ПЕРСПЕКТИВНАЯ ЯЗЫКОВАЯ ПОЛИТИКА

Чтобы речь от речи не разносили,

а чтобы речь к речи была.

Царь Алексей Михайлович

О бычно в построении прожектов будущего стратеги не доходят до такой «мелочи», как стратегия языка будущего. Казалось бы, важно, что и как говоришь, а на каком языке - дело десятое. Но язык - это и скорость, и точность общения и ключ к межнациональному пониманию и межнациональным раздорам. Начнем с отдельных примеров.

После Второй мировой войны специалисты анализировали итоги воздушных боев между американцами и японцами. И пришли к выводу, что главной причиной поражений японцев было не качество самолетов и не мастерство летчиков, а особенности японского языка. Для отдачи команд и оперативного обмена информацией между летчиками он требовал времени на несколько долей секунды больше, чем английский. (Сравни русское «Пли!». Гласная «а» пропущена не ради форсу, а для того, чтобы наш выстрел на миг опередил выстрел врага).

А теперь пример из сегодняшней жизни. Английский язык претендует сейчас на звание мирового. В школах - 2-3 урока английского языка в неделю, что где-то очень близко к одиннадцатой части всего учебного времени. Вот почему наши дети учатся не 10, а 11 лет! А их сверстники из англоязычных Великобритании, США, Австралии и Новой Зеландии получают фору в один год перед всеми другими цивилизациями и народами. Если считать продолжительность трудоспособного возраста человека равной 40 годам, то снижение его на один год означает ежегодную потерю 2,5% национального продукта. А сколько процентов национального продукта мы закладываем в бюджет на медицину, образование, оборону? Сравнили? Выходит, мы обречены на вечное отставание уже из-за того, что нашим родным языком не является английский. Это типичные колониальные отношения: не хозяин учит язык раба, а раб учит язык господина.

Очевидных выходов вроде бы два: или начисто забыть русский и перейти на английский (к чему нас зовут и толкают), или поставить дело так, чтобы русский язык стал мировым. Первый путь означает гибель Российской цивилизации, а, значит, и России. Второй путь тоже невозможен - ведь он предполагает гибель всех остальных цивилизаций, войну России против всех, что не только аморально, но наверняка для нее гибельно.

Однако вспомним, что в средние века люди были умнее нынешних. И единый мировой язык для делового и профессионального общения уже существовал - это латынь. А родной язык оставался у каждого народа языком бытового общения и культуры. Хитрость состояла в том, что в качестве всеобщего языка был выбран язык уже мертвой цивилизации. Поэтому все народы находились в равных условиях, и никаких межнациональных размолвок, не говоря уж о распрях, на этой почве не возникало. Так продолжалось до тех пор, пока не начались претензии на мировое господство, и, естественно, стремление получить для себя языковую фору. Первым начал вытеснение мирового языка немецкий, затем вышел на сцену английский. Постепенно начал двигаться в лидеры русский, но сорвалось.

Почему бы не смириться с тем, что английский язык станет мировым языком делового общения? Во-первых, потому, что все народы будут вынуждены ежегодно давать фору в 2,5% национального продукта англоязычным странам. Во-вторых - англоязычная цивилизация - цивилизация-каннибал, она не довольствуется 2,5% дани, она стремится к полному уничтожению других цивилизаций, что мы видим не только на примере индейских и других цивилизаций, но и в сегодняшних делах, в том числе, и в отношении Российской цивилизации. Это именно тот случай, когда пускают свинью за стол. Не уцелеет тогда русский язык ни в быту, ни в культуре. В-третьих, английский язык далеко не оптимально решает главную задачу - обмен людей информацией быстро, точно и экономно. Англичане сами шутят, что в их языке пишется «Лондон», а читается «Ливерпуль».

Конечно, сложность в изучении, трудность в точном и кратком выражении мыслей присуща не только английскому, но и другим существующим языкам. С другой стороны, многие английские слова, например, в компьютерной технике, если они уже получили международное распространение и соответствуют требованиям мирового языка, должны войти в него, разумеется, в обработанном виде. Но в целом и в главном у человечества сейчас возникла задача иметь мировой язык, оптимальный для решения всеобщих задач делового общения.

Итак, ясно, что Вавилонское столпотворение не годится в качестве стратегии будущего, что без всеобщего мирового языка нам не обойтись и что попытки сделать мировым какой-либо из современных языков обречены на гибель в раздорах. Конечно, можно вернуться к латыни или к ее улучшенному искусственному варианту - эсперанто. Но гораздо продуктивнее взять не язык прошлого, а язык будущего. Потому что его можно создать близким к оптимальному средству общения. Значит, нам необходима перспективная языковая политика.

Идея всеобщего языка возникла в 17-18 веках и с тех пор был создан ряд искусственных языков. Весьма полезный опыт накоплен при создании компьютерных языков. Так что начинаем не на пустом месте. Но всерьез создание всеобщего языка с учетом богатства всех существующих языков и с самыми высокими требованиями необходимо ставить впервые.

