"Клевета, сударь! Вы просто не понимаете, чем решили пренебречь",--говорит один из персонажей "Севильского цирюльника"*. Меня частенько так иподмывает сказать слишком доверчивой и непосредственной в любви женщине: "Кокетство, сударыня! Вы просто на понимаете, к чему относитесьсвысока". Кокетство было и есть поразительно мощное и опасное оружие. Этот наборискусных уловок, так внимательно изученный Мариво, заключается в том, чтобысначала увлечь, затем оттолкнуть, сделать вид, будто что-то даришь, и тут жеотнять. Результаты этой игры поразительны. И даже зная заранее обо всех этихловушках, все равно попадешься. Если хорошенько подумать, это вполне естественно. Без легкогококетства, порождающего первую робкую надежду, у большинства людей любовь непросыпается. "Любить -- значит испытывать волнение при мысли о некоейвозможности, которая затем перерастает в потребность, настойчивое желание,навязчивую идею". Пока нам кажется совершенно невозможным понравитьсятакому-то мужчине (или такой-то женщине), мы и не думаем о нем (или о ней).Не терзаетесь же вы от того, что вы не королева Англии. Всякий мужчинанаходит, что Грета Гарбо и Мишель Морган на редкость красивы, и восторгаетсяими, но ему и в голову не приходит убиваться от любви к ним. ---------- (1)Ронсар.П.К. Кассандре. Для своих бесчисленных поклонников они всего лишь образы, живущие наэкране. И не сулят никаких возможностей. Но стоит нам только принять на свой счет чей-либо взор, улыбку, фразу,жест, как воображение помимо нашей воли уже рисует нам скрывающиеся за нимивозможности. Эта женщина дала нам повод -- пусть небольшой надеяться? С этойминуты мы уже во власти сомнений. И вопрошаем себя: "Вправду ли она интересуется мною? А ну как она меня полюбит?Невероятно. И все же ее поведение..." Короче, как говаривал Стендаль, мы "кристаллизуемся" на мысли о ней,другими словами, в мечтах расцвечиваем ее всеми красками, подобно тому каккристаллы соли в копях Зальцбурга заставляют переливаться все предметы,которые туда помещают. Мало-помалу желание превращается в наваждение, в навязчивую идею. Кокетке, которой хочется продлить это наваждение и "свести мужчину сума", достаточно прибегнуть к старой как род людской тактике: убежать, давперед этим понять, что она не имеет ничего против преследования, отказать,оставляя, однако, проблеск надежды: "Возможно, завтра я буду ваша". И ужтогда незадачливые мужчины последуют за нею хоть на край света. Эти уловки достойны осуждения, если кокетка употребляет их, дабывывести из равновесия многочисленных воздыхателей. Такое поведениенепременно заставит ее быть нервной и обманывать, разве только она чертовскиловка и умудриться, никому не уступая, не задеть самолюбия мужчин. Но изаписная кокетка рискует в конце концов исчерпать терпение своих обожателей.Она, как Селимена у Мольера, погнавшись за несколькими зайцами сразу, вконечном счете не поймает ни одного. Раз вы не можете в счастливой стороне, Как все нашел я в вас, все обрести во мне, Прощайте навсегда! Как тягостную ношу, С восторгом наконец я ваши цепи сброшу(1). Напротив, кокетство совершенно невинно и даже необходимо, если его цель-- сохранить привязанность мужчины, которого любят. В этом случае женщина вглубине души не испытывает никакого желания кокетничать. "Величайшее чудо любви в том, что она исцеляет от кокетства". По-настоящему влюбленной женщине приятно отдаваться без оглядки ипритворства, часто с возвышенным великодушием. Однако случается, что женщинавынуждена слегка помучить того, кого любит, так как он принадлежит к числутех мужчин, которые не могут жить, не страдая, и которых удерживаетсомнение. Тогда даже целомудренной, но влюбленной женщине не зазорно притворятьсякокеткой, дабы не потерять привязанность мужчины, подобно тому как сестремилосердия приходится иногда в интересах больного быть безжалостной. Уколболезнен, но целителен. Ревность мучительна, но она укрепляет чувство. Есливы, моя незнакомка, когда-либо позволите мне узнать вас, не будьте кокеткой.Не то я непременно попадусь в сети, как и всякий другой. Прощайте. __________________________________________________________
