История России 29 страница

Концентрация власти внутри партии совпадает с концентрацией власти в государственных органах: одни и те же люди управляют делами партии и го­сударства. На VIII съезде РКП(б) в марте 1919 г. принимается решение: «РКП(б) должна завоевать для себя безраздельное политическое господство в Советах и фактический контроль над всей их работой». Право принятия всех основных политических решений переходило к партийным органам.

Постепенно высшая власть от ЦК стала переходить к Политбюро, которое подчинило своему влиянию СНК и другие высшие государственные органы. Борьба за власть теперь могла осуществляться лишь в самой правящей партии.

Следующим шагом стала ликвидация любой возможной оппозиции внут­ри партии. Ее отдельные группы — «рабочая оппозиция» под руководством А. Шляпникова, «демократические центристы» во главе с Т. Сопроновым, «ле­вые коммунисты» Н. Бухарина — неоднократно выступали против руководства РКП(б) по различным вопросам: о Брестском мире, об отношении к кресть­янству, о принципах организации РККА, о «трудовых армиях», о внутрипар­тийной дисциплине. Оппозиция часто выступала против принципов демо­кратического централизма в партии и в государственном управлении (на VIII партконференции в декабре 1919 г.), против принципов «военного ком­мунизма» и бюрократизации.

В начале 1920 г. оппозиционные настроения возникли в руководстве ВСНХ. В то же время утвердилась концепция милитаризации труда, промыш­ленности и транспорта (JI. Троцкий), которая сводилась к следующему:

— милитаризацию труда должны осуществлять профсоюзы;

— хозяйственные задачи следует рассматривать как военные;

— перемещение рабочей силы необходимо осуществлять наподобие пере­броски войск на войне.

По плану Троцкого, сначала нужно было восстановить транспорт и запа­сы сырья, затем наладить производство оборудования для тяжелой промыш­ленности и только потом — производство потребительских товаров.

Против плана Троцкого выступили руководители ВСНХ А. Рыков и В. Ми­лютин. В ноябре 1920 г. на пленуме ВЦСПС против Троцкого выступил лидер профсоюзов М. Томский. Развернулась дискуссия о профсоюзах.

В партийной программе 1919 г. профсоюзам отводилась роль центра по управлению народным хозяйством. Троцкий полагал, что профсоюзы превра­тятся в аппараты рабочего государства, произойдет сращивание профсоюзных и советских органов.

Противоположную точку зрения отстаивала «рабочая оппозиция», состо­явшая из профсоюзных функционеров, требовавших, чтобы профсоюзы осу­ществляли управление хозяйством на всех уровнях. Согласно компромисс­ной позиции профсоюзам отводилась роль «школы народно-хозяйственного управления».

В марте 1921 г. проходил X съезд РКП(б). Наряду с другими решениями одним из важнейших стал принятый съездом запрет на образование внутри­партийных оппозиций, фракций. Провозглашен принцип партийного полити­ческого единства. На VIII партконференции в конце 1919 г. принят новый Ус­тав партии. Господствующим в управлении государством стал принцип «де­мократического централизма», утвердились иерархическая структура партии и жесткая дисциплина.

Образованная в сентябре 1920 г. Центральная контрольная комиссия (ЦКК) получила право исключать из партии руководителей за организацию фракци­онной деятельности.

Таким образом, начинается формирование авторитарного политического режима. Авторитаризм отличается строго иерархической структурой власти, не допускающей никакой политической оппозиции, при наличии, однако, разнообразных форм собственности в экономике. Отсюда внутренняя проти­воречивость авторитарных режимов, которая приводит к тому, что их разви­тие идет либо к постепенной демократизации политической сферы и право­вому обществу, либо происходит огосударствление экономики с дальнейшим ужесточением контроля со стороны государства над политикой, идеологией и личной жизнью граждан, в результате чего складывается тоталитарное об­щество.