Первое. Язык должен иметь оптимальное число звуков, гласных и согласных. Звуки должны быть близки как можно большей части человечества, удобны в артикуляции, четко различимы на слух даже при некоторых дефектах речевого и слухового аппарата и приятны в эмоциональном отношении. Начертания печатных букв должны легко различаться и не вызывать путаницы даже при некоторых дефектах печати. Рукописные буквы должны быть удобны для быстрого письма. Порядок букв в новом алфавите должен совпадать с их порядком на клавиатуре компьютера. Пустячок, а полезно.

Второе. Части речи и особенности их изменений (род, падежи, времена, склонения, залоги и т.п.) должны удовлетворять условиям наиболее полной и однозначной передачи информации и одновременно - максимальной простоты. Вряд ли стоит в новых грамматических правилах создавать исключения, на усвоение которых обучающиеся тратят половину времени.

Третье. Мировой язык должен быть предельно экономным. Отсюда принцип - чем чаще употребляется слово, тем оно должно быть короче. Естественные языки, развивающиеся эволюционно, не поспевают отслеживать такую закономерность. (Например, так внезапно вошедшее в нашу жизнь слово «электричество». Можно подсчитать, сколько сотен миллионов страниц бумаги сэкономило бы человечество, заменив его, скажем, на «эло»). Естественные языки пытаются использовать аббревиатуры, но это далеко не оптимальный выход. Конечно, не надо доходить до крайности - слишком короткие слова легче спутать, чем длинные. В целом всеобщий язык за счет соблюдения частотной закономерности сохранил бы примерно половину бумаги, почти половину компьютерной памяти, половину нашего времени на писание, печатание, чтение или прослушивание текста. Конечно, надо учесть, что мировой язык создается на длительную перспективу (где-то не менее 500 лет), поэтому следует оставить значительный запас кратких звукосочетаний для понятий, которые возникнут и станут часто упоминаемыми где-то в далеком будущем.

Четвертое. Для наиболее безошибочной передачи информации в мировом языке каждое слово должно соответствовать одному понятию, не иметь синонимов и омонимов. Конечно, это обеднение эмоциональных возможностей языка, и надо взвесить, до какой степени это допустимо.

Пятое. Мировой язык предназначен для делового и профессионального общения. Он не замена, а дополнение, продолжение родного. Не будет двуязычных межеумков, как их называл В. Даль. Тратить время на изучение нескольких иностранных языков будут представители только некоторых узких специальностей. Остальным же достаточно знать свой родной язык и его продолжение - мировой язык, изучение которого потребует в 3-4 раза меньше времени, чем изучение английского. Поначалу, как ни старайся, искусственным языком будет трудно передать эмоциональную окраску типа «суконный язык». Но постепенно жизнь его обломает.

Перечислить все требования к мировому языку в одной статье невозможно. Этим, как и самим созданием общечеловеческого языка, должна заняться Всемирная комиссия, инициатором создания которой неплохо бы выступить России. В состав комиссии должны войти лингвисты и полиглоты, охватывающие все языки мира. В её состав должны войти психологи, физиологи, математики и многие другие специалисты. Работа займет ряд лет. Хотелось бы ограничиться пятью годами, но, скорее всего, потребуется больше. Но изучение нового языка при современных средствах аудио- и видеозаписи никаких проблем не составит. Так что уже через 10 лет человечество начнет переходить с английского языка на мировой.

Стоит ли игра свеч? Безусловно. Если мерить человеческую жизнь не часами, а свершенными делами, то новый язык продлит её лет на десять.

Для работы Комиссии мирового языка достаточно выделить 0,001% национального дохода в год - ради экономии где-то через 10 лет около 2% национального продукта, а в последующем, после полного освоения мирового языка - где-то более 10% каждый год!

Затраты страны-инициатора окупятся с лихвой: ведь уже по своему положению она должна внедрить мировой язык в первую очередь у себя, что даст ей временную (на 2-3 года) фору в виде прибавки где-то около 2% к ежегодному национальному продукту.

Весьма кстати нам вспомнить И.С. Тургенева: «Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, - ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя - как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!». Что же, - спросят некоторые, - предлагается отказаться от поддержки и опоры великого народа во имя мирового языка? Совсем наоборот! Ведь все, о чем говорил И.С. Тургенев, будет утеряно, если дело создания мирового языка возьмет в свои руки каннибальская цивилизация, например, англосаксонская. Русский язык вообще исчезнет. Но если этим делом займется Российская созидательная цивилизация, то и русский язык будет жить как средство бытового и культурного общения нашего народа, и мы выполним наш долг перед человечеством: привнесем в мировой язык величие, могущество, правдивость и свободность русского языка, соединим его со всем лучшим, что есть в других языках мира. Это будет поддержка другим созидательным цивилизациям, в том числе, и прозябающей под гнетом присваивателей и почти невидимой сегодня Англосаксонской созидательной цивилизации.

И последнее замечание: техника развивается так быстро, что уже в этом десятилетии станут обычными синхронные электронные переводчики, сравнимые по размерам и по стоимости с наручными часами. Поэтому стоит листавить проблему мирового языка так глобально? Стоит, ведь несмотря на наличие автомобилей необходимость в удобной и добротной обуви отнюдь не отпала.