Глобализация: императивы и возможности для РоссииВ результате глубокого макроэкономического кризиса 90-х гг. XX века, по глубине и размаху сопоставимого с «великим кризисом» 1929-1933 гг. на Западе, Россия, как отчётливо видно из нижеследующей таблицы 1, объективно утратила роль одного из центров силы мирового хозяйства, каковым СССР, несомненно, был в «обойме» с США, Западной Европой и Японией - при всей дифференциации в рамках этой «четвёрки» по тем или иным позициям. Вследствие оживления и роста российской экономики в 1999-2007 гг., а также того обстоятельства, что в этот период она развивалась темпами выше среднемировых, положение РФ в мировом хозяйстве несколько упрочилось, однако, по многим причинам остаётся уязвимым (см. таблицы 1-3). Она остаётся страной со средним уровнем экономического развития: по расчётам автора на базе данных последнего доклада Всемирного банка1, валовой национальный доход (ВНД) России по паритету покупательной способности (ППС) на душу населения в 2000 г. составил 113,8% (=11630$:10218$) от среднемирового показателя и 26,3% от уровня США (=11630$:44260$). Статус великой державы РФ удерживает главным образом как следствие известных военно-политических (обладатель мощного ядерного потенциала, сопоставимого с аналогичным потенциалом США) и геостратегических реалий, что из-за недостатка реальной экономической мощи требует всё больших усилий. Для активного воздействия на процесс ГЭ в целом, придания тем или иным её сторонам российской «окраски» экономической мощи сегодняшней РФ явно недостаточно.
Таблица 2 Россия в мировом экспорте товаров (2006 г.)
Источник. WTO. International Trade Statistics 2007. Geneva. 2007. P. 12. Таблица 3 Россия в мировом экспорте коммерческих услуг (2006 г.)
Источник: WTO. International Trade Statistics 2007. Geneva. 2007. P. 14. В результате скачкообразно и бессистемно проведённой либерализации внешнеэкономических связей (ВЭС) и механизма государственного регулирования внешнеэкономической деятельности (ВЭД), значительно опередившей по темпам внутриэкономические и социальные реформы, РФ уже в первые постсоветские годы на деле стала страной с открытой экономикой, развитие которой сильнейшим образом зависит от сдвигов в мировом хозяйстве и его конъюнктуры. По нашим оценкам, не менее 35-40% российского ВВП формируется и используется в связи с ВЭД хозяйствующих субъектов и государства1.
Из анализа показателей таблиц 1-3 и других фактологических данных со всей определённостью «напрашивается» вывод об ограниченности возможностей России «содетерминировать» процессы ГЭ, а тем более оказывать на них направляющее воздействие. Об этом свидетельствует и 75-е место из 117 в мировом рейтинге, отведённое России экспертами Всемирного экономического форума в «Отчете о глобальной конкурентоспособности за 2005-2006 годы», хотя методика составления данного рейтинга и далеко не бесспорна. Такая ситуация во многом обусловлена отсутствием у РФ стратегии «интеграции в глобализацию», характерной до сих пор для нашей страны пассивной адаптацией к свершившимся фактам в мировой экономике. Однако Россия вовсе не обречена на то, чтобы сидеть сложа руки и пассивно взирать на глобализацию. Участие РФ в последней должно осуществляться на базе разработки и реализации продуманной стратегии, учитывающей, с одной стороны, отмеченные выше негативные реалии, а, с другой стороны, богатейшие ресурсные возможности и преимущества нашей страны. Это участие должно активизироваться по всем направлениям, вытекающим из рассмотренных выше сущностных черт и противоречий ГЭ. При этом Россия должна в полной мере использовать своё уникальное геополитическое преимущество, выражающееся в возможности одновременного участия в процессах развития экономического партнёрства и квазиинтеграционного взаимодействия как с Евросоюзом, так и с государствами АТЭС -двумя важнейшими регионами мирового хозяйства. При этом вовлечение России в глобализацию должно перестать идти по линии пассивной адаптации к последней. Необходимо на базе имеющихся для этого возможностей разработать механизм «интеграции в глобализацию», обеспечивающий активное влияние России на глобализационные процессы, прежде всего, во взаимодействии с G-8 и другими ведущими государствами мира, особенно КНР и Индией, на двусторонней основе и в рамках международных организаций. С учётом сформулированных выше сущностных черт и противоречий ГЭ в настоящей статье выделим некоторые узловые проблемы, связанные с формированием такого механизма. Для активизации российского влияния на ГЭ необходимо, прежде всего, принять меры внутри-экономического характера, направленные на повышение удельного веса РФ в мировом ВВП и промышленном производстве, что создало бы базу для укрепления её позиций в торговле и по другим направлениям мирохозяйственных отношений. По прогнозу известного российского специалиста в области международных экономических сопоставлений В. Кудрова, РФ к 2015 г. сможет по ВВП и промышленному производству лишь вернуться к тем соотношениям с США, Германией, Францией и Великобританией, которые сложились к 1992 г. Иными словами, её удельный вес в мировой экономике к 2015 г. повысится по сравнению с 2000 г., но ненамного1.
