Поиск и обретение веры в Бога

 

В процессе духовного возрастания, от веры в Бога, «как я Его понимаю», человек восходит к вере в Личного Бога, Господа Иисуса Христа. И тогда его вера становится прежде всего доверием тому, что слово Бога верно, и осознанию того, что Господь ожидает от человека.

Наличие свободной воли у человека является одним из главных качеств человеческой природы. Но поскольку в жизни постоянно существует необходимость выбора между добром и злом, сам этот выбор свидетельствует об отсутствии у человека душевной цельности.

Когда человек имеет дело только с самим собой, он склонен принимать одни свои стремления и желания за добрые, а другие — за злые, и может принимать враждующие стороны человеческой души как порождение двух противоположных сторон — добра и зла. Но само это раздвоение воли свидетельствует о том, что собственными силами человек его преодолеть не в состоянии, поскольку в нем самом отсутствует точный критерий различения добра и зла.

Но рано или поздно наступает такой момент, когда человек оказывается лицом к лицу с самим собой. Здесь наступает состояние подлинного экзистенциального отчаяния, поскольку человек осознает, что его собственных сил не хватает для того, чтобы примириться с собой и обрести почву под ногами. Именно это состояние для многих является преддверием к обретению веры. Здесь еще нет веры, но только тоска по ней и потребность в ней, которая снова и снова подменяется попытками обрести внутреннее единство собственными силами: “Так бывает с человеком, который, попав на плохого врача, боится довериться и хорошему, так было и с моей больной душой; она не могла излечиться ничем, кроме веры, и отказывалась от лечения, чтобы не поверить в ложь; она сопротивлялась руке Твоей, а Ты приготовил лекарство веры, излил его на все болезни мира и сообщил ему великую действенность“. [120]

Обретению веры предшествует период, который в эмоционально-психологическом плане характеризуется острым чувством неуверенности в собственных силах, ощущением своей греховности и растерянностью перед двойственностью собственной природы.

В поисках веры человек мечется между двумя векторами: одна его часть тяготеет к большей актуализации собственной самости, а другая тяготеет к Высшему, во тьме сомнения ищет своего Небесного Отца, протягивает к Нему руки. На этом этапе человек способен лишь интуитивно нащупывать направление движения. Однако в этом пути есть цель и смысл, который заключается в поисках Бога, способного излечить и восстановить раздвоенность человеческой воли.

Сомневающемуся, ищущему человеку вера в себя и полное доверие Богу кажутся противоречащими друг другу. И лишь полностью предавшись в волю Божию, человек до конца обретает самого себя и понимает, что если Господь настолько доверяет ему, что открыл ему Самого Себя, то значит и он сам не является чем-то ничтожным и малозначащим в этом мире, значит, и у него есть какое-то высшее предназначение.

Нередко от невоцерковленного человека можно услышать и такое рассуждение:

— Можно представить, что что-то Высшее есть... Наверное, это и есть Бог... или Высший Разум.

К такому пониманию приходят сейчас многие люди. Обычно они говорят:

— Я верующий человек, я верю, что есть Бог, но в церковь я прийти не могу, потому что церковь — дело рук человеческих, это кто-то придумал. Я не могу себе представить, что Богу все это нужно.

Такая вера может быть названа мировоззрением, идеологией, в которой Бог может присутствовать чисто умозрительно. Признание факта Его присутствия вовсе не означает, что в связи с этим фактом людям нужно что-то изменить в своей жизни. Они продолжают жить прежней жизнью, потому что мировоззренческая установка ни к чему не обязывает. Они еще не пришли к следующему шагу: если существует Бог, то нужно обрести с Богом какие-то отношения, обрести с Ним какую-то связь. А может быть, узнать, что же Бог от нас хочет, в чем Его воля? Нужно не только теоретически признать, что есть что-то высшее, но и захотеть к этому Высшему как-то приблизиться, приобщиться. Латинское слово «религия» буквально переводится на русский как «связь».

Задача пастыря, состоит именно в том, чтобы помочь человеку обрести эту связь, помочь ему осмысленно приблизиться к границам жизни церковной. Для этого существуют два пути. Первый путь — это путь, когда через религиозное поведение человеку постепенно, по мере вхождения открываются религиозные убеждения и ценности. И есть второй путь — более преимущественный, который свойственен людям ищущим, искренним, неравнодушным. Это путь, когда движение в Церковь, первые шаги в Церкви делаются вполне осмысленно, когда человек делает сознательный выбор, когда человек уже имеет внутреннюю решимость и желание дойти до цели своих поисков. Именно такой путь является наиболее продуктивным. Если человек принуждается священником или каким-то другим авторитетом к религиозному поведению без осознания и осмысления зачем это нужно, то это чаще всего дает обратный результат.

