Горький шоколад
Должен признать, Ёко Цукимори - идеальная девушка. Не было ничего удивительного в том, что меня назначили ее обучать, поскольку мы учимся в одном классе. Поначалу я был недоволен этим обременительным поручением, но вскоре понял, что учить того, кто все схватывает на лету, довольно приятно. Прошло всего две недели с тех пор, как Цукимори начала работать в Виктории, но она уже прекрасно справлялась с работой, связанной с обслуживанием столиков – принимала посетителей, записывала заказы, работала с кассой. Что касается клиентов, то в этом кафе она превзошла всех. Больше того – из-за людей, которые приходили полюбоваться на нее в форме официантки, наш бизнес пошел в гору. Менеджер и остальные работники были весьма впечатлены ее способностями, но я даже не удивился, поскольку хорошо узнал ее еще в школе. Удивительнее всего было то, что Цукимори и Мирай-сан очень хорошо поладили. Я бы понял, если бы они вели себя как кошка с собакой, но они на самом деле прекрасно сошлись. - Я думал, она тебе не понравится, - сказал я Мирай-сан. - Все наоборот. Такие женщины, как Ёко-сан, не выносят меня. Мирай-сан изобразила такую улыбку, которая бы подошла лидеру какой-нибудь злобной организации, пытающейся захватить мир. - Почему? - Фокусники не любят зрителей, которые разгадывают их трюки. Как видишь, уловки таких женщин на меня не действуют. Согласен, у Мирай-сан очень острая интуиция. - В нашем институте училась девчонка, которая была весьма популярна у парней из-за таких уловок. Ну, однажды ее тон просто вывел меня из себя. Ладно, мое настроение в тот день было хуже некуда, но в любом случае - тогда я разбила ее образ в пух и прах на глазах остальных. А когда я с ней закончила, она все рыдала и рыдала. Так противно. - Соболезную. - Видишь? С тех пор она всегда убегает, как только увидит меня. Как будто это я злодейка! Мирай-сан, кажется, понравилось мое сочувствие, но соболезнования были направлены не ей, а несчастной девушке, которая сделала Мирай-сан своим врагом. - Но Ёко совсем не такая. Она выглядит искренней, безо всяких своих штучек или притворства. Мирай-сан посмотрела в зал, где Цукимори обслуживала посетителей. - Я пыталась сбросить с нее маску, но как бы внимательно я за ней ни наблюдала, она не показывает слабины. Ха, поначалу я радовалась, что у меня появился сильный противник, и думала, что она не сможет вечно меня обманывать, но… Мирай-сан сделала небольшую паузу, чтобы фыркнуть.
- В последнее время я начинаю думать, что это и есть настоящая Ёко.
Я тоже посмотрел на Цукимори. Конечно, она настолько величественна, что я даже не могу представить ее плачущей. Несмотря на мой неуступчивый характер, я решил, что эта ее черта настоящая и не является какой-то там уловкой. Она даже смогла укротить «зверя». Неудивительно, что люди вокруг нее покорились ей. - Мне больше всего нравится то, что она не боится меня, - сказала Мирай-сан, а затем повернулась в сторону кухни и внезапно прокричала. - Саруватари! - Д-да, мэм! - Не сачкуй! Работай усерднее! - Хо-хорошо! Я буду работать лучше! - закричал Саруватари-сан и начал двигаться еще быстрее. - Видишь? Все парни похожи на него. - Ты что, дьявол? - Идиот! Возможно, ты не знаешь, но Саруватари влюблен в меня, – Мирай-сан щелкнула меня по лбу указательным пальцем. - Хотя мне ни капли не нравятся такие скромняги. - Ты точно дьявол! Я помолчал, потирая свой лоб. - В любом случае, она мне приглянулась. Даже если это просто фальшивая маска. Я проиграла! - Так просто? - Да. Даже если дурная сторона Ёко-сан выйдет наружу, я не смогу так просто разлюбить ее. Это то же самое, что моя страсть к шоколаду, которую я не могу побороть. Хотя все вокруг лепечут, что слишком много сладкого вредит здоровью. Самопровозглашенная шоколадная