ПРЕДЛАГАЕМАЯ ТОЧКА ЗРЕНИЯ

Вышеизложенное обсуждение прояснило, что в процесс развития вносят свой вклад разнообразные психические функции. Целью этой книги является построить интегративный каркас, в рамках которого можно было бы понять этот процесс;такие рамки, которые были бы чувствительными к сложности многогранного развития и тем не менее предоставляли бы возможность исследования большого количества составляющих развития. Если рассматривать структурную гипотезу Фрейда (1923) эволюционно, то есть, включая современные достижения психоаналитической мысли, то, на наш взгляд, это позволит описать процесс развития, с учетом результатов современных исследований. Это возможно потому, что к структурной модели можно подходить на различных уровнях отвлеченности (абстрагирования). Один уровень – это уровень эмпирический, основанный на опыте, а именно каждодневные эмоционально окрашенные переживания, фантазии и воспоминания, о самих себе, о взаимосвязи себя с другими, то есть то, что образует представления о себе и о других, а все вместе – образуют внутреннюю картину мира (Sandler and Rosenblatt, 1962). Другой уровень абстрагирования – не основан на опыте, представляет собой гипотетические структуры Ид, Эго, Суперэго, которые создают основополагающую структуру личности, и которые, в свою очередь, функционируют с целью организации каждодневного опыта.*

* Строго говоря, неэмпирический уровень относится ко всем гипотетическим аспектам психического функционирования, таким, как защитные механизмы, а также к психическим структурам или системам, Неэмпирические элементы психического функционирования являются составной частью нашего мышления, но не являются частью нашего опыта. Sandler and Joffe (1969) заметили, что "неэмпирическая сфера внутренне непознаваема, за исключением тех случаев, когда ее можно познать через создание или проявление в сфере субъективного опыта события, свидетельствующего о ее существовании" (стр. 82).

Также, поскольку структура личности – это относительно стабильная, медленно развивающаяся система, а также поскольку структурная гипотеза и была создана с целью учета динамического взаимодействия между различными психическими процессами, то структурная гипотеза, поэтому, очень хорошо ложится на современный подход, использующий теорию систем. Вкратце, эта теория было сформулирована vоn Bertalanffy, который противопоставил ее преобладавшему тогда бихевиористскому ("психология робота") взгляду на человека: "В отличие от физических сил, таких как гравитационная сила и электричество, феномены жизни могут быть обнаружены только в индивидуальных сущностях, называемых организмами". Он объясняет, что "организм – это система, иначе говоря, динамический порядок частей и процессов, находящихся во взаимодействии" (1968, стр. 208). Существуют открытые и закрытые системы: первые открыты влияниям и изменениям извне; последние – нет. Психика и ее составные части (а также, можно надеяться, и наши теории о ней) – это открытая система, поскольку мы всегда подвержены влиянию и изменениям посредством сил извне, а также посредством внутренних сил.

Общая теория систем постепенно все больше оказывала влияние на психоаналитиков-теоретиков. Некоторые психоаналитики-практики, начиная с Bowlby (1969, 1980) и включая Peterfreund (1971), Rosenblatt and Thickstun (1977), Basch (1977), Sander (1983), Stechler and Halton (1987) and Boesky (1988), также находят ее полезной. Мы также считаем ее полезной, но не столько как замену структурной модели, сколько как способ описания работы структурной модели в более детализированной форме. Мы полагаем, что рассматривая психику как открытую систему – систему, между составными частями которой существует динамический порядок, систему, характеризующуюся постоянными обменами со средой и все увеличивающейся сложностью и дифференциацией, – мы тем самым передаем дух теории Фрейда. Описание структурной гипотезы именно так помогает учитывать многие факторы и многие уровни отвлеченности, участвующие в развитии мотивации, защит и способов разрешения конфликтов, которые, в целом, и составляют существо человеческого опыта.

С точки зрения теории систем процесс развития можно определить как эволюцию ряда функций, которые постепенно вступают в связь и взаимопересечение с другими функциями, образуя систему. Многие системы возникают подобным образом. И траектория развития каждой из них пересекается с траекториями развития других. Эти разнообразные системы постепенно срастаются, образуя относительно стабильные организующие единицы – Ид, Эго и Суперэго, которые поддерживают динамическое равновесие друг с другом и с внешним миром.

