Анна Николаевна повернулась и пошла обратно. Сделав несколько шагов, она так же медленно, как во сне повернулась вновь.

- Олеся! - позвала она.

- Иду, мам, - откликнулась дочь и взглянув на Алису проговорила, - пойдем с нами.

- Куда? - улыбнулась она сестре, - я остаюсь. Вам и без меня хорошо будет.

- Мама любит тебя, - вдруг произнесла Олеся, вновь глядя на свой гребешок.

- А ты любишь его, да, - с маленьким сарказмом произнесла Алиса

Олеся снова рассмеялась. - Ты же сама мне его подарила, дурочка! - и хитро посмотрела

- Прощайте! - прошептала Алиса и легонько дотронулась до ладони сестры.

Олеся подошла к сидящим на скамейке родителям и они встали. ПРодолжая держаться за руки, "Монах" и его астральная жена словно не касаясь земли с какой то невероятной легкостью пошли вдоль бульвара, мимо метро, а рядом с ними в длинной льняном платье с причудливыми узорами в виде свастике шла Олеся.

Неожиданно бульвар словно преобразился. Его выложенная булыжниками лента дороги вдруг медленно приподнялась и стала тихонько мерцать, постепенно становясь все ярче и ярче по мере того, как три души поднимались все выше и выше...

Алиса повернулась и пошла в сторону парка чудес. Там все было по прежнему, на качелях качались дети, люди стояли в очереди на разные веселые аттракционы и продавцы сладкой ваты предлагали свои товары. Алиса направилась прямиком к комнате смеха. Неожиданно из под скамьи выпрыгнул большой серый кот и замурчал, стараясь не отставать от девушки.

Она, не обращая на него внимания вошла в павильон и остановилась. Все зеркала выглядели словно двери, ведущие в разные миры со своими витиеватыми дорожками, путями и искривлениями. Почти везде из них она уже была. Алиса закрыла глаза и настроилась. Через минуту, открыв их, она увидела прямо перед собой свое зеркало, которое когда то стояло в ее комнате. Осторожно ступая так, словно она боялась кого то спугнуть или разбудить, она подошла к гладкой вертикальной поверхности. Там, за стеклом была ее комната, где когда то она жила. На полу всюду валялись пустые бутылки из под шампанского, в комнате тускло горел свет а не ее кровати, раскинув руки, лежал косматый мужчина с черной бородой. На нем была кожанная косуха и было на первый взгляд даже не понятно, на кого он похож больше, на рокера или на байкера. Алиса улыбнулась только уголками своих губ.

- Лисичка, - прошептали губы мужчины.

Она посмотрела по сторонам и увидев не понятно откуда появившейся стул взяла его. Сев на него, она стала смотреть в зеркалье на своего друга. Он лежал на спине и переодически его губы повторяли одно и то же слово. На его щеке сиял не большой шрам, которого раньше она не видела, а на виске уже пожелтел синяк, скорее всего появившийся от чьего нибудь смертельного удара. Алиса догадалась, кто мог бы нанести ее другу такую рану, от которой нормальный человек давно бы уже скончался, но не Марф.

Неожиданно он открыл глаза, словно почувствовал, что за ним наблюдают. Уставившись в потолок, какое то время он лежал неподвижно. Потом быстро повернув голову, увидел Алису. Скатившись с кровати, Марф на четвереньках подбежал к зеркалу и уперся в него ладонями.

- Алиса! - громко произнес он ее имя.

- Привет, - мягко отозвалась она и улыбнулась. - как ты?

- Алиса! Мы свободны, Алиса! - возбужденно почти кричал ее друг, - мы можем теперь все, я так соскучился по тебе. Ничего не осталось, ни документов, не тупоголовых охранников, ничего. За нами больше не следят, Алиса...Почему ты молчишь?

Она смотрела на него и постепенно с ее лица сошла улыбка. Какое то время они молчали, просто глядя друг другу в глаза, как будь то незримый диалог происходил между их умами и сердцами на прямую.

- Ты простишь меня? - вдруг тихо проговорила девушка.

- Что? Что ты говоришь, мне не за что тебя прощать, Алиса?

- Я обманула тебя, Марф, прости меня пожалуйста, - произнесла девушка, - ты ведь не знал, зачем на самом деле я тебя попросила приехать на два дня раньше. Это была не игра в красную шапочку. Я просто тебя обманула, чтобы ты напал на того парня. Если бы не я, тебя бы не схватили, правильно ведь. Это я тебя подставила, я... - она посмотрела на его шрамы и синяки на лице - я сделала тебе больно. Прости.

- Ерунда, - отмахнулся он от ее слов. До свадьбы заживет.

- Я плохой человек, я очень плохой человек, - продолжала она, - я убивала...

Марф смотрел в ее глаза и она увидела, что ни один мускул не дернулся на его лице, он как будь то ждал, чтобы она продолжала говорить и словно, то что она сказала не имело никакого значения.

- Я не просто убила человека, если бы не я, тебе бы самому не пришлось убивать...Я подставила тебя, я виновата в том, что пришлось тебе сделать, - в ее глазах отразилась не наигранная мольба, - прости меня, Марф, пожалуйста. Мне надо было это сделать.