Однако для весомого улучшения ситуации, что выразилось бы в более высоких приведённых показателях 2017 года, необходимы радикализация реформ и существенное совершенствование государственного регулирования экономики, особенно в направлении формирования эффективной структурной политики (правительство РФ ещё в начале 1992 г. поручило тогдашнему Министерству экономики разработать концепцию такой политики, но и сегодня она ещё находится в процессе формирования). В этой связи подчеркнём то обстоятельство, что в последнее десятилетие заметного повышения своего удельного веса в мировой экономике добились как раз те страны (прежде всего, отмеченные выше НИС «первой волны» и КНР), которые как раз и сумели разработать и реализовать эффективную структурную политику. Общим для этих стран было то, что они не подражали западным моделям постиндустриализации и сделали упор на целенаправленной модернизации структуры с акцентом на ряд отраслей и подотраслей промышленности, которые должны были обеспечить им в перспективе прочные «ниши» на мировом рынке. В результате доля третичного сектора в их экономике была и остаётся ниже (составляет 35-50% ВВП), чем в высокоразвитых странах (см. Таблицу 5). Россия же стихийно пошла по иномупути. По расчётам автора, за один 1992 г. доля сферы услуг в ВВП РФ увеличилась на 15 процентных пунктов по сравнению с предшествующим годом. В дальнейшем, как видно из нижеследующих таблиц 4 и 5, третичный сектор стал устойчиво преобладающим в ВВП (а со второй половины 1990-х гг. И в общей численности занятых) и по относительным (долевым) показателям приблизился к странам Запада. Российский «постиндустриализм» имеет весьма мало общего с постиндустриализмом стран Запада. Доминирование третичного сектора на Западе основывается на том, что первичный и вторичный сектора, достигнув весьма высокого уровня развития, целиком удовлетворяют потребности населения во всей номенклатуре товаров и полностью обеспечивают третичный сектор адекватной для высокоэффективного развития технической базой, и это при падающей доли промышленности и особенно сельского хозяйства в совокупной занятости.
Таблица 4 Доля макросекторов в ВВП РФ (%)
Источник: The World Bank. World Development Report 2000/2001, p.297; 2005, p. 261; 2006, p.297; 2007, p.295: 2008, p.341. Таблица 5 Доля макросекторов в ВВП стран мира в 2006 г. (%)
Источник: World Bank. World Development Report 2008, p. 340-341. В противоположность этому российская «постиндустриализация» в постсоветский период стала результатом не столько реального прогресса третичного сектора (хотя позитивные сдвиги здесь налицо по ряду направлений), сколько промышленного и аграрного кризисов прошлого десятилетия, т. е. деиндустриализации и деаграризации. При этом экспансия третичного сектора в РФ проходила главным образом за счёт «разбухания» торгово-посреднического и банковского секторов. В то же время деловые (инжиниринг, консалтинг и др.), информационные и другие высокотехнологичные услуги развивались менее высокими темпами, хотя и показывали значительный прогресс. Недостаточно развиты также транспортные и туристические услуги. В результате Россия, из года в год показывая внушительный актив внешнеторгового баланса по товарам, одновременно сводит баланс по торговле коммерческими услугами с внушительным дефицитом (-14,2 млрд долл. США в 2006 г., по данным ВТО). Безусловно, Россия нуждается в ускорении экспансии третичного сектора, особенно в вышеуказанных проблемных секторах сферы услуг. В случае достижения весомых положительных результатов в этом направлении нашей стране вполне под силу превратить дефицит по внешней торговле коммерческими услугами в крупный профицит. Однако ещё более важным для резкого укрепления позиций России в мировой экономике следует считать реиндустриализацию на новой технической основе с акцентом на машиностроительный комплекс и связанные с ним высокотехнологичные производства, что позволило бы также придать дополнительные стимулы роста третичному сектору, как и сельскому хозяйству. Для этого необходимо разработать чёткую концепцию и механизм государственной структурной политики, нацеленной на оптимизацию как макроструктуры народного хозяйства, так и пропорций внутри трёх секторов. В этой связи заслуживает внимание обстоятельно изученный в своё время советскими учёными опыт ФРГ, родившийся в ходе преодоления первого в послевоенной истории этой страны макроэкономического кризиса 1967-1968 гг. Наряду с дру-