Процесс развития, соответственно, происходит через дифференциацию, организацию, трансформацию и реорганизацию ряда взаимодействующих и взаимозавязанных систем. В каждой отдельной системе приобретаемая на новой фазе развития форма зависит от развития всех других систем в их взаимодействии со с средой. Иначе говоря, младенец вступает в жизнь, обладая набором врожденных потенциалов. По мере образования между матерью и младенцем стабильной системы взаимодействия, организующее воздействие этой системы придает психологический смысл внутренним физиологическим функциям. Это проявляется в том, в частности, что младенец начинает проводить различие между приятным и неприятным в связи с эмоциональной обратной связью от матери. Эти различения приятного от неприятного отмечают собой самые ранние шаги в формировании Ид как мотивационной системы (Loewald, 1978; Nyson, 1988).

Прогрессом в объектных отношениях является, в дальнейшем, переход системы взаимодействия к формированию стабильных, повторяющихся паттернов взаимоотношений. В дополнение, опыт взаимодействия способствует постепенному развитию у младенца ощущения матери и ощущения самого себя во взаимодействии с ней. Вскоре младенец начинает регулирующие обмены с матерью (Stern, 1974; Beebe, 1986), то есть возникает поведение, указывающее, что начинает образовываться Эго как организованная и организующая саморегулирующая психическая структура, которая выходит за рамки эндогенной, определяемой состоянием, регуляторной системы, имевшейся в распоряжении новорожденного.

Со временем ощущение младенцем другого и самого себя становится более устойчивым, это связано с образованием психических образов (репрезентаций) себя и других; эти образы, в свою очередь, укрепляют растущее чувство индивидуальности. В дополнение, различные взаимодействия между матерью и младенцем придают половую спецификацию возникающему чувству "Я", и по мере того, как ребенок идентифицируется с тем или другим родителем, образуется половая идентичность. Со временем, посредством разнообразных процессов интернализации и идентификации, материнско-детская система взаимодействия содействует приобретению ребенком все возрастающей способности к независимому функционированию, поскольку идентификации с заботливой матерью помогли ему добиться увеличения силы Эго. В то же самое время растущее чувство социальной соотнесенности способствует интернализации правил и ожиданий, идеалов и морального кодекса, что означает появление начальных ступеней функционирования системы Суперэго. Ранее функционирование Суперэго совместно с большей независимостью психологического функционирования обеспечивает возрастающую стабильность внутриличностной гармонии и поддерживает расширение и усложнение объектных отношений.

Поскольку в этом процессе развития психические функции становятся взаимосвязанными и взаимозависимыми, то возникает более интегрированная межсистемная организация. Подходящей аналогией будет сравнение с процессом овладения ребенком письмом. Вначале буквы мало связаны одна с другой. Но постепенно они соединяются в группы и образуют, например, имя ребенка, а потом и другие слова. Соответственно, слова затем объединяются в предложения, а предложения – в целые рассказы.

В этом описании следует подчеркнуть слово процесс, поскольку ни один момент или паттерн не возникает вновь, и ни одна система не является застывшей или окончательной; новые дополнения или изменения могут иметь место в течение всей жизни. Более того, если вспомнить изначальную сложность всех элементов, наслаивающихся один на другой в процессе развития, то можно сказать, что процесс развития характеризуется в большой степени непредсказуемостью. И все-таки весь паттерн в целом предсказуем и стабилен. Также, никакая из этих систем не является главенствующей и никакая из систем не может рассматриваться в отдельности от других; при этом никакая система не связана причинными связями, не проистекает из какой-то другой системы или дает ей объяснение. Скорее, все системы взаимозависимы, но взаимоотношения между ними не строго пропорциональны. Однако именно интеграция между системами способствует развитию адаптации на все более высоких уровнях психологического функционирования.