Поиски Бога могут увенчаться успехом лишь в том случае, если Он силой Своей благодати пожелает вознаградить ищущего, дав ему откровение, в котором человек обретает веру, а тем самым и самого себя, отказываясь от греховной воли и подчиняя свою жизнь воле Бога. Когда человек оказывается в силах довериться божественной воле, естественное добро, жившее в его душе, становится актуальным.

В Священном Писании вера понимается как состояние доверия человека Богу. Состояние веры есть единственное и исключительное содержание жизни человека, придающее ей высший смысл, определяющее собой и включающее в себя все возможные для него поступки, способности и убеждения. Верующий в христианском смысле — это человек, строящий свою жизнь в диалоге с Богом как живой Личностью, в отличии от верующего в «бога в душе», верующего в безличное божественное начало или просто суеверного человека, ищущего утешения в формальных религиозных действиях и обрядах. Христианская вера есть максимальное сосредоточение всей жизненной силы человека на реализацию Божественного замысла о его существовании, требующее от него радикального отказа от всего, что мешает обретению высшего смысла собственного существования.

Вера в христианстве понимается как встреча и связь человека с Богом, как его соучастие в откровении Бога, сообщающее способность постигать Божественное откровение. Господь говорит с человеком на языке Священного Писания и обстоятельств его жизни, а человек отвечает Ему на языке внутренних движений души и происходящих из этого поступков.

Человеческий путь — это нередко путь от одной измены к другой, но Бог всегда хочет от человека только того, что для самого человека является подлинным, а потому жизненно важным. Бог освобождает человека от произвола его греховной природы. Верующий человек более не должен полагаться лишь на себя, у него больше нет нужды оправдывать самого себя, спасать себя и доказывать свою значимость. И если Сам Бог оправдывает человека не делами, а «через веру, чтобы никто не хвалился» (Еф. 2, 8-9), если для Самого Творца вселенной человек становится настолько значимым, что Он «отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Иоан. 3, 16), то в этом мире человек более не чувствует себя одиноким. И тогда становится беспредметным желание человека держаться лишь самого себя, постоянно обосновывать перед самим собой свою собственную правоту.

Поэтому вера дает человеку подлинную свободу, свободу от самого себя, а тем самым свободу от зависимости от земных событий. Вера — это способность держаться слова Божьего, вопреки всем земным свидетельствам, свобода в отношении доверия Богу во всем. Она дает человеку возможность преодолевать собственное неведение, и, получая опыт, с каждым днем возрастать в мудрости. Вера придает душе величие, приобщает человека к Божественной Истине.

Христианская вера озаряет разум вечным светом, дарует способность познавать конечные предметы в свете вечного. Верующий живет внутри смысла своей жизни. Ему открывается глубинный смысл и цель всего происходящего с ним и вокруг него.

Религиозный опыт, опыт веры — это прежде всего история личной встречи человека с Богом, в которой человек свободно и самостоятельно соглашается принять Бога в свою жизнь, сознательно открывает дверь своего сердца стучащему в нее Христу. Каждый подобный опыт неповторим и уникален, и все же люди, идущие путем веры, способны узнавать и понимать друг друга, потому что в этом опыте, при всех его индивидуальных особенностях, есть нечто общее.

Вера не боится разума, она сама по себе разумна и нуждается в разуме для постоянного очищения самой себя от налета субъективизма. Противопоставление веры и разума свидетельствует о духовном упадке, оно совершенно отсутствует у великих христианских учителей, для которых вера не только разумна, но является торжеством разума, а разум неотделим ни от любви, ни от совести, ни от воли. «Вера дает разуму меру глубины, любви и окончательности; а разум дает вере энергию чистоты, очевидности и предметности. Разум, разрушающий веру, — не разум, а плоский рассудок; вера, восстающая против разума, — не вера, а пугливое и блудливое суеверие» — считает русский религиозный философ И.А. Ильин.[121]

Духовная жизнь становится возможна только тогда, когда верою захвачен весь человек: его разум, чувства и воля. Если происходит разрыв между верой и разумом, цельность человека утрачивается, и он перестает доверять своей вере так же, как и своему разуму. Подобное состояние И.А. Ильин называет “духовной шизофренией“, приводящей к расколу личности и войне человека с самим собой.

Истинная вера не исключает сомнения. Сомнения в вере свидетельствует только о том, что она не является основательной и укорененной в человеке. Вера, как пишет И. А. Ильин, есть источник жизненного бесстрашия, поэтому она не может бояться сомнения. Само наличие сомнения уже указывает на соотнесенность человека с предметом веры: в том, чего нет, сомневаться невозможно. Настоящее религиозное сомнение есть, прежде всего, свидетельство подлинного стремления человека к Богу.

Итак, вера возвращает человеку его самого в цельности его духа, жизни, любви и мудрости. Искренность, подаваемая верой, раскрывает подлинный смысл жизни, созидает в человеке духовную чистоту, укрепляет верность своему предназначению, цельность всех проявлений человеческой личности.