Отечественная экономическая мысль в 20-90-е годы XX в.

 

Период 1917-1921 гг. в развитии отечественной экономической мысли характеризуется резкой ее политизацией.

Теоретические представления о социализме и переходном периоде руководства пар­тии большевиков во многом определили пути развития отечественной экономической мыс­ли на долгие годы вперед. Результаты первых социалистических преобразований привели к некоторой поляризации экономических взглядов у ведущих теоретиков партии.

В. И. Ленин приходит к выводу о необходимости временного приостановления «красногвардейской атаки на капитал» в виде огосударствления частной собственности с целью налаживания правильного функционирования возникшего сектора экономики. Он обосно­вывает идеи о существовании в будущем различных противоречивых хозяйственных укла­дов, о принципах стимулирования и организации труда в новых условиях, привлечении буржуазных специалистов. Эти идеи станут основой теории и практики НЭПа.

Однако ведущие теоретики большевизма Л. Д. Троцкий, Н. И. Бухарин, Е. А. Пре­ображенский придерживались других взглядов.

Л. Д. Троцкий выдвигает концепцию милитаризации труда. Ее основная идея - соз­дание системы принудительного труда, казарменной организации общества. Производство организовывалось по военному образцу, где вопрос трудовой дисциплины решался по зако­нам военного времени (уклоняющиеся от работ направлялись в штрафные команды или концентрационные лагеря). Такая организация вела, по его мнению, к быстрейшему осозна­нию рабочими необходимости трудиться на благо всего общества, что, в свою очередь, явит­ся главным стимулом к труду, а следовательно, и росту его эффективности.

Из определения роли пролетариата в революции вытекало отношение Троцкого к крестьянству как к контрреволюционной части общества. Это нашло отражение в поли­тике коллективизации, политике промышленного строительства за счет перекачки средств из аграрного сектора.

Иными были взгляды меньшевистской части русской социал-демократии,ока­завшейся в оппозиции к новой власти. По мнению Г. В. Плеханова, Россия не была готова к переходу к социализму в силу недостаточного развития капитализма. Эту же точку зре­ния высказывал П. П. Маслов. Они считали, что в России был возможен путь длительного реформирования.

Уже после февральской революции 1917 г. Маслов отстаивает концепцию сохране­ния товарно-капиталистического хозяйства с одновременным реформированием аграрных отношений, государственной организации с целью изменения распределения националь­ного дохода, рационального размещения производительных сил. Первые хозяйственные преобразования, осуществленные советской властью были встречены меньшевиками кри­тически.

Подобной была и реакция на политику «военного коммунизма». Меньшевики предлагали ряд мер для восстановления народного хозяйства: отказ государства от поли­тики общей национализации промышленности; привлечение частного капитала и ко операции; поощрение государством мелкой промышленности, работающей на вольный рынок; привлечение иностранного капитала; отмена милитаризации труда и ограниче­ние трудовой повинности; свободное развитие независимых рабочих и крестьянских ор­ганизаций; изменение продовольственной политики; предоставление крестьянину сти­мулов для расширения и улучшения хозяйства; сохранение за крестьянами неприкосно­венного пользования той землей, которую они получили в ходе революции; сведение числа советских хозяйств в земледелии к тому минимальному количеству, которое государство может содержать как образцовые и экономически выгодные; сдача отсталых хозяйств в аренду; свобода распоряжения крестьян излишками продуктов. Эта програм­ма экономических реформ совпадает с основными мероприятиями новой экономической политики, введенной большевиками весной 1921 г.

Послевоенный период оказал огромное влияние на все стороны жизни советского общества, в том числе и на состояние экономической мысли. Это было время утвержде­ния господства идей марксистской политической экономии. В тот период усилилась борьба марксистов с экономистами других направлений. Здесь можно выделить этапы в развития экономической мысли.

20-е годы можно назвать «золотым десятилетием» российской экономической нау­ки. Экономисты в 20-е гг. решали задачу обоснования НЭПа, разрабатывали модели мо­дернизации народнохозяйственного механизма. На первое место по практической зна­чимости вышли проблемы рынка и товарно-денежных отношений. В этот период часть советских экономистов находилась под влиянием принципов «военного коммунизма», взглядов К. Маркса на данную проблему. Многие партийные деятели и экономисты не сразу поняли смысл новой экономической политики и рассматривали ее как отступление от варианта более быстрого перехода к социализму.

С конца 20-х гг. в результате сворачивания НЭПа усиливается влияние политического фактора в экономической науке. Переход экономической науки к новому состоянию, характе­ризующемуся падением уровня теоретических исследований, привело к утверждению пар­тийного монополизма в науке 30-40-х гг. Еще одной чертой этого периода была усиливающая­ся самоизоляция отечественной науки от зарубежной экономической мысли.

