Глава 4. Оставшаяся часть дня прошла в тумане усталости

 

 

Оставшаяся часть дня прошла в тумане усталости. Элли пошла в столовую во время обеда, чтобы показать всем,что с ней все хорошо. Полный порядок.

 

Едва она вошла в комнату, то увидела Кэти Гилмор, которая подбежала к ней и совершенно бесцеремонно заключила в объятия.

 

- Слава Богу, ты в порядке.

 

После многолетней вражды Элли чувствовала себя странно, став ее другом. Странно, но не плохо. Просто... странно, очень странно. И все же, Элли обнаружила, что тоже обнимает ее, уткнувшись лицом в длинные рыжие волосы. Она пахла одним из самых дорогих парфюмов в мире.

 

- Это было ужасно, - Элли услышала собственный шепот. Она хотела остановиться. Разве все поверят в то, что с ней все в порядке, если она продолжит говорить, что это не так?

 

Но Кэти, казалось, все поняла. Ее красивое лицо помрачнело - все ее высокомерие испарилось.

 

- Я так сожалею о Люсинде. Я так сильно ей восхищаюсь, - голос Кэти был тихим. Ее слова предназначались только Элли. - Она была невероятно могущественной.

 

Упоминание о бабушке спровоцировало сбой в работе сердца Элли. В отличие от Элли, Кэти выросла с Люсиндой Мелдрам - постоянной главой Ориона, всю сознательную часть своей жизни. Было бы замечательно расти рядом с Люсиндой.

 

- Она была удивительной, - тихо согласилась Элли, -правда?

 

Они обменялись понимающими взглядами. Затем Кэти наклонила голову набок и прищурилась.

 

- Ты должна поесть. Выглядишь ужасно.

 

Разговор на этом и закончился. Уроки, конечно, были отменены. И занятия в Ночной Школе тоже. От отсутствия занятости появлялось ощущение провала.

 

Если бы Элли не была так измотана, она бы побежала к Раджу и накричала бы на него. Требуя, чтобы все они вернулись к работе. Нашли Картера. Исправили сложившуюся ситуацию. Но она этого не сделала. Что это могло изменить? Правда состояла в том, что они проиграли.

 

Они были побеждены. Их план провалился. Кроме того, учителя находились вне досягаемости, где-то на секретной стратегической встрече. Она не видела ни одного из них с тех пор, как вернулась в школу.

 

Тут не было никого, чтобы накричать.

 

После обеда оставшиеся студенты потянулись один за другим из-за недостатка сна по своим комнатам. Но Элли отказалась следовать их примеру. Последний раз, когда она спала, то лежала в объятиях Картера в безопасном доме в Лондоне. Воспоминание о том моменте преследовало ее сейчас.

 

Ей не хотелось находиться в своей комнате. Не хотелось быть одной. Не хотелось находиться в безопасности когда Картер не был.

 

К концу дня она падала от усталости. Элли почти не спала в течение двух дней. Она пошатываясь шла по переплетенным коридорам, пытаясь не уснуть на ходу.

 

- Нужно поговорить с кем-нибудь, - пробормотала она сама себе, сворачивая в общую комнату. Но та пустовала, за исключением уборщиков, которые молча укладывали грязные чашки и тарелки на лотки. Тихий стук фарфора отдавался эхом в тишине. Она шла вдоль коридора в учебное крыло, где стояли мраморные статуи. Затем повернула и не сбавляя темп пошла назад, проводя пальцами по пазам резных панелей.

 

В конце концов девушка обнаружила, что стоит перед библиотекой, не в состоянии вспомнить, как именно оказалась там. Дверь распахнулась с мягким звуком, как вдохом. Эта комната была также хорошо знакома Элли, как ее собственная спальня. Длинные ряды высоких книжных шкафов с наклоненными к ним лестницами.

 

Тусклая, плохая освещенность. Походило на убежище. Она шла медленно - с высоким потолком пространство чувствовалось пустым и безжизненным. Не было никаких признаков Элоизы, библиотекаря. Или студентов, или охранников. Большие металлические светильники, свисающие на цепи были оставлены включенными, как всегда. Зеленые темные лампы горели над пустыми столами. Элли медленно пересекла комнату. Она так устала, что ее ноги чувствовали свет. Как будто девушка плыла через раздел фантастики.