Авторитарный политический режим 20-х гг. мог быть эффективным лишь при безусловном авторитете вышестоящих инстанций по отношению к ни­жестоящим, при беспрекословном выполнении «периферией» четких, не­противоречивых директив «центра». Между тем в 20-е гг. народное хозяйство в своей основе продолжало оставаться рыночным, неустойчивым, социаль­ная структура общества оставалась пестрой. Импульсы от кризисных сбоев в работе экономического механизма по цепи экономика — госсектор — госу­дарство — партия, а также наличие в составе партии представителей различ­ных социальных групп приводили к появлению в партийном руководстве разногласий по стратегическим и тактическим вопросам политики в годы нэпа. Разногласия выражались в формировании определенных группировок, течений в партии, борьба между которыми способна была парализовать авто­ритарный режим.

Таким образом, возникало противоречие между политическим авторита­ризмом и плюралистической экономикой. Противоречие снижалось присут­ствием на вершине партийно-государственной пирамиды «харизматическо­го лидера — Ленина, перед которым склоняли головы самые амбициозные большевистские вожди: Зиновьев, Сталин, Троцкий. Ленин служил своеоб­разным компенсатором отсутствия демократического механизма принятия решений, учета прав меньшинства. Опираясь на свой непререкаемый автори­тет, Ленин добивался либо согласия противоборствующих сторон, интегри­руя различные точки зрения, либо победы над оппозицией, и таким образом проводил достаточно последовательный политический курс.

Положение резко начало меняться во время болезни Ленина в 1922—1923 гг., когда дела в высшем руководстве стали вершиться Сталиным и его союзниками. Складывалась парадоксальная ситуация: авторитарный режим без авторитарно­го вождя, монопольно правящая партия в социально и экономически неодно­родном обществе.

Объективно было возможно двоякое развитие событий. Либо отмена ре­шения X съезда о запрете фракций, переход к социал-демократической моде­ли партии (допускавшей сосуществование различных официально признан­ных течений, платформ) и к плюралистическому общественному устройству, либо выдвижение нового вождя. Однако, учитывая то обстоятельство, что большевизм сформировался в непримиримой борьбе с российским вариан­том социал-демократии — меньшевизмом, переход его лидеров на социал-демократические позиции был маловероятен. Выдвинуть же нового вождя мешали политические амбиции большевистских «олигархов».

В сложившихся условиях («без Ленина») реальная власть в партии и госу­дарстве могла принадлежать лишь той группировке, которая была способна контролировать партийный аппарат. Следовательно, та или иная фракция, для того чтобы утвердить свою позицию, должна была овладеть партаппара­том. С другой стороны, в условиях переплетения партийной, государствен­ной, хозяйственной власти борьба претендентов за лидерство неизбежно принимала форму соперничества конкурирующих социально-экономиче­ских программ, выдвигавшихся, как правило, в периоды сбоев нэповского хозяйственного механизма. На ход внутрипартийной борьбы влияла и личная неприязнь некоторых членов большевистской верхушки друг к другу (прежде всего Троцкого и Сталина). Все это придавало внутрипартийным дискуссиям крайнюю ожесточенность.

Борьба между вождями за политическую власть шла в годы нэпа в форме соперничества между различными течениями в партии: правыми, левыми и центром. В социально-экономической области «левые» (лидером которых считался Троцкий) стояли за усиление планового руководства госсектором, за более быстрые темпы развития промышленности, за увеличение налогообло­жения зажиточных слоев деревни. «Правые» (лидер — Бухарин), наоборот,

выступали за умеренное плановое вмешательство в экономику, несколько меньшие темпы индустриализации и умеренное «обложение» деревенской верхушки. «Центр» (в лице Сталина) лавировал между «левым» и «правым» полюсами в зависимости от политической конъюнктуры и ситуации в стране.

Открытая фракционная борьба в руководстве большевиков началась в 1923 г. Она обострилась в связи с тяжелой болезнью, а затем и смертью Ле­нина в январе 1924 г. На характер внутрипартийных дискуссий оказали влияние:

проблемы в области экономики, сопровождавшиеся стачками рабочих;

личные взаимоотношения, соперничество политических верхов в борь­бе за власть;

различные представления о путях развития страны.

Выявились две основные группировки. Одну из них возглавлял член По­литбюро, Председатель РВС, нарком по военным и морским делам Троцкий, а другую — «тройка» членов Политбюро: Сталин, Зиновьев и Каменев.

