КАЖДОМУ СВОЁ
В первой бригаде Рыжикова встретили сдержанно. Мало доверия внушала его мясисто-подвижная физиономия, зеленоватые глаза. Дошел до первой бригады и рассказ о том, как Игорь Чернявин, старый знакомый Рыжикова, вместо приветствия сразу сгреб его и стал душить. Воленко был недоволен назначением Рыжикова в его бригаду, ходил к Виктору Торскому спорить, перечисляя фамилии: Левитин, Руслан Горохов, Ножик, а теперь ещё и Рыжиков. Но Виктор Торский ничуть не был поражен этим списком: - Ты думаешь - у тебя одного? Пожалуйста, в восьмой: Гонтарь, Середин, Яновский, прибавился Чернявин. В десятой: Синичка, Смехотин, Борода, а бригадир какой – ребёнок, Илюша Руднев. А у тебя, подумаешь, Ножик! Ножик хороший мальчишка, только фантазер. Зато актив у тебя какой: Колос, Радченко, Яблочкин, Бломберг. Пожалуйста, возьми себе Чернявина, а Рыжикова отдай. Воленко подумал-подумал и ушел молча. Рыжикову он сказал на первом бригадном собрании, после того как сухо и коротко познакомил его с бригадой: - Слушай, Рыжиков. Я знаю, ты не привык к организованному трудовому коллективу. Я тебе советую: привыкай скорее, другой дороги для тебя все равно нет. Рыжиков ничего не ответил. Он уже начинал разбираться в организованном трудовом коллективе. Назначенный к нему шефом кучерявый, курносый, умный и уверенный Владимир Колос, ученик десятого класса и член бюро комсомольской ячейки, не любил длинных разговоров и нежностей. Он сказал Рыжикову: - Я твой шеф, но ты не воображай, пожалуйста, что я тебя за ручку буду тебя водить. Ты не ребенок. Я тебя насквозь вижу и ещё под тобой на полметра, и все твои мысли знаю. В голове у тебя уборка ещё не произведена как следует. Ты этим делом и займись. Колония живет... все видно, хитрого ничего нет. Смотри и учись. А если не знаешь, значит, ты человек очень плохой. Рыжиков подумал, что Колос тоже насквозь виден, и поэтому ответил с чувством. - Ты будь покоен, я буду учиться. - Посмотрим, - сказал Колос небрежно и ушел. А на другой день Рыжиков подружился с Русланом Гороховым. Руслан первый подошел к нему: - В литейную назначили? - В литейную. - Землю таскаешь? - Таскаю. - Правильно. Остригли? - Остиргли. - Все по правилам. Будешьл жить? Рыжиков обиженно отвернулся: - С ума я сошел - тут жить! Руслан захохотал, показывая свои разнообразные зубы, и пригласил Рыжикова погулять в лесу. После прогулки Рыжиков вдруг сделался веселым парнем, со всеми заговаривал по делу и без дела, острил, вертелся возле Воленко. Игорь был очень удивлен, когда Рыжиков остановил его посреди цветника. - Чернявин, а ты все на меня злишься? Игорь посмотрел на него недружелюбно, но вспомнил дежурного бригадира Илюшу Руднева: - Я на тебя не злюсь, а только ты паскудно поступил с Ваней. - Да брось, Игорь, чего там "паскудно"! Ему все равно было в колонию идти, а мне жить нужно было. Мало ли что? - А здесь... останешься? - Я вот с тобой хочу поговорить: жить или не жить? Ты как? Поведение Рыжикова было непонятно. С одной стороны, задумчивая серьезность и доверие к товарищу, советом которого, он, видимо, дорожил. С другой стороны, Рыжиков явно показывал, что человек он бывалый и себе цену знает. Он поминутно сплевывал, поднимал брови, небрежно скользил взглядом по цветникам, – этот взгляд говорил, что цветами его не купишь. В этой игре было что-то приятное для Игоря, напоминающее прежнюю свободу «жизненных приключений». И он ответил Рыжикову, не поступаясь своей славой человека бывалого. - У меня свои планы, а только я воровать не буду. Рыжиков ещё раз одобрительно сплюнул. - Каждому свое. Они вошли в вестибюль. С винтовкой стоит маленькая, кругленькая Лена Иванова, с веселым безбровым лицом. Она посторонилась, пропуская входящих, нахмурилась, разглядывая действия Рыжикова. Рыжиков остановился на мокрой тряпке, докуривал папиросу, часто затягиваясь. Лену он не замечал. – Здесь нельзя курить, - сказала громко Лена. Рыжиков не спеша рассмотрел Лену, пустил ей в лицо струйку дыма. Лена прикрикнула на него: – Ты чего хулиганишь? Здесь нельзя курить, тебе говорю. Рыжиков с неспешной развязностью повернулся к Игорю: – Вот такие они все! Легавые! Он сплюнул с досадой. Лена вздрогнула так, что весь её парадный костюм пришел в движение, и сказала тоном приказа: – Вытри! – Что? Лена показала пальцем: – Вытри! Ты зачем плюнул? Вытри! Рыжиков усмехнулся, повернулся к ней боком и вдруг провел рукой по её лицу снизу вверх: – Закройся, юбка! Лена крепко сжала губы и с неожиданной силой толкнула его своей винтовкой. Рыжиков рассвирипел: – Ах! Ты так? Игорь схватил его за плечо, повернул круто: – Эй! – Ты тоже легавый? – Не тронь девчонку! – А чего она прямо в живот, сволочь! Лена отбежала к лестнице, крикнула звонко: – Как твоя фамилия? Говори, как твоя фамилия? На площадке лестницы у зеркала показалась Клава Каширина – дежурный бригадир. Лена приставила винтовку к плечу. Рыжиков тронул Игоря локтем: – Идем, начальство ползёт. Он сказал Лене, уходя на двор: – Я тебе ещё задеру юбку. Они вышли из здания. Спустившись вниз, Клава вопросительно посмотрела на Лену. Лена одной рукой молча вытерла слёзы, не оставляя положения «смирно».
|
