Аннотация 10 страница

- У тебя было видение, да?

Я пробормотала:

- Это никогда не закончится.

Я была также обречена, как и мама, если не получу помощь. И моя бабушка была единственной, кто знал, что мне надо.

Я отодвинулась от Джексона, но он воспротивился:

- Расскажи мне, что ты видела. Что-то про завтра? Армию?

- Нет. Это не имеет смысла. - Кем была та девушка? Союзником или врагом? Существует ли она? Я снова толкнула его в грудь, перехватив салфетку. - Пожалуйста, просто дай мне уйти. Сейчас, Джексон!

- Куда? - отрывисто спросил он.

Копируя его тон, я ответила:

- На ужин.

Когда он, наконец-то, отпустил меня, я, пошатываясь, направилась в сторону кухни. Часть меня хотела воспринимать Лучницу, как игру воображения. Но все остальные мои видения сбылись. До Вспышки, я видела всех, кроме себя. Я игнорировала все, что могла припомнить из бабушкиных наставлений, даже после того, как начала верить ей. Теперь я должна довериться своим инстинктам - а они говорили, что Лучница, была в этом мире. Это означало, что все голоса принадлежали реальным детям. Девочка с сияющей красной кожей, мальчик, умеющий летать. Почему бы и нет? Я могла проращивать зерна с помощью своей крови и мысленно контролировать перемещения растений. Мэтью был реален, что уже хорошо. Мой друг. Однажды я разыщу его.

Но остальные дети...? Мои инстинкты говорили, что я должна избегать их.

Когда мама самостоятельно съела свою порцию рагу, моя надежда увеличилась. На прошлой неделе, ее постоянно рвало, но очевидно, аппетит возвращался. Возможно, она шла на поправку.

- Джек, это было просто восхитительно.

К его чести, это была правда. Он не поскупился ничем, приготовив невероятную еду, притащил стол и стулья для нас с мамой, накрыл стол тонким фарфором и хрусталем. Когда я взяла три столовых прибора, он нахмурился:

- Пошли, богатая девочка, я знаю, что это не самое лучшее, что у вас есть.

Я беспокоилась о количестве свечей, что он использовал - это было сумасбродство - но их мерцающий свет отражался в хрустале и боролся с пеплом, разрисовывая комнату, как кисть. Даже щеки мамы окрасились в этот цвет.

- Спасибо тебе большое, - добавила она, - или я думаю, что должна сказать merci.

С "лихой" улыбкой, он ответил:

- De rien, cher. Это пустяк, дорогая.

Она захихикала. Была навеселе? Наверняка. К моему удивлению, она разрешила ему свободно пользоваться винным шкафом - с тех пор, как он сделал ей вечерний чай "ирландец". Тяжелой рукой, он наполнил ее изящную чашку из бутылки дорогим виски, затем наполнил высокий бокал баккаррат* для себя.

(*Baccarat (прим. ред.) - французский производитель элитных изделий из хрусталя, преимущественно ручной работы.)

Весь вечер он был милым с ней, пока я была как на иголках, гадая в какую игру он играл, и что он думал о моей отключке. Но если это было нужно, чтобы ослабить напряжение на мамином лице, я была готова подыграть ему. Только сейчас.

- Джек, ты знал, что Эви свободно говорит на французском?

Он откинулся в кресле с самодовольным видом

- В самом деле?

Она спросила меня:

- Разве ужин не великолепен, дорогая?

Я выдавила улыбку. Мама была не единственной, кто не помогал в его приготовлении. Вместо того, чтобы похвалить Джексона и тем самым поощрить его эго, я спросила:

- Кто научил тебя так готовить?

Он прохрипел:

- Необходимость.

Мама почувствовала внезапно возникшее напряжение и спросила:

- Может, ты сможешь научить Эви?

Улыбка плавно вернулась на место, он ответил ей:

- Что-то подсказывает мне, что она не сможет даже сварить яйцо.