Придерживаясь этих теоретических рамок, попробуем теперь обратиться к неправильному толкованию концепции "стадий". Каждая система проходит через серию стадий, то есть через предсказуемый порядок развития на пути приобретения определенных функций или на пути достижения различных уровней интеграции между различными функциями этой системы. Каждая стадия, таким образом, представляет собой узловую точку на континууме развития, точку, в которой может быть впервые зарегистрирован определенный уровень функционального единства. Pine (1985) критиковал аналитиков за то, что они рассматривают все проявления в том или ином возрастном периоде как продиктованные данной фазой либидинального развития. Однако если мы стоим на позиции. Что целый ряд систем возникают одновременно – каждая со своей траекторией развития. Имеющей различные стадии развития, – то становится ясным, что несколько стадий развития сосуществуют; тогда стадии развития одной системы следует всегда рассматривать в связи со стадиями развития других систем, не отдавая при этом главенствующего положения ни одной из них.

В основе нашего понимания развития лежат идеи Спитца, Пиаже и Анны Фрейд. Мы следуем вслед за Эриксоном (1959), который впервые сделал акцент на идее эпигенеза (epigenesis) и которая в дальнейшем нашла свое продолжение в работах Спитца и Пиаже, – а именно, что ориентиром в развитии должен быть не хронологический возраст, а скорее последовательные стадии развития, каждая из которых обладает новыми, центральными для этой стадии чертами. Мы также считаем правильным их взгляд на то, что развитие – это прерывистый процесс: за движением вперед следует период интеграции, консолидации и подготовки к следующему скачку вперед.

Мы также считаем, что концепция линий развития является полезной метафорой, передающей идею сети пересекающихся, перекрывающих друг друга, ответвляющихся, одновременно возникающих психических систем, которые и составляют все вместе процесс развития. Эта метафора предлагает теоретическую рамку не только для понимания процесса развития в его общем виде, но и для более пристального анализа отдельных деталей. В то же время данная метафора остается полезной только до тех пор, пока мы отдаем себе отчет, что концепция линий развития передает последовательные изменения в любой отдельно взятой системе, одной из многих систем личности, и отражает циклический, спиралевидный путь развития, путь, который и в действительности не является линейным.

Наше использование концепций линий развития отличается от точки зрения Анны Фрейд, которая рассматривала их, как ряд конкретных поведенческих сдвигов, отражающих интеграцию элементов Ид, Эго, Суперэго. Мы же формулируем последовательные стадии развития для более гипотетических, неэмпирических (описательных) психических систем и структур, таких как Эго и Суперэго. Это требует абстрагирования от клинических наблюдений к теориям о сознательном и бессознательном психическом функционировании. Мы также выделяем линию развития объектных отношений, линию развития концепции (чувства) "Я" и линию развития поло-ролевой идентичности. Эти линии основаны скорее эмпирических данных, однако наше понимание включает экстраполяцию от эмпирического уровня к теориям психического функционирования.

Drucker сказал: "Разработка теории, которая учитывала бы одновременно и стабильность, и постоянные изменения в течение всего ходя развития, а также возможность разнообразных взаимодействий между системами организма и их функциями, – задача необычайной сложности" (1981, стр. 44-45). Мы надеемся показать, что применяя системный подход к структурной модели, используя метафору линий развития, и заполняя стадии развития различных систем деталями, мы находимся на правильном пути к решению этой задачи.

Разумеется, очерчивать траекторию развития любой системы или рассматривать одну систему во взаимоотношениях с другими – это задача чисто описательная. Мы не собираемся давать метапсихологические определения, скорее. Это напоминает создание карты развития с использованием вех развития. Обозначения на карте не указывают на возможность дорожных пробок на отдельных участках пути, так же и шаги на траектории развития не всегда передают возможность потенциальных конфликтов на каждой стадии развития...

Вместе с введением этого подхода, мы отказываемся от концепции строительных кубиков, или идеи, передающей развитие через постройку из блоков "Лего" (R.L.Tyson, 1986), согласно которой каждый новый опыт развития прочно надстраивается поверх предыдущих частей; тем самым подразумеваются достаточно однозначные связи между более ранним и более поздним поведением. Мы выдвигаем более гибкую модель – модель, сделанную из пластилина, который никогда не затвердевает – в которой форма и очертания разнообразных следующих друг за другом и взаимопересекающихся пластов изменяются по мере созревания и развития. Таким образом, ни на каком отрезке времени конкретная форма не может быть предсказана, хотя весь паттерн в целом предсказуем. И, последнее, общее очертание никогда не является статичным, а находится в постоянном развитии.