В 30-е гг. дискуссии в политэкономии стали преследовать цель теоретико-экономического обоснования формировавшейся командно-административной системы, пропаганды сталинской интерпретации марксизма. А. Л. Вайнштейн, А. В. Чаянов, Л. М. Крицман разрабатывают системы натурально-вещественного учета в качестве про­ектов централизованного натурального хозяйства. Но большая часть ученых стояла на позициях сохранения товарно-денежных отношений при социализме.

В 30-е годы утверждается официальная точка зрения о неизбежности длительного сохранения торговли и денег до перехода к коммунизму. Сторонники этой концепции так аргументируют необходимость товарно-денежных отношений: незавершенность процесса обобществления и сохранения мелкотоварного сектора; наличие трудностей в системе прямого учета, контроля и распределения; имеющиеся различия между городом и деревней, умственным и физическим трудом; различный уровень квалификации ра­ботников и технический уровень предприятий, отраслей и т.п.; необходимость обеспече­ния материальной заинтересованности работников и т.д. Таким образом, утверждается концепция ограниченной роли товарно-денежных отношений при социализме, а идея о неизбежности отмирания товарно-денежных отношений становится бесспорной.

Другой проблемой, обсуждаемой в дискуссиях межвоенного периода, была про­блема народнохозяйственного планирования. В 20-е годы сформировались два подхода к пониманию роли и задач планирования.

Сторонники генетического принципа планирования считали, что оно должно от­талкиваться от прогноза, т.е. как будет развиваться национальное хозяйство при условии невмешательства государства.

Сторонники телеологического принципа, напротив, считали, что главное при пла­нировании заключается в определении целей, в то время как энтузиазм и сознательность трудящихся помогут их достижению.

Попытку примирения позиций генетиков и телеологов предпринял В. А. Базаров. Он выдвинул идею сочетания этих подходов, в соответствии с которой телеологический принцип планирования распространялся на национализированные отрасли народного хозяйства, а генетический был применим в основном к аграрному сектору. Из-за преоб­ладания последнего в народнохозяйственной структуре генетически разработанный план стал основой общего плана.

Дискуссия была далека от науки, а позиция телеологов покоилась на идеологии партии большевиков. В 1927 г. был принят первый пятилетний план, игнорирующий объективные закономерности развития народного хозяйства страны.

С переходом к НЭПу полемику вызывала аграрная политика. Выдающимся уче­ным, работавшим в области экономики крестьянского хозяйства был А.В.Чаянов лидер организационно-производственной школы. Чаянов изучал семейно-трудовое крестьян­ское хозяйство во взаимодействии с окружающей экономической средой. Он выявил ряд парадоксов и особенностей развития крестьянских хозяйств в России, полагая не всегда возможным применение рыночных критериев к оценке трудового крестьянского хозяй­ства. Чаянов пришел к выводу, что крестьянское хозяйство отличается от фермерского мотивом производства: фермер руководствуется критерием прибыльности, а крестьянин - организационно-производственным планом, представляющим совокупность денежного бюджета, трудового баланса во времени и по различным отраслям и видам деятельности, оборота денежных средств и продуктов.

Составляющими организационно-производственного плана являются баланс тру­да (земледелие, промыслы), баланс средств производства (скот, инвентарь) денежный бюджет (доходы, расходы).

Чаянов пришел к выводу, что цены на сельскохозяйственную продукцию не явля­ются главным фактором крестьянского хозяйства. Поэтому фермер и крестьянин по-разному будут реагировать на снижение цен. Фермер будет расширять объемы произ­водства, а крестьянин - сокращать. Регулярная практика отхожих промыслов, ослабляв­ших собственное земледельческое хозяйство, давала крестьянам возможность более рав­номерно распределять трудовые ресурсы по временам года.

Созданная Чаяновым концепция организационно-производственного плана по­зволила объяснить многие особенности экономического поведения крестьянского хозяй­ства и на практике учитывать их при формировании сельскохозяйственной политики.

Чаянов работал и над методикой оценки баланса трудового крестьянского хозяй­ства, используя в том числе и методы теории «предельной полезности». Применение ме­тодики позволило бы прогнозировать изменение себестоимости и цен сельскохозяйст­венной продукции.

Концепция организационного плана была заложена в теорию кооперации Чаяно­ва, в которой он видел путь к повышению эффективности аграрного сектора. Он настаи­вал на постепенном проведении кооперирования, полагая, что кооперативам должны от­ходить лишь те виды деятельности, технический оптимум которых превосходит возмож­ности индивидуального крестьянского хозяйства.

Другим выдающимся ученным этого периода был Н. Д. Кондратьев (1892-1938 гг.). Наибольшую известность ему принесла теория больших циклов конъюнктуры.

Кондратьев провел обработку временных рядов следующих экономических пока­зателей: товарные цены, процент на капитал, заработная плата, оборот внешней торгов­ли, добыча и потребление угля, производство чугуна и свинца для четырех стран - Анг­лии, Германии, США и Франции. Период наблюдений составил около 140 лет. В резуль­тате обработки данных им была выявлена тенденция, показывающая существование больших периодических циклов волн продолжительностью от 48 до 55 лет.

Таблица 2.