 

Толстые персидские ковры приглушали ее шаги, добавляя ощущение нереальности. Может быть, она спала прямо сейчас, и ей все это снится. Достигнув раздела современной истории, она повернула. Ее пальцы слегка касались золоченых корешков старых книг, когда она высматривала одно название. Наконец увидев то, что искала, она схватила формуляр с полки и прижала к груди. Это была тяжелая книга с кожаной обложке.

 

Заголовок гласил "Покоряя Мир". Элли закрыла глаза. Месяц назад она стояла здесь с Картером, пререкаясь из-за задания по истории.

 

- Вот эта хорошая,- сказал он, протягивая ей книгу. В классе естествознания она узнала, что все объекты постоянно обмениваются электронами. Если вы сидите в кресле достаточно долго, то в конце концов кресло примет все ваши электроны, и вы - кресла. Этому научил ее Джерри Коул.

 

Она положила руки туда, где когда-то бывал Картер, пытаясь почувствовать его в книге. Хотя не могла почувствовать ничего кончиками своих пальцев на грубой непроницаемой палитурке. У Элли вырвался приглушенный всхлип. Кто знает, где он сейчас? Она не смогла уберечь его. Ей не удалось защитить его. Я должна была сделать что-то. Но я потеряла его. Все еще держа книгу в руках она медленно соскользнула на пол и опустила голову на колени.

 

Картер, пожалуйста, выживи.

 

- Элли Шеридан? - грубый голос прозвучал незнаком и равнодушно. Элли моргнула и проснулась. Мир предстал под углом. Ее щека была прижата к грубым переплетением старинного персидского ковра. Медленно она приподнялась и устало посмотрела вокруг. Библиотека. Она только смутно помнила, как пришла сюда.

 

Должно быть, она уснула. В руке все еще была книга. Один из охранников Раджа стоял в конце ряда, по лицу его ничего нельзя было прочитать.

 

- Изабелла Ле Фано желает, чтобы вы пришли к ней в кабинет.

 

- Она желает, что?- полностью проснувшись, Элли потерла тыльной стороной ладони глаза.

 

- Ну, может быть, у меня нет интереса говорить с ней прямо сейчас.

 

Охранник открыл рот, затем закрыл его снова. Он явно он не ожидал такого.

 

- Даже если она сказала, что это важно?

 

Нотки неуверенности послышались в его голосе. Это всегда важно, - хотела рявкнуть на него Элли. Но она этого не сделала.

 

Было бы несправедливо вываливать негатив на него; это не его вина. Она даже не знала его имени. Испустив вздох, девушка отмахнулась.

 

. - Хорошо Я пойду к ней.

 

Не в силах скрыть своего облегчения, охранник коротко кивнул и ушел поспешно, прежде чем она смогла передумать. Элли поднялась на ноги – ее мышцы болели после вчерашней стычки и от сна на жестком полу. Двигаясь скованно, она выбралась в коридор.

 

За окнами стемнело. Наступила ночь. Она отрубилась на долгие часы. У подножия парадной лестницы девушка свернула к Изабелле, где дверь кабинета практически скрывалась за искусно вырезанными дубовыми панелями.

 

Она остановилась и сделала глубокий вдох.

 

Когда девушка почувствовала себя достаточно спокойной, - то постучала один раз.

 

- Входи.

 

Дверь распахнулась от прикосновения Элли. Директриса сидела за своим столом. Ноутбук лежал открытым перед ней. Она бросила быстрый взгляд.

 

- Пожалуйста, присаживайся.

 

Ее выражение лица ничего не выдавало. Антикварный, из красного дерева стол Изабеллы доминировал в небольшом кабинете. Два глубоких кожаных кресла стояли перед ним; Элли присела на край ближайшего.

 

Изабелла набирала текст быстрыми уверенными движениями, ее взгляд был устремлен на экран. Она переоделась. Форму Ночной Школы сменили темные брюки и белая шелковая блузка.

