Тест для проверки знаний по системе CLIPS 18 страница

Родители меньше беседуют друг с другом, так как не чувствуют себя свободными открыто обсуждать что-либо в присутствии детей. Это приводит к «сдерживанию» многих мыслей и чувств. Супруги ждут момента, когда они смогут обсудить этот вопрос в приватной беседе, но такая возможность им так и не предоставляется. Таким об­разом, на «определенный способ общения в семье» затрачивается так много усилий, что супруги начинают просто разводить руками, удив­ляясь тому, что с ними произошло.

Когда мы слышим, как взаимодействуют члены семьи, автономия отражается в той степени, насколько это позволяется членам семьи и насколько они находят поддержку в том, чтобы точно и прямо выска­зываться, выражая свои собственные мысли и чувства. Высоко авто­номные семьи находят способы позволить каждому человеку выска­зать свою точку зрения и остаться при этом частью семьи.

На другом полюсе находятся в высшей степени дисфункциональные семьи, в которых честное выражение чувств расценивается как акт из­мены. В этих семьях существует вежливое негласное соглашение отно­сительно того, что можно считать «подходящим» для того, чтобы гово­рить. Слушая такой разговор, трудно выделить точку зрения каждого человека. Члены семьи, которая находится на этом полюсе, никогда не будут просить другого разъяснить его позицию (даже если эта позиция им совершенно непонятна). За некое натянутое подобие семейной гар­монии эти люди расплачиваются индивидуальным самовыражением.

У терапевтов, которые работают только с парой как таковой, без уче­та детей, могут возникнуть трудности в оценивании автономии в семье

Тем не менее, в рамках диады вопросы автономии можно анализиро­вать путем классификации того, как много предметов обсуждения при­водит к возникновению разногласий или усиливает напряжение. Чем больше вопросов закрыто для обсуждения, тем больше каждому из супругов приходится идти на компромисс со своей автономией.

Эмоциональная сторона жизни семьи

Дети могут не только сокращать уровень коммуникации в семье, но и создавать серьезные препятствия для выражения позитивных эмо­ций, усиливать склонность родителей к негативному влиянию друг на друга. Развитие детей гарантирует им, что они получат больше, чем некую часть позитивного внимания. Однако, по-видимому, существу­ют дополнительные ограничения на влияние взрослых в связи с мно­гообразием и интенсивностью детских эмоций. Когда дети выражают так много разных эмоций, родители могут сокращать проявление сво­их эмоций в качестве защитной стратегии или выходить из себя, испы­тывая раздражение в связи с очень сильными эмоциями детей.

Дееспособные семьи обычно отличаются широким спектром эмо­ций, причем как у детей, так и у родителей. Семьи с нарушениями позволяют себе выражать всего несколько типов эмоций. В наименее эффективных семьях над членами семьи нависают чувства гнева и от­чаяния. Они считают напрасными стараниями прояснить свои чувства, поэтому совершают уходы, кричат или всегда настолько жизнерадос­тны, что проявление каких-либо иных эмоций становится вообще не­возможным.

В мире негативных эмоций сильный гнев и презрение намного вред­нее для отношений между родителем и ребенком-подростком, чем сла­бые негативные эмоции печали, тревоги/напряжения и раздражения (Сара1сН, Рог§а*сп, апс1 СгозЬу, 1994). Расчетливость может также сви­детельствовать о том, что это представляет проблему для супругов. В мире позитивных эмоций одни также являются более важными, чем другие. Например, в работе Келли (Ке11у, 1992) был сделан вывод, что семьи с мачехой/отчимом могли толерантно относиться к потребности в специальных диадических отношениях, особенно к потребности про­должать поддерживать связь между биологическим родителем и ре­бенком. Эта готовность принять существование значительной биоло­гической связи между родителем и ребенком, которая исключалась, была наиболее важной позитивной эмоциональной предрасположен­ностью, что позволяло защитить вторые браки.

