ВВЕДЕНИЕ 22 страница

 

См. анализ, вытеснение, интерпретация, метапсихология, развитие, симптом, характер.

[109, 156, 323, 380, 446]

 

 

РЕПАРАЦИЯ

(REPARATION)

 

См. теория Кляйн.

 

 

РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ

(REPRESENTATION)

 

Уподобление или образ, дающий впечатление об оригинале. Психическая репрезентация представляет собой более или менее согласующееся между собой воспроизведение в психике восприятия наделенного значением предмета или объекта. В зависимости от прилива или отлива динамических сил она может подвергаться возрастающему или убывающего катексису. Сами по себе психические репрезентанты образуют подструктуру Я и считаются одними из его содержаний.

Предполагается, что при рождении психические репрезентанты отсутствуют; они начинают появляться по мере осознания различий между внешним и внутренним, между собой и другими. Следы памяти о восприятии различий между собой и другими откладываются, и в процессе созревания и развития репрезентации Самости и объектов усложняются и становятся доступными сознанию. Вначале они не являются стабильными, а дифференциация между Самостью и объектом исчезает по мере насыщения и отхода ко сну. Когда ребенок просыпается голодным и плачет, прежние формы репрезентации Самости и объектов снова становятся четкими и раздельными. Соответственно, стадия удовлетворяющего потребности объекта обозначает период, когда дифференциация репрезентантов Самости и объекта возникает в связи с потребностями. В процессе созревания психические репрезентанты становятся более сложными, дифференцированными и иногда постоянно катектированными независимо от состояния потребности (стадия константности объектов). Все аспекты психофизиологической Самости находят свое отражение в психической репрезентации Самости. Точно так же все аспекты объектов, одушевленных и неодушевленных, которые важны для индивида, находят свое психическое представительство как часть его репрезентированного мира, внутреннего мира объектов.

Идеационная репрезентация представляет собой психическую репрезентацию, создающую основу для мыслей или идей. Фактически она является синонимом психической репрезентации.Понятие репрезентации влечений относится к представлениям о влечениях индивида (Оно), являющимся составной частью репрезентации Самости; само Я и Сверх-Я также репрезентируются. Подобно тому, как каждый индивид имеет собственное представление о своих талантах, способностях, слабостях, ограничениях, тревогах, моральных и этических нормах, точно так же он имеет собственное представление о природе влечений, их интенсивности, пластичности, подвижности, податливости и готовности к сублимационным преобразованиям.

 

См. объект, Самость, телесное Я, Я.

[451, 701]

 

 

РЕСОМАТИЗАЦИЯ

(RESOMATIZATION)

 

См. соматизация.

 

 

РИТУАЛ

(RITUAL)

 

В психоанализе — симптоматическое, стереотипное, навязчивое повторение отдельных форм поведения. Каждый элемент ритуала представляет собой компромиссное образование, в искаженном виде отражающее как бессознательные дериваты сексуального и агрессивного влечений, так и защитные силы. С другой стороны, элементы ритуала символизируют отдельные аспекты бессознательного конфликта и нередко включают магическое мышление.

Чаще всего ритуалы встречаются в структуре невроза навязчивых состояний: все типичные защитные механизмы этого невроза — реактивное образование, изоляция аффекта и т.д. — присутствуют и в ритуальных действиях. В основе ритуальной защиты от дериватов сексуального и агрессивного влечений лежат анальный конфликт либо конфликт, вызванный мастурбацией. Ритуал призван “упразднить” запретное желание: так, например, ритуальное мытье рук может “устранить” навязчивое желание испачкаться испражнениями.

Ритуалы как временное явление весьма распространены и не противоречат нормальному развитию (например, многократно повторяющиеся детские игры). Такие ритуалы могут сопровождать любой вид деятельности. В зрелом возрасте повторяющиеся формы поведения можно представить в виде континуума от адаптивных привычных действий, религиозных обрядов и т.п. до ритуалов при неврозе навязчивых состояний и магических ритуалов психотиков. В психоаналитическом смысле термин ритуал используется для обозначения поведения, при котором отдельные его проявления выступают в качестве навязчивой защиты. Ритуалы могут быть сообразны Я; однако если такой ритуал прерывается, тотчас усиливаются чувства тревоги и вины, вынуждающие индивида возобновить ритуальное действие с самого начала.