Троцкого поддерживали многие представители «старой партийной гвар­дии», недовольные ростом бюрократизма, засильем партаппарата («секретар­ской иерархии») и ошибками в экономической политике. (В результате взвинчивания цен на промышленные товары в 1923 г. разразился первый кризис нэпа, «кризис сбыта».) В октябре 1923—январе 1924 г. возникла пер­вая дискуссия, начатая Троцким. Свою позицию он обосновал в статье «Но­вый курс». В ней он атаковал Каменева и Зиновьева, напоминая об их позиции осенью 1917 г. Новый идеологический спор завершился оргвыводами: сняти­ем Троцкого с постов наркома по военным и морским делам и Председателя Реввоенсовета в январе 1925 г. (его заменил М. В. Фрунзе). Своеобразным ма­нифестом группы, получившей с подачи Зиновьева официальное наименова­ние «троцкистской оппозиции», стало последовавшее вскоре обращение в ЦК 46-ти известных партийных деятелей (В. А. Антонова-Овсеенко, А. Г. Белобородова, А. С. Бубнова, Е. А. Преображенского, Г. Л. Пятакова, Т. В. Сапро­нова, Л. П. Серебрякова. И. Н. Смирнова и др.).

«Тройка» опиралась прежде всего на преданные кадры партийного аппа­рата. Для изоляции Троцкого и его сторонников в августе 1924 г. Сталин су­мел увеличить и организационно оформить свою фракцию в Политбюро в виде «семерки» (Бухарин, Зиновьев, Каменев, Рыков, Сталин, Томский, Куй­бышев). Была развернута пропаганда, в которой эффективно использовался ярлык «троцкизма» как мелкобуржуазного течения в РКП(б) (сами авторы в него не верили). Главным же, что обеспечило победу Сталина, явилось устой­чивое большинство в партаппарате и пассивность рядовых большевиков. В результате оппозиция потерпела поражение уже на октябрьском (1923 г.) пленуме ЦК, а затем, в 1924 г., — на XII конференции и XIII съезде партии.

Ради удержания власти в своих руках партийно-политическое руковод­ство было вынуждено предпринять новый экономический и политический маневр. К этому его подвигнули следующие обстоятельства:

неурожай 1924 г.;

нарастание товарного голода;

исчерпание ресурсов восстановления промышленности;

застой в сельском хозяйстве;

попытки политической организации крестьянства;

восстание в Грузии.

Стремление повысить товарность сельского хозяйства, считаться с зако­нами товарно-денежного рынка привело к серьезным изменениям во взгля­дах теоретика партии Н. И. Бухарина и практиков, хозяйственных и партий­ных руководителей, таких как Ф. Э. Дзержинский (Председатель ВСНХ), А. Г. Червяков (председатель ЦИК Белоруссии) и др. Они допускали возмож­ность строительства социализма на основе экономического сотрудничества государственной крупной промышленности и мелкого крестьянского хозяй­ства; наличие капиталистических отношений не считалось главной угрозой социалистическим целям партийно-государственной власти.

Политика, разработанная в конце 1924—начале 1925 г., была направлена на либерализацию режима и предусматривала оживление деятельности Сове­тов, демократизацию работы органов власти, борьбу с административным произволом. Были сняты ограничения, препятствующие росту крестьянских хозяйств, отменены репрессивные меры против частной торговли, кустари и ремесленники получили налоговые льготы. Начал проводиться курс на при­влечение частного капитала, поощрение накоплений в крестьянских хозяй­ствах. Этот курс, горячими приверженцами которого были «правые» (Буха­рин, Рыков, Калинин), был поддержан Сталиным, перешедшим в 1925 г. из нейтрального центра на правый фланг.

Однако против данного курса выступили Зиновьев и Каменев, которых поддержали Крупская и Сокольников. Они опасались усиления власти Стали­на. Возражения вызвала у них и сталинская идея строительства социализма в одной стране. Весной 1925 г. эта «четверка» направила в Политбюро ряд за­явлений с протестом против теоретических новаций Сталина—Бухарина, правого крена, взятого руководством партии. Выступления «четверки» поло­жили начало формированию в 1925 г. «новой оппозиции», они раскололи ста­линскую «семерку» и нарушили расстановку сил в верхах. Однако фракци­онная дисциплина «семерки», заставлявшая до поры до времени молчать Зи­новьева и Каменева, позволила Сталину подготовиться и в конце 1925 г. открыто приступить к ликвидации очередных «несогласных», расчищая путь к авторитарной власти в партии. К тому же Троцкий и его сторонники заняли в дискуссии 1925 г. выжидательную, пассивную позицию.