 

Кардиган как всегда был наброшен на ее плечи. Она не выглядела такой бледной, как утром. На первый взгляд, на самом деле, она выглядела почти... нормальной. Секунды шли, а она продолжала печатать, Элли знала, что это своего рода сообщение ей. Изабелла напоминала, кто главный.

 

Ожидая, она окинула взглядом комнату. Все было на своем привычном месте – низкие шкафы стояли по одну стену под большим, романтическим гобеленом, изображавшем рыцаря и слугу с белым конем. Наконец, Изабелла закончила дела. Она закрыла ноутбук с решительным хлопком и откинулась в кресле, переводя на Элли яростный, львиный взгляд.

 

- Радж и Дом работают, пытаясь найти, где Натаниэль держит Картера, - сказала она без преамбулы. - Я хотела бы, чтобы ты первая узнала, что мы верим, что он жив.

 

Кое-что о холодной простоте в последнем предложении подстегнуло Элли. Она прижала ладони к ее глазам. Он жив. Он жив... Изабелла подождала мгновение, прежде чем продолжить.

 

-Пожалуйста, поверь: мы вернем его обратно. А Натаниэль заплатит за то, что произошло прошлой ночью. Мы пройдем через это. И мы начнем все сначала.

 

Ее тон стал леденяще холодным и, к ее удивлению, Элли обнаружила, что верит. Им, возможно, наподдали в Лондоне, но одно было ясно: Изабелла не сдалась, не отступила ни на миллиметр. Она по-прежнему боролась. Опустив руки на колени, Элли подняла глаза.

 

- Где он?.

 

- Мы пока не знаем этого, но мы следим за переговорами Натаниэля, это дало нам возможность предположить, что Картера и двоих охранников удерживают где-то за пределами Лондона. Я подозреваю, Натаниэль хочет использовать их в качестве разменной монеты. Она, казалась, взбешенной. Но от этих слов Элли немного успокоилась, ее тело расслабилось.

 

Пока Картер жив, она кажется может справиться с чем угодно. Этот взрыв оптимизма пришел рука об руку с чувством вины за то, как она вела себя по отношению к Изабелле сегодня утром. Все те гадости, которые она наговорила,хлынули на нее потоком. Натаниэль был врагом. А не она.

 

- Послушайте, - сказала она застенчиво.

 

- О том, что случилось сегодня утром —

 

Изабелла подняла руку, останавливая ее.

 

- Пожалуйста, не надо, - сказала директриса.- Это не твоя вина. Я плохо справилась.

 

Но Элли не собиралась признавать этого.

 

- Я был неправа, - выговорила Элли. - Это была ужасная ночь и произошли ужасные вещи, но я знаю...

 

Она остановилась на секунду, недоговорив.

 

- Я знаю, что вы тоже его любите.

 

Цветные пятна появились на щеках Изабеллы – единственный знак прилива эмоций, которые, как Элли подозревала, та подавляла.

 

- Да, я люблю его, - признала директриса. - Очень И с твоей помощью мы вернем его. Ты будешь сражаться со мной, Элли? За Картера?’

 

Элли не стеснялась.

 

- Да.

 

Изабелла встала и обошла стол, чтобы сесть в кресло рядом с ней. Так близко, что Элли могла видеть напряжение в ее лице. Глаза были красными-красными, под ним залегли тени. Но выражение лица директрисы оставалось решительным.

 

- Элли, были времена, которые, возможно, я не ценила. Когда можно было больше бороться. Когда я решила, что ты слишком мала, чтобы участвовать в управлении этой... борьбой с Натаниэлем, - сказала она. - Я не повторю ту же ошибку снова. Ты находишься в самом эпицентре. У тебя есть право решать, что будет в твоей собственной жизни. И ты имеешь право знать о моих планах.

 

Она сделала глубокий вдох.

 

- Я уйду из организации. Оставлю Киммерию. И я бы хотела, чтобы ты поехала со мной.

