Денди двадцатого века

Денди двадцатого века

“Представьте себе: конец 50-х, и вы только-только открыли для себя неведомый материк под названием модерн-джаз. Всё, что вы увидели и услышали, совершенно вас очаровало, душа откликнулась на призыв саксофона, и вы вдруг поняли: столь почитаемые роковые реликвии – это уже вчерашний день. И единственное, что вам теперь остаётся, – это попытаться найти некий новый облик и новый образ жизни. Что-нибудь неожиданное, отточенное и резкое, словно лезвие бритвы”. (Кевин Пирс.)

Восприятие субкультуры зачастую сопровождается незаслуженным догматизмом. Какая мысль первой приходит на ум, как только человек слышит о двухколёсных машинах? Какой образ возникает прежде всего? Чёрная кожа, агрессия, цепи и громкая, похожая на рычание мотора, музыка. Так ли это на самом деле и не существует ли здесь, как в любом другом правиле, исключений? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, необходимо совершить небольшой экскурс в историю молодёжных движений. Итак, время действия – шестидесятые, место действия – Великобритания.

Великая морская держава постепенно забывала лишения Второй мировой, экономика переживала второй послевоенный бум, что, безусловно, привело к значительному росту рабочих мест. И новое время неминуемо должно было привести к появлению на «неформальной сцене» нового героя, того, кто более соответствовал духу происходящего. Это были те, кто пристально следил за новинками моды в одежде, музыке и так далее; те, кто выбирал для себя «золотую середину» между миром неформалов и «благополучным» обществом, в то же время не теряя своей индивидуальности. Их назвали «моды»… Для того чтобы узнать что-то новое, можно перечитать множество книг и журналов, пересмотреть записи концертов и старые фильмы, переслушать массу дисков, но всего лишь слепо подражая стилю, вы никогда не сможете проникнуться духом тех лет и понять, чем жили эти молодые люди.

Именно поэтому вдвойне ценной оказалась для нас встреча с людьми, для которых эта культура не фрагмент истории, а вполне реальная повседневная жизнь… Наш гость Олег MoBKiD Миронов – питерский музыкант и московский ди-джей, досконально разбирающийся в музыкальном многообразии и прочих, скрытых от глаз непосвящённого, тонкостях существования субкультуры «модов».

B.F.: Олег, расскажи пожалуйста, как появился «британский феномен» – «моды»?

О.М.: Принято считать, что в 1962 году. Но существует мнение (и, признаюсь, я его сторонник), что первое упоминание о «модах» в СМИ в 1962-63 годах было, собственно, не началом движения, а его лебединой песней. Именно тогда идеология была принесена в жертву популяризации и доступности. Само же движение началось задолго до этого – тогда, когда у молодёжи, не заставшей ни разрухи, ни унижения послевоенной Британии, стёрлись социальные и расовые рамки и, самое главное, появились деньги. Им ещё рано было думать о том, как прокормить семью, о содержании дома и прочих бытовых проблемах; однако сложившаяся ситуация давала им возможность зарабатывать деньги. И молодой человек задумался: «А что мне, собственно, с ними делать?». Посмотрев по сторонам и всё взвесив, он отправился в столичный магазин и накупил себе самых свежих записей современной музыки, а затем решил разжиться дорогой одеждой и хорошей обувью, дабы произвести должное впечатление на окружающих. На него посмотрели и сказали: «Паренёк, а ты круто выглядишь в свои-то семнадцать лет!». А вот о том, что сказали его родители, когда узнали, сколько он отдал за всё это, я вообще молчу... Но он-то считал, что раз он сам заработал эти деньги, то имеет полное право их потратить на себя любимого. Сверстники смотрели на него, завидовали и, конечно, уважали. А затем (что естественно) стали поступать так же: вкладывали кровные деньги в дорогие и стильные вещи, редкую и не успевшую приесться музыку и посещение ночных клубов. Можно сказать, что это и были первые «моды».

Они жили в своём собственном тесном мире, куда попадали только избранные. И достаточно было перекинуться несколькими словами, бросить беглый взгляд на одежду, чтобы понять – «свой» или нет. Именно тогда появилось то, что впоследствии стали называть «дресс-кодом» молодёжных субкультур. Они презирали массовую культуру, рассчитанную на «среднего обывателя», для них сам этот термин был унизителен. Но несмотря на все эти условности, нельзя сказать, что у «модов» был свой манифест. Главной целью было просто жить и получать от жизни максимум удовольствия, причём жить только так, как они считали нужным. Многие из них при первой возможности покидали родительский дом и снимали за небольшие деньги какую-нибудь развалюху на окраинах или вообще в пригороде. Жильё не было основной статьёй их расходов – львиная доля заработка уходила на одежду, музыку и скутеры.

B.F.: А не тяжело ли было таким людям жить на окраине? А как же тяга к эстетике столичной жизни?

О.М.: А никто и не должен был знать, где и как он живёт и откуда приезжает. В полном смысле этого слова «моды» были «модами» только тогда, когда приезжали в клуб или находились на виду (а они старались делать и то, и другое как можно чаще). Достаточно было лишь красиво подъехать на своём супернавороченном скутере, убедиться, что всеобщее внимание приковано к твоей «скромной» персоне, и всё. «Мод» – человек-загадка, король, небожитель, спустившийся на грешную землю. Бытовых проблем в мире «мода» не существовало. О его повседневной жизни замечательно рассказал господин Колин Маккинес в книге «Абсолютные новички» (1959). Боюсь, что это единственная книга, написанная действительно о «модах» того времени, и если вам скажут, что есть какие-то ещё, – не верьте. Её автор – довольно зрелый человек (на момент написания ему было 44 года), но ему удалось настолько точно «схватить» дух молодёжи конца 50-х, что многие очевидцы признают, что лучше написать просто невозможно. Несмотря на свою образность, это не та книга, которая показывает людей на картинках, весёлых и беззаботных, праздно гуляющих в парке и катающихся на скутерах. Прежде всего она даёт возможность понять суть того, как зародилось это движение, показывает почву, в которую уходят корни культуры «модов». Очень важно, чтобы человек понял не то, как надо поступать, а осознал, почему именно так и никак иначе. Сейчас это крайне злободневно, поскольку существует огромное количество информации, из которой многие хватают только «верха», лишь какие-то внешние признаки. Однако стоит спросить человека, почему он это делает, и он теряется, не знает, что ответить, потому что со временем, к сожалению, выветрилась внутренняя логика движения.

B.F.: А что за музыку слушали «моды»?

О.М.: «Моды» так называемой первой волны предпочитали слушать американский чёрный джаз, блюз и соул – тогда это были близкие стили, и зачастую их называли просто «соул»; далее же всё не так просто. Из британских исполнителей я бы порекомендовал ознакомиться с творчеством Georgie Fame, Chris Farlowe, Zoot Money Big Roll Band, Long John Baldry, Graham Bond Organization, из джаза – Jimmy Smith, Lee Morgan, Art Blakey, Ramsey Lewis, Mongo Santamaria, Charles Mingus, из ска – Desmond Dekker, Skatalites, Millie Small, Prince Buster, из соула – Sam & Dave, Otis Redding, Rufus Thomas, Smokey Robinson, Martha Reeves, Lou Rawls и многих-многих других. Сложно выделить какие-то лейблы, но продукция студий «Blue Note», «Stax», «Motown», «Brunswick», «Chess» и «Island» в те времена уверенно занимала первые места в сердцах молодёжи. Диски этих звукозаписывающих компаний изначально были редкостью на туманном Альбионе, ими можно было гордиться не меньше, чем дорогой одеждой и хорошим скутером. Вообще, пластинки в культуре «модов» были и остаются одним из самых ценных фетишей.

Всё шло замечательно до тех пор, пока где-то в 1962 году большие люди из крупных компаний не заинтересовались: а на что, собственно, уходят у подростков такие сумасшедшие деньги? Выяснилось, что молодёжь тратит свои кровные на совершенно непотребные вещи – продукты американской промышленности! Боссы решили, что надо приложить максимум усилий, чтобы перенаправить этот денежный поток в свои карманы или, по крайней мере, вернуть в лоно матери Британии. Замечательным примером этому может служить выход первого альбома группы «The Beatles», с которым, как принято считать, закончилась эпоха настоящих «модов» и началась эпоха «британского вторжения». Британия резво перекраивала свой культурный рынок: зачем платить деньги и импортировать заграничный продукт, когда можно на его основе создавать и продавать свой. Появилось очень много английских кавер-групп – те же самые ранние «The Beatles» и «Rolling Stones», которые играли каверы соул- и блюз-вещей. Оригиналы же забывались: подросткам было всё равно, когда и кем они были записаны. Это время можно обозначить как приход второй волны «модов». Те, кто составлял первую волну, выросли и оставили идею на растерзание вскормленным ТВ и радио тинейджерам. Вторая волна развивалась на фоне глобального освещения движения в СМИ: фильмы и пластинки, ориентированные на т. н. «мод»-аудиторию, одежда, выпущенная специально для «модов»; реклама пестрит словами «мод», «модный», «модерн» (современный). Появляются телевизионные программы типа «Ready Steady Go», где «моды» – постоянные и желанные гости. Так и возникает легендарный «Very British Phenomenon», которому в дальнейшем суждено стать одной из статей прибыльного английского экспорта.

