Обкурившиеся?

После падения государства низаритов в XIII в. за изучение их истории взялись те, кто был ближе всех к событиям того времени: персидские историки. Один из них, знаменитый Ата Малик Джувайни (писал ок. 1260) смог в свое время ознакомиться с некоторыми книгами в низаритской библиотеке Аламута сразу после его взятия, до того, как монголами был отдан приказ о разрушении города. То, что архивы низаритов практически не сохранились, а их историей занялись их традиционные противники, не могло не наложить отпечатка на последующую интерпретацию истории иранских и сирийских низаритов. Западные историки вначале приступили к изучению ассасинов с точки зрения крестоносцев. Постепенно рассказы латинян дополнялись сведениями поздних арабских историков, начали выявляться история и взаимосвязи сирийской и персидской групп. В конце XVIII в. Сильвестр де Саси окончательно определил место ассасинов в рамках мусульманской истории и отождествил их с исмаилитами. В XIX в. легенда об ассасинах была использована австрийским исследователем фон Хаммер-Пургшталлем против тайных обществ вообще и в частности против иезуитов и масонов. Антиклерикализм XIX столетия нуждался в зловещих параллелях, и они были найдены. В 30-х гг. XX в. книга Хаммер-Пургшталлема о средневековых убийцах-наркоманах еще была главным источником по истории этого религиозного течения.

В XVIII столетии удалось определить, что арабской формой названия "ассасин" является слово hashîshiyya или, возможно, hashîshiyyûn – т.е. человек, употребляющий одурманивающую коноплю, гашиш. Термин "ассасин" использовали не только христиане и иудеи, но и некоторые мусульманские писатели. Затем возник вопрос: почему, собственно, это название пристало к низаритам. Автор одной из самых авторитетных летописей периода крестовых походов, Вильгельм Тирский, говорил, что ему неизвестно происхождение названия. С. де Саси отверг предположение, которое до сих пор в ходу: что низариты использовали гашиш, чтобы привести фидаи в состояние, необходимое для совершения публичных убийств. Необходимость долгого терпеливого выслеживания жертвы и использования удобной возможности для совершения убийства исключает применение любого наркотика в качестве одномоментного стимулятора. Сегодня принято мнение, что связь с гашишем следует прослеживать не буквально: враги намеренно уподобляли низаритов наркоманам, подчеркивая низменность и иррациональность их действий

Мусульманские авторы были уверены, что фидаи должны были проходить какую-то особую подготовку. Ибн-ал-Джаузи писал, что Хасан ас-Саббах приглашает себе простака и кормит его орехами, кориандром и медом, чтобы стимулировать его умственные способности. Затем Хасан излагает ему страдания семьи Пророка, напоминает, как харииты (одна из ранних исламских экстремистских сект) приносили свои жизни в жертву, сражаясь с врагами, и говорит собеседнику, что тот должен по крайней мере столь же охотно пожертвовать жизнью за истинного имама.

В историческом романе "Сира Хаким" содержится гораздо более разработанная концепция. Роман повествует о некоем Исмаиле, который разбил вблизи Триполи огромный сад, посередине которого был расположен четырехэтажный дом развлечений. Его окна были разукрашены звездами, а комнаты наполнены предметами роскоши. Исмаил привел в дом прекрасно одетых и умащенных ароматными маслами рабов обоих полов. Он наполнил сад прекрасными деревьями и изящными животными, например, газелями. Затем он прорыл туннель между садом и своей резиденцией, где весь день развлекались гости. Вечером Исмаил избирал нескольких из них, затем одурманивал и относил в сад. Проснувшись, они пребывали в уверенности, что все еще спят и видят во сне рай. Но когда, вновь одурманенные, они возвращались в дом Исмаила, тот уверял их, что это было чудо, а не сон, что если они будут служить Исмаилу, то получат свое вечное место в раю.

Роман был написан на арабском, но сходная история ходила и в Иране: именно там Марко Поло услышал очень похожую легенду о чудесном саде, в который Горный Старец приказывал отнести спящих юношей. Именно история, рассказанная Марко Поло, и стала основой западной легенды о низаритах. Атмосфера таинственности, гашиш и кинжал – все эти устрашающие атрибуты низаризма вносили в здравомыслящий мир элемент фантастики. С благоговейным ужасом люди рассказывали друг другу легенды про сад повелителя Аламута, где собраны все удовольствия, какие только можно представить: цветы, ароматы, вина, чувственные женщины. Опоенные волшебным напитком, прекрасные юноши оказывались в саду и наслаждались, а на следующий день их посылали убивать земных владык ценой собственной жизни. Считалось, что в Аламуте бурлит дикая злоба и страсть к разрешению: по единому слову повелителя выхватывались кинжалы, по одному его приказу уничтожались правители и цари. Бог существует для всех, кто окружает повелителя, над ним же нет никакого Бога. По его приказу ночью устраиваются запретные оргии, участники которых в скрывающей все тьме вступают в половую связь с любым человеком, оказавшимся на расстоянии вытянутой руки; или, повинуясь одному его взгляду, пятьдесят человек беспрекословно прыгают с башни. Такое буйство красок, трепет неведомого и ужасного обладали чрезвычайной притягательностью для воображения мусульман, а затем и жителей западных стран. Слово "ассасин" вошло во многие западноевропейские языки и стало синонимом киллера и террориста.

"Nihil humanum a me alienum puto – "Ничто человеческое мне не чуждо" – ужасающий лозунг, но в XX в. считается, что ему должны следовать и ученые. Люди ежедневно приносят своим ближним невероятное зло, и все-таки даже худшие проявления ненависти, будучи полностью поняты, оживают на наших глазах и наполняются человеческими качествами, со всеми присущими человечеству безднами величия и ничтожества";. Эти слова Маршалл Ходжсон написал в начале 50-х гг. XX в., всего через пару лет после окончания самого ужасающего насилия, которое когда-либо испытало человечество. Неплохо бы и нашим современниками вдуматься в смысл этих слов.