 

Новость настигла Элли словно удар под дых. Она чувствовала себя сломленной. Преданной. Брошенной. Горячие слезы кольнули ее глаза. На секунду, она, кажется, не смогла выдавить ни слова.

 

- Вы... вы уходите?

 

-Мы должны, Элли - осторожно сказала Изабель. - Ты и я. Радж. Все. Независимо от того, что случится дальше, мы должны покинуть Киммерию. Мы можем ждать, пока Натаниель вышвырнет нас, или мы можем просто уйти. Мы можем уйти отсюда самостоятельно. Я собираюсь сделать последнее.

 

Земля ушла у Элли из-под ног. Я должна потерять все? Ей хотелось убежать прочь из этой комнаты и никогда не возвращаться. Сидеть в где-то в темном углу и зализывать свои раны. Но она заставила себя остаться на месте.

 

-Я не понимаю.

 

Голос у нее дрожал от сдерживаемых слез.

 

- Куда вы пойдете?

 

Изабелла не ответила на вопрос сразу. Она ласково провела рукой по полированной поверхности из красного дерева письменного стола. Ее лицо выглядело задумчивым.

 

- Я когда-нибудь говорила тебе, что унаследовала этот стол от моего отца?’

 

Озадаченная поворотом беседы, Элли покачала головой.

 

Она знала, что у Изабеллы и Натаниэля был один и тот же отец, но разные матери. То, что они выросли вместе, и их отец оставил все Изабелле, хотя Натаниэль был его старшим ребенком. Но она знала совсем немного о их семейной жизни.

 

- Он определил это в своем завещании. - Голос Изабеллы был полон нежности. - Стол стоял в его кабинете, столько помню себя. До этого принадлежал его отцу. Потом перешел мне.

 

Она прижала руки к столу, гневно сверкая глазами.

 

- Я не хочу, чтобы мой сводный брат прикоснулся к этой реликвии. Я не могу думать, что он объявится в моей школе.

 

Она подняла руки.

 

- Но простая истина в том, что он победит. И мы должны думать о том, как намерены проиграть.

 

Ужас и гнев подавили всякую дипломатичность и Элли повысила голос.

 

- Нет, Изабелла.Даже не говори так. Это не конец. Еще нет. Мы не можем сдаться. Я не позволю вам. Не после того, что он сделал. Не после Джу. Не после Картера.

 

Бросить два имени, две судьбы в одном предложении было трудно. Но сейчас был момент честности. И Изабелла должна была знать, что Элли чувствовала.

 

- О, моя дорогая, как ты можешь так слабо верить в меня? - директриса откинулась в кресле, изучая ее с грустной полуулыбкой. - Если есть одна вещь, которой Люсинда и я пытались и не смогли научить вас, так это как выиграть в проигрыше. Я думаю, что у тебя нет сейчас выбора, кроме как получить этот болезненный урок.

 

- Я даже не знаю, что это значит,- отрезала Элли. Сейчас ее не интересовала игра слов. Ей необходима остановить Изабеллу.

 

- Тогда позвольте мне объяснить. - Директриса пристально посмотрела.

 

- Во-первых, мы проиграем, если оставим эту школу. Я понимаю это. Но то, что ты не понимаешь, я не сдаюсь. Я начинаю снова.

 

Элли подняла брови.

 

- Начинаете, как? '

 

- Мы закроем Киммерию,- пояснила директор школы. - И снова откроем с теми же учителями, теми же студентами, где-то еще. Далеко.

 

Элли была ошеломлена. '

 

- Что? Вы хотите переместить школу?

 

- Эффективно... да.

 

- Но... как? Куда мы пойдем?

 

- Нас поддерживают за рубежом, и там есть много возможных мест. Например, прекрасная старая школа в швейцарских Альпах.Красивое место, высоко в горах. Это была викторианская школа для девиц.

 

Изабелла посмотрела на стол отца. - Я вижу нас там.

 

Элли хотела возразить, но представив, ее охватило хорошее чувство. Свобода. Прекращение боевых действий. Новый старт. Но в плане имелись недостатки

 

- Но Натаниэль разве просто не последует за нами?

