалектов, являются производными, сформировавшимися на базе ведущих форм бытования языка и пользующимися их грамматическим и фонетическим строем.

В 60-е гг. была предложена классификация социальных диалектов в зависимости от их природы, назначения, языковых признаков и условий функционирования. Сколь-либо веских доводов против нее приведено не было, поэтому воспроизведем ее здесь.

К социальным диалектам относим:

1) Собственно профессиональные «языки» (точнее – лексические системы), например, рыболовов, охотников, гончаров, шерстобитов, сапожников, а также других промыслов и занятий.

2) Групповые, или корпоративные, жаргоны, например, учащихся, студентов, спортсменов, солдат и других, главным образом, молодежных коллективов.

3) Условные языки (арго) ремесленников-отходников, торговцев и близких к ним социальных групп.

4) Жаргон (арго) деклассированных.

В этой классификации разграничены условные языки (арго) и жаргон деклассированных как два разных типа социальных диалектов, поскольку они вызваны к жизни разными социальными причинами и имеют разное назначение. Их функциональные различия повлекли расхождения: 1) в материально-понятийном составе лексики (словарь ремесленников-отходников равномерно покрывает все сферы их жизни и повседневных интересов, воровской словарь отличается специализацией); 2) в доле экспрессивно окрашенной лексики (в арго господствуют нейтральные слова, в жаргоне воров – эмоционально-экспрессивные); 3) в ведущих приёмах словопроизводства (в арго превалируют словарные, словарно-фонетические и фонетико-морфологические и метонимические образования); 4) в источниках основных заимствований (в арго – заимствования из «близлежащих языков», в жаргоне деклассированных – из «отдельных», нередко межэтнических (международных языков)

Помимо выделенных основных типов встречается множество промежуточных разновидностей, например совмещающих профессиональный «язык» и групповой жаргон (профессиональные жаргоны», профессиональный «язык» и особенности сословной речи (купеческой, чиновничий, церковно-служительский и другие жаргоны).

1. Профессиональные языки – это дополнительные к основной форме существования языка (литературному языку, территориальному диалекту) лексические системы, свойственные представителям определённого занятия, промысла, а также профессии или отрасли производства: кок (повар) в речи моряков, на-гора – у шахтёров, матка, трутень, рабочая пчела – у пчеловодов. Насчитывают десятки тысячи у каждой свой язык, точнее, лексическая система.

Профессиональные «языки», разумеется, не являются языками в полном смысле этого слова. Их собственно языковая часть ограничивается специализированной лексикой, частично словообразованием и не распространяется на звуковой и грамматический строй.

Зарождение профессионально дифференцированных диалектов (говоров) относится к древности и связано с разделением труда между членами социума, а иногда и между целыми родственными этносами. Профессионально специализированные этносы встречаются и в настоящее время. Профессионально-ремесленнические группы широко представлены и внутри одного этноса (народа). В дореволюционной России говоры различных промыслов характеризовались не только своими профессиональными словарями, но и территориальной неоднородностью. В последствии многие профессиональные говоры развились в терминологии (отраслевые «подъязыки»), единые для всех специалистов соответствующей отрасли сельскохозяйственного и промышленного производства страны.

2. Групповые жаргоны в отличие от профессиональных социолектов порождены не потребностью в назывании новых, сверх обычных, «общенародных», профессиональных понятий, а стремлением дать общеизвестным понятиям своё обозначение, отличающееся новизной и экспрессией. Лексика жаргона – это параллельный ряд слов и выражений, синонимичных первичному, нежаргонному ряду. Поскольку жаргонизмами обозначают уже известное (предмет, качество, состояние), то здесь мы имеем дело с синонимами не понятийными, а почти исключительно экспрессивно-оценочными, чаще всего стилистически сниженными. Например «голова» - в жаргоне: котёл, котелок, черепок, корзина, тыква, арбуз, глобус, кастрюля, коробочка и др. в тематическом плане жаргонные слова служат обозначениями довольно широкого круга предметов и понятий, предоставляющих живой интерес для жаргононосителей: человек, его оценка, одежда, основные действия и состояния, учёба, быт, отдых, спорт, любовь, красота, поведение и т.д.