СЛУЧАЙ 3: ДЕМОНСТРАЦИЯ СЕМЕЙНОЙ ДЕЕСПОСОБНОСТИ И СПЛОЧЕННОСТИ

Поп и Нита прожили в браке двадцать три года. Они занима­лись цветами и были партнерами по этому семейному бизнесу. Пол отвечал за закупку цветов и был дистрибьютором всех восьми специализированных цветочных магазинов в Вашингтоне. Нита обеспечивала цветами все церкви в округе. Этот семейный биз­нес был удивительно оживленным и процветающим; все пятеро братьев и сестер Ниты являлись сотрудниками этого бизнеса, а также трое их супругов. Все дети жили в десяти милях от родите­лей. Семейный миф гласил, что родители Ниты всегда будут неза­менимыми для финансового благополучия каждого из детей, а семейный бизнес процветал потому, что братья и сестры были очень близки друг с другом и поддерживали друг друга.

Хотя родственники могли неделями не видеть друг друга, они постоянно поддерживали связь в течение рабочей недели. Поло­жение, которое занимал в компании каждый из членов семьи, было, по-видимому, связано с отношениями конкретного ребенка или родственника со стороны мужа/жены с родителями, которые были единственными собственниками. Пол и Нита, которые раз­деляли обязанности в своем браке и по работе, считали, что у них была «средняя» работа (с точки зрения статуса). Они могли в лю­бое время свободно высказывать свою точку зрения, но им никог­да не предоставлялась возможность принимать решения. Тем не менее, развитие бизнеса и прибыль, которую они имели, можно было объяснить теми инновационными стратегиями закупок, ко­торые применял Пол, а также усилиями Ниты в работе с церквя­ми, находящимися в этом районе.

Они хотели иметь больше властных полномочий, чтобы можно было принять долгосрочное решение относительно деятельнос­ти компании. Пол считал, что собственникам/родителям необхо­димо выбрать себе правопреемника для руководства бизнесом. Нита знала, что это приведет к страшному расколу в семье, так как каждый из пятерых детей хотел получить контрольный пакет ак­ций. Все дети, кроме Пола, опасаясь конфликтов, избегали об­суждения этого вопроса. Пол пытался убедить Ниту в том, что это был верный ход, но Нита просила его не поднимать шума.

У Пола и Ниты было два сына - четырнадцатилетний Ральф и семнадцатилетний Ричард. Ричард начал работать с отцом, когда ему исполнилось двенадцать. По достижении этого возраста Ральф также включился в работу и начал помогать матери. Во время рождественских каникул одна из сотрудниц обнаружила, что Ричард стянул деньги (свыше 100$) из кассового аппарата. В

первый раз она ничего не сказала. Когда это повторилось снова, она поняла, что вынуждена обратить на это внимание, так как она знала, что кого-то могут несправедливо обвинить в краже. За свои действия Ричард был сурово наказан. Отец Ниты заставил его ком­пенсировать украденную сумму в двойном размере и запретил ему впредь появляться в магазине. Попу указали на то, что он несет ответственность действия Ричарда, который был уверен, что бизнес принадлежит только его нуклеарной семье. Ричард утвер­ждал, что не видит принципиальной разницы между кассой и до­машней копилкой. Он считал возможным брать деньги, посколь­ку они так или иначе принадлежали им всем. На самом же деле все они были просто сотрудниками.

Пол и Нита обратились за помощью в консультацию, чтобы как-то разрешить ситуацию. Дедушка был непреклонен и заявил, что не изменит своего решения, потому что не хочет иметь вора в своем магазине. Родители хотели наказать Ричарда, и в то же время у них возникало желание защитить сына. Они были вне себя от ярости, так как он опозорил их перед всеми остальными членами семьи, но еще больше их бесило то, что остальные чле­ны семьи не хотели проявить хоть каплю сострадания к одному из членов своей семьи. Пол предлагал Ните после этого инцидента прекратить контакты с родственниками и начать свой собствен­ный конкурентный бизнес. Ните была невыносима мысль, что она предала свою семью.

Прежде всего, Пол и Нита проанализировали свою позицию и проблемы с семейным бизнесом. Они попытались понять, что было наиболее важно для компании, их нуклеарной семьи и рас­ширенной семьи. После этого анализа они пришли к выводу, что данный бизнес и расширенная семья могли процветать и без них, а они, безусловно, могли бы достичь больших успехов в своем соб­ственном деле, чем им позволяла существующая структура. Нита призналась себе в том, что она не была уверена, как относиться к своей семье вне бизнеса, но все же она предпочла бы сохранить традиционные отношения.