В данном документе были чётко сформулированы критерии объектов для выборочного (селективного) структурного регулирования, инструментарий воздействия на них и принципы его применения. Это позволило строить структурную политику в соответствии с национальными интересами и приоритетами, избегая распределения бюджетных и других льгот под давлением тех или иных «групп по интересам», т. е. лоббистов. Такой подход к формированию структурной политики для современной России актуален даже в гораздо большей степени, чем для ФРГ 30-40 лет назад. Так или иначе, в 70-80-е годы прошлого века ФРГ, стартовав с неблагоприятных исходных позиций, во многом благодаря целенаправленной структурной политике - вкупе с содействием НИОКР- добилась существенного прогресса в авиакосмической, микроэлектронной, биотехнологической и некоторых других отраслях. * * * Завершая статью, ещё раз особо обратим внимание также на проблему формирования российских ТНК первого эшелона, рассмотренную в предыдущей статье в данном журнале, в которой были обозначены и пути её решения. Поскольку, как было показано выше, главным субъектом глобализации выступают ведущие ТНК, Россия для равноправного участия в ГЭ и активного воздействия на неё должна располагать несколькими десятками первоклассных ТНК, российскими по контролю над капиталом и местопребыванию материнской (головной) компании, имеющими филиалы во всех важнейших регионах мира и проводящих глобальную стратегию в области НИОКР, производства, маркетинга и реализации продукции (товаров в форме материального продукта и коммерческих услуг), ориентирующихся на национальные интересы нашей страны, что способствовало бы наиболее полному удовлетворению и их собственных «меркантильных» интересов. До сих пор же в России имеется не так много компаний, отвечающих даже самым общим критериям для причисления к ТНК, применяемым ООН. Российские ТНК действительно международного класса («Газпром», «Лукойл», «Русал» и некоторые другие) можно буквально-таки пересчитать по пальцам, но и они занимают в рейтинге 500 крупнейших корпораций мира по показателям транснациональности места далеко не в первой десятке. Например, у ведущего среди российских ТНК по всем показателям транснациональности «Лукойла» размер зарубежных активов в 2004 г. был в 58 раз меньше, чем у мирового лидера по этому показателю «Дженерал электрик» (General Electric) и почти в 20 раз меньше, чем у «Бритиш петролеум» (ВР)1. Как показало весьма солидное исследование А.В. Кузнецова, из 40 ведущих российских нефинансовых ТНК лишь у 1 («Лукойл») зарубежные активы2 превысили 10 млрд долл., а у 9 («Газпром», «РУСАЛ», «Совкомфлот», «МТС», «Новошип», «Алтимо», «Норникель», «Зарубежнефть» и «Ев-разхолдинп>) составили от 1 до 5 млрд долл.3. Все прочие российские ТНК вообще не сопоставимы по этому критерию с мировыми ТНК первого эшелона.
Именно этот показатель используется экспертами ЮНКТАД в ежегодных докладах о мировых, инвестициях «World Investment Report» для определения рейтинга ведущих ТНК мира, хотя, взятый сам по себе, он лишь частично отражает роль той или иной ТНК в мировой экономике. См.: Кузнецов А.В. Интернационализация российской экономики: Инвестиционный аспект. М.:
При этом государство должно пристально следить за тем, чтобы российские ТНК и МСА с их участием на внутреннем рынке не овладевали доминирующими, а тем более монопольными позициями в ущерб другим хозяйствующим субъектам и обществу в целом. Для этого должно постоянно совершенствоваться законодательство в области регулирования монополии и конкуренции внутри РФ, что будет и побуждать российские ТНК проводить более эффективную стратегию за рубежом, где вследствие наличия многих мощных конкурентов им определённо не уготована перспектива лёгкой добычи. Для успешной адаптации РФ к процессам глобализации и ведущие российские банки должны войти в клуб первоклассных, лидирующих в мировых рейтингах транснациональных банков (ТНБ). Однако позиции РФ в мировой банковской сфере значительно слабее, чем области деятельности промышленных ТНК. Важнейшие показатели всей российской банковской системы, которая включает в себя чрезмерно много «маломощных» по международным меркам хозяйствующих субъектов (на 1 ноября 2007 г. действовали 1101 коммерческих банков и 44 небанковских кредитных организаций, получивших от Банка России право на проведение банковских операций), подчас уступают соответствующим индикаторам даже по отдельным субъектам из первой десятки ТНБ мира или в лучшем случае сопоставимы с ними. Так, зарегистрированный уставный капитал указанных действующих на территории РФ кредитных институтов составлял на 1 ноября лишь 721 244 млн руб., т. е. около 29 млрд долл.1. Правда, около дюжины российских банков значатся в рейтинге 1000 крупнейших по капиталу и активам коммерческих банков мира. Однако даже первый из них, Сбербанк, находится лишь во второй сотне авторитетного рейтинга британского журнала «The Banker». Другой крупнейший российский