Жаргон порождается социально-психологической общностью его носителей – обычно молодых людей, которым свойственны «избыточная эмоциональность», максимализм, своё представление о жизненных ценностях, норме поведения, свой особый стиль и манеры, чувство солидарности и «группового духа». Жаргон – и символ принадлежности к данной социальной группе, и показатель её своеобразного языкового существования, и лингвистическое проявление её субкультуры. Как разновидность формы существования языка жаргон всегда вторичен, его использование факультативно.

3. условные языки (арго) – лексические системы, предназначенные для выполнения преимущественно конспиративной (эзотерической криптофорной) функции. Потребность в пользовании тайными, непонятными для непосвящённых языком (или хотя бы подобием такого языка) возникает у социальных групп, стремящихся сознательно изолировать себя от «других», от основной части общества. Обычно это небольшие подвижные группы, и «потайным» языком они пользуются вне дома – во время отхожих промыслов, работая в чужих людях. Цели засекречивания содержания речи могут быть самыми разными – и сохранение «тайн» своего ремесла (способа производства), и защита в условиях бродячей жизни, и свободная беседа о своих делах в присутствии хозяина дома, желание показать своя языковое превосходство перед незнающими их «языка», и соображения эвфемистического порядка.

Степень засекреченности у арго обычно невысокая. В некоторых группах (кастах) язык сохраняется в тайне, его сберегают от женщин и детей. Сведения о нём собираются под «величайшим секретом», в других местах «никто… не думает скрывать его как тайну… и всякому воля ему выучиться, лишь бы была охота» (И.И. Срезневский). Как бы не относились к арго его обладатели, посторонние люди арготическую речь не понимают и основная функция секретного кода им выполняется..

Тайные арго имели распространение среди ремесленников-отходников: портных, шорников, печников, коновалов, маляров и др., у сезонных рабочих – сельскохозяйственных и промышленных. Близки к условным языкам (арго) в функциональном плане языки тайных обществ, а также половозрастные языки, в частности, специальные мужские (и юношеские) и женские языки, отмечаемые в Африке, например, в Камеруне: «секретный» язык юношей, проходящих обряд инициации, призван скрывать от непосвященных (и, прежде всего от женщин) таинства культовой жизни инициируемых; их язык (лексический состав) может сознательно обновляться: нередко для замены старого слова достаточно того, что его стали знать женщины.

Иную социальную природу и иные функции имеют (и имели в прошлом) женские и мужские варианты этнических языков, различающиеся либо только словарем (иногда непонятным для представителей другого пола), либо только разным («мужским», «женским») произношением, либо словарем и грамматической (ее элементами) одновременно.

4. Жаргон деклассированных – это совокупность слов и фразеологических оборотов, служащих для группового общения деклассированных элементов. Нередко основной функцией воровского жаргона (арго) считают конспиративную. Да, этот тип социального диалекта может выполнять ее. Но это не единственная его функция. Жаргон служит и своеобразным паролем, средством опознания «своего» человека в отличие от остальных. Наличие в составе словаря арго до 70% экспрессивно-эмоциональных слов наводит на мысль о том, что одной из его функций, причем не второстепенной, а основной, является экспрессивно-выразительная. Стилистически сниженная, грубая вульгарная речь деклассированных, изобилующая словами и выражениями с резко отрицательными коннотациями, (окраской, ассоциациями, семантическими «довесками»), отражает мораль деклассированного, его презрение к обществу, к труду, к общепринятым нормам поведения О социальной, лингвистической (словообразование, этимология), психологической, правовой сторонах воровского жаргона и его носителей существует обширная специальная литература, однако социолингвистическая интерпретация этого типа социолекта пока страдает разнобоем.ь социолингвистическим, так как сам объекархаический тип, промежкрестьянина. пределах данного княжества (государства): речь феодала по своим основным структурно-языковым не отличалась от речи