Мама улыбнулась, но не преминула добавить:

- Наша Эви быстро учится.

Наша Эви? Пытаешься заставить его почувствовать психологическую ответственность за меня, мама? Когда он уклончиво пожал плечами, она продолжила:

- Ты встречал детей своего возраста в ополчении?

- Только других парней.

- Значит, наша Эви - редкость.

Он ухмыльнулся поверх стакана:

- Да, редкость.

Я свирепо посмотрела на него.

- Разве она не прекрасно выглядит сегодня, Джек?

- Мам! - я чувствовала себя как на match.com, - я помою посуду.

(прим. ред. match.com – североамериканский, популярный сайт знакомств).

- Это может подождать. Дорогая, мы собирались посмотреть твои детские фотографии. О, и твои первые танцевальные награды.

Неужели этот вечер никогда не закончится?

- Они все на флэшке. Мы решили обходиться без бумаги, помнишь?

Что означало, что они абсолютно недоступны, также как мои книги и письма. Даже если бы у нас был генератор, немного электроники работало после апокалипсиса. Чертовы технологии.

- Я сохранила бумажные копии. Они в швейной комнате.

Я собралась упрашивать ее не мучить меня - или Джексона - но она снова начала кашлять в свою салфетку. Когда ее лицо приобрело красный цвет, я беспомощно растирала ей спину. Когда ее кашель прекратился, она выглядела... страшно. Она пыталась скрыть это, но я увидела кровь, обильно залившую, ее свежую белую салфетку. Я взглянула на Джексона. Его лицо абсолютно ничего не выражало, но я могла поклясться, что на его щеке подергивался мускул.

 

 

Глава 18

 

 

- Хочешь выпить? - Джексон предложил мне флягу, пока я наблюдала, как он возится под капотом Мерседеса. Я посмотрела вокруг, нервно перебирая пальцами соль в кармане толстовки. Это была одна из моих первых ночей за пределами дома, после Вспышки. Тишина была такой пугающе абсолютной, что каждый производимый нами звук усиливался, будто мы находились в аудитории.

- Возьми фляжку, Эви. Ты можешь ей воспользоваться.

Моя душа болела за маму. Я посмотрела на ее окно, мерцающий свет свечей виднелся через створки. Я могла прочесть надпись на стене. Она считала, что умрет в ближайшее время. Ранее, когда я помогала ей готовится ко сну, она была сентиментальной, продолжала говорить, что любит меня, держась за мою руку. Говорила, что мой отец гордился бы мной. Она взяла с меня слово, что если с ней что-нибудь случится, я найду бабушку. Иными словами, мама не верила, когда я говорила ей, что все будет хорошо. Я взяла флягу Джексона:

- Почему бы и нет? - Когда я вытерла горлышко рукавом, он нахмурился.

- Господи Иисусе, Эви. Ты была готова позволить мне поцеловать тебя той ночью на сахарном заводе, но теперь ты не хочешь пить после меня?

- Я бы не позволила тебе! И почему ты вспомнил об этом? Не кажется ли тебе что это пройденный этап?

Он вернулся к своему занятию:

- Не каждый день парень из Бейсена делает это с болельщицей из Стерлинга. Я стал бы еще более легендарным.

- Вау. Хочешь сказать, что у тебя были еще мотивы, кроме как одурачить меня?

Кайджан пожал плечами. Закатив глаза, я выпила, сжимая губы, когда тепло обожгло меня.

- Ты не беспокоишься о Бэгменах?

Он посмотрел на меня из-за капота.

- Никто не сможет застать меня врасплох. - Даже сейчас арбалет стоял поблизости. Я заметила, что он никогда не оставлял его вне досягаемости. Когда я протянула ему фляжку, он сказал:

- Подержи ее, пока я не закончу.

- Ты, правда, думаешь, что сможешь починить ее?

- Я работал с грузовиками ополченцев. Это не трудно, если знаешь, что делать.

- А ты знаешь?