Ритуалы могут выполнять функции, не связанные с интрапсихической защитой. Например, некоторые люди стараются контролировать поступки и действия других, “перекладывая” на них собственные ритуалы. Подобное поведение отражает агрессивность, защищает от тревоги, чувства вины и беспомощности.

 

См. защита, компромиссное образование, обсессия.

[262, 719]

 

 

САДИЗМ

(SADISM)

 

Вид перверсии, при которой индивид получает сексуальное удовлетворение, причиняя боль либо повреждения партнеру. В ранних работах Фрейд высказал предположение об универсальности садистских и мазохистских компонентов сексуального влечения и соотнес их с активностью, пассивностью и влечением к овладению. Умеренные проявления садизма и мазохизма могут рассматриваться как нормальные элементы предварительной любовной игры. В структуре мазохистского характера также достаточно выражены оба компонента, хотя и в бессознательной форме. У лиц с пограничными и психотическими расстройствами перверсные проявления отличаются сознательной терпимостью к явным формам надругательства и насилия. Иногда садизм отождествляется с агрессией и относится к ситуациям, в которых сексуальный элемент либо внешне отсутствует либо по меньшей мере не осознается (см., например, работы Мелани Кляйн и ее последователей).

Поначалу Фрейд (1915) полагал, что садизм является предшественником мазохизма, рассматриваемого в качестве “обращенного на себя” садизма. Однако при описании гипотетического влечения к смерти Фрейд (1920) указал на наличие направленных на человека разрушительных побуждений (первичный мазохизм), действующих с момента рождения и противоречащих принципу удовольствия. С этих позиций вторичным образованием представляется скорее садизм, нежели мазохизм. В результате Фрейд пришел к выводу, что садизм является “отклонением вектора” деструктивных инстинктивных влечений (первично направленных на человека) в сторону объекта.

 

См. агрессия, компонентные влечения, мазохизм, садомазохизм.

 

 

САДОМАЗОХИЗМ

(SADOMASOCHISM)

 

Сосуществование садистских и мазохистских желаний, фантазий и дериватов влечений. Садомазохизм может проявляться в виде характерологических особенностей либо сексуального поведения от относительно нормальных до явно патологических, извращенных форм. Впрочем, садизм и мазохизм следует рассматривать как несомненные перверсии лишь в том случае, если причиняемая или испытываемая физическая боль становится необходимым элементом сексуальных отношений.

Понятие садомазохизма было расширено Фрейдом и выведено за рамки перверсий. Сознательное либо бессознательное удовлетворение садомазохистского типа включают многие формы поведения: задиристость и склонность к поддразниванию, сарказм, паясничание, клевету и злословие, всевозможные проявления пассивной агрессивности и др. Понятием моральный мазохизм принято обозначать основанную на бессознательном чувстве вины потребность в страдании или наказании.

Впервые садизм и мазохизм проявляются между шестым месяцем и вторым годом жизни, то есть на орально-садистской стадии психосексуального развития. При этом садизм связан с доставляющим одновременно боль и удовольствие процессом прорезывания зубов и желанием кусать. Позднее оральный садизм находит свое выражение в настоящей потребности кусать (при некоторых регрессивных состояниях по типу предварительной любовной игры), а также в форме вербальной активности — поддразнивания и сарказма. Особенности проявления орально-садистских форм поведения и их выраженность зависят от конституциональных факторов (времени прорезывания зубов, формирования костей, порога болевого восприятия), а также характера объектных отношений и форм защиты, с помощью которых ребенок пытается совладать с психическим конфликтом.

