Гнать их, этих благородий, взашей!

Казаки погнали парламентеров. Один из них, офицер-ингуш, предпринял еще одну попытку вернуть казаков – припугнул, что за сотней идут полки горцев, способные их раздавить. Он призвал казаков арестовать большевика (указав на Ивана Алексеевича) и перейти под власть командиров. Казаки дрогнули, но положение спас Турилин, крикнувший, что их могут окружить, пока они уши развешивают да митингуют. Казаки сели на коней, а Иван Алексеевич, взяв карабин, пригрозил парламентерам, что отныне будет говорить с ними только этим языком. 29 августа Корнилов понял, что его план захвата власти провалился. Он отправил телеграмму Каледину, призывая его к сотрудничеству, «совместному спасению родины».

***

На Петроград были брошены части 3-го конного корпуса и Туземной дивизии. Они растянулись от Ревеля до Луги. Несогласованность командования накаляла и без того напряженную атмосферу. На пути казаки встречали сопротивление рабочих железной дороги. Временное правительство отправляло распоряжения о возвращении полков на фронт, Корнилов же гнал их на Петроград. Сложилась запутанная ситуация. К одному из эшелонов подошел Бунчук, который объяснил казакам, что их направляют в Петроград, чтобы свергнуть Временное правительство, а на его место посадить Корнилова. При Керенском лучше, чем при Корнилове, но вот после Керенского, обещал Бунчук, будет еще лучше, когда власть перейдет к рабочим. Пока же разумнее всего защищать Временное правительство, иначе, придя к власти, Корнилов зальет кровью полстраны.

Уже ночью Чикамасов доказывал Бунчуку, что Ленин – из казаков, и отказывался верить, что Ленин родом из Симбирска. Чикамасов пытался переубедить товарища. Но твердо убежденный в своей правоте Чикамасов так и не поверил Бунчуку. Утром, обходя состав, Бунчук встретил офицера, в котором узнал есаула Калмыкова. Есаул насмешливо поинтересовался у Бунчука, зачем он приехал в Петроград: не затем ли, чтобы спасать свою шкуру? Тон, с которым разговаривал Калмыков, не понравился Бунчуку, и он поспешил уйти. У вагона Бунчука встретил Дугин, и они отправились на митинг. Калмыков читал казакам телеграмму Корнилова, призывающую войска спасать отечество. Калмыков добавил, что, если невозможно будет проехать по железной дороге, они пойдут своим ходом. Бунчук стал отговаривать казаков, убеждать, что они идут против своих братьев и сестер, ведь рабочие надеются на благоразумие казаков. Ораторы, придерживающиеся разных мнений, сменяли друг друга. Атмосфера становилась все более напряженной. Казаки склонялись к тому, чтобы не идти в Петроград. Дудин заметил, что Калмыков что-то затевает, – приготовил пулеметы. Бунчук пошел на станцию, у одного из вагонов нашел Калмыкова, который с тремя офицерами навьючивал лошадей пулеметами. Вынув из кармана наган, Бунчук арестовал Калмыкова и офицеров, и приказал казакам посадить всех офицеров под арест. Бунчук повел Калмыкова к водокачке. По дороге арестованный кричал и ругался, называл Ленина немецким шпионом, а большевиков – хамами, продавшими родину. Бунчук расстрелял Калмыкова, не дрогнувшего даже перед лицом смерти.

***

31 августа застрелился генерал Крымов, вызванный Керенским. Он не выполнил приказа Корнилова, поэтому предпочел самоубийство. Его опальные генералы шли в Зимний за прощением. Вместо Корнилова был назначен генерал Алексеев. Корнилов планировал идти до конца, но Лукомский убедил его в том, что дальнейшие действия преступны. Так бесславно закончилось корниловское движение.

***

В конце октября Листницкий получил приказ прибыть с сотней в пешем строю на Дворцовую площадь. На площади Евгений узнал, что вторая, пятая и шестая сотни не пришли. Казаки взбунтовались. В ночь ожидался штурм дворца. Листницкий подумал, что хорошо бы все бросить и уехать на Дон, подальше от этой кутерьмы. Прибыл женский батальон. Казаки, поднимая ударниц на смех, веселились. Но к вечеру успокоились. Кухня не прибыла. Лагутин агитировал казаков уйти из дворца. Выборные от казаков ушли и через час вернулись с матросами Балтфлота, предложившими казакам спокойно уходить. Большевики обещали не трогать казаков. Перед уходом казаков появились офицеры, но они ничего не могли сделать, чтобы задержать сотню. Казаки звали с собой и женский батальон, но он остался.

***

Участники корниловского мятежа ждали суда. Сам генерал оживленно переписывался с Калединым, выясняя положение на Дону. Генералы предпринимали все зависящие от них меры, чтобы не допустить захват ставки большевиками. Могилев и все ближайшие города были заняты Польским корпусом, там же сосредоточился Чешско-Словацкий корпус. Ставка была сдана без боя, а заключенные выпущены.

***

12-й полк отступал медленно, с боями. К вечеру стало известно, что ему грозит полное окружение. Мишка Кошевой и Бешняк, за час до смены захваченные немцами, сидели в секрете. Бешняка искромсали штыком, а Мишку, оглушив прикладом, огромный немец тащил на себе. Придя в сознание, Мишка убежал. Немцы стреляли по беглецу, но ему удалось скрыться. После этого полк сняли с передовой и отвели в тыл, чтобы казаки ловили дезертиров. Станичники остановили бегущих солдат. Те было взялись за штыки, а потом разговорились. Казаки стыдили солдат, бросивших товарищей, оголивших фронт. Дезертиры предлагали казакам деньги. Мишке Кошевому стало совестно: «Что ж это я... сам против войны, а людей держу, – какие же права имею?..» Казаки отпустили солдат, но отругали за предлагаемые деньги. Кошевой крикнул вслед солдатам, чтобы переждали день в лесу, а ночью шли, а то опять нарвутся на пост.

***

В первых числах ноября до казаков дошел слух о свержении Временного правительства и захвате власти в Петрограде большевиками. Многие радовались, ожидая окончания войны. Фронт рушился. Если в октябре уходили единицами, то теперь с позиций снимались роты, батальоны, полки. Уходили, убив офицеров, захватив оружие и полковое имущество. В этой обстановке бессмысленно было держать 12-й полк для задержания дезертиров. Он был переведен на позиции с целью устранения дыр и прорех, образовавшихся после массового дезертирства. Через Украину полк был отправлен на Дон. Большевики пытались разоружить казаков, но те ответили, что едут бить своих буржуев и Каледина, и с оружием не расстались. Однако позднее большую часть полка все же обезоружили. Казаки добрались до Миллерова, а затем до хутора Каргин. Там продали трофеи, разделили денежное довольствие и отправились по домам.