наркоманка Мирай-сан присела на краешек стойки, достала из кармана кусочек шоколада и подбросила его в воздух, чтобы поймать большим красным языком. - Боже, до чего плохие манеры, Мирай-сан! Хватит постоянно есть шоколад, когда менеджер на тебя не смотрит. Он рассказал мне одну историю. Однажды ты потеряла сознание, потому что не ела ничего, кроме шоколада, - обругала ее Цукимори, которая подошла к нам, чтобы передать заказ. Ее тон напоминал старосту, отчитывающую хулигана. - Помяни черта, он и появится! - парировала Мирай-сан таким тоном, который выглядел просто идеальным примером хулиганства. - Вы говорили обо мне? Надеюсь, ничего плохого, верно? - Ну, конечно же, нет. Мы хвалили тебя, Ёко. - Ну ладно, на этот раз я поверю вам на слово. Несмотря на их речь, они обе наслаждались общением. - Я тебе нравлюсь? - внезапно спросила Мирай-сан. - Конечно, - хихикая, ответила Цукимори, - Я тебе тоже нравлюсь? - Разумеется. Еще один немедленный ответ. Они были похожи на старых друзей. - Видишь? Вот что я имела в виду. - Ясно. Оставалось еще несколько пунктов, которые не имели для меня никакого смысла, но я примерно понял, что она хотела сказать. - Ха, вы очень сильно похожи, - внезапно пробормотала Цукимори. Мы с Мирай-сан посмотрели друг на друга. - Этот неприветливый парень и я? - Я не настолько откровенен. Мы произнесли это в унисон. - Ты никому не льстишь, а ты не плывешь по течению. У вас свой путь, так сказать. На самом деле, я немного завидую этой черте вашего характера. Я сделал небольшую паузу и ответил: - Мирай-сан насквозь лицемерна, а я же просто иду своей дорогой. В отличие от нее, я смогу адаптироваться и с радостью последовать за кем-нибудь, если нужно. - Я всегда честная и не такая интриганка, - резко возразила Мирай-сан. - Тебе уже пора понять, что иногда правда ранит сильнее лжи. - Ты всего лишь угрюмый нахал, Нономия. - Не хочу слышать это от такой грубиянки, как ты! Я фыркнул, в результате Мирай-сан поднялась, сверля меня глазами. - Отлично Нономия! Ты перешел все границы! Пойдем, выйдем! Я выбью из тебя эту извращенную натуру! Цукимори, наблюдавшая за нами, внезапно захихикала. - Вы словно родственники. - Нономия – мой брат? Она отпустила мой воротник и оглядела с ног до головы. - Сеструха, - попытался я поддеть ее. Для меня эта фраза выглядела, словно обращение якудзы к женщине, стоящей рангом выше. - Какой ужас! Было ли причиной то, что Цукимори сорвала намечавшуюся драку или же она испытала отвращение от слова, которым я ее наградил, но Мирай-сан исчезла на кухне, держась за голову. - Может, она и не показывает этого, но ты ей нравишься, Нономия-кун, - прошептала Цукимори. - Думаю, она была очень рада, когда ты назвал ее сестрой. Я уверена, что она убежала от смущения. Я уставился на нее. - В чем дело? Почему ты так удивлен? - Хотя вы с Мирай-сан познакомились совсем недавно, ты, похоже, очень хорошо ее понимаешь. - Я хорошо разбираюсь в людях. С первого взгляда поняла, что мы поладим, - ответила Цукимори, выглядевшая очень довольной моим комплиментом. - Но твое умение разбираться в мужчинах все еще требует большой доработки. Видимо, у нее было хорошее настроение. Все, что я получил в ответ, это приторно-сладкую улыбку. - Я так не думаю. Ты обязательно станешь моим спутником жизни. Она умело поставила на поднос чашку кофе и легкой походкой направилась к столику. Я не собирался следовать ее планам, поэтому мне проще было думать, что у нее для этого нет никаких оснований. Но, увидев самоуверенную улыбку, я просто не мог перестать думать о том, что ее слова претворятся в жизнь. Однако я не собираюсь безрассудно доверять ей, как Мирай-сан. Хотя она тоже не перестала бы сомневаться в Цукимори, если бы была на моем месте. Потому что я знаю о рецепте убийства.
