Кормилица. О, для чего крылатую ладью[120]
О, для чего крылатую ладью[120] Лазурные, ошибайся, утесы[121] В Колхиду пропускали, иль зачем Та падала на Пелий,[122] что вельможам, Их веслами вооружив, дала В высокий Иолк в злаченых завитках Руно царю Фессалии доставить? К его стенам тогда бы и моя Владычица не приплыла, Медея, Ясона полюбив безумно, — там Убить отца Она не научала б Рожденных им и нежных Целиад, И не пришлось бы ей теперь в Коринфе Убежища искать с детьми и мужем. Пусть гражданам успела угодить Она в изгнанье, мужу оставалась Покорною женой (а разве есть На свете что милей семьи, где с мужем Живет жена согласно?), но удел Медеи стал иной. Ее не любят, И нежные глубоко страждут узы. Детей Ясон и с матерью в обмен На новое отдать решился ложе, Он на царевне женится — увы! Оскорблена Медея, и своих Остановить она не хочет воплей. Она кричит о клятвах и руки Попранную зовет обратно верность, Богов зовет в свидетели она Ясоновой расплаты. И на ложе, От пищи отказавшись, ночь и день Отдавши мукам тело, сердцу таять В слезах дает царица с той поры, Как злая весть обиды поселилась В ее душе. Не поднимая глаз Лица, к земле склоненного, Медея, Как волн утес, не слушает друзей. В себя прийти не хочет. Лишь порою, Откинув шею белую, она Опомнится как будто, со слезами Мешая имя отчее, и дома Родного, и земли воспоминаньем И все, чему безумно предпочла Она ее унизившего мужа. Несчастие открыло цену ей Утраченной отчизны. Дети даже Ей стали ненавистны, и на них Глядеть не может мать. Мне страшно, как бы Шальная мысль какая не пришла Ей в голову. Обид не переносит Тяжелый ум, и такова Медея. И острого мерещится удар Невольно мне меча, разящий печень, Там, над открытым ложем, — и боюсь, Чтобы, царя и молодого мужа Железом поразивши, не пришлось Ей новых мук отведать, горше этих. Да, грозен гнев Медеи: не легко Ее врагу достанется победа. Но мальчиков я вижу — бег они Окончили привычный и домой, Идут теперь спокойно. А до муки И дела нет им материнской. Да, Страдания детей не занимают.
Старый дядька ведет двух мальчиков. Дядька
О старая Царицына раба! Зачем ты здесь одна в воротах? Или Самой себе ты горе поверяешь? Медея ж как рассталася с тобой?
Кормилица
О старый спутник сыновей Ясона! Для добрых слуг несчастие господ Не то же ли, что и свое: за сердце Цепляется оно, и до того Измучилась я, веришь, что желанье, Уж и сама не знаю как, во мне Явилось рассказать земле и небу Несчастия царицы нашей.
Дядька
Плачет Поди еще?..
Кормилица
Наивен ты, старик, Ведь горе-то лишь началось, далеко И полпути не пройдено.
Дядька
Слепая… Не про господ будь сказано. Своих, Должно быть, бед она не знает новых.
|