Говорить об этой второй, «коммерческой» волне сложно из-за её разноплановости. Там были так называемые «хард-моды» (которые в дальнейшем трансформировались в «традиционных скинхедов»), «фейсы» (остаточное явление первой волны), про-британские «фрики» (жертвы злоупотребления всяческими психотропными веществами; эти бедолаги одевались в яркие кричащие пиджаки и расклёшенные вельветовые брюки, но тем не менее также называли себя «модами») и просто молодые люди, которые подражали стилю, но не особенно задумывались о мотивации. Единственное, что их объединяло, это то, что они пытались жить красиво и с размахом на честно заработанные деньги и получать от этого максимум удовольствия. Музыка «второй волны» разнообразна и охватывает практически все существующие на тот момент стили: тут и британский поп, бит, ритм-н-блюз, и американский соул, и карибская музыка от ска до латин-джаза. Советую обратить особое внимание: принято считать, что главной группой «модов» в середине 60-х являлись «The Who», но именно их «моды» первой волны негласно обвинили если не в профанации и культурном предательстве, то полной ущербности. Они не смогли им простить глумления над нетленной классикой, над Джеймсом Брауном, Мартой Ривз и прочими соул- и джаз-стандартами. Так или иначе, «модами» группа «The Who» была от силы года полтора-два; потом они увлеклись психоделической музыкой и своей ролью рок-идолов. В конце концов, психоделия, наркотики и повальная эпидемия звёздной болезни погубили вторую волну и её музыкальную сцену. Вслед за «The Who», «The Beatles», «Small Faces», «Rolling Stones», которые увлеклись популярным «хиппизмом», последовали многие «моды». Оставшиеся ушли в «чёрную» музыку (ска, соул, джаз-ривайвл) и, что удивительно, фолк-музыку. И с этого времени начинается отсчёт истории так называемых «радикальных модов», которые настолько обозлились на «хиппи» с их инертностью, что начали делать всё совершенно наоборот – коротко стричь волосы, носить тяжёлые ботинки и гонять «этих недоразвитых “хиппи”» по тёмным улочкам. Собственно, в 60-е годы дрались все. Принято считать, что «моды» дрались только с «рокерами»… Да, было и такое. Но «моды» дрались и с такими же «модами», но из соседних районов, и с «хиппи», и Бог весть ещё с кем.

B.F.: А почему же всё-таки возникло настолько резкое противостояние между «модами» и «рокерами»?

О.М.: Вопрос на сотню долларов! (Смеётся.) Логически это объяснить довольно сложно; впрочем… Во-первых, среднестатистический «рокер» был минимум на пять лет старше среднестатистического «мода». Во-вторых, «рокеры», хоть убей, не понимали, как может у приличного молодого человека быть девушка с короткой стрижкой, которая носит брюки. И скутеры: в рокерской голове не укладывалось, как можно ездить на этой жалкой пародии на мотоцикл, да ещё и отдать за неё такие бабки! В общем, стена непонимания.