 

Директриса пожала плечами.

 

- Возможно. Но, скорее нет. Видишь ли, если мы оставим Орион и Киммерию добровольно, у него никогда не будет оснований преследовать нас. '

 

- Тогда он выиграл, - решительно сказала Элли.

 

- Мы хотим, чтобы он так думал.- Изабелла послала многозначительный взгляд.

 

- Как только мы окажемся вне пределов его досягаемости, мы найдем способ разрушить его планы. Уничтожить все, что он строит. Чтобы его победить.’

 

Элли испустила вздох, который не понимала, что сдерживала. У нее не было слов.

 

- Так что же, борьба будет продолжаться.

 

Изабелла решительно покачала головой.

 

- Нет, Элли, - сказала она. - Новый бой начнется. Для всех. С нами у руля. - Она наклонилась вперед. - Это я имела в виду, когда говорила о разумном поражении. Вернуться и выиграть на другой день.

 

Элли ненавидела, как убедительно это прозвучало. Сама идея, что эта война с Натаниелем может продолжиться даже после потери Киммерии, была больше, чем она могла сейчас вынести. С похороненной Люсиндой и Картером...

 

Она расправила плечи:

 

- А что насчёт Картера? Вы не можете бросить его, нет? Потому что я не пойду никуда без него.

 

Изабелла взяла ее за руки:

 

- Нет, никто не собирается никуда идти без Картера. Сначала нам нужно вернуть его, а потом мы уйдем. Это то, на чем я сосредоточена сейчас.

 

Пожалуйста, поверь мне. Я никогда не сделаю ничего, что может навредить Картеру.

 

Это был хороший план. Или, точнее, это был лучший из худших планов. Даже в таком виде Элли ненавидела его. Ты можешь использовать все фантастические слова, чтобы описать поражение, но неважно, как ты это назовешь, ты всё равно побежден. С другой стороны, сбежать - начать все сначала.

 

Это было заманчиво. Оставить Натаниеля позади, по крайней мере на некоторое время. Ускользнуть. Быть в безопасности. Сама мысль была почти невообразимой. И она хотела этого так же сильно, как Изабелла. Однако, она не могла представить, как объяснить это другим студентам. Они выглядят убитыми.

 

Как утомительно. Если она расскажет им о большом плане Изабеллы, они сдадутся. Как она хотела сдаться сейчас. Они должны найти способ заставить всех поверить, что поражение на самом деле будет победой. Она не могла услышать ни звука из коридора.

 

В школе было тихо, как в церкви.

 

Так что ее голос, казался, поразительно громким, когда она заговорила снова.

 

- Мы должны снова собрать Ночную Школу.

 

Изабелла резко подняла голову:

 

- Что?!

 

Теперь, когда она сказала это, Элли знала ответ.

 

- Вы отменили тренировки, занятия, - заявила она поразительно настойчивым голосом.

 

- Верните всех назад. Все снова должны вернуться к работе. Прямо сейчас.

 

Директрису как будто ударили в спину.

 

- Элли, после того, что случилось с Люсиндой, я думаю, нам нужно несколько дней для скорби.

 

Но чем больше она думала об этом, тем больше Элли становилась уверена, что права. Бездействие означало позволить всем почувствовать безнадежность.

 

- Вы не понимаете? Нам не нужно время на слезы. Слезы - это поражение. Нам нужно вернуться к работе. Когда мы работаем - когда мы тренируемся в Ночной Школе - мы чувствуем силу. Мы могущественные.

 

Она перевела дух.

 

Кроме того, если мы собираемся вернуть Картера обратно, нам не нужно ждать несколько дней. Мы должны начать прямо сейчас.

 

Изабелла все еще сомневалась:

 

- Учителя опустошены. Ученики деморализованны...

 

Элли не колебалась.

 

- Тогда позвольте учителям поспать сегодня. А завтра они должны учить. Ученики подавлены, потому что они думают, что мы проиграли. Хуже того, - добавила она, - думают, мы сдались. Мы должны заставить их понять, что все еще боремся. У нас все еще есть шанс. Потому что, мы можем.