Апогей дискуссии, развернувшейся между сталинским «большинством» ЦК и зиновьевской «новой оппозицией» в конце 1925—начале 1926 г., пришел­ся на XIV съезд ВКП(б) (декабрь 1925 г.).

Требования оппозиции:

1. Оппозиция указывала на «недооценку кулацкой опасности», обвиняла Бухарина в «правом уклоне», ратовала за первоочередное развитие тяжелой промышленности.

На этом съезде РКП(б) была переименована в ВКП(б) — Всесоюзную Коммунис­тическую партию (большевиков)..

Выступление «новой оппозиции» против теории строительства социа­лизма в одной стране показало необходимость пересмотра многих понятий, ибо идея строительства социализма в одной стране, безусловно, должна отли­чаться от прежних представлений о социализме, связанных с европейской или мировой революцией.

Оппозиционеры поставили вопрос о характере государственных пред­приятий, указав, что те не являются последовательно социалистическими. Г. Я. Сокольников, нарком финансов, подчеркивал, что нужно несколько лет на превращение государственно-социалистических организаций в подлинно социалистические; Каменев указал на возможность участия рабочих в при­былях предприятий.

Оппозиция требовала сместить Сталина с поста Генерального секре­таря ЦК, который он занимал с апреля 1922 г.

Обе стороны использовали аппаратные методы борьбы, но уже этот съезд продемонстрировал новый образ генерального секретаря (первого секрета­ря), стоящего над правыми и левыми, выступающего в роли верховного ар­битра, хранителя «заветов» Ленина.

К середине 20-х гг. Сталин окончательно выработал свой метод борьбы с оппонентами, выражавшийся в опоре на закулисные действия преданных вождю партийных функционеров, в расколе оппозиционных сил, отсечении от «большинства» недовольных, в широком использовании центрального пропагандистского аппарата, а также органов ОГПУ. Дискуссии в связи с этим стали терять характер обсуждения альтернативных вариантов партий­ной политики. На XIV съезде ВКП(б), говоря о выступлении Сокольникова, Сталин впервые определил две линии — «наша» и «не наша». Этот стереотип стал активно использоваться в борьбе с оппозицией. С 1925 г. обязательным ритуалом партийных съездов стали шумные славословия в адрес Сталина.

В 1926 г. серьезные сдвиги в расстановке сил «наверху» заставили оппози­цию отбросить внутренние разногласия и выступить объединенным блоком. В мае-июне 1927 г. появилось «Заявление 83-х», которое собрало в то время около 1,5 тыс. подписей представителей «старой ленинской гвардии». Под этим заявлением стояли подписи сторонников Троцкого по оппозиции 1923— 1924 гг. и сторонников Зиновьева и Каменева по оппозиции 1925—1926 гг. Их сближала общая цель — стремление изменить внутрипартийный режим.

Это был блок с весьма разноречивой платформой, в котором были и сто­ронники диктатуры промышленности (Ю. Л. Пятаков) и сторонники эко­номического регулирования сложных процессов (Г. Я. Сокольников), твер­дые сторонники диктатуры пролетариата (Г. Е. Зиновьев, Л. Д. Троцкий) и люди, допускавшие возможность перехода к многопартийности (Я. А. Оссовский).

Поскольку партийно-государственный аппарат препятствовал оппозиции в создании легальной фракции, она была вынуждена использовать знакомые по дореволюционным временам методы нелегальной работы: создание коор­динационного центра, собственных каналов распространения информации, выпуск заявлений, листовок, устройство конспиративных собраний.

Вынужденное использование оппозицией нелегальных методов работы и прямые провокации ОГПУ дали Сталину повод для усиления карательных мер в отношении «объединенной» оппозиции. Попытка оппозиции выйти на юбилейную ноябрьскую демонстрацию 1927 г. под своими лозунгами приве­ла к тому, что специальным постановлением ЦК ВКП(б) от 14 ноября 1927 г. Троцкий и Зиновьев были исключены из партии. Одновременно из ЦК и ЦКК исключены Каменев, Смилга, Евдокимов, Раковский, Муралов и ряд других видных большевиков.

В декабре 1927 г. XV съезд ВКП(б) исключил из партии около 100 актив­ных деятелей оппозиции. Затем они были высланы из Москвы в отдаленные города (а позже — репрессированы). Троцкого сослали в Алма-Ату, откуда в начале 1929 г. выслали в Турцию, а 20 августа 1940 г. он был убит агентом советских спецслужб в Мексике. Одновременно на местах (в регионах) шло исключение из партии рядовых сторонников оппозиции.

Острые политические дискуссии внутри партии угрожали ее единству и ослабляли позиции ее руководства. Постепенно происходит консолидация системы, при которой любые оппозиционные и инакомыслящие элементы в ней подавляются. В 20-е гг. в СССР окончательно оформилась однопартий­ная политическая система.

Альтернативы развития советского общества в конце 20-х гг. Первоначаль­но партийно-государственным руководством СССР была выдвинута и обо­снована стратегия индустриализации страны на основе нэпа.

Основные идеи по составлению первого пятилетнего плана развития на­родного хозяйства, единогласно принятые XV съездом ВКП(б) (декабрь 1927 г.), заключались в необходимости ускоренного, но сбалансированного развития народного хозяйства: оптимального сочетания фондов накопле­ния и потребления, темпов роста тяжелой и легкой индустрии и сельского хозяйства.

В конце 20-х гг. формируются основные стратегии экономического развития страны. Первая из них была связана с именами Н. И. Бухарина (члена Политбю­ро с 1924 г., главного редактора «Правды» в 1917—1929 гг.), А. И. Рыкова (члена Политбюро с 1924 г., Председателя Совнаркома в 1924—1930 гг.), М. П. Томско­го (члена Политбюро с 1924 г., Председателя ВЦСПС в 1919—1929 гг.).

Основные положения программы:

Всемерное развитие кооперации, развертывание крупных коллектив­ных хозяйств в зерновых районах.

Индустриализация сельского хозяйства (создание небольших пред­приятий по переработке сельхозпродукции в деревне).

Основа аграрного сектора — индивидуальные крестьянские хозяйства.

Непризнание пути повышения промышленных или резкого снижения сельскохозяйственных цен, усиления налогов с крестьянства.

Понимание пятилетнего плана как прогноза основных тенденций в развитии экономики с неизбежными поправками в будущем.

Это была стратегия регулируемого рынка с обязательным использованием товарно-денежных отношений, сбалансированного развития индустриального

и аграрного секторов в экономике и преодоления диспропорций экономическими методами («американский вариант» развития).

В работах крупнейших экономистов того времени Я. Д. Кондратьева, А. В. Чаянова, Л. Я. Юровского формулировались идеи собственного видения путей развития страны, выдвигались предложения о развитии товарно-со­циалистической системы хозяйства, об экономическом равновесии. Они указывали, что если план создается вопреки рынку, тогда торговлю за деньги нужно заменить распределением по нарядам, карточкам. Бухарин резко воз­ражал против предложений экономистов «народнического типа» о значи­тельном снижении темпов индустриализации, повышении закупочных цен на хлеб и поощрении крепких хозяйств. Он назвал эти предложения откро­венно кулацкой программой.

Сторонниками другого пути были И. В. Сталин (член Политбюро с 1919 г., секретарь ЦК ВКП(б) с 1922 г.), В. В. Куйбышев (Председатель Центральной контрольной комиссии с 1923 г., Председатель ВСНХ с 1926 г., член Политбю­ро с 1927 г.), В. М. Молотов (секретарь ЦК с 1921 г., член Политбюро с 1926 г., Председатель Совнаркома с 1930 г.) и другие руководители.

Основные положения программы:

Форсированное развитие тяжелой промышленности за счет напряже­ния всей хозяйственной системы, перекачки средств из «второстепенных» отраслей (из сельского хозяйства и легкой промышленности).

После модернизации тяжелой индустрии — техническое перевооруже­ние временно «ущемленных» сельского хозяйства и легкой промышленности.

Коллективизация деревни (как источник индустриализации).