После того, как Цукимори начала работать в Виктории, Усами тоже стала тут частым гостем. Поскольку она очень открытая, то сразу познакомилась с персоналом и менеджером, и стала постоянным клиентом. А я весь день находился в напряжении, опасаясь того, что Кудзирай-сан может предложить ей работу. - Эй, Нономия. Нономия, послушай! Поскольку обычно она шла к нам после окончания занятий в клубе, то в большинстве своем к моменту ее прихода число посетителей начинало падать. А затем она счастливо рассказывала о том, что с ней сегодня произошло. - Меня включили в основной состав на следующую игру! - Поздравляю. Позволь мне по этому поводу угостить тебя каким-нибудь напитком. - Ура! – закричала она так энергично, что почти вскочила на ноги. - Э-э, в таком случае, могу ли я попросить еще кое-что? Она внезапно заволновалась и начала смущенно поглядывать на меня. Из-за больших круглых глаз она напомнила мне крошечную обезьянку. - Если это в моих силах. - Могу ли я тебя сфотографировать? - Зачем? Мы и так видимся почти каждый день. Поэтому нет смысла делать фотографию. - Нет, есть! Я хочу твою фотографию в костюме официанта! - Ясно, - я сделал вид, что размышляю об этом. - Нет. - Почему нет?! Что в этом плохого?! Это же не больно! Было так забавно, когда она начинала злиться и становилась похожей на непослушного ребенка. - Я не очень фотогеничен. Я не лгал. Так оно и есть. - Но твой костюм классно выглядит. Говорю тебе, будет жалко упускать такую возможность! Давай, всего один раз! - она страстно пыталась переспорить меня. - Ну, раз уж ты наконец-то попала в основной состав и так сильно этого хочешь… - Э? Можно? Глаза Усами засверкали в надежде... - Я отказываюсь. Которую я с радостью разрушил. - Э-э-э?! Почему?! - Потому что я не хочу потерять душу. - Это глупое суеверие! Издевательство над Усами было для меня чем-то вроде смысла жизни. Поскольку наблюдение за ее реакциями было сродни поеданию хрустящих чипсов, то я не мог перестать мучить ее. - Блин! Ты жмот! - Говори, что хочешь, но мой ответ от этого не изменится. - В таком случае, я сделаю это тайно. - Поскольку ты уже сказала мне об этом, то какая же это тайна? - Получай! Усами выдержала драматическую паузу, а затем наставила на меня свой мобильник и попыталась сделать снимок. Я инстинктивно отвернулся. - А-а-а! Зачем ты отвернулся?! - В нашем заведении фотографировать запрещено. Если ты не будешь подчиняться этому правилу, мне придется попросить тебя уйти, - объяснил я ей официальным тоном, в результате Усами надула щеки и положила телефон обратно в сумку, прошипев: «Жмот!» Я не смог сдержать смех. - Выше нос, Усами. Я не могу разрешить фотографировать, но вместо этого я угощу тебя десертом. Ее угрюмый взгляд пробудил во мне желание побаловать ее. Думаю, это еще одна форма морковки на палке. - Охлажденный шоколад и пирог из манго. - Будет исполнено, - ответил я и, изобразив самую лучшую из своих улыбок, направился на кухню передать заказ. Я не могу позволить моему настроению упасть, это было слишком важно. Прямолинейность Усами словно снимала с меня весь накопившийся стресс. Возможно, все дело было в том, что мне приходится целый день общаться со странным, мягко выражаясь, человеком. - Ты похож на ребенка, забавляющегося с любимой игрушкой. Подперев подбородок руками, Мирай-сан криво ухмыльнулась. - Почему, я никогда не считал ее игрушкой! - ответил я, пробивая на кассе счет, после того, как передал полученный заказ Саруватари-сану. Разумеется, Мирай-сан своим острым взором уже заметила, что я неравнодушен к Усами. Хотя я и не собирался это скрывать. - Было бы хорошо забрать ее домой в качестве домашнего животного. У меня в голове возник образ маленькой обезьянки, изо всех сил пытающейся съесть манго, которое было размер с нее. - Разница невелика. - В любом случае, действительно - она мне немного нравится. - Довольно странно с твоей стороны так легко признаваться в подобном. Мирай-сан удивленно уставилась на меня. - Зависит от того, о ком