ЖЕНЩИНЫ-ГУРУ

Поскольку женщины владели всеми уровнями практики и реа­лизации буддийской Тантры, они могли брать на себя роль лидеров и авторитетов, становясь просветленными учителями и гуру, дающими посвящения. В этом неограниченном поле духовной деятельности не существовало никаких барьеров, пре­пятствующих лидерству женщин, например, жреческой иерар­хии или церковных кругов, стремящихся не допустить, чтобы женщины занимали высокое положение, обладали богатствами и престижем. Духовный авторитет опирался на личные духов­ные достижения, на своевременно проявленные сверхъестествен­ные способности или духовные прозрения. А этими качествами женщины ни в коей мере не были обделены. На протяжении всей истории Тантры в Индии женщины обладали авторитетом и принимали на себя духовное руководство другими людьми на том же самом основании, что и мужчины, — благодаря муд­рости, магическим способностям и духовному опыту.

Многие женщины-гуру описаны в тантрической литературе как странствующие учителя, которые появляются на сцене, чтобы дать своевременный урок, а затем продолжить свои странствия. Другие обитали в одном месте, где ученики могли их найти. Большинство женщин, о которых шла речь в предыдущих гла­вах, обладали правом действовать как гуру, а многие из них им пользовались. Хотя в большинстве случаев у нас мало дан­ных о том, как они вели своих учеников, (что верно и в случае гуру-мужчин) само их присутствие в литературе подтверждает сведения об их деятельности как учителей.

Женщины были вольны создавать неповторимые стили уче­ния, которые подходили к их темпераменту, выражали особые прозрения и отвечали потребностям их учеников. Например, есть свидетельства того, что Кумудара относилась к своему уче­нику с материнской нежностью:

Сынок, страшась жизни и смерти,

Ты упорно бился за истину.

Как чудесно!

Поэтому я дам тебе подобную алмазу колесницу Тантры,

Которая необычна и безошибочна.

Дитя мое, прими ее почтительно, словно корону

возложив на голову!

Затем она исполнила священную обязанность гуру вверить уче­ние ученику и даровала своему духовному сыну посвящение, поставив ногу ему на голову.

Яркий образец своеобразного стиля женщины-гуру — при­мер с йогини, которая жила в деревне Ямбу (возможно, Катманду), что в Непале, самом северном месте распространения буддийской Тантры. Она была немногословна и не нуждалась в речах. Она предпочитала давать не учения, а посвящения, и ее неортодоксальные посвящения обладали силой погружать получившего их в глубокое состояние блаженства и мудрости. Ее ученик Раручен (Rwa-ru-can) взял с собой своего друга Дам-пакора (Dam-pa skor), отправившись навестить ее в маленьком храме, где она жила, питаясь или подношениями, или отброса­ми — что попадется.

Образ ее жизни и поведение обнаруживали преодоление ею мирских условностей. Когда йогины нашли ее, она сидела на­гая на статуе лежащего Будды. Ее поза целиком открывала груди и половой орган, а она торжествующе улыбалась, ни­чуть не смущаясь и не стыдясь. Ее поведение явно произвело сильное впечатление на Дампакора, потому что он попросил у нее духовных учений. Раручен объяснил, что она предпочитает давать посвящения, и рассказал, как она дала ему посвящение, швырнув в него пригоршню грязи. Привлеченный ее раскрепо­щенностью, он решил пойти к ней в ученики. Йогини приказа­ла ему раздать все свое имущество и владения и вернуться к ней, поэтому он роздал всё, что имел, и вернулся за дальней­шими указаниями. Тогда она дала ему следующее посвящение, плюнув ему на ладонь и положив свою руку ему на голову, в результате чего он погрузился в глубокое состояние созерца­ния. Раручен был в восторге от действенности ее необычного метода: «Теперь мне не нужны наставления: она дала мне осво­бождение!» Ее неортодоксальное посвящение, подкреплен­ное презирающим условности, поражающим внешним видом и бунтарским поведением, было чрезвычайно сильным, дав уче­нику возможность обрести те духовные свершения, которых он долго добивался.

Самая высшая форма посвящения, которое дают после того, как ученик завершил основательный курс медитации, — это прямое знакомство с самой природой ума, которое иногда на­зывают «прямым указанием» на природу ума. Такая разно­видность посвящения не следует никакой заданной схеме, но отвечает потребностям каждого ученика в каждом конкретном случае. Учитель показывает природу ума спонтанно и непо­средственно, применяя слова, жесты, символы или песни свер­шения. Это знакомство считается прямой передачей от ума к уму, потому что гуру воплощает смысл в слова, делая их для ученика живой реальностью.