Основным периодом формирования садомазохизма является, однако, анально-садистская стадия. Анальный эротизм, сменяющий оральную его форму и возникающий ко времени появления контроля над функциями сфинктеров (эротическое и агрессивное удовлетворение посредством акта дефекации), служит удовлетворению садистских желаний. На этой стадии появляется возможность новых мазохистских ощущений — удовольствие, получаемое от сдерживания фекальных масс, и связанная с этим контролируемая боль. Здесь опять-таки имеет место сочетание конституциональных и внешних факторов, определяющих качество и интенсивность фиксации, которая в конечном итоге влияет на формирование характера. При этом основную организующую роль выполняют фактор времени, приучение к опрятности (в сочетании с соответствующими мерами наказания), а также новые защитные действия по преодолению психических конфликтов.

В бессознательной сфере садизм и мазохизм нераздельны: садист получает удовлетворение не только от причинения боли объекту, но и в результате идентификации с ним. Точно так же и мазохист, стремясь наказать своего мучителя, пытается вызвать в нем чувство вины. При садомазохистской перверсии оба компонента в зависимости от обстоятельств могут меняться местами.

Как садизм, так и мазохизм могут сочетать в себе удовольствие и страдание, то есть элементы и сексуальных, и агрессивных влечений. Различие между ними состоит лишь в том, что первый направлен на объект, тогда как второй — на самого субъекта. С точки зрения психоаналитической теории, садизм и мазохизм представляют собой “слияние” либидинозных и агрессивных влечений. При этом в качестве первичного феномена, согласно Фрейду, выступает мазохизм, лишь впоследствии преобразующийся в садизм. Неразрывность садистских и мазохистских явлений объясняется (аналогично преобразованию других первичных состояний) их формированием в ходе сложных процессов интернализации и экстернализации.

 

См. мазохизм, перверсии, психосексуальное развитие, садизм.

[127, 147, 256, 285, 297, 300, 308]

 

 

САМОЗВАНЕЦ

(IMPOSTOR)

 

Лицо, присваивающее чужую идентичность или звание. В психоанализе “истинный самозванец” — индивид, представляющий себя в ложном свете, — был объектом незначительного числа исследований, из которых следует выделить работы Абрахама (1925), Х. Дойч (1955) и Гринэйкр (1958). Такие индивиды, как правило, страдают выраженными характерологическими расстройствами, что проявляется в делинквентном, психопатическом, социопатическом или преступном поведении иного рода, с осознанным и обдуманным намерением обманывать так, как подсказывает ложная идентичность.

Тенденция самозванства проявляется в различных ситуациях и связана с широким спектром личностных нарушений — от минимально патологических до максимально патологических. Наименее патологический вариант — создание иллюзии и изменение облика в рамках творчества и игры.

“Как будто личность” подпадает под категорию самозванства. Она рассматривается в связи с расстройствами идентичности, характеризующимися непостоянством и недостаточной интеграцией идентификации. Если “истинный самозванец” буквально скрывается под чьим-либо именем, то “как будто личность”, которой недостает единства идентификации, бессознательно принимает черты и стиль поведения вызывающих восхищение лиц посредством мимикрии и имитации.

Утверждение ложной Самости (термин Винникотта) на реальной или воображаемой публике, которую можно дурачить, считается важной целью самозванства, выполняющей защитные, интегративные, нарциссические и связующие функции, а также служащей удовлетворению инстинктивных влечений.

 

См. идентичность, “как будто” личность, теория Винникотта: истинная Самость, ложная Самость.

[11, 162, 373, 736]

 

 

САМООБЪЕКТ

(SELFOBJECT)

 

См. психология Самости.