- Ouais. Да. - Так что же, твоя мама отправила тебя сюда, чтобы ты была милой с кайджанским парнем?

Это было именно так. Просто, прежде чем я присоединилась к нему снаружи, она дала мне приказ:

- Ты должна понравиться Джеку. - Она спросила меня: - ты представляешь, какое облегчение я буду испытывать, если ты будешь с таким сильным парнем? Мы в нем нуждаемся, Эви. Пожалуйста, сделай это для нашей пользы. Пойди к нему. Помоги с машиной. - Я не хотела с ней расставаться.

- Ты не хочешь, чтобы я осталась? - Когда она покачала головой, я поцеловала ее на ночь. - Я сделаю это, чтобы тебе стало лучше, вот увидишь.

- Оставь свечи горящими, дорогая.

- Люблю тебя. – Но, когда я отправилась на встречу с Джексоном, я не была уверена, что забуду прошлые обиды. Наконец, я решила объявить перемирие, только по одной причине. Он терпеливо рассматривал каждую мою детскую фотографию. Когда мама ворковала над каждым изображением беззубого ребенка: - посмотри на эту улыбку! – и он покорно обращал внимание, хотя для него это было скучно. Он поднялся на ступеньку в моих глазах. И я рассудила, что если бы он хотел усыпить нашу бдительность и украсть что-нибудь, он бы не создавал себе столько проблем. С этой мыслью я сделала еще один глоток, который почти обжег - и сказала:

- Ты очень нравишься маме. Она хотела передать тебе приглашение остаться с нами. На столько, на сколько, ты захочешь.

Он выглянул из-за капота:

- Я удивлен, что ты на самом деле не против этого.

- Я уже приготовила для тебя постель в одной из гостевых комнат. - Когда он приподнял брови, я спросила: - что?

- Черт, Эванджелин, я думал, ты оставишь меня спать в сарае сегодня.

- Почему ты так думаешь?

- Потому что ты все еще думаешь обо мне как о помощи – сосредоточившись на машине, он пробормотал – и, наверное, всегда будешь.

Он был не прав. Я не думала о нем так, я думала о нем, как об уголовнике, закаленном жизнью. Кроме того, я не хотела чтобы он снова оставался в сарае, рядом с моими растениями.

- Я не хочу, чтобы ты была здесь, когда армия придет сюда. - Он указал гаечным ключом на меня. - Учти это. Я не советую вам обеим быть рядом.

- Почему ты так уверен, что они придут сюда?

- Хейвен - самое большое и старое здание в округе.

- Почему это так важно?

- Колодцы и ветряные мельницы. Чаще всего, чтобы добыть воду из новых колодцев нужно электричество. Генерал захватывает руководство всеми крупными хозяйствами на юге, и всегда это те, в которых есть старые скважины. Сколько их у вас? Две или три?

- Пять - призналась я.

- О, да - он провел по лбу, размазывая машинное масло - они придут сюда.

- Мне трудно поверить, что все три тысячи солдат являются злом.

- Не обязательно. Хотя, такие несомненно есть. Если ты получаешь приказ, ты обязан его исполнить.

- Или ты станешь дезертиром.

- Забудь это слово, Эви. Ты начинаешь обижать мои чувства. Вне зависимости от того, как надолго вы здесь останетесь, ты скоро поймешь, почему я стал дезертиром.

- Если бы я могла передвигаться с мамой, и если бы ты починил машину, мы бы ушли. Я бы отправилась на рассвете, чтобы найти врача, а потом мы бы отправились в Северную Каролину, чтобы найти бабушку.

- Почему ты думаешь, что твоя бабушка жива? Скорее всего, это не так.

- Я просто знаю, что она жива. Как сказала мама, я должна верить. Альтернатива, никогда не узнать всех тайн, была невыносима. Я просто с ума сходила от страха. Не говоря уже о том, что я боялась никогда не увидеть бабушку снова. Чем больше я вспоминала о ней, тем больше любила. Я помнила бабушкины глаза - в одно мгновение они менялись от коричневого до орехового. Кожа вокруг них покрывалась морщинками, когда она смеялась. Она все время говорила нараспев, особенно, когда тасовала потрепанную колоду карт Таро.