Историческая справка от «B.F.»: в прессе действительно активно муссировалось столкновение «модов» и «рокеров», произошедшее 17 мая 1964 года. Это был один из так называемых «bank holidays», когда молодёжь компаниями выезжала на побережье, чтобы отдохнуть на лоне природы после напряжённой трудовой недели. Обычными местами такого отдыха были Маргет, Брайтон и Клэктон. В тот день именно Брайтон стал местом массового сбора и «модов» и «рокеров». Произошло столкновение, где в ход пошли даже камни и шезлонги с пляжа. Драка переместилась в сам город, и на её разгон было брошено более ста полицейских. Несмотря на то, что было арестовано лишь 50 участников этого «сражения», серьёзных жертв не было зафиксировано, и значительная доля возникшей в обществе истерии принадлежит газетам, которые с удовольствием смаковали подробности беспредельного поведения неформалов. К слову, в том же 1964 году произошло гораздо более серьёзное событие, когда в Клэктоне встреча двух больших группы «модов» и «рокеров» закончилась арестом 97 человек и заметным ущербом, причинённым окрестным домам. «Оружием» на этот раз послужили пляжные зонты…

B.F.: Существуют ли какие-то культовые фильмы и литература в культуре «модов»?

О.М.: Культовым «модовским» фильмом ни в коем случае не стоит называть фильм, снятый про «модов». В большинстве случаев это коммерческая поделка. Замечательным примером тому является фильм «Quadrophenia», снятый в 1979 году режиссёром Фрэнком Роддэмом (Franc Roddam). Но те, кто застал времена, показанные в фильме, относятся к нему более чем скептически. Например, когда его увидел Джадж Дред (Judge Dread, легендарная личность, один из лучших белых исполнителей регги, работавший в начале 60-х вышибалой в клубе и знакомый с «мод»-сценой непонаслышке), он назвал «Quadrophenia» смешным и глупым фильмом, в котором нет ни слова правды. Снятый по идее группы «The Who», он не преследовал иной цели, кроме возрождения угасшего интереса к самой группе. Самое интересное то, что настоящими «модовскими» фильмами являются фильмы, никакого прямого отношения к «модам» не имеющие. Это прежде всего фильмы, в которых показана красивая жизнь и много хорошей музыки. Обаятельный главный герой, как предмет подражания, тоже немаловажен. Можно вспомнить «Doctor No» (1962) Теренса Янга (Terence Young). Шон Коннери там неподражаем, а саундтрэк, исполненный ямайскими оркестрами Monty Norman, Byron Lee & Dragonaires, долго не покидал первых строчек британских чартов. А ещё «А Bout de Souffle» (1960) Жана-Люка Годара (Jean-Luc Godard), «The Italian Job» (1969) – фильм, снятый режиссёром Петером Коллинсоном (Peter Collinson) с саундтрэком Квинси Джонса (Quincy Jones), «Get Carter» (1971) Майка Ходжеса (Mike Hodges) с Майклом Кейном (Michael Caine) в главной роли…

Что касается книг, то в основном это лёгкое чтиво в бумажных обложках и дорогая публицистика. Что экспортирует Англия? Хард-рок, «модов» и свою королеву! (Смеётся.) Поэтому чаще всего эти книги – авторский взгляд на уже известные факты, не новая информация. Как ни странно, написано очень много детективов о жизни обычных дворовых подростков того времени. Это далеко не эталон действительно хорошей литературы, а скорее, коммерческие сливки, снятые с движения, но не потерявшие некоего обаяния молодости и свободы. Навскидку вспоминаются «The Blue Millionaire» Алана Флетчера (Alan Fletcher), большинство книг Ричарда Аллена (Richard Allen), «He Kills Coppers» Джейка Арнотта (Jake Arnott) и «Sawdust Caesar» Говарда Бейкера (Howard Baker). Простые книги о простых людях.

B.F.: А как обстоит дело с «модами» в наше время и в нашей стране?

О.М.: Если брать действительно элиту движения, то в Москве и Петербурге, наверное, не наберётся и десятка человек, за которых бы я поручился. Но что удивительно и приятно, из этого десятка доброй половине чуть больше восемнадцати лет – уже не абсолютные новички. (Смеётся.) И у них растёт интерес к джазу – согласитесь, это ситуация не типичная, по крайней мере, для тинейджеров нашего времени. Причём они уже понимают, где кабак, а где искусство, а это не каждому дано. Надеюсь, что за такими будущее; у нас есть сейчас все предпосылки к тому, что в России может появиться то, что уже никогда не появится в Англии. Есть люди со свежими взглядами, свежей позицией и… опять-таки, у нашей молодёжи появились деньги! Только в Британии была послевоенная депрессия, а у нас перестройка – всё едино. Мы живём в хорошее время для тех, кто только подбирается к двадцати. Всё доступно – достаточно лишь проявить немного старания и настойчивости!

http://modscene.ru/articles_dandy.html