банк, ВТБ, созданный на базе бывшего Внешторгбанка, ставит перед собой цель: подняться - после своего реформирования и укрепления - в рейтинге только европейских банков с 59-го на 30-е место. Зарубежные же активы даже тех российских банков, которые в наибольшей мере проявляют себя как ТНБ (ВТБ, «Альфа-Банк», «Банк Москвы», «Росбанк», «Конверсбанк», «Национальный резервный банк»), по международным меркам вообще не производят впечатления или даже более чем скромны2. Недостаток капитала у российских банков, в том числе для зарубежных операций, во многом обусловлен их отношением к консолидации их сил перед лицом международной конкуренции. До сих пор в России не произошло ни одного слияния двух банков из числа действительно крупных (например, из первых 30, выделяемых в статистической информации Банка России, которая регулярно публикуется в его официальном бюллетене «Вестник банка России), хотя этот процесс ещё в прошлом десятилетии «захлестнул» весь мир и активно продолжается. Так, во Франции в текущем десятилетии объединились по капиталу два из первой десятки банков этой страны: в результате приобретения Креди агриколь (Credit Agricole) 82% акций Креди лионнэ (Credit Lyonnais) за 16 млрд евро появился новый крупнейший в еврозоне коммерческий банк. Напротив, до сих пор в РФ имели место лишь поглощения банками из первой «тридцатки» и сопоставимыми с ними банками их «коллег, значительно уступающих им по капиталу и активам и в ряде случаев находящихся не в блестящем финансовом положении, если не на грани неплатёжеспособности или даже банкротства. Слабость российской банковской системы вынуждает крупнейшие российские компании обращаться за получением нормальных коммерческих кредитов к зарубежным источникам (то же делают и отечественные банки), что привело к резкому увеличению внешней задолженности РФ на уровне хозяйствующих субъек-
2 См.: Кузнецов А.В. Указ. соч. С. 178-180, 191-193.__________
В контексте поиска путей адаптации к императивам глобализации, определяемым современным состоянием и тенденциями эволюции сферы МЭО, прежде всего, международной торговли, нельзя обойти вниманием, хотя бы вкратце, проблематику вступления России в ВТО1. С точки зрения нынешней товарной структуры российского экспорта страна не нуждается во вступлении в ВТО. Как известно, около 4/5 российского экспорта - товары топливно-сырьевой группы. Львиную долю в этом объёме составляют энергоносители, а они по большей части ограничениям ВТО не подвергаются, так что поначалу вступление в неё нашей стране в позитивном плане мало что даст. Скорее РФ получит от либерализации доступа на собственный рынок зарубежных конкурентов на весьма сложные проблемы для сельского хозяйства и обрабатывающих отраслей, а также многих секторов сферы услуг. Кроме того, следует иметь в виду, что в РФ таможня даёт 40% дохода госбюджета (в развитых странах эта цифра равна 1-3%). Резко и сразу снижать импортные и экспортные пошлины российское государство по соображениям как защиты отечественных производителей, так и наполнения госбюджета не может, так что потребуется болезненная адаптация к реалиям членства в ВТО. Вместе с тем, вступление в ВТО поможет России решить её давнюю стратегическую задачу - диверсификацию экспорта (а в связи с этим и экономики в целом) в сторону повышения доли готовых, особенно машинотехнических и высокотехнологичных изделий. Став членом ВТО, РФ получит возможность непосредственно и активно влиять на ход переговоров в рамках этой организации о дальнейшей модернизации мировой торговли, воздействуя тем самым на ГЭ с учётом собственных интересов. Однако следует подчеркнуть, что в результате вступления РФ получит только один из дополнительных весомых шансов (без этого не будет и такого шанса) на вхождение в элиту высокоразвитых стран путём коренной модернизации народного хозяйства, особенно сферы ВЭД, а не сиюминутные блага. Таким образом, хотя вступление в ВТО способствовало бы более гибкой адаптации российской экономики к процессам экономической глобализации, у РФ нет необходимости рваться в ВТО без оглядки, платя любую цену за вступление в неё уже в 2008 гг.2, но вместе с тем следует ещё более активно готовиться к будущему членству в ней. Без модернизации нашей экономики, которая требует решения и многих других проблем, у нас нет будущего - и с ВТО и без неё. Итак, глобализация (мировой) экономики пронизывает все стороны экономической жизни отдельных стран, в том числе РФ. Для России «баланс» выгод, с одной стороны, и, с другой стороны, трудностей и потерь от глобализации до сих пор можно оценить как нулевой или скорее отрицательный. Нашей стране предстоит предпринять большие усилия для того, чтобы сделать глобализацию своим союзником.