 

 

САМОСТЬ

(SELF)

 

Термин, обозначающий: а) целостную личность во всех ее реальных проявлениях, включая телесную и психическую организацию индивида; б) “мою”, “собственную” личность, противостоящую другим лицам или объектам вне “меня”. Термин Самость заимствован из обыденной речи, где его употребление может заменять и перекрывать многие технические аспекты, относящиеся к концепции себя, образа себя, схем себя и тождественности самому себе. Схемы Самости представляют собой устойчивые структуры, принимающие активное участие в организации психических процессов и кодировании того, как человек сознательно и бессознательно воспринимает самого себя. Такие схемы ранжируются от реалистичного взгляда на себя до полностью искаженного, наблюдающегося в отдельные периоды у каждого индивида. Их основой являются репрезентации Самости — психические содержания в системе Я, бессознательно, предсознательно или сознательно отражающие аспекты телесной или психической Самости, включая влечения и аффекты, возникающие в реакции индивида на себя и внешний мир. Совместно со схемами объекта схемы Самости обеспечивают организацию базисного и актуального материала для формирования всех адаптивных и защитных функций. В процессе созревания различные схемы Самости выстраиваются в виде иерархической упорядоченной организованной структуры, составляющей Самость.

Кодирование Самости в виде сенсорного способа представлений называется образом Самости, который может быть представлен зрительными, слуховыми или осязательными компонентами. Видение себя в конкретной ситуации и в определенное время обозначается термином концепция Самости. Последняя слагается из комплексных представлений о собственном внутреннем состоянии, сочетающихся с концепцией собственного тела. Идеационные компоненты концепции Самости кодируются на основе непосредственного опыта (ощущений, эмоций, мыслей) и косвенного восприятия телесной и психической Самости, выступающей уже в качестве объекта. Концепция Самости может быть сознательной или бессознательной, реалистичной или нереалистичной. Она может относительно правильно (то есть в соответствии с реальным положением вещей) отражать совокупность физических, эмоциональных и психических свойств индивида; однако при определенных условиях концепция Самости может быть нереалистичной, искаженной вытеснением или смещением неприемлемых для индивида собственных качеств либо их “заместителей” (например, фантазий), сопряженных с отдельными желаниями и потребностями в защите.

Самооценка представляет собой конечный результат сопоставления себя с идеальной концепцией Самости, притязаниями, а также оценками со стороны значимых для индивида лиц или социальных групп. Как правило, самооценка осознается лишь отчасти и становится заметной только при ее утрате. Если оценочные суждения положительны, аффективный ответ на них будет характеризоваться приподнятым настроением и экспансивностью. Снижение самооценки, наоборот, сопровождается обостренными переживаниями неполноценности и нерешительностью.

В психоаналитической литературе термин “Самость” используется в различных контекстах. Фрейд, особенно до построения структурной теории, часто использовал понятие Я, подразумевая Самость. В таких концепциях, как обращение на себя влечений, Самость (или Я) рассматривается как противоположность объекта. Гартманн рассматривал эту проблему, отделив Я, как группу функций, от Самости. С этих позиций нарциссизм может рассматриваться как катексис либидо, направленный не столько на Я, сколько на Самость. Якобсон использовала термин Самость для обозначения личности в ее целостном выражении. Шафером выделены три разновидности понятия Самость: в качестве действующего начала, в качестве места или поля действия и в качестве объекта. Кохут определял Самость как независимый инициативный центр. Другие авторы — Мейснер, Лихтенберг, Штерн — использовали термин Самость для обозначения опыта, приобретаемого либо в виде чувства себя, либо при развитии Самости в мире субъективности и взаимоотношений с другими. Независимо от того, в рамках какой понятийной системы осмысляется этот термин, в любом случае Самость более тесно связана с опытом, чем Оно, Я и Сверх-Я.

 

См. идентичность, интернализация, объект, психология Самости, термины аналитической психологии.

[439, 476, 558, 705, 807]

 

 

СВЕРХДЕТЕРМИНАЦИЯ

(OVERDETERMINATION)

 

См. множественный детерминизм.