Оба партнера понимали, что Ричард совершил глупую ошибку. Они не считали его плохим ребенком, сам же Ричард чувствовал себя очень плохо и с того самого дня, как его поймали, не находил себе места. Он возобновил свои воскресные посещения церкви и умолял родителей простить его. Пол и Нита не хотели, чтобы сло­жившаяся ситуация окончательно разрушила их брак, и пришли к выводу, что напряжение будет оставаться высоким, если они не примут и не простят Ричарда.

После четырех сессий они решили отделиться от компании и начать собственный бизнес. Они взяли небольшой кредит для того,

чтобы начать работу, и встретились с родственниками Ниты, что­бы объяснить свое решение и заручиться поддержкой семьи.

После этого родители и их сын прошли еще несколько сессий. Ричарду была ненавистна мысль о том, что ему придется рабо­тать в семейном бизнесе. Гораздо больше его интересовала ра­бота добровольца в службе противопожарной безопасности, и он подумывал о профессиональной карьере пожарного после окон­чания школы. Родители Ричарда были удивлены этим сообщени­ем, но тут же предоставили ему полную поддержку Несмотря на то, что Ричард не видел никакой связи между своим отреагирую-щим поведением и скрытой ненавистью к работе в семейном биз­несе, его родители вздохнули с облегчением, ибо это могло слу­жить объяснением тому, что произошло.

К следующему Рождеству они прислали мне письмо, в котором сообщали о том, что два месяца назад состоялось открытие нового цветочного магазина и что дела идут очень хорошо Один из пле­мянников пришел работать в этот магазин После принятого По­лом и Нитой решения члены их расширенной семьи также вздохну­ли свободнее, так как подобный расклад позволял некоторым из них повысить свой статус в компании и людей, которые продолжа­ли вести борьбу за контрольный пакет акций, стало меньше.

Близость в семье

Пары, которые имеют детей, существенно различаются по степени слияния или индивидуализации. В парах, где все очень сильно перепле­тено, решения принимаются совместно, люди проводят все свободное время вместе и испытывают чувство глубокой незавершенности, когда оказываются порознь. В парах, для которых характерна очень сильная индивидуализация, люди иногда работают на разных континентах, редко видясь друг с другом в течение года. Эти люди окружены друзьями, которые подчас даже не знакомы с их супругом, они чувствуют значи­тельную автономию в решении широкого спектра вопросов.

Когда появляются дети, процессы слияния и дифференциации прини­мают новые сложные формы, которые затрагивают всех членов семьи. Несмотря на то, что семьи существуют в континууме близости, изуче­ние наиболее полярных типов позволяет повысить иммунитет обычных семей к таким тенденциям. Таким образом, в последующем обсужде­нии центробежных и центростремительных семей нам следует выяснить, что большинство семей представляет собой смесь этих стилей в зависи­мости от различных ситуаций и от жизненного цикла конкретной семьи.

Центробежная (обособленная) семья представляет собой край­ний полюс, где индивидуальная автономия превалирует над близос­тью. Семья не более чем адрес для этих биологически связанных меж­ду собой индивидов. Такие семьи очень сильно не одобряют или вов­се игнорируют потребности в зависимости, которые испытывают как дети, так и взрослые. Ребенок, который с самого первого класса пре­доставлен самому себе, супруг, который ложится на серьезную опера­цию и при этом никого из членов его семьи нет рядом, - все это обыч­ные явления для центробежных семей.

Такие семьи не прячут свои разногласия и открыто вступают в конфронтацию. Члены семьи не чувствуют близости друг к другу, даже когда они находятся в доме в одно и то же время. Один не выходит их спальни, другой находится в туалете, а третий сидит за обеденным столом. Эти людей можно сравнить с дрейфующими шлюпками, они плывут кто куда, их абсолютно не волнуют приличия и социальное одобрение. Они не видят необходимости даже притво­ряться, что заинтересованы друг в друге. В процессе беседы они из­бегают прямо смотреть в глаза друг другу, оскорбляют и ведут себя неуважительно по отношению друг к другу. Злость и враждебное поведение не только допускаются, но иногда даже приветствуются. В этих семьях легко выражают ненависть и негодование и с очень большим трудом - любовь и заботу.

Биверс и Хэмпсон (Веауегз апс! Натрзоп, 1990) описывают цент­робежную семью в ее крайнем проявлении как

«...такую семью, в которой отсутствует родительская коали­ция; в действительности родители пытаются контролировать детей по привычке, они обвиняют друг друга в семейных про­блемах и пытаются подыскать союзников (иногда посредством создания недозволенных альянсов) среди своих отпрысков. Такие дети получают минимум воспитания; к мерам, направ­ленным на установление дисциплины, можно отнести отдель­ные случаи критики, нападок и насмешек (сопровождающие­ся тем, что игнорируются более подходящие формы поведе­ния). Поэтому такие дети начинают вести себя цинично по от­ношению к окружающим, натравливать одного родителя на другого, в их действиях не прослеживается последовательно­сти и доверия к другим людям».

Центробежная семья в ее крайнем проявлении, по определению, пред­полагает наличие серьезных супружеских проблем. Супруги в семьях

16 — 3948 241

этого типа легко становятся трудоголиками, заводят связи на стороне, проводят слишком много времени в компании друзей или пускаются в бурную общественную деятельность. Супружеские нарушения приво­дят к похожим последствиям в семьях, которые относятся к различным социальным слоям и этническим группам. Какое-то очень серьезное нарушение травмировало всю семью, и супружеская диада становится не чем иным, как еще одной разрушенной семейной системой.

На другом полюсе находится центростремительная (или запутан­ная) семья, представляющая диаметрально противоположный эмоци­ональный стиль. В семье, в которой отношения ее членов очень тесно переплетены, поддерживается потребность в зависимости. Члены се­мьи постоянно пытаются что-то сделать друг для друга и предвосхи­тить потребности друг друга. Конфликты, возникающие между взрос­лыми, скрываются и отрицаются ими. Семейная жизнь имеет исклю­чительную ценность, оба родителя отрицают любые конфликты, кото­рые могли бы обнажить проблемные области, и вместо этого они дела­ют акцент на гармонии и взаимности в семье. Члены семей, для кото­рых характерны очень запутанные отношения, физически близки друг к другу и обычно демонстрируют свою близость прикосновениями и объятиями. Они вместе едят и смотрят телевизор. Лучший пример цен­тростремительной семьи - такое семейство, которое «все вместе от­правляется на пикник». Этих людей очень беспокоит то, чтобы произ­вести хорошее впечатление на других, и они хотят, чтобы их дети, так же как и взрослые, хорошо вели себя в общественных местах. Боль­шое внимание уделяется вежливости, опрятному виду и очень хорошо развитому умению вести себя в обществе.

Биверс и Хампсон (1990) утверждают:

«Золотая пора» для центростремительных семей - это воспита­ние маленьких детей и вообще воспитание детей. Мужья являют­ся «мужьями», а жены «женами». Семейный секундомер выс­тавляется на отметку, когда появится на свет второй ребенок. Цен­тростремительные семьи наиболее распространены среди пред­ставителей среднего и высшего класса. В своих крайних прояв­лениях контроль осуществляется посредством зависимости, ма­нипуляции чувством вины и поиском авторитета; авторитет отца всеми признан и проявления открытого сопротивления минималь­ны. Члены семьи, напротив, интернализируют свои чувства та­ким образом, что разочарование редко выражается; из всех не­гативных чувств явно превалируют депрессия и тревога».

Степень удовлетворенности пары значительно больше варьирует­ся среди семей, члены которых имеют очень запутанные отношения. Некоторые мужья и жены, отношения которых очень переплетены, действительно удовлетворены супружеской диадой; другие испыты­вают разочарование и злость, но не могут этого выразить. Многие пары, отношения которых запутанные (счастливые и несчастливые), имея очень сильную потребность в сохранении социальной презента­бельности, представляют собой картину супружеского счастья: они целуют друг друга перед сном, держатся за руки и звонят друг другу на работу, чтобы просто поинтересоваться, как дела. Поскольку они не в состоянии открыто обсуждать конфликты (а конфликты имеются в большом количестве в каждой семье), тревога в системе может стать невыносимой. Тогда у детей могут обнаружиться характерные симптомы (например, они перестанут слушаться родителей, начнут принимать наркотики) или же один из родителей будет испытывать тревогу, депрессию или жаловаться на ипохондрию. Семьи, где все это присутствует, где дети или взрослые имеют соответствующие симптомы, обычно и представляют собой классические центростре­мительные семьи.

