Неврастения

Термин «неврастения» и первое клиническое определение этого понятия принадлежат американскому врачу Г. Берд (1868, 1880). Он рассматривал неврастению как состояние раздражительной слабости, связанное с истощением нервной системы. Вскоре неврастения была выделена в Германии (Р. Нейсер) и во Франции (Ж. Чарко). В 1899 г. в России появилось сообщение А. Я. Анфимова о возникающих преимущественно в юношеском возрасте состояниях «периодической усталости». Круг невротических нарушений, относимых к неврастении, в последующем значительно сузился. К этой группе расстройств стали в первую очередь относить состояния, в развитии которых ведущая роль отводится производственному нервному стрессу, обусловленному триадой факторов: объем подлежащей усвоению значимой информации, дефицит времени и высокая мотивация деятельности. Соответственно выделяются реакции типа «экспериментального невроза» [Ариан Е.., 1957], «информационного невроза» [Хананишвили М. М., 1978], синдрома «менеджера» [Maruani G., 1982], «белых воротничков» [Форс Ю.., 1943], возникающие у лиц, занимающих административные должности, работающих в ситуации повышенной ответственности, конкуренции, неуверенности в исходе своих начинаний. При этом подчеркивается патогенная роль психического и физического переутомления, хронического недосыпания, эмоциональных перегрузок. Появлению симптомов неврастении могут также способствовать недоедание, авитаминоз, снижение сопротивляемости организма в связи с перенесенными соматическими заболеваниями, инфекциями и интоксикациями. Нередко неврастения развивается у лиц, отличающихся быстрой утомляемостью, пониженным психическим и физическим тонусом, непереносимостью интенсивных нагрузок, т. е. при астенической конституции.

Картина неврастении определяется симптомами психической гиперестезии [Смулевич А. Б., Дубницкая Э. Б., Соколовская Л. В., 1991]. Характерный признак гиперестезии — интенсивность самого ощущения утомления. Преобладают жалобы на «невыносимую» усталость, полную «прострацию», снижение жизненного тонуса, упадок физических и умственных сил, отсутствие бодрости, энергии, разбитость, слабость, непереносимость обычных нагрузок. Каждый поступок, даже движение, требуют, по словам больных, величайших усилий. Гиперестезия проявляется также в сфере сенсорного восприятия и телесных сенсаций. Прежде всего обращает на себя внимание сенсибилизация к внешним раздражителям (раздражают звуки капающей воды, тиканье часов, «оглушают» скрип дверей, хлопанье фрамуги) и физиологическим ощущениям (гиперпатии, чрезмерное восприятие ощущений, связанных с нормальными физиологическими функциями организма, — сердцебиения, усиленная перистальтика и др.). Одним из постоянных симптомов гиперестезии являются головные боли напряжения. Они изменчивы и многообразны (давление, стягивание, покалывание в области лба и затылка, ощущение «несвежей» головы и др.) и причиняют больным большое беспокойство. При резких поворотах головы или изменении положения тела болезненные ощущения иррадиируют вдоль позвоночника, распространяясь на туловище и конечности, возникают шум и звон в ушах, ощущение неустойчивости, которое больные называют головокружением. Возможна также гиперестезия кожных покровов, когда до головы нельзя дотронуться и даже расчесывание волос вызывает боль. Интенсивность головных болей колеблется, чаще всего они возникают и усиливаются в связи с умственной нагрузкой, однако ухудшение состояния может быть связано с плохой погодой или поездкой в транспорте.

Нарушение цикла «сон — бодрствование» относится, по A. Kreidler (1963), к ряду основных симптомов неврастении. Почти весь день больные испытывают сонливость, а по ночам (хотя выраженной агрипнии, как правило, не возникает) спят тревожно, с пробуждениями («кивающий» сон) и множеством сновидений, содержанием которых становятся дневные заботы. В той или иной форме происходят изменения фаз засыпания и пробуждения. С вечера больные долго не засыпают, что связано с гиперестезией слуха, своеобразным шумом в ушах; утром либо просыпаются слишком рано, либо встают поздно с чувством разбитости, тяжести в голове. Всю первую половину дня они подавленны, раздражительны, всем недовольны; лишь во второй половине дня самочувствие несколько улучшается.

Возможности поддержания прежнего рабочего ритма при неврастении значительно ограничены. В одних случаях работоспособность быстро падает и трудовая деятельность становится невозможной в связи с быстро возникающим чувством физического утомления. В других случаях (это относится главным образом к интеллектуальным занятиям) вследствие рассеянности, рассредоточенности резко снижается производительность труда, больным трудно уследить за мыслью собеседника, за ходом лекции, дочитать до конца необходимый документ, вникнуть в смысл неоднократно просматриваемого текста. Характерна «кривая работоспособности», когда в связи с менее выраженной в утренние часы усталостью на это время переносится большая часть нагрузки. Кратковременный перерыв в работе, как правило, не приносит облегчения, не сопровождается восстановлением сил. Отдых не только не дает желаемого результата, но представляется тягостным из-за необходимости преодолевать плохое самочувствие. Больные не в состоянии управиться со своими делами, они все время тревожатся, создавая вокруг себя нервозную обстановку, торопятся, легко срываются, могут накричать на подчиненных, дают противоречивые указания; не закончив одного дела, берутся за другое.

Астения, связанная с переутомлением, психическими и физическими нагрузками (реакция на нагрузку), обычно полностью купируется при достаточно длительном отдыхе, назначении физиотерапевтических и других общеукрепляющих процедур. При этом происходит восстановление доболезненного уровня функционирования.

При затяжном течении проявления неврастении могут усложниться, приобретая черты невротической ипохондрии. Формирование астеноипохондрии происходит путем расширения круга телесных сенсаций (сенестезии, пароксизмы типа дизэстетических кризов с тахикардией, ознобом, ощущением удушья), сочетающихся с нозофобиями (кардио-, канцеро-, танатофобией). Такой динамике клинических проявлений соответствует и картина аномального поведения, складывающегося в картине астении и выражающегося стремлением к самощажению, «экономии» сил, «полноценному» отдыху, построенному на регламентации всех видов деятельности и сознательной элиминации обязанностей, выходящих за пределы профессиональных.

В эту классификацию, можно также включить, ставший за последнее время весьма актуальным – вегетативный невроз.

Вегетативные или соматические неврозы, часто именуются вегето-сосудистой или нейроциркуляторной дистонией (НЦД, ВСД); синдромом вегетативной дисфункции (СВД).

Минздрав, основываясь на МКБ-10, в своём циркуляре [46] выделяет следующие признаки соматического невроза:

Непсихотические (невротические, постстрессовые и соматоформные) расстройства (F40 - F48 по МКБ-10) носят также название “пограничных”, психосоматических. При них психическая проблема, зарождаясь на основе неадекватной оценки существующих соматических симптомов, по бессознательным механизмам приводит к угнетению “саногенных инстинктов”, формированию пассивного отношения к болезни, к ее “хронизации”, снижению эффективности лечения, и, по закону “порочного круга”, к усилению симптомов психического расстройства.

Определение убого и неудачно, как и всё, автором чего является Минздрав. Априори определено главенство плоти над духом, чем, походя разрешён застарелый спор двух непримиримых философских школ, идеалистов и материалистов, о первичности сознания или материи, разумеется, руководствуясь заветами Ильича, в пользу последних. При этом вторичное, по отношению к плоти, сознание, почему-то неверно оценивая первичные, по отношению к нему, соматические симптомы, вызывает их усиление и предательски мешает рекомендуемому Минздравом лечению.

Видимо в этом объяснении и кроется причина столь скудных успехов Минздрава на ниве лечения людей, страдающих неврозами, как, впрочем, и на ниве лечения людей, неврозами не страдающих.

Отталкиваясь от противного, т. е. от определения Минздрава, попробуем найти более удачное и функциональное определение и разобрать, что же это такое – вегетоз и, почему именно этот вид невроза имеет для нас первостепенное значение. Вот, что пишет С. А. Парцерняк, в своей монографии: [53]

Вегетозы — широкая группа заболеваний, основным звеном патогенеза которых является дизрегуляция взаимовлияний центральной нервной, вегетативной нервной (Маркелов Г. И., 1948; Свид С.,1992; Сокол Л. Ю., 1993; Орехова-Соловьева Е. Ю.,1993), гормональной (Яхудаев Э. М., 1992; Коплетадзе К. Г., 1992; Тихонова Н. Е.,1990) и иммунной (Давыдов А. Т., 1993; Коршун Ю. В., 1992; Корнева Е. В., 1988) [53] систем, приводящая к нарушению вегетативного обеспечения функционирования различных эффекторных систем организма в поддержании гомеостаза. Вегетозы (…) часто настолько отличны друг от друга и по их внешней клинической картине, и по сочетанию симптомов, и по локализации процесса, и по течению, что с первого взгляда кажется совершенно немыслимой какая бы то ни была общность между ними. А эта общность скрывается в их патогенезе (Маркелов Г. И.,) [53].