СВЕРХ-Я (СУПЕР-ЭГО)

(SUPEREGO)

 

Одна из трех гипотетических систем трехкомпонентной (структурной) модели психики — Сверх-Я — обеспечивает и поддерживает сложный конгломерат идеалов, ценностей, запретов и приказаний (совесть). Сверх-Я осуществляет функции “слежения” за Самостью и сопоставления его с идеалами, оно или критикует и наказывает, что сопровождается различными болезненными аффектами, или вознаграждает и тем самым повышает самооценку. Термин Сверх-Я (Ьber-Ich) введен Фрейдом в 1923 го­ду. Вначале он использовался как синоним более раннего понятия Я-идеал (Ich-Ideal) и описывался как ступень на пути дифференциации Я. Фрейд рассматривал его как большей частью бессознательный феномен, соответствующий клиническому наблюдению, что многими пациентами самокритика и совесть не осознавались точно так же, как и влечения: “...Не только самое низменное, но и самое возвышенное в Я может быть бессознательным”.

Хотя Сверх-Я рассматривается как некая абстракция, обладающая относительно стабильными функциями и более или менее связной конфигурацией (или структурой), его дериваты можно легко обнаружить в феноменах, метафорически описываемых как внутренний голос, внутренний авторитет или внутренний судья. Эти персонифицированные внутренние образования привели к появлению таких знакомых терминов, как внутренние объекты, внутренние объектные отношения и интроекты. Эти обозначения во многом объясняются чувствующимся разделением, существующим между Сверх-Я и остальной личностью. Такое разделение, по-видимому, является следствием конфликта между Сверх-Я и Я, сопровождающегося болезненными чувствами собственной неполноценности, стыда и вины.

Фрейд полагал, что Сверх-Я развивается на основе ранней идентификации с родителями, когда те утрачивают качество объектов сексуальной любви, то есть в период “крушения эдипова комплекса”. Он называл Сверх-Я, или Я-идеал, “законным наследником” эдипова комплекса и поэтому описывал его как репрезентант наиболее интенсивных переживаний любви в раннем детстве. Однако он добавлял, что Сверх-Я — это не просто остаток или осадок былого объекта любви, оно приводит также к появлению реактивных образований в ответ на такую идентификацию. Сверх-Я содержит две посылки: “ты должен быть таким” и “ты не можешь быть таким”. Кроме того, Сверх-Я ребенка может формироваться скорее на основе Сверх-Я родителей, чем на основе воспринимаемого образа родителя. Фрейд полагал также, что суровость и жесткость Сверх-Я зависит не столько от суровости родителей, сколько от удельного веса агрессивных желаний индивида. Так, он отмечал (с. 54): “...чем более человек контролирует свою агрессивность, тем более интенсивной становится склонность его идеалов к агрессии против Я (или в аспекте динамики: агрессия обращается против собственной персоны)”.

Фрейд (1923) отмечает, что Сверх-Я появляется в ходе попыток разрешить эдипов конфликт. Мальчик, опасаясь кастрации, отказывается от эдиповых инцестуозных желаний и идентифицируется с отцом/идеалом и моральными желаниями отца. Более ранние угрозы — утраты объекта, утраты любви и кастрации — интернализируются в виде специфических угроз со стороны Сверх-Я. Фрейд понимал женское Сверх-Я значительно хуже. Сегодня, однако, многие проводят различия между мужским и женским Сверх-Я на основе их содержаний (идеалов и запретов), но не на основе превосходства или неполноценности струк­туры.

Многие авторы исследовали архаические доэдиповы стадии развития Сверх-Я (Jacobson, 1964; Reich, 1954; Sandler, 1960; Tyson and Tyson, 1984). Работа с маленькими детьми убеждает в том, что интернализация родительских ожиданий происходит у них задолго до эдиповой фазы. Хотя вначале они направлены против других (A. Freud, 1936), эти ожидания вскоре трансформируются и приобретают форму ожиданий от себя и самокритики при нарушении идеальных норм. Вместе с тем эдипов комплекс обеспечивает необходимый толчок для интеграции ранних стадий для формирования Сверх-Я. Ребенок начинает бояться утратить любовь Сверх-Я больше, чем любовь родителей. Наказание переживается как чувство вины, сопровождающееся потерей самоуважения; именно это и является отличительным признаком Сверх-Я (Beres, 1958).