Было проведено любопытное сравнение американских семей евро­пейского, африканского и мексиканского происхождения, в которых один ребенок отставал в развитии. Различий между представителями разных этнических групп по эффективности или здоровью выявлено не было; этнические различия скорее проявлялись в стиле близости, характеризующем семейное взаимодействие. Возможно, это означает, что такая универсальная потребность в этом существует в семьях для того, чтобы показать значительный уровень эффективности разреше­ния проблемы и позитивной идентичности семьи, показать, что семья процветает (Натрзоп, Веауегз, апй Ни1§из, 1990). Близость может быть легче всего установлена посредством влияния культурных и классо­вых факторов.

Сложная культура семей, в которых один из родителей не прихо­дится ребенку родным, делает такие семьи предрасположенными к цен­тростремительному стилю и препятствует созданию близости. Это от­носительное отсутствие близости можно объяснить устойчивыми эм­пирическими доказательствами того, что дети в семьях, где один из родителей не приходится им родным, чаще сталкиваются с проблема­ми адаптации, чем дети в обычных (полных) семьях, и в той же степе­ни, что и дети из неполных семей с одним родителем (Напзоп, Мс,

'б* 243

ЬапаЬап, ап<1 ТЬотрвоп, 1996). Хэнсон и его коллеги пришли к выво­ду, что неродные дети столь же подвержены внутрисемейным конф­ликтам, как и дети из неполных семей. Тем не менее, двойное бремя того, что приходится справляться с более сильными всеобъемлющи­ми конфликтами из двух различных источников, снижает ощущение сплоченности и близости, что является разрушительным фактором для процессов здорового развития.

Когда семья является смешанной, неродным родителям необходи­мо находить способы сокращения конфликтов и создания близости с новыми неродными детьми, и вместе с тем, избегая конфликтов, по­зволять детям сохранять верность уже сложившимся ранее связям «родитель-ребенок». Сформировать чувство принадлежности к новой семейной ячейке - основная задача, которая обычно стоит перед тера­певтом в работе с семьями, в которых один из родителей не приходит­ся детям родным. Для того чтобы облегчить процесс развития семей­ной близости, терапевт может осуществлять следующие шаги (С155па, Сох, апё ВосЬпег, 1990; \Г1зЬег апё У1зЬег, 1990, 1991):

1. Дать обоснование процессам в семье, в которой один из роди­телей является для ребенка неродным, и нормализовать их, пре­доставляя ей необходимое признание и уважение.

2. Определить структурные различия в семьях (первый брак и но­вый брак), чтобы трудности стали понятными и преодолимыми

3. Найти для новой пары способы непрерывно поддерживать их связи.

4. Придумать возможную родительскую коалицию между разны­ми семьями.

5. Помогать обрести веру в то, что неродной родитель может быть авторитетной фигурой в отношениях с неродными детьми.

Снижение количества конфликтов и повышение степени близос­ти, безусловно, помогает уменьшить травмирующий эффект от появ­ления новых родителей. Хэнсон, МакЛанахан и Томсон (Напзоп, МсЬапаЬап, ап<1 ТЬотзоп, 1996) показали, что когда ребенок в се­мье с мачехой/отчимом переживает мало конфликтных ситуаций или таковые вообще отсутствуют, он по своей агрессивности, отреагиро-ванию, стеснительности и общему качеству жизни ничем не отлича­ется от среднего ребенка, который растет в обычной семье с двумя родителями. И даже в школе такой ребенок демонстрирует исполни­тельность и проявляет инициативу.

^

ЗАДАЧИ РАЗВИТИЯ В СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ СУПРУГОВ

Несмотря на то, что эффективность семьи и близость всегда влия­ют на супружеские отношения, трудные ситуации и характер этой гло­бальной семейной динамики определяются различными психологичес­кими задачами, с которыми сталкивается каждая пара в процессе раз­вития. Валлерстайн и Блэйксли (№а11ег51ет аш! В1акез1ее, 1995) опре­делили девять отдельных задач, с которыми сталкивается пара на раз­ных этапах своей совместной жизни:

1. Они должны эмоционально отделиться от семьи, в которой вы­росли, чтобы полностью посвятить себя браку, и в то же время переопределить связи с обеими исходными семьями.