При этом следует иметь в виду, что если вопрос о вступлении РФ в ВТО не решится до президентских выборов в США, намеченных на ноябрь 2008 г., то его решение, возможно, отложится до 2011-2012 гг. или даже на неопределённое время.
|
1 Рассчитано no:The World Bank. World Development Report 2008. Washington 2007. P. 335.
Таблица 1 Мировые лидеры в производстве ВНД по ППС (2006 г.)
Источник. The World Bank. World Development Report 2008. Washington 2007. P. 334-335. Примечание: процентные показатели рассчитаны автором.
1 По расчетам автора на базе данных Всемирного банка, экспортная квота (отношение экспорта к
Таким образом, для новой России с первых лет после распада СССР реально никогда не было альтернативы: вступать или не вступать в процесс глобализации и сложившийся в мире механизм её международного политического и правового оформления, поскольку она с самого начала спонтанно оказалась втянутой в этот процесс. В действительности проблема состояла и состоит в том, чтобы органично и с максимально возможной выгодой для себя интегрироваться в глобализацию с учетом ее сущностных черт и противоречий, рассмотренных выше. Однако такой интеграции не произошло. Вовлечение и включение РФ в мировые глобали-зационные процессы едва ли можно оценить как в целом успешное, хотя по некоторым аспектам ГЭ ей и удалось добиться определенных позитивных результатов, особенно в сфере топливно-энергетического комплекса (ТЭК).
См.: Мировая экономика и международные отноше ния. 2000. № 5. С. 82.
Правда, свой прогноз В.М. Кудров сформулировал в конце предыдущего десятилетия с учётом того обстоятельства, что в 1997-1998 гг. доля РФ в мировом ВВП и промышленном производстве опустилась до своего абсолютного минимума (соответственно 1,7% и 1,8%), а к 2000 г. фаза оживления российской экономики ещё не перешла в устойчивый подъём. Сегодня же - даже при простом экстраполировании тенденций развития экономики РФ, мира и его экономических лидеров в 2001-2005 гг. -можно сделать несколько более оптимистичный прогноз. В предыдущей статье в настоящем журнале автор на основе такого рода экстраполяции (на базе сопоставимых данных Всемирного банка и ВТО) и её корректировки методом экспертных оценок прогнозировал на предстоящее десятилетие более высокую экономическую и внешнеэкономическую динамику РФ по сравнению с соответствующими среднемировыми показателями, так что доля России в мировом ВВП по ППС вырастет с 2,5% в 2005 г. до 3,7-3,8% в 2017 г., в мировом экспорте товаров в форме материального продукта- с 2,447% до 3,996%, а в мировом экспорте услуг- соответственно с 1,033% до 1,324%1. Уточнение этого прогноза с учётом фактических данных Всемирного банка и ВТО за 2006 г. и предварительных оценок за 2007 г. подтверждает расчётный показатель на 2017 г. для ВВП и делает более оптимистичными прогнозные показатели на 2017 г. для экспорта товаров и услуг - соответственно 4,40% и 1,80% (см. рис. 1).
1 См.: Паньков B.C. Эволюция международных экономических отношений: попытка прогноза до 2017 года // Безопасность Евразии. 2007. № 3. С. 267, 284-286.
гими важными нормативными актами, направленными на стабилизацию и рост экономики, нижняя палата парламента (Бундестаг) утвердил в 1968 г. обязательные к исполнению правительством Принципы отраслевой и региональной структурной политики, которые в дальнейшем корректировались Бундестагом в соответствии с изменениями во внутренних и внешних условиях развития страны.
1 «Вестник Банка России», № 64 (1008). 14 ноября 2007. С. 4.
тов, о чём с явными, подчас, правда, чрезмерными, нотками алармизма повествуют наши, а в ряде случаев и зарубежные СМИ.
Воззрения автора на проблемы, перспективы и последствия вступления РФ в ВТО подробнее изложены в: Кому в ВТО жить хорошо? // Московские торги. 2007. № 11. С. 9-13; Pankov V., WTO-Beitritt Russ-Jands: Probleme, Folgewirkungen, Aussichten // Wirtschaftspolitische Batter (Wien). 2007. Nr. 4, S. 849-864.
