ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СОВЕТ

 

В кабинете собрались Вайсберг, Макторг, Дашевский и Петр. Курбского и того пятого, который, как знал теперь Петр, являлся командиром союзного литовского отряда, не приглашали. Было объявлено, что проводится заседание Государственного совета Северороссии — в отличие от вчерашнего военного совета. С не меньшим изумлением узнал Петр и о новых должностях своих старых знакомых. Вайсберг председательствовал на правах диктатора Северороссии — это новостью не было. Но вот то, что Оладьин является теперь не только наместником Эстляндии, но и канцлером, и министром иностранных дел, Мак-торг — главнокомандующим, а Дашевский — первым министром, оказалось сюрпризом. Получалось, Петр попал на заседание нового правительства, да еще и с важнейшим проектом государственного строительства, который так внезапно родился в его голове.

Оладьин коротко изложил суть их вчерашнего разговора, после чего в зале наступило гробовое молчание: члены кабинета переваривали сказанное.

— Ну что ж, если он будет достойным правителем… — первым пришел в себя Вайсберг. — Я не имею возражений.

— Пожалуй, — согласился Макторг. — Но вот убедить Стюартов нырнуть в омут восточной политики будет непросто. А уж получить согласие английской королевы на такой альянс… А без этого мы ничего не сможем сделать. И кто поедет в Лондон?

— Наверное, я, — сказал Оладьин. — В качестве канцлера. И думаю, что задача разрешима, — если, конечно, вы окажете нам содействие через своих земляков в Северороссии.

Макторг кивнул:

— Маклай связан с домом Стюартов. Я поговорю с ним. Думаю, мы отправим его через Глазго. А вам бы я посоветовал направиться прямо в Лондон.

— Правильно. И, думаю, вам стоит поторопиться, — произнес Вайсберг.

— А по-моему, стоит подождать, — вступил в разговор Дашевский; все взгляды устремились на него, а он спокойно продолжал: — Представьте себе, барон: вы приезжаете в Лондон и что говорите? «Мы, члены самопровозглашенного правительства, не признавшие законного наследника и ведущие с ним войну, контролирующие небольшой участок территории государства, обретенный лишь шесть лет назад, предлагаем вашему сыну стать нашим великим князем». Как вы думаете, что вам ответят?

— И что же изменится, положим, через месяц? — осведомился Вайсберг.

— Произойдет битва, — поддержал Дашевского Макторг. — И мы будем говорить уже как победители, низложившие узурпатора и приглашающие законного наследника занять престол.

— Совершенно справедливо, — кивнул Дашевский. — Переговоры все равно затянутся и на ход сражения повлиять не смогут. Если мы проиграем, нас уже ничего не спасет. А вот победа…

— Погодите, госйода, — вступил Вайсберг. — Но ведь если даже мы разгромим армию царя Василия, придется еще и брать хорошо укрепленный Петербург. А если он отступит на юг, в новгородские и псковские земли, и засядет там в крепостях, война вообще может затянуться на годы.

— Он будет проигравшим монархом — это раз, — улыбнулся Макторг. — За это время мы сможем собрать доказательства узурпации власти — это два. Если нам присягнут хотя бы несколько городов на исторических землях Северороссии, наши претензии будут равны — это три. А тогда согласие Карла — вернее, его семьи — занять престол сделает наши притязания на власть еще убедительнее. Это четыре. После этого можем и позабавиться осадой крепостей. Главный вопрос — о престолонаследии — будет решен.

— Неплохо бы подыскать побольше убедительных доводов, — произнес Оладьин.

— А нам поможет Швеция и сам Василий, — неожиданно произнес Петр.

Все взгляды обратились к нему.

— Поясни, — попросил Оладьин.

— Вы смотрите на вопрос исключительно как на внутренний, — начал Петр. — Но ведь, проиграв первую битву, Василий начнет искать союзников. Это, разумеется, будет московский царь и, конечно, Швеция. Стокгольм вполне устраивает политика Василия. И Эрик понимает, что мы, став союзниками Литвы и Польши, вернемся к борьбе за Финляндию. Он поддержит Василия. А раз в войну вступит Швеция, ее противник, Англия, станет нашим естественным союзником. Тогда мы сможем получить не только согласие королевы на восшествие Карла на престол, но и поддержку Королевского флота на Балтике.

— Ох уж эти ваши политические интриги, — буркнул Вайсберг. — Впрочем, флот присягнул Василию, да и он слабее шведского. Я бы не возражал против поддержки англичан.

— План неплох, — кивнул Дашевский. — Но тогда придется ждать вступления в войну Стокгольма.

— А мы их поторопим, — улыбнулся Оладьин. — Через своих агентов при дворе Эрика я могу убедить многих влиятельных людей в Стокгольме в необходимости поддержать Василия.

— Ради своих интриг вы хотите подтолкнуть к войне с нами грозного противника, — вскипел Вайсберг.

— А они не смогут отрядить большого войска, — засмеялся Макторг. — Дания на юге в любой момент готова выступить против шведов. Зато сам факт вступления Стокгольма в войну сделает нашими союзниками Лондон и Копенгаген и окончательно привлечет на нашу сторону всех немецких и половину русских дворян Северороссии.

— Возможно, вы и правы, — пожал плечами Вайсберг. — Пусть эти хитросплетения останутся на вас. Я буду сражаться с врагами.

— Вот и прекрасно, — сказал Дашевский. — Сейчас нам надо принять решение о дальнейших действиях. Гарнизон Ивангорода перешел на нашу сторону. Путь в Ингрию открыт. Выступим ли мы навстречу Василию или будем ждать его здесь?

— Я за выступление, — быстро сказал Вайсберг.

— Оборона в крепостях может дать нам тактическое преимущество, — возразил Макторг.

— Если мы затянем с решительным сражением, — произнес Дашевский, — Иван пришлет Василию подкрепления, а наши союзники в помощи пока отказывают. Я за немедленное выступление.

— Тогда тем более стоит выступить навстречу Василию, — согласился Вайсберг.

— Согласен, — буркнул Макторг. — Есть еще один вопрос. Как мы договаривались, я формирую местное ополчение, гордо назвав его Эстляндским полком. Эстляндцы идут охотно, поскольку видят в нас защитников своих вольностей. Но кого назначить командиром? Немцев они на дух не переносят, памятуя притеснения Ливонского ордена, а русские их — Назначьте Назарова, — неожиданно сказал Оладьин. — Он с ними одной веры, знает нравы и даже немного язык. Думаю, лучшего кандидата не найти.

— Позвольте, господа! — вскрикнул Петр. — Но я же совершенно не имею военного опыта…

— Вы же обучались фехтованию у Басова, — удивленно поднял брови Макторг. — Чего же вам еще надо?

— Но ведь военное дело — это не только фехтование, — произнес Петр. — Строй, умение наступать и защищаться. Маневр.

— Я пришлю вам капитана, лейтенанта и двух капралов Ингрийской гвардии, — пообещал Макторг.

— Цените, — поднял палец Оладьин. — Это элита нашего войска.

— Вот и славно, — сказал Вайсберг. — Принимайте полк.

— Господа, — вмешался вдруг Дашевский, — но ведь Назаров не дворянин.

— Насколько я понимаю, — произнес Оладьин, — по законам князя Андрея, присваивая Назарову звание полковника, фельдмаршал тем самым даровал ему дворянство.

— Ого! — бросил Макторг. — А у вас неплохая карьера, рыцарь Назаров.

— А я бы все-таки провел церемонию посвящения в рыцари при вступлении в должность командира полка, — сказал Оладьин.

— Зачем? — удивился Дашевский. — Ведь указ о назначении сам собой…

— Красивый политический жест. Эстляндцы знают, что Назаров женат на их соотечественнице и перешел в лютеранство. Мы даем ему дворянство — поклон в их сторону — и обретем их безусловную поддержку. Господин фельдмаршал, не согласитесь ли вы провести церемонию?

— Ох, надоели мне эти ваши политические игрища, — буркнул Вайсберг. — Лучше бы фуражом занялись. Если надо, проведу.