- Ты знаешь, что она жива - спросил он - из видений?

- Я не могу видеть будущее, Джексон. И в основном, то, что я вижу, не имеет смысла.

- Расскажи мне об этом.

- Это происходит всегда по-разному. Они... болезненны - сказала я, сильно преуменьшив свои ощущения. - Это чувство похоже на то, когда кто-то бьет тебя по голове.

- Ты готова рассказать мне, про то, что видела раньше?

Нет, Джексон. Я не готова. Так что я не ответила прямо на его вопрос:

- Я видела мальчика, который говорил что-то, смысла чего я не понимаю. Этот ребенок постоянно учил меня, он с таким же успехом, мог говорить со мной на другом языке, – я все еще чувствовала сильную связь с ним, - в любом случае, большинство увиденных мною вещей, никогда не сбываются.

Но может быть со временем....

- Может быть еще не время.

А Джексон проницательный. Сменив тему, я спросила:

- На что это похоже, там, на дороге? На самом деле?

Он выдохнул, позволяя мне увести его дальше от разговоров про мои видения.

- За пределами города можно пройти много дней и не увидеть ни одной живой души. И это к лучшему. Осталось два типа людей - те, которые не хотят иметь с тобой ничего общего и те, что хотят причинить тебе зло - черные шляпы*.

(* черные шляпы (прим. ред.) - имеется ввиду ополчение).

- А внутри городов?

- Много трупов. Большинство выживших, тех, кто умирает сейчас, не хоронят, как обычно, а просто сваливают в кучи.

Меня передернуло от представленной картины:

- Вся остальная местность сгорела, как Стерлинг?

- Нет ничего зеленого, если ты об этом спрашиваешь. Все покрыто пеплом, но не все сожжено. Некоторые места выглядят полосатыми, из-за борозд, оставленных упавшим на землю огнем. C’est. Это жутко

В ответ на мой растерянный взгляд он сказал:

- Один дом стоит, а другой, рядом, сгорел. Ни с того, ни с сего, как будто прошел торнадо. - Он закрыл капот. Вытерев руки о джинсы, он взял свой арбалет и забрался на сиденье, положив его на колени – запрыгивай.

Когда я забралась к нему внутрь, он сказал:

- Вы никогда не доберетесь до Северной Каролины, Эви. Это все равно, что отправится прямо в пасть чудовищу.

- Почему ты так говоришь? Из-за Бэгменов?

Он встретился со мной взглядом.

- Может быть, ты никогда не сможешь узнать. Если хорошо попросишь меня, я возьму тебя в Техас.

Боже, его глаза были по-настоящему завораживающими. Когда я в них смотрела, я представляла, что было бы, если бы мы с мамой отправились с ним на Запад. Ей он уже очень нравился.

Я заметила еще одну особенность. Голоса были гораздо спокойней, когда он рядом. Я замечала, что они исчезали, когда было много людей вокруг, которые отвлекали меня. Неохотно я признала, что его присутствие рядом может быть не таким уж ужасным.

- С чего бы это ты стал нам помогать?

- Твоя mere, была добра ко мне.

- Должно быть, что-то большее, чем это.

Ранее я сказала маме: «Джексон не останется здесь, без веской причины.» Она мягко улыбнулась мне: «Его "причина"? Она в том, что ты красивая девушка, а он восемнадцатилетний парень.»

Неужели он на самом деле любит меня по-своему?

- У меня свои причины. Это все, что тебе нужно знать на данный момент

- Этого недостаточно. Завтра к этому времени она может быть под присмотром настоящего доктора.

Он колебался, вцепившись пальцами в руль, явно борясь с решением. Щелкнув пальцами по фляжке, он сказал:

- Клотиль пережила Вспышку.

Это было неожиданно.

