Первая попытка макростабилизации в России (1992 г.)
Макроэкономическая, а точнее, финансовая стабилизация в ходе российских реформ была в целом достигнута с третьей попытки. Первая попытка была предпринята в 1992 г. и продолжалась примерно 3–4 месяца. Вторая – пришлась на лето – осень 1993 г. Третья – началась в 1994 г. после "черного вторника" 11 октября и закончилась, можно считать успешно, в 1996 г., когда потребительские цены выросли за год всего на 21,8%. Первая попытка в условиях России 1992 г. была практически наверняка обречена на неудачу. Цены после либерализации уже в январе рванули на 249%. Цены на нефть сразу были повышены в 5 раз, задав начальную ступеньку роста для цен производителей. Одновременно было изъято 50% оборотных средств предприятий. Бюджетная политика была предельно жесткой. Доходы формировались уже по новой налоговой системе. НДС должен был дать 30% доходов, доходы от внешнеэкономической деятельности – 44%, налог на прибыль – 13% доходов консолидированного бюджета. Все эти доходы включали сеньораж (инфляционный налог), в то же время автоматическая индексация расходов не предусматривалась. Допущено было авансовое изъятие налоговых платежей. Резко сокращены расходы на оборону (до 4% ВВП) и на инвестиции (до 2,8%). Уточненный вариант бюджета на первый квартал, утвержденный Верховным Советом, предусматривал дефицит республиканского бюджета в 64,7 млрд. руб. (5,8% прогнозного ВВП). Фактически по консолидированному бюджету за три месяца оказалось: доходы – 350 млрд. руб.; расходы – 357 млрд. руб. Дефицит республиканского бюджета составил 50,5 млрд. руб. (3,8% ВВП) – с учетом расходов, запланированных на март, но профинансированных в апреле. Если же этого не считать, то дефицит в первом квартале составил 2% ВВП. Из-за недопоступления доходов плановые расходы были профинансированы на 75%, в том числе капитальные вложения – на 58%, социальные мероприятия – на б2%*. В целом это была варварская операция, но оправданная, хотя удержаться на нахально захваченных позициях было невозможно. * Синельников С.Г. Бюджетный кризис в России. 1985–1995 гг. М.: Евразия, 1995. С. 98.
Денежная масса (М2) росла с января по июнь весьма умеренными темпами, но с июля резьба была сорвана. В Центробанке "плохого" Г. Матюхина сменил еще "более хороший" и уж, во всяком случае, абсолютно опытный В. Геращенко. Он произвел всеобщий взаимозачет и стал спасать отечественную промышленность. Итог, весьма выразительный, приведен в табл. 10.4.
Таблица 10.4. Стабилизация – первая попытка (прирост, % к предыдущему месяцу)
* Индекс потребительских цен. ** Промышленная продукция взята, поскольку до 1995 г. нет помесячных данных о ВВП, да и вообще эти данные не очень точны.
Комментарий. Первые три месяца 1992 г. динамику цен определяла их либерализация. М2 рос почти тем же темпом, что в конце 1991 г., – несколько выше. В этом и сказывался эффект ограничительной денежной политики. В апреле – мае ограничение роста денежной массы привело к снижению инфляции до показателей, сопоставимых с ростом М2. Одновременно росли неплатежи, заполняя разрыв между динамикой цен и М2. С мая–июня ускорился спад в промышленности, впрочем, не достигая показателей конца предыдущего года. Либерализация цен и попытка удержать денежную массу в рамках, позволяