Абсолютизм в России.

Традиционно в науке истории русского права появление абсолютизма связывали с правлением Петра I. Таков был наиболее общий вывод значительного числа отечественных исследователей. Кроме того, объяснение формулы русского абсолютизма в советскую эпоху, безусловно, искали в высказываниях основоположников марксизма о равновесии (Маркс и Энгельс полностью разделяли концепцию Макиавелли). Так, в основном продолжалось до конца 50-х гг. прошлого столетия, позднее появляется масса литературы, ревизующей эту догму советской историографии. В целом, можно сказать, спор не закончен до сих пор. Ученые продолжают спорить по поводу точного времени возникновения как предпосылок, так и сущности феномена абсолютизма на русской почве.

Как было определено выше, абсолютизм есть явление исключительно политико-юридическое, относящееся к форме правления, в связи с чем возможны следующие определения, претендующие на юридическую квалификацию. Так, Б.И. Сыромятников отмечает, что для абсолютизма характерно "отсутствие в нем какого-либо учреждения, с которым бы император, разделял свои верховные полномочия. Он действительно неограниченный государь, не связанный de iure законом, ни тем более каким-либо обычным правом" [Сыромятников. 1943. С. 122]. А вот более позднее мнение: "Такая форма феодального государства (абсолютная монархия. - М.И.) характеризуется юридическим сосредоточением всей полноты высшей законодательной, исполнительной, судебной, военной и административной власти в государстве в институте единоличной, наследственной, самодержавной и политически неограниченной монархии" [Омельченко. 1986. С. 70]. Наконец, совсем недавнее определение: "Абсолютизм - это форма правления, при которой верховная власть в стране находится всецело в руках монарха, не ограниченного в осуществлении государственно-властных полномочий никакими легальными органами или должностными лицами. Абсолютный монарх является единоличным законодателем, возглавляет всю исполнительную власть и вооруженные силы, а также судебную систему (административные органы и суды действуют от его имени), распространяет свое управление на церковь" [Сизиков. 1998. С. 15]. Эти определения верны потому, что даются в соответствии с юридическими (политико-юридическими) характеристиками, с силой которых не находят возможным спорить даже историки. Так, один из них особо "склоняется к традиционно правовому определению его (абсолютизма. - М.И.) как монархии с неограниченной властью" [Медушевский. 1994. С. 20].

А раз так, то юридический критерий дает ответ на вопрос, когда в России был учрежден абсолютизм. Ответ прост, с 1716 г., когда впервые в отечественное право вводится определение, согласно которому русский монарх является "монархом самодержавным и ничем не ограниченным". Безусловно, с точки зрения исторического процесса этот ответ можно воспринять как шутку, но юрист, оперирующий фактами, например, такими, с помощью которых определяют процессуальные сроки, скажет, что никакой шутки здесь нет.

Означает ли все вышесказанное, что в России абсолютизм прежде всего носил ярко выраженную политико-правовую форму и обусловлен был своим появлением некоторыми специфическими условиями, зародившимися в недрах еще старомосковского общества и развившимися в свое совершенное целое при Петре? Очевидно, да, ответ может быть только положительным. В России не наблюдается никакого отношения равновесия, более того, наоборот, видим только один-единственный центр власти, развивавшийся по своим внутренним законам, логика которых требовала более ясных, четких форм. Например, знаменитые Земские соборы Московского государства не могут претендовать на роль органов сословного представительства, а являются скорее чрезвычайным органом высшей государственной власти, собранием служилых людей (в широком значении этого слова) государства, т.е. тех, из кого состояли органы государства: от царя до губных и земских старост. Следовательно, государственная власть Московского государства потребовала и получила еще более зримое единство и четкость форм, повод к чему можно видеть в настоятельной военной потребности.

Общеизвестно, что Московское государство было государством военным, держащимся на основе разделения всего населения на два разряда, один из которых воюет, другой обслуживает тех, кто воюет. Великая Северная война, в которую ввязался Петр, имела весьма печальные последствия. Страна вышла из войны полностью разоренной и дезинтегрированной. По данным П.Н. Милюкова, война сократила на четверть население России. Вот цена европеизации! Удержать такую страну в равновесии можно было только чрезвычайными, абсолютистскими мерами. Важно, наверное, четко обозначить источники заимствования Петром юридической формулы своего единодержавия. В общем смысле заимствование было произведено из Западной Европы, где на своей особой исторической почве развились политико-правовые формы абсолютизма, в конце XVII столетия приобретшие отчетливые формы полицейского государства.

Если быть более точным, формула абсолютизма была позаимствована из шведского источника - Декларации суверенитета шведских сословий 1693 г., образцом для которой была аналогичная Декларация, но уже датских сословий 1663 г. Правда, между этими документами полного сходства нет. Если датский документ освобождал монарха от ранее данных обязательств и присяг, король тем самым становился безответственным за свои действия, то шведский документ скорее определял функционально власть своего монарха как власть неограниченную. Именно эта формула была заимствована Петром в толковании артикула 20 Воинского устава 1716 г.: "Ибо Его Величество есть самовластный монарх, который никому на свете о своих делах ответу дать не должен. Но силу и власть имеет свои государства и земли, яко христианский государь, по своей воле и благомнению управлять". Именно это определение (с некоторыми уточнениями) вплоть до 1906 г. служило главным источником ст. 1 Основных государственных законов, помещенных в т. 1 Свода законов Российской империи.