2. Они должны построить близкие и интимные отношения, что бу­дет для них поддержкой, и параллельно упорно трудиться над созданием автономии каждого партнера. Эти вопросы всегда являются центральными в браке, но встают особенно остро в самом начале брака, в середине жизни и на пенсии.

3. Они должны принять на себя роли родителей и осмыслить вли­яние, которое на них окажет появление на свет Его Величества Ребенка. В то же время супруги должны работать над тем, что­бы защитить свою собственную частную жизнь.

4. Они должны противостоять неизбежным кризисам, которые встре­чаются на их жизненном пути, и контролировать их, сохраняя сплоченность перед лицом неблагоприятных обстоятельств.

5. Им необходимо создать безопасную гавань, в которой они мог­ли бы выражать свои различия, гнев и конфликты.

6. Им необходимо установить интенсивные и доставляющие удо­вольствие сексуальные отношения и защитить их от вторжения работы и семейных обязательств.

7. Им следует использовать силу смеха и юмора, чтобы видеть перспективу и избегать скуки от совместного времяпрепровож­дения, им следует иметь общие интересы и общих друзей.

8. Они должны научиться заботиться друг о друге и оказывать вза­имную помощь, удовлетворять потребности каждого партнера в зависимости, подбадривать и поддерживать друг друга.

9. Сталкиваясь с серьезными реалиями неизбежных изменений, им необходимо сохранить ранние, романтичные идеализированные образы из того времени, когда они влюбились друг в друга.

Несмотря на то, что эти задачи кажутся достаточно идеализирован­ными, можно заметить, что для успешного развития семьи каждая за­дача требует от партнеров эффективных и близких отношений.

Короткое размышление над этой главой должно убедить терапевтов в том, что важно понимать динамику семейной системы, когда пара про­ходит терапию. Супружеская диада не является полностью ортогональ­ной по отношению к родительской диаде или общей семейной группе.

ТЕРАПЕВТИЧЕСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ 4:

АНАЛИЗ ЦЕНТРОСТРЕМИТЕЛЬНОГО И ЦЕНТРОБЕЖНОГО СЕМЕЙНЫХ СТИЛЕЙ

Биверс и Хэмпсон (Веауегз ала" Натрзоп, 1990) оценивают тип семьи, тогда члены семьи приходят на сессию и принимают учас­тие в десятиминутном семейном обсуждении, которое отслежи­вается и записывается на видео. Ставится такая задача: «Обсуди­те вместе, какие изменения вам хотелось бы увидеть в вашей се­мье». На основании результатов анализа видеозаписи и оцени­вания семьи по различным параметрам (семейная эффективность и стиль) терапевт относит семью к определенной категории: по степени эффективности (очень дисфункциональная, пограничная, средний уровень, адекватная, оптимальная), по стилю (центрост­ремительный, центробежный или смешанный).

Терапевты, не имеющие возможности провести десятиминут­ную беседу, могут получить представление о стиле семьи иным способом. Он задает им три вопроса (см. ниже) и просит каждого оценить семью по шкале от 1 до 100, в которой 1 означает, что описанные отношения и настроения никогда не происходят или не применяются, а 100 означает, что описанные взаимодействия неизменно имеют место или всегда применяются.

1. Насколько типично для семьи вступать в тотальные споры, а для вас действительно давать всем знать, что вы чувствуете?

2. Насколько типично в вашей семье сохранять уединение -иметь своих собственных друзей, свой собственный режим при­ема пищи, сна и отдыха, своего собственного физического про­странства?

3. Насколько типично для вашей семьи ставить друг друга в нелов­кое положение в присутствии соседей, в школе или в обществе?

Чем ниже уровень, тем более семья является центростреми­тельной; чем выше уровень - тем более она центробежная.

Терапевты редко рассматривают смешанные типы семьи (обычно такие семьи имеют тенденцию быть очень здоровыми), а

центростремительные и центробежные семьи они рассматрива­ют только в тех случаях, когда их уровни эффективности были под­вержены очень сильному стрессу.