Можно найти немало женщин, которые давали эту высшую форму посвящения. Например, одна йогини открыла для Сарахи природу его ума. Падмалочана и Джняналочана от­крыли природу ума для Майтрипы. Гангабхадри (GahgabhadrT) была одной из десяти гуру, которые познакоми­ли Дампа Сангье (Dam-pa Sangs-rgyas; XI в.) с природой его собственного ума. Имена остальных йогини, которые дали ему прямые учения о природе ума, — Кумуда (Kumuda), Лакшми (Laksml), Падмапада (Padmdpada), Чинта (Cinta), Сукхакара (Sukhakari), Сукхасиддхи (Sukhisiddhl), Шабари (Sabari), Ви-мала (Vimala) и Врикшапарни (VrksaparnI). Само собой разу­меется, что, если эти женщины могли помогать другим пости­гать природу их ума, каждая из них полностью постигла природу своего ума.

В буддийской Тантре не было такой области, в которой женщины не принимали бы участия и не достигали бы мастер­ства: это и приемы магии, и заклинания, и исполнение ритуа­лов, визуализация божеств и мандал, и высшие методы внут­ренней йоги, и высочайшие сферы чистого созерцания и философских размышлений. Их познания, несомненно, нахо­дили выражение в том, что они передавали учения и были приз­нанными авторитетами как гуру, дающие посвящения. В тант­рической литературе занятие женщин практикой, их достижения и принятие на себя обязанностей учителей никоим образом не считаются необычными или исключительными случаями. Нет никаких свидетельств существования внешних ограничений на деятельность женщин как гуру, указаний на то, что женщины не должны учить, давать посвящения или иметь иные полномо­чия, подразумеваемые статусом гуру. Когда рассказывается о деятельности женщин, ведущих людей по пути освобождения, об этом говорится как о чем-то само собой разумеющемся. Если в текстах нет упоминаний о том, что выполнять определенные практики или обретать определенные достижения для женщин было делом несвойственным или из ряда вон выходящим, то для историков нет никаких оснований считать женщин, выведенных в этой литературе, редкими исключениями. Следова­тельно, данный обзор практик женщин в буддийской Тантре может служить руководством для освещения деятельности жен­щин, духовные практики которых в литературе не упомянуты.

Поскольку буддийская Тантра была движением, в котором женщины участвовали на всех уровнях, заявления, что женщи­ны просто служили помощницами в ритуалах, совершенно не­верны. Представленные здесь доказательства опровергают ут­верждение о том, что женщины на задворках томились ожиданием, надеясь быть допущенными на какой-нибудь ри­туал. Женщины не были незаинтересованными участницами, которые по случаю оказались поблизости, когда где-то прово­дился ритуал, и каким-то образом на него попали. В свете про­веденного анализа буддийская Тантра не соответствует пред­ставлению о ней как о движении мужчин, аскетов и ученых, которые всеми силами избегали и не допускали женщин, если только те не были подневольными, невежественными, безза­щитными существами, используемыми для целей сексуальной эксплуатации. В цитировавшихся текстах ничто не указывает на то, что женщины выступали как ритуальные прислужницы мужчин или что они были «потаскушками», просто «орудия­ми», «посторонними предметами», «пассивными участницами» или «ритуальными помощницами». Напротив, женщины-тантристки были единоверками тантристов-мужчин, выполняя тот же ряд практик и обретая те же сверхъестественные способнос­ти и достижения, включая и конечное свершение.

Представляется, что буддийская Тантра, подобно появив­шимся в тот же период бхактистскому и индуистскому направ­лению Тантры, могла гордиться отсутствием препон для учас­тия и успешного продвижения в них женщин. Эти духовные направления стали новыми живыми альтернативами установив­шимся жреческим, монашеским и аскетическим традициям. Среди их выдающихся представителей и руководителей мы находим женщин всех каст и отвергнутых кастами, ремеслен­ниц и членов местных племен. Эти социально открытые движе­ния, в свою очередь, черпали жизненную силу из потока новых духовных прозрений, символов и практик. Прежние отвержен­ные не просто были «допущены» к участию, но действительно сделали большой творческий вклад, открыв новые пути разви­тия. Учитывая, что женщины принимали участие во всех аспектах практики буддийской Тантры и обретали благодаря ее методам магические силы и медитативные достижения, а также то, что женщины достигали выдающегося положения как учителя и лидеры, можно сделать вывод об их решающей роли в формировании этого нового движения. Этой теме посвящена следующая глава.

ГЛАВА ПЯТАЯ