По завершении эдиповой фазы функции Сверх-Я постепенно становятся все менее персональными и приобретают все большую автономию от внешних объектов. Хотя Сверх-Я становится относительно устойчивой, упорядоченной системой, его дефекты или лакуны обусловлены нестабильностью функционирования или защитами (такими, как отрицание, обращение пассивного в активное и реэкстернализация) против отдельных частей Сверх-Я. Таким образом, Сверх-Я остается “...отнюдь не единой, когерентной, интегрированной, гармоничной структурой... а массой противоречий” (Arlow, 1982).

 

См. идеализация, интернализация, теория Фэйрбейрна, чувство вины, чувство стыда, Я-идеал.

[42, 68, 225, 303, 315, 333, 432, 451, 715, 746, 847]

 

 

СВОБОДНО

ПЛАВАЮЩАЯ ТРЕВОГА

(FREE FLOATING ANXIETY)

 

См. тревога.

 

 

СВОБОДНЫЕ

АССОЦИАЦИИ

(FREE ASSOCIATION)

 

Термин, обозначающий основную процедуру психоанализа и психоаналитической терапии. В 90-х годах прошлого века Фрейд заменил гипноз свободными ассоциациями, рассматривая последние как методологический ключ к результатам психоанализа.

Слово “свободные” в данном случае обозначает не более чем приостановку сознательного контроля. В ходе аналитической терапии от пациента требуется без­оговорочное словесное выражение мыслей, чувств, желаний, ощущений, образов и воспоминаний, которое было бы лишено “задержек” и осуществлялось в виде спонтанного процесса. Это требование принято называть основным правилом психоанализа. Следуя этому правилу, пациент должен преодолеть сознательную преграду, создаваемую в нем чувствами страха, стыда или вины. Отчасти это мотивируется сознательно: пациент знает окончательную цель сотрудничества с аналитиком — разрешение собственных конфликтов и проблем.

Ассоциации, возникновение которых облегчает аналитическая ситуация, помогает аналитику выявить причины бессознательных влияний и конфликтов. Вмешательство аналитика, в частности, интерпретация бессознательного, нацелено на расширение свободы ассоциативного процесса пациента, что, в свою очередь, помогает выявить и справиться с разными формами сопротивления.

Одной из особенностей психоанализа изначально являлось признание тесных взаимосвязей между речью, мышлением, сознанием и принятием решений. Вместе с тем, не все проявления психики могут быть облечены в слова, поэтому свободные ассоциации позволяют пациенту максимально интегрировать переживания, возникающие в процессе анализа, без их вербализации. Вмешательство аналитика, включая молчаливую позицию, обеспечивает баланс между экспрессией и рефлексией пациента.

 

[249, 305, 519, 590]

 

СГУЩЕНИЕ

(CONDENSATION)

 

См. сновидение, сновиґденье.

 

 

СЕКСУАЛЬНАЯ ДЕВИАЦИЯ

(SEXUAL DEVIATION)

 

См. перверсия.

 

 

СЕКСУАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

(SEXUAL IDENTITY)

 

См. половая идентичность.

 

 

СЕКТОРЫ САМОСТИ

(SECTORS OF THE SELF)

 

См. психология Самости.

СЕМЕЙНЫЙ РОМАН

(FAMILY ROMANCE)

 

Термин, обозначающий совокупность пересматриваемых в дальнейшем фантазий ребенка о своих родителях. Ребенок постепенно освобождается от иллюзий идеализированного образа родителей, который приобретает все более реальные, но не лишенные искажений очертания. В некоторых случаях фантазии ребенка сводятся к представлениям о знатном происхождении, о всеми почитаемом родителе, от которого он был отделен в раннем детстве, но с которым когда-нибудь воссоединится. Хотя внешне эти желания могут выглядеть как отказ от настоящих родителей, на более глубоком психологическом уровне они представляют собой попытку “подогнать” родителей к их изначальному идеализированному статусу, когда, по словам Фрейда, “отец — самый благородный и великий мужчина, а мать — самая дорогая и любимая женщина”.