Люди в центростремительных семьях обычно хотят осуществ­лять контроль. Таким образом, терапевты должны помогать се­мье в том, чтобы она сохранила свое лицо, терапевт принимает на себя роль исследующего консультанта и проводит рефрей-минг проблемы с тем, чтобы семья могла мобилизовать свои собственные ресурсы для изменений. Эти проблемы зачастую могут быть переформулированы для того, чтобы показать, как люди, пытаясь из лучших побуждений разрешить проблему, на самом деле делают именно то, что только усиливает ее. К тому же такие семьи испытывают трудности с выражением эмоций, поэтому их необходимо наставлять на то, чтобы они выражали различные противоположные и сильные чувства. Это может осу­ществляться посредством перефразирования очень вежливого объяснения проблемы, высказанного членом семьи. Например, если дочь-подросток говорит: «Мой папа так сильно обо мне бес­покоится; он не может расслабиться, если я иду на свидание», терапевт отвечает: «Вы действительно очень чувствительны к тому, насколько сильно отец волнуется за вас, но представьте, что вы чувствуете себя настолько обиженной и возмущенной, что не можете ходить на свидания подобно другим девушкам вашего возраста».

Лучше всего заново определить очень дисфункциональные центробежные семьи как те, которые отчаянно пытаются спра­виться с огорчениями, страхами и ненужностью. Отец, который не звонит, когда он отправляется в командировку, демонстрирует за­щитные признаки своей собственной тревожности и признания того, насколько ему необходима семья и как он ее любит. Если дочь отказывается помогать родителям в покраске стен в гости­ной, то это может быть связано с ее неадекватными ощущениями того, что она может быть не способна сделать эту работу достаточ­но хорошо или быстро, чтобы удовлетворить других. Эти интерпре­тации, если их принимает семья, открывают новые модели пони­мания семейного взаимодействия. Если интерпретация отклоня­ется, это делается так горячо, что члены семьи изменяются лишь для того, чтобы избежать подобного типа интерпретации, связан­ного с их поведением. Терапевту необходимо находить способы, чтобы центробежные семьи могли получать психологическое удов­летворение от семейного союза. Задачи терапевтической рабо­ты, решение которых принесет пользу, состоят в том, чтобы люди научились получать удовольствие от совместного времяпрепро­вождения дома и стать взаимозависимыми.

в ПОМОЩЬ СТУДЕНТАМ

Терапевтический диалог (Воспитание детей)

1. К какому стилю воспитания детей вы бы отнесли свой стиль и стиль вашего супруга: к авторитетному, авторитарному, либе­ральному, невовлеченному? Объясните свой ответ.

2. Какие стили воспитания среди ваших друзей и членов семьи вы больше всего приветствуете? Не приветствуете? Объясните свой ответ.

3. Как вы можете изменить свою идеальную модель надлежащего стиля воспитания, чтобы сделать его более достижимым?

4. Какие тендерные различия, если таковые имеются, существуют в том, как вы и ваш супруг общаетесь с детьми? Прослежива­ется ли в стилях воспитания детей стереотипное мужское или женское поведение?

5. Какие тендерные различия в моделях воспитания детей вы на­блюдаете у ваших друзей и членов семьи?

6. Как бы вы могли изменить свою модель идеального стиля вос­питания, чтобы она стала более достижимой?

7. В идеале, в каких пределах можно считать допустимыми споры и конфликты супругов в присутствии детей?

8. Как часто вы позволяете себе спорить и вступать в конфликты со своим супругом на глазах у детей?

9. Как часто ваши родители вступали в споры и конфликтовали на ваших глазах, когда вы были ребенком?

10. Как часто пары из числа ваших друзей и членов вашей семьи вступают в споры на ваших глазах или выносят на всеобщее обозрение свои конфликты?

11. Как вы можете изменить свою модель, когда в идеале демонст­рируются честные разногласия перед детьми, чтобы она стала более достижимой?

12. Какое вы видите в идеале распределение власти в вашей семье? Какие мифы, на ваш взгляд, могли бы лежать в основе поведе­ния членов вашей семьи?

13. Что представляет самые большие трудности в вашей настоя­щей семейной структуре с точки зрения распределения влас­ти? Какие мифы в вашей семье вы считаете наиболее деструк­тивными?