СЦЕНА 1. На палубе корабля в море.
На палубе корабля в море. Входит Перикл.
Перикл О бог пучины! Обуздай же ад Встающих к небу волн! Тебе подвластны Все ветры. Ты, их вызвавший, свяжи Их медью окрика! О, заглуши же Неистовство громов и злую ярость Могучих вспышек молний обуздай! Где Лихорида? Что с моей царицей? О буря, да когда же ты утихнешь? Все заглушаешь ты. Свистки матросов Для уха смерти все равно что шепот. О, помоги, пресветлая Луцина, Божественная повитуха, где ты? Ты, нежная и добрая ко всем, В ночи вопящим, — посети, богиня, Наш пляшущий корабль и злые муки Жены моей, царицы, утоли. Входит Лихорида с младенцем. О боги! Молви слово, Лихорида!
Лихорида Смотри! Созданье это слишком слабо, Чтоб вынести такую злую бурю. Но, будь оно разумнее, наверно, Оно, как я, желало б только смерти. Вот, государь, прими его: оно Часть умершей жены твоей, царицы!
Перикл Что, Лихорида, что сказала ты?
Лихорида О, успокойся, государь! Не нужно Усиливать жестокий ужас бури. Вот маленькая дочь твоя: она Живая часть жены твоей — царицы. Мужайся ради этого младенца И успокой себя!
Перикл О боги, боги! Зачем же нам даете вы любить То, что вы отнимете так скоро? Мы, смертные, не так легко берем Свои дары обратно: мы честнее!
Лихорида О, успокойся, добрый государь, Младенца ради.
Перикл Да, я знаю, знаю, Безоблачною будет жизнь твоя: Какой ребенок бурно так рождался? Приветливой и кроткой будешь ты: Случалось ли, чтоб так встречали грубо Ребенка царской крови? Будь счастливое Ты, на кого огонь, вода и воздух Набросились, когда еще на свет Едва ты появилась. В первый миг Ты потеряла все — ничто не сможет Тебе потерю эту возместить. Взгляните же, о боги, благосклонно На этого младенца!
Входят два матроса.
Первый матрос Не бойся, царь, храни тебя господь!
Перикл Я бури не боюсь: она не сможет Мне большее несчастье причинить. Но из любви к несчастному младенцу, Который стал игрушкой волн морских, Едва родился, я молю богов, Чтоб эта буря стихла наконец.
Первый матрос Отдай канаты. А ну-ка, живо! Ах, дуй тебя горой!
Второй матрос Эх, будь бы мы в открытом море, было бы не так страшно! Волненья-то я не боюсь: пусть хоть до луны достает!
Первый матрос Царь, надо бы тело царицы бросить за борт: смотри, как воет ветер, как разъярилось море, — оно ведь не успокоится, пока мертвое тело будет на корабле.
Перикл Это суеверие!
Первый матрос Ты на нас, царь, не сердись, но у нас в море такой обычай, а обычаи мы привыкли строго соблюдать. Словом, поскорее отдай нам тело царицы: его нужно бросить за борт.
Перикл Ах, поступайте как знаете! Несчастная моя царица!
Лихорида Вот она, государь!
Перикл Как ты терзалась на ужасном ложе Без света, без огня! К тебе враждебны Стихии оказались. Я не в силах Тебя предать земле, как подобает. Без отпеванья гроб твой опущу я В пучину, и ни мраморной гробницы, Ни трепетных лампад не будет там Лишь кит с разверстой пастью проплывет, Когда вода сомкнется над тобою И ляжешь ты, как раковина, скромно На тихом дне морском. О Лихорида! Вели, чтоб Нестор мне принес бумагу, Чернила и ларец мой, где храню я Сокровища; вели, чтобы Никандр Принес мне ящик, выстланный шелками. Ребенка на подушку положи. Скорее! Я хочу обряд последний Над мертвой совершить! Спеши, сказал я!
Второй матрос Царь! У нас в трюме есть подходящий ящик, просмоленный и законопаченный.
Перикл Благодарю тебя. Скажи, матрос, Какой там берег виден?
Второй матрос Берег Тарса.
Перикл Спеши туда, матрос! Не в Тир, а в Тарс. Когда могли бы мы туда добраться?
Второй матрос К рассвету, если ветер поутихнет.
Перикл Скорее в Тарс! Я навещу Клеона. Дитя не выдержит пути до Тира. Клеону я его на попеченье Оставлю. — Торопись, моряк мой славный! А тело я вам вынесу сейчас.
Уходят.
СЦЕНА 2
Эфес. Комната в доме Церимона. Входят Церимон, слуга и несколько человек, потерпевших кораблекрушение.
Церимон Эй, Филемон!
Входит Филемон.
Филемон Что хочет господин?
Церимон Согрей и накорми людей несчастных: Ночь выдалась жестокая для них.
Слуга Я видел бурь немало, но такой, Как эта, не видал еще ни разу!
|