Семейный роман может смягчать проявления чувства эдиповой вины, способствуя отрицанию инцестуозных либидинозных чувств к родителям. Он уменьшает также проявления зависти к братьям или сестрам, которые представляются как внебрачные дети.

Фантазии, связанные с семейным романом, с возрастом сходят на нет. Однако в некоторых случаях они сохраняются и в более позднем возрасте, играя важную роль в возникновении синдрома “знатного происхождения”.

Вариации на эту тему представлены многочисленными примерами, почерпнутыми из мифологии, драматургии, фантастики и т.д. Так, легенда об Иисусе, согласно которой Христос якобы является не ребенком плотника Иосифа, а сыном Божьим, отражает не что иное, как феномен семейного романа. Фрейдовские описания семейного романа были расширены и дополнены Ранком (1909), добавившим еще один тип фантазий — о спасении или помощи. Примеры таких фантазий, как отмечает Эрнст Крис (1952), дают многие сказки, например о Золушке, мифы о великих героях и апо­крифические истории о детстве великих художников. В соответствии со стереотипной формулой будущий художник или другая творческая личность всегда предстают незатейливым, неприметным ребенком, художественные и творческие способности которого обязательно открывает какой-нибудь великий мастер. Будущий наставник вырывает юного таланта из безвестности и мрака, становясь его учителем. В другом варианте семейно-романических фантазий об идеализированных родителях спаситель и освободитель может приобрести черты богоподобного человека, давшего гениального потомка.

 

См. фантазия.

[261, 263, 326, 522, 706]

 

 

СЕПАРАЦИЯ, ОТДЕЛЕНИЕ

(SEPARATION)

 

Термин, обозначающий уход от объекта или прекращение с ним каких-либо отношений. В психоаналитическом смысле сепарация представляет собой интрапсихический процесс, входящий в структуру сепарации-индивидуации, благодаря которому индивид приобретает чувство себя как самостоятельной и независимой от объекта целостности. Способность к сепарации является важным компонентом развития каждого индивида. Умение изживать проявления сепарации указывает на достижение индивидом соответствующего уровня развития. С другой стороны, несвоевременное или чересчур резкое отделение ребенка от заботящегося объекта может привести к серьезным осложнениям и искажениям развития и адаптации, вплоть до возникновения длительной депрессии или психопатических явлений. Вызывающая травму сепарация может быть обусловлена как физической, так и психологической недоступностью объекта.

 

См. депрессия, объект, сепарация-индивидуация.

[123, 294, 587]

 

 

СЕПАРАЦИЯ-ИНДИВИДУАЦИЯ

(SEPARATION-INDIVIDUATION)

 

Термин, предложенный Малер для описания двух взаимосвязанных процессов, постепенно разворачивающихся в ходе психического развития, в частности, для описания “психологического рождения” ребенка. Термин применяется также в теоретическом смысле при изучении некоторых процессов и/или стадий развития. До наступления фазы сепарации-индивидуации можно наблюдать предшествующие очерченные периоды развития — нормальную аутистическую фазу (от момента рождения до десятой—двенадцатой недели жизни), отличающуюся сравнительным “безразличием” (отсутствием ответов) на внешние стимулы и нормальную симбиотическую фазу (от шести недель до конца первого года жизни), характеризующуюся установлением специфической аффективной привязанности ребенка и матери.

Понятием симбиоза матери и ребенка принято обозначать восприятие ребенком материнского объекта и себя как двуединого существа (Mahler & Gosliner, 1955); при этом мать выступает в виде удовлетворяющей потребности ребенка части его Самости. При усилении фрустрации и удовлетворения, а главное — при их чередовании, младенец начинает осознавать “нечто вовне” (вне симбиотического дуального единства) и вырабатывать устойчивый образ матери. Симбиотические взаимоотношения проявляются прежде всего специфической реакцией улыбки на мать. В свою очередь, осознаваемые или бессознательные способы поведения по отношению к младенцу создают основу для его концепции объектного мира и формирования Самости.