Утверждение неизбежности обострения классовой борьбы.

Сталинская модель — это вариант скачкообразного развития («русский ва­риант», по терминологии Бухарина), основанный на максимальной концентра­ции ресурсов на основном направлении — в тяжелой индустрии. Это означало курс на укрепление партийно-государственной системы, готовность на зна­чительные жертвы ради достижения «светлого будущего». Каждая из групп имела свою социальную и политическую базу. Группу Бухарина поддерживала часть партийной интеллигенции, хозяйственников, квалифицированных ра­бочих и крестьян. Они осознавали бесперспективность командно-бюрократи­ческих методов, искали пути превращения промышленного рабочего в реаль­ного хозяина на предприятии, выступали против авторитарного режима влас­ти. Но большинство членов партии выступило на стороне Сталина. Партийная и государственная бюрократия не хотела расставаться с рычагами власти.

Определенное время позиции Бухарина и Сталина сосуществовали, отра­зившись в документах XV съезда ВКП(б). Началом столкновения стал «хлеб­ный кризис» 1927—1928 гг. Проявления «хлебного кризиса»:

• сокращение хлебозаготовок, вызванное отсутствием на рынке про­мышленных товаров и снижением заготовительных цен на хлеб;

• гибель озимых хлебов на Украине, Северном Кавказе, в Крыму из-за неблагоприятных метеорологических условий. Под угрозой оказались снаб­жение городов, армии, экспортно-импортный план.

Первые открытые расхождения проявились между Сталиным и Бухари­ным в оценке причин возникновения хлебозаготовительных трудностей. Объективные корни кризиса Сталин видел в недостаточном темпе развития индустрии, порождавшем товарный голод, и в мелкокрестьянском хозяйстве, по природе своем не способном обеспечить потребности растущей промыш­ленности. Он подчеркивал классовый аспект: кулак-эксплуататор саботирует хлебозаготовки.

В представлении Бухарина кризис был вызван в первую очередь субъектив­ными причинами. Не был вовремя создан резервный фонд промтоваров, рост денежных доходов деревни не был сбалансирован налогами, что обострило то­варный голод, уменьшило предложение агропродукции; было установлено не­выгодное для производителей хлеба соотношение закупочных цен.

По-разному ими виделись пути выхода из кризиса:

Сталин акцентировал внимание на необходимости ускорения производ­ственного кооперирования деревни;

Бухарин же выдвинул на первый план задачу нормализации рынка. Кол­лективизация мыслилась им как второстепенная задача.

Осенью 1928 г. группа Сталина начала борьбу с правым уклоном в партии. Открытое столкновение двух концепций произошло в начале 1929 г. На исход дискуссии повлияли контроль Сталина над партаппаратом, ОГПУ, а также простота, доступность и «коммунистическая привлекательность» (прибли­женность к социалистическому идеалу) его курса для партии, рабочих и бед­ного крестьянства, недовольных нэпом и его «гримасами». Объединенный Пленум ЦК и ЦИК (апрель 1929 г.) и XVI партконференция (апрель 1929 г.) осудили «правый» уклон. Таким образом, 1929 г. стал завершением поворота к курсу «большого скачка».

Возможно ли было в тех условиях осуществление экономической моде­ли, предложенной Бухариным? По мнению М. М. Горинова, А. А. Горского, А. А. Данилова и других исследователей, приходится признать, что, во-пер­вых, в России отсутствовал один из важнейших элементов «американской модели» — массированный приток иностранного капитала.

Во-вторых, в США вовсе не довлел идеологический фактор, блокировав­ший в России развитие частного сектора в торговле и мелкой промышленно­сти, крупного хозяйства в деревне и перелив капиталов в индустрию.

В-третьих, по мнению Бухарина, одним из важнейших просчетов было установление неблагоприятных закупочных цен для хлебопроизводителей.

В-четвертых, крупное товарное хозяйство способно успешно функциони­ровать и при незначительно пониженных закупочных ценах. Но на кулака Бухарин призывал «форсированно наступать». Средств же для стимулирования добровольного перехода крестьянства к крупному коллективному товарному хозяйству (кредитов, техники и др.) у государства не было.