- Как? - я вручила ему виски, - и если на то пошло, откуда ты знаешь?

Он рассеянно коснулся своего предплечья.

- Мы не могли остановить это кровотечение. Байк не заводился. И Клотиль отвела меня к подпольному доктору в другом районе, в подвале офиса.

По иронии судьбы пьяный мужчина, с которым дрался Джексон, сохранил жизни его и Клотиль.

- После Вспышки, Клотиль и я последовали за другими выжившими из Бейсена, чтобы присоединиться к его компании. Он говорил нам о служении на благо ближних, и всякую другую фигню. Но что еще мы должны были делать? Кроме того, он придумал, как починить машину и мы жаждали оставить пустой район позади. Хотя Клотиль была прекрасным стрелком, резервисты отправили ее на кухню, а меня на поля сражений, охотиться на Бэгменов.

- Ты убивал их?

- Днем мы находили и уничтожали их в укрытиях. Ночью патрулировали, охотясь на живых зараженных. Я убил сотни, - я сузила глаза, но он сказал: - это правда. Если я никогда не увижу другого Бэгмена… С суровым видом он покачал головой и продолжил:

- Клотиль и я имели кров и пищу, поэтому так мы провели несколько месяцев. Так хорошо чувствовать себя занятым, не обращаешь внимание - он посмотрел мимо меня - на некоторые вещи. В любом случае, две недели назад это войско - большая задница, выдвинулось во главе с генералом Миловничи. Нам дали выбор: присоединиться или умереть, лидер моего подразделения, сдался под командование генерала. Я думал, что генерал был странным, но двое его детей оказались во главе списка.

- Как?

- Винсент и Вайолет были близнецами твоего возраста, с пустыми как у мертвой рыбы глазами. Они одевались одинаково, говорили одинаково, и даже имели тату, какого-то готского вида, на руках.

- Мы любим тебя. По-своему. - Я изо всех сил блокировала голоса. Черт возьми, они все время были такими тихими.

- Но что мог знать о политике, такой как я? - сказал Джексон. - Я предполагал, что каждый следующий генерал, так же плох, как и предыдущий. В тот раз я, ничего не подозревая, последовал приказу, и вышел на патрулирование. Когда я вернулся, я перешел в армейский конвой, охранять заключенных. Всех девушек и женщин, каждую из них. Я побежал за Клотиль, но они уже увели ее.

- К генералу?

- Non. И это… étrange. (Странно). Близнецы получили ее. - Джексон схватился за руль снова. - Я нашел ее палатку и попытался обезвредить охранников снаружи, их было слишком много, они окружили меня и ударили прикладом в лицо. Когда я очнулся на следующее утро, они тащили меня из помещения для арестованных на расстрел. - Он повернулся ко мне - видишь ли, причина того, что не было заключенных-мужчин, в том, что они казнили всех мужчин, которые были не согласны. Они делали это на глазах у всех, выстраивая их в линию.

- Что случилось потом? - спросила я затаив дыхание.

- Мне подали знак несколько podnas. (Друзей). Они были готовы помочь мне. Когда я боролся с двумя охранниками, державшими меня, я увидел Клотиль, бежавшую из палатки близнецов с пистолетом в руке. Она боролась за свободу. - Его голос понизился, когда он сказал: - но, Эви она была чертовски сильно избита ими за ту ночь. Кровь шла из ее ушей, носа, разбитой губы. Ее левая рука безвольно висела. Ее глаза были… безумны.

Он словно содрогнулся от этих воспоминаний.

- Теперь Клотиль была одна в окружении стражи. В свое время она видела много вещей, но то, что случилось с ней в палатке, шокировало ее.

- По-своему, по-своему …

- Она открыла огонь по двум, державшим меня охранникам. Эти трусы сбежали. Так я оказался свободен, я просто должен был добраться до нее и вытащить из этого ада...

- А потом? - я протянула руку и дотронулась до его предплечья, на котором был роковой шрам.