идет речь. Ее прямолинейность вынуждает и меня быть честным. - Ха, замечательно! Сделай ее своей девушкой, чтобы она исправила твою извращенную натуру! Мирай-сан, подавшись вперед, громко рассмеялась. «Эта извращенная натура, о которой ты все время говоришь, непременно будет извращена еще сильнее, если ты будешь моей девушкой», - подумал я, но решил промолчать. - С моей точки зрения, это весьма правдоподобно. Я не заметил, когда подошла Цукимори. - Как я погляжу, Чизуру тоже нравится Нономия-кун, - сказала она, показав свою взрослую улыбку, которая ей так хорошо удавалась. - Ого. Значит, она тоже не чувствует к нему неприязни? Я и не подозревала, что Нономия такой ловелас. Мирай-сан с беспокойством посмотрела на Цукимори. В моем же взгляде не было ничего, кроме подозрения. Что она задумала? В отличие от Мирай-сан, которая не знала, что Цукимори попросила меня встречаться с ней, я не имел ни малейшего понятия, зачем ей поощрять отношения с Усами. - Почему бы тебе просто не начать с ней встречаться? Мирай-сан не упустила такой замечательный шанс. - Не мне это решать. Или я просто невежда, а отношения зависят только от одного человека? - Эй, разве Ёко не сказала, что твои шансы довольно велики? Мирай-сан насупилась, услышав мои несдержанные слова. - Ты тоже хороша, Цукимори. Я не ожидал, что ты безо всякой причины попытаешься нас подогнать. Подобные неосторожные замечания оскорбляют меня и Усами. Я понял, что раздражен. Не разозлен, а именно раздражен. Не как огонь, а словно тлеющие угли. - Ты прав, Нономия-кун. Мне не следовало это говорить. Мне очень жаль. Цукимори охотно признала свою ошибку и поклонилась в качестве извинения. - Э-э, да, прости. Я не ожидала, что ты так серьезно все это воспримешь, - Мирай-сан смущенно преклонила голову, последовав примеру Цукимори. - Нет, это мне следует извиниться. Я просто не привык к подобным разговорам. Я продемонстрировал им что-то вроде самопорицания, это был лучший способ избавиться от раздражения. Мы постояли в тишине несколько секунд. А затем Мирай-сан потеряла к этому всякий интерес и исчезла на кухне в поисках того, на кого решила излить свое недовольство: «Саруватари!» Цукимори отвернулась от меня и продолжала стоять на месте. Ее неуверенная поза не соответствовала сложившемуся у меня представлению о ней. Что же касается меня, то я все еще испытывал дискомфорт, ощущая горькое послевкусие на кончике языка даже после того, как наш разговор закончился. Это чувство не было тем раздражением, которое возникло от слов Мирай-сан по поводу Усами. Разумеется, я не люблю, когда люди необдуманно влезают в личные дела других людей. Однако такое часто случается. Поэтому я должен был научиться реагировать на это соответствующим образом: уклоняться или приспосабливаться, и без колебаний скрывать свои чувства, как я и поступал до этого. Но сейчас я укорял себя за то, что выставил свои чувства напоказ. Это ведь совсем на меня не похоже. Возможно, я впервые сделал это. Почему я был настолько раздражен? Это было отвратительное чувство. Хотя я знал о нем, но не понимал его причины. В тот момент я услышал бормотание. - Мне очень жаль, - прошептала Цукимори слабым, болезненным голосом, который с легкостью утонул в шумном кафе. Я не видел ее лица, потому что она все еще стояла ко мне спиной, но почувствовал, что ее слова были не извинением, а скорее раскаянием. Никогда бы не подумал, что Цукимори будет так сильно сожалеть по поводу сказанных слов. Одновременно с удивлением я также почувствовал сильное чувство умиротворения. Я нашел причину моего раздражения. Я пока не знаю почему, но, похоже, его источником была Цукимори. Почему из-за нее я чувствовал себя раздраженным? Возник еще один вопрос. Я решил перестать думать об этом и просто принести Усами ее заказ, потому что мог потерять много времени, если бы заблудился в лабиринте мыслей. Однако я все-таки сделал одно открытие. У меня возникла новая эмоция по отношению к Цукимори. Хотя я пока не знаю ее названия.
|