В целом острая нехватка капитала и курс на ускоренное создание индуст­риальной автократической системы (стратегия построения социализма в од­ной стране, принятая в 1925 г.) делали невозможным сбалансированное разви­тие тяжелой и легкой промышленности, быструю ликвидацию товарного голо-

да, преимущественно рыночную форму связи промышленности и индивиду­ального крестьянского хозяйства.

На ноябрьском (1929 г.) Пленуме ЦК Бухарин, Рыков, Томский заявили о снятии разногласий. Более того, в феврале 1930 г. именно Бухарин дал теоре­тическое обоснование новой концепции коллективизации: сначала обобществ­ление производства, потом новая техника, а не наоборот, как он считал до 1929 г. Эта концепция мыслилась Бухариным как конкретизация ленинского курса на инверсионное (перевернутое) развитие. В октябре 1917 г. большеви­ки, опираясь на минимум материальных предпосылок для социализма, сна­чала взяли власть, а потом стали подводить под нее соответствующую мате­риальную основу. В 1929—1930 гг. они сначала внедрили в деревне новые про­изводственные отношения, а потом стали подводить под них техническую базу.

Таким образом, поражение сторонников Бухарина было вызвано не толь­ко субъективными причинами — политической волей Сталина, его искусными интригами, стремлением к единоличному лидерству, но и объективными: об­щим состоянием экономического развития страны. Это означало снятие по­следних препятствий форсированной индустриализации и оформление тота­литарного режима.

Формирование тоталитарного режима. Политические процессы 20—30-х гг. Современные исследователи по-разному оценивают характер изменений, произошедших в политической системе советского государства в 20—30-е гг. Большинство называют это время победой командно-административной бю­рократической системы, соединением бонапартизма и цезаризма при опоре на партийно-советский аппарат, вводят термин «тоталитаризм» при харак­теристике всей системы в целом (В. С. Измозик). Под «бонапартизмом» в дан­ном случае понимают политику сочетания твердой власти, опирающейся на политико-бюрократический аппарат. «Цезаризм» — концентрация власти в руках признанного вождя. Под «тоталитаризмом» понимается контроль го­сударства над всеми сферами жизни общества (Н. В. Старикова).

Термин «тоталитаризм» был введен в политический лексикон итальян­скими либералами для обозначения фашистской диктатуры в Италии. Тота­литарные режимы исследователи видели как в фашизме, так и в социализме (Дж. Амендола, X. Ортега-и-Гассет). После Второй мировой войны концеп­цию тоталитаризма стали активно разрабатывать X. Аренд, К. Фридрих, 3. Бжезинский и др.

В литературе были выделены признаки тоталитаризма, сохраняющие свою теоретическую значимость до настоящего времени:

• система официальной идеологии;

• однопартийная система;

• монополия на средства массовой информации;

• тотальная система полицейского контроля;

• монополия на средства вооруженной борьбы.

В современной литературе по истории России применяется термин «ста­линский тоталитаризм» или его синоним — «сталинизм». Сущность этого по­нятия раскрывается в двух контекстах:

1.синоним личного диктаторства и тирании, нарушение прав человека, использование крайних форм принуждения личности во имя достижения утопических идеалов и всемерного укрепления режима личной власти Ста­лина;

2. тоталитарная разновидность социализма, длительный период в жизни и истории советского общества, в течение которого наиболее полно прояви­лись основные сталинские модели развития общества.

1) В области экономики:

полное подчинение производителя государству;

фактическое присвоение государством средств производства и полного контроля над рабочей силой;

государственное регулирование рабочего дня, заработной платы;

фактический запрет забастовок;

милитаризация экономики;

государственное регулирование имущественных отношений.

В политической сфере:

насильственное установление однопартийной политической системы;

неограниченная власть партии в государстве;

уничтожение политических оппонентов (как в лице других партий, так и в рамках правящей элиты);

культ личности вождя;

сращивание партийного и государственного аппарата;

создание системы официальных (огосударствленных) массовых орга­низаций; неспособность общественных организаций к кардинальным изме­нениям;

мощный репрессивный аппарат; опора на армию и карательные органы.

В духовной жизни:

превращение партийной идеологии в государственную;

полный государственный контроль над средствами массовой инфор­мации;

партийно-государственный контроль над системой идеологизирован­ного образования;