- Она покачала мне головой, махнула, чтобы я бежал с друзьями. Я ответил ей взглядом, что не сделаю этого и направился к ней. Тогда из палатки медленно вышли близнецы. Она посмотрела через плечо, увидела их, а потом посмотрела мне в глаза. У меня сердце рухнуло, когда я понял, что она готова сделать. Я кричал ей просто подождать, дать мне время добраться до нее. Она…эта дьявольская девочка, сказала губами «прости» - он сглотнул - затем она разбросала свои мозги по земле.

Я забыла дышать. Видеть, как любимый человек покончил с собой?

- Иногда я задаюсь вопросом, что заставило ее сделать это. Чтобы спасти мою никчемную шкуру? Или потому, что она не смогла бы жить после того, что эти двое сделали с ней? - в замешательстве он покачал головой. - Католичка. И лишить себя жизни?

Когда он, наконец, повернулся ко мне, то, казалось, удивился тому, что я была готова заплакать.

- Я не хотел заставлять тебя плакать, - рявкнул он, ему явно становилось неудобно, - я не хотел этого. Я просто не знаю, что еще сделать, чтобы убедить тебя. - Резким тоном он сказал: - Не люблю слезы.

- Я ничего не могу поделать. - Мы сидели в тишине, пока я не взяла под контроль свои эмоции.

- Почему для тебя так важно убедить меня? Кто я тебе?

Еще один глоток.

- Я встречал разных людей от Канады до Южной Америки. На востоке, на всем пути от горящих полей Калифорнии. И все подтверждают одно - ничего нигде не растет. И нет дождей. Не думаю, что океаны остались.

- Что?

- Испарились после Вспышки. Это произошло и с водоемами побольше, чем реки и озера. Побережье Мексиканского залива представляет собой пустыню. - Пока я переваривала эту ужасающую новость, он сказал: - После смерти Клотиль, я перестал делать вид, что меня там что-то держит.

- Джексон…

- Non, дай мне закончить. Я решил идти на запад, туда, где есть ополченцы, которые смогли бы противостоять генералу. Я хотел застрелить его, его сына и дочь тоже. - Сказал Джексон, и тихая ярость в его голосе тревожила меня. Он говорил об убийстве трех человек так же, как о том, чтобы прихлопнуть трех комаров. - Я знал, что умру, пытаясь, но это меня не волновало. Так что я решил остановиться на ферме, этой belle fille,(красавицы) с которой я ходил в школу и разрешить последнюю тайну.

- Тайну?

- Угу. Все, что я видел за последние полгода, я видел раньше в твоем альбоме, все это сбылось. Я должен узнать почему.

- Ты и твои загадки. - Сказала я рассеяно. - Как ты думаешь, почему я жива, когда большинство девушек погибли?

- Я знаю. - В ответ на мои поднятые, брови он хрипло сказал: - Я далеко продвинулся, - прежде чем я успела расспросить подробнее, он продолжил: - но я никогда бы не мог угадать, что найду здесь. В глуши в Луизиане такая нежная маленькая девушка скрывает растения в сарае. - Джексон поймал мой взгляд. - Будь я проклят, если генерал наложит на это свои лапы.

- Когда они придут?

- Если завтра будет ясно, первая колонна грузовиков будет к полудню. Почему ты мне не веришь?

- Не имеет значения, верю я или нет. Я не могу передвигаться с мамой! Она испытывает страшные боли, когда просто встает с постели, как я буду спускать ее вниз по лестнице? Я могу убить ее! – Стараясь сохранить тон ровным, я спросила: - Если бы это была твоя мама?

Я просто предположила, что она умерла пока Клотиль и Джексон были у врача...

Он замер рядом со мной.

- Не хочу говорить о ней. - Он мог говорить о том ужасе, что случился с Клотиль, но не о том, что случилось с его матерью? Может ее судьба была еще хуже?

- Хорошо. Я не буду больше говорить об этом.

- Что если я пообещаю найти в Техасе врача для твоей мамы?

