Литературный язык (стандарт)
Определение литературный при слове язык может сбить с толку и породить неправильное понимание, в соответствии с которым словосочетание "литературный язык" приравнивается по смыслу к сочетанию "язык литературы". Исторически именно так и было: литературным называли язык, на котором создавалась художественная литература, в отличие от языка быта, ремесел, промыслов и т. п. Это характерно как для русского литературного языка, так и для большинства литературных языков Европы: исторически их основу составил язык поэзии, художественной прозы, отчасти народного эпоса и религиозной литературы. Чтобы не было путаницы между понятиями литературный язык и язык литературы, в первом случае иногда используют термин стандарт, или стандартный язык. Например, в английской лингвистической традиции употребителен именно этот термин – standard language, standard English. В русской лингвистической терминологии это словоупотребление (которого еще придерживался Е. Д. Поливанов) не привилось, – возможно из-за негативного оценочного смысла, который присутствует в слове "стандартный". Со временем содержание термина литературный язык радикально изменилось: литературной стали называть ту разновидность национального языка, которая наиболее пригодна для коммуникации в большинстве социальных сфер – в науке, образовании, дипломатии и юриспруденции, в деловых отношениях между людьми и учреждениями, в повседневном общении культурных людей. Язык художественных произведений – это нечто особое: основу его составляет язык литературный, кодифицированный, но широко используются элементы и любых других, некодифицированных подсистем национального языка – просторечия, диалектов, жаргонов. Понятие литературного языка может определяться как на основе лингвистических свойств, присущих этой подсистеме национального языка, так и путем отграничения совокупности носителей данной подсистемы, выделения ее из общего состава людей, пользующихся данным национальным языком. Первый способ определения лингвистичен, второй социологичен. Примером лингвистического подхода к выяснению сущности литературного языка может служить определение, данное М. В. Пановым: "...если в одной из синхронных разновидностей языка данного народа преодолевается нефункциональное многообразие единиц (оно меньше, чем в других разновидностях), то эта разновидность служит литературным языком по отношению к другим" [Панов 1966а: 56]. В этом определении имплицированы такие важные свойства литературного языка, как его последовательная нормированность (не просто наличие единой нормы, но и сознательное ее культивирование), общеобязательность его норм для всех говорящих на данном литературном языке, коммуникативно целесообразное использование средств (это свойство вытекает из тенденции к их функциональному разграничению) и некоторые другие. Определение обладает большой дифференцирующей силой: оно четко отграничивает литературный язык от других подсистем национального языка. С социолингвистической точки зрения собственно лингвистический подход к определению языковых подсистем, и в частности литературного языка, недостаточен. Он не дает ответа на вопрос, кого, какие слои населения надо считать носителями данной подсистемы, и в этом смысле определения, основанные на чисто лингвистических критериях, неоперациональны. Исходя из этого, при решении задач социолингвистического изучения языка иногда используют иной, "внешний" критерий определения понятия литературный язык – через совокупность носителей данного языка. Рассмотрим применение "внешнего" критерия на примере современного русского литературного языка. Обследуя с социолингвистическими целями совокупность носителей этого языка, ученые сформулировали следующие признаки, которыми носители литературного варианта национального языка должны отличаться от лиц, пользующихся иными подсистемами (диалектами, просторечием, жаргонами): 1) русский язык является для них родным; 2) они родились и длительное время (всю жизнь или большую ее часть) живут в городе; 3) они имеют высшее или среднее образование, полученное в учебных заведениях с преподаванием всех предметов на русском языке. Такое определение соответствует традиционному представлению о литературном языке как языке образованной, культурной части народа. Во-первых, наблюдения показывают, что лица, для которых русский язык неродной, даже в том случае, когда говорящий владеет им свободно, обнаруживают в своей речи черты, в той или иной степени обусловленные интерференцией (см. разд. 1.7). Например, в речи украинцев, владеющих русским языком, регулярно используется звук [у] фа-рингальный вместо [г] взрывного, "положенного" по русской литературной норме; в речевой практике тюркоязыч-ных говорящих, использующих русский язык, непоследовательно противопоставление твердых и мягких согласных (мягкий может произноситься на месте твердого: бил вместо был, а твердый – на месте мягкого: хытрый вместо хитрый и т. п.). Это лишает исследователя возможности считать таких людей однородными в языковом отношении с лицами, для которых русский язык родной. Во-вторых, вполне очевидно, что город способствует столкновению и взаимному влиянию разнодиалектных речевых стихий, смешению диалектов. Влияние языка прессы, радио и телевидения, речи образованных слоев населения в городе проявляется гораздо интенсивнее, чем в деревне. Кроме того, в деревне литературному языку противостоит организованная система одного диалекта (хотя в современных условиях и значительно расшатанная воздействием литературной речи), а в городе – так называемый интердиалект, составляющие которого находятся между собой в неустойчивых, меняющихся отношениях. Это приводит к нивелировке диалектных речевых черт или к их локализации (например, только в семейном общении) либо к полному их вытеснению под давлением литературной речи. Поэтому люди, хотя и родившиеся в деревне, но всю свою сознательную жизнь живущие в городе, также должны быть включены – наряду с коренными горожанами – в понятие "жители городов" и, при прочих равных условиях, в понятие "носители литературного языка". В-третьих, критерий "наличие высшего или среднего образования" представляется необходимым потому, что годы учения в школе и высшем учебном заведении способствуют более полному, более совершенному овладению нормами литературного языка, устранению из речи человека черт, которые противоречат этим нормам и отражают диалектный или просторечный узус, – по той простой причине, что обучение и в школе, и в вузе ведется исключительно на литературном языке. Литературный язык обладает рядом свойств, которые отличают его от других подсистем национального языка: 1) это кодифицированная подсистема, о чем мы уже говорили выше; она характеризуется более или менее устойчивой нормой, единой и общеобязательной для всех говорящих на литературном языке, и эта норма целенаправленно 2) это полифункциональная подсистема: она пригодна для использования в разнообразных сферах человеческой деятельности. В соответствии с многообразными сферами использования и различными функциями, которые он вы 3) литературный язык социально престижен: будучи компонентом культуры, он представляет собой такую коммуникативную подсистему национального языка, на которую ориентируются все говорящие, независимо от того, владеют они этой подсистемой или какой-либо другой. Такая ориентация означает не столько стремление овладеть литературным языком, сколько понимание его большей авторитетности по сравнению с территориальными диалекта
|
