ЭПИСОДИЙ ВТОРОЙ. Не в первый раз я вижу, сколько зол

 

Входит Ясон.

Ясон

 

Не в первый раз я вижу, сколько зол

Влачит упорство злобы. Ты и город

Могла б иметь, и дом теперь, царей

Перенося смиренно волю. Если

В изгнание идешь ты, свой язык

Распущенный вини, жена. Конечно,

Мне все равно — ты можешь повторять,

Что низость тут виной моя; не меру

Возмездия за то, что ты семье

Властителя сулила, ты, Медея,

Должна считать за благо. Сколько мог,

Я гнев царей удерживал, оставить

Тебя просил я даже — ни к чему

Все это было… У безумья вожжи

Совсем ты распустила — злых речей

Поток не умолкал, и город наш

Тебе закрыт отныне. Но в заботах,

Как верный друг, я устали не знаю.

Я хлопочу о вас, чтобы нужды

Не испытать жене моей и детям,

Без денег не остаться. Мало ль зол

Увидишь на чужбине… Ненавистен

Тебе Ясон, но, право ж, не умеет

На вражеский себя настроить лад.

 

Медея

 

О низкий… о негодный… я не знаю,

Как выразить сильнее языком,

Что ты не муж, не воин, — хуже, злее

Нельзя уж быть, чем ты для нас, и к нам.

Ты все-таки приходишь… Тут не смелость…

Отвага ли нужна, чтобы, друзьям

Так навредив, в глаза смотреть? Иначе

У нас зовут такой недуг — бесстыдство.

Но все ж тебе я рада… сердце я

Хоть облегчить могу теперь и болью

Тебя донять… О, слушай… Как, начну?

Вот первое из первых… Я тебя

Спасла — и сколько эллинов с собою

На корабле везли тогда мы, все

Свидетели тому, — спасла, когда ты

Был послан укротить быков,[128]огонь

Метавших из ноздрей, и поле смерти

Засеять. Это я дракона, телом

Покрывшего в морщинистых извивах

Руно златое, умертвила, я,

Бессонного и зоркого, и солнца

Сияние глазам твоим вернула.

Сама ж, отца покинув, дом забыв,

В Фессалию с тобой ушла, — горячка

Была сильней рассудка. Пелий, царь,

Убит был тоже мною, — нет ужасней

Той смерти, что нашел он — от детей!

И все тебя я выручала, — этим

От нас ты не побрезгал, а в награду

Мне изменил. Детей моих отец,

Ты брак затеял новый. Пусть бы семя

Твое бесплодно было, жажду ложа

Я поняла бы нового… А где ж?

Где клятвы те священные? Иль боги,

Которые внимали им, теперь

Уж не царят, иль их законы новы?

Ты сознаешь — нельзя не сознавать,

Что клятву ты нарушил… Сколько раз

Руки искал ты этой и колени

Мне осквернял прикосновеньем! Все

Обмануты надежды. Что же друга

В тебе вернет Медее, ждать чего ж

Могла бы от тебя она? Но сердце

Мне жжет еще уста — ясней позор

Твой обличить вопросами… Итак,

Куда же нам идти прикажешь? Или

К отцу, домой? Тебе в угоду дом

Я предала. К несчастным Педиадам?

У них отца убив, конечно, буду

Я принята радушно. О друзьях

Подумаю ли старых — ненавистна

Я стала им, а те, кому вредить

Пришлося мне — не для себя — в угоду

Тебе ж, Ясон, теперь мои враги.

О, горе мне! Так вот она, та слава,

Блаженство то меж эллинов, что мне

Тогда сулил ты лживо… Да, гордиться

Могу я верным мужем, это так…

И славою счастливый младожен

Покроется не бледной, если, точно,

Извергнута из города, одна

И с беззащитными детьми, скитаясь,

И с нищими та, что спасла его,

Пойдет дивить людей своим несчастьем.

О Зевс; О бог, коль ты для злата мог

Поддельного открыть приметы людям,

Так отчего ж не выжег ты клейма

На подлеце, чтобы в глаза бросалось?..