Если бы кто-то сказал мне вчера, что я буду рассматривать эту возможность - доверять жизнь моей матери Джексону Дево, я бы посмеялась.

- Я могу подумать об этом до утра?

- Зачем?

Он поделился своим мучительным рассказом со мной. По крайней мере, я могла честно рассказать ему о своих колебаниях.

- Я не привыкла к принятию таких решений, как это, призналась я, мама заботилась обо всех трудных ситуациях первые девяносто пять процентов моей жизни. Я могу ошибиться, но видит Бог, я не могу себе позволить оплошность. Ничто не значит для меня больше, чем она. Ничто.

- Эви…

- Ее состояние может улучшиться, теперь, когда она начала есть нормальную еду.

Он выдохнул сдерживаемый воздух, но мускул на щеке снова задергался.

- Мы поговорим утром. Рано. До тех пор я буду заполнять машину припасами, готовясь к быстрому отъезду.

- Какими припасами?

- Я доверху заполню каждый контейнер, который смогу найти топливом или водой. Так же попытаюсь найти оружие и некоторые инструменты. Лучше быть готовым. На всякий случай. - Добавил он, но я знала, что он не сомневается в том, что мы уйдем.

- Ты уверен, что починил машину-то?

Он кивнул.

- Теперь, что мы будем делать с растениями?

Я посмотрела вдаль.

- Делать? Мы?

- Когда армия их найдет, генерал захочет узнать все о них. Если ты будешь здесь, он отдаст тебя близнецам для пыток, пока ты не расскажешь все. Если тебя здесь не будет, он пошлет за тобой ищеек. Так или иначе, он получит ответ. Так ты хочешь, чтобы он что-нибудь нашел?

Боже мой, нет! Если этот человек такой, как рассказал Джексон он бы, вероятно, пускал мне кровь каждый день. Я вздрогнула.

- Эванджелин, к черту это, расскажи мне обо всем, и я помогу тебе. Как ты это делаешь? Вуду? Магия? Правительственный эксперимент? - когда я продолжила молчать, он прохрипел: - после всего, что я рассказал тебе? - он издал звук разочарования. – Тогда, по крайней мере, ответь мне на такой вопрос: если я упакую коробку с семенами из вашей кладовой, смогут эти растения взойти?

Могла ли я дать ему честный ответ? Я в волнении закусила нижнюю губу. Мама думала, что мы можем ему доверять. Сделай шаг ему на встречу, Эви. Мы в нем нуждаемся. Так почему же я до сих пор так сильно ему не доверяла? Это из-за нашей истории, или потому что он сильно отличается от людей, с которыми я выросла?

- Ты сам сказал, что ты в тысячу раз хуже, чем о тебе говорят. Ты хотел поцеловать меня, чтобы отвлечь, пока твои друзья воровали мои вещи. Как я могу доверять тебе?

Он бросил на меня взгляд.

- Ты думаешь это единственная причина, по которой я хотел поцеловать тебя? Тогда ты не много знаешь о парнях. В ту ночь, я хотел затащить тебя в постель так быстро, что у тебя закружилась бы голова. - Еще глоток.

Мое дыхание участилось.

- К-как я уже сказала раньше, я дам ответ утром. Хотя это спорный вопрос. - Он поднял брови, и я сказала: - это предполагает, что ты починил наш автомобиль.

- Он отремонтирован, peekôn.

Я затаила дыхание, когда он потянулся к кнопке зажигания. Когда двигатель заревел в тишине ночи, я снова посмотрела на окно маминой комнаты. Я представила ее укрытую одеялом, в своей постели, она собирается дремать, и мечтательно улыбается при этом звуке.

 

Глава 19

 

 

ДЕНЬ 221 ПОСЛЕ АПОКАЛИПСИСА.

 

Я проснулась на рассвете бодрой… Слишком бодрой, чтобы испытывать похмелье, хотя мы с Джексоном сидя в машине, передавали его фляжку от одного к другому. Он считал, что электроника, которая избежала прямого удара Вспышки, не изжарилась "также как люди". Он был прав и насчет моего iPodа. Но когда он снова задал вопрос о растениях, я тихо поблагодарила его за ужин и пошла спать…

Теперь я проскользнула к окну, глядя на утро и ревущую пыльную бурю. Что означало - визит ополчения откладывается, а я могла бы провести с Джексоном некоторое время. Может быть, маме стало лучше, настолько, что можно ее увезти. Я налила воду из кувшина в свою, заткнутую пробкой раковину, спешно почистила зубы и причесала волосы. Натянув джинсы, толстовку и обычный платок на шею, я вышла из своей комнаты. В коридоре, я замедлила шаг. Джексон сидел на верхней ступеньке лестницы, открывая флягу. Не было похоже на то, что он спал, его арбалет до сих пор был перекинут через спину, а бандана вымазана сажей. Я нахмурилась, когда он закрыл фляжку, так и не отпив. Он просто смотрел на нее, держа в руках. Тревога поселилась во мне, как будто я была животным, предчувствовавшим шторм. Предчувствие. Опасность приближается.

- Эванджелин, твоя mère’s ушла.

Я сузила глаза.

- Оставь кретинам вроде тебя такие шутки.

- Она умерла ночью.

Несмотря на то, что у меня было чувство, будто грудь сдавили тиски, я проскрежетала:

- Это не смешно! Боже, ты не изменился!

- Она умерла, - пробормотал он снова.

- Нет! - страх рос, пока я изучала его усталое лицо. - Ты лжешь.- Я указала пальцем на него. - Нет!

Он просто смотрел на меня. Мир начал вращаться, когда я выскочила в коридор. Сжимая дверной косяк у ее комнаты, я заглянула внутрь. Один взгляд и я поняла, что она ушла. Ее лицо было по- настоящему спокойным. Впервые после Вспышки. Жалкий звук слетел с моих губ. Ее больше нет. Моей мамы…Больше нет. В оцепенении я подошла ближе к кровати, понимая, что она сжимала фотографию в мертвой белой руке. Я помнила эту фотографию. На ней она, я и бабушка на фоне Хейвена на Пасху. Я стояла между ними, гордо демонстрируя полную корзину яиц. Цвели ослепительно яркие азалии. В воздухе пахло молодым тростником, гардениями и далеким приливом. А сейчас, как и тысячу раз прежде, я сидела рядом с мамой на ее кровати и говорила:

- Ты не сделаешь этого - я с трудом узнавала свой голос - ты не оставишь меня одну в такой момент.

Когда она не ответила, рыдания вырвались на свободу. Я рухнула на нее, прислонившись лицом к ее груди. Тишина. Покой. Слезы лились, впитываясь в ворот ночной рубашки.

- Мама, вернись - прошептала я, молясь о том, чтобы почувствовать биение жизни или дыхание.

Покой.

- Мы должны уходить. - Сказал Джексон за моей спиной.

Оставить маму?

- Эви, нет никаких причин здесь оставаться.

Я неуверенно поднялась, фокусируя на нем помутневший от слез взор:

- Ей становилось лучше. А потом появляешься ты, и хочешь, чтобы мы ушли. - Вытирая глаза, я спросила: - что ты сделал с ней?

Он ничего не сказал, выражение его лица было непроницаемым.

- Что ты сделал? - я налетела на него, стуча кулаками по его груди.

- Я ничего не делал! - он просто стоял, позволяя мне бить его - я пришел утром и она была такой. - Наконец он поймал мои запястья - у нее была внутренняя травма.

Мы подозревали подобное, но…

- Откуда ты можешь знать?

- Ты думаешь, меня недостаточно пинали по ребрам, чтобы я знал о внутренних повреждениях? И это не я полз в больницу в воскресенье утром?

- Н-но она выздоравливала... А теперь…теперь она… м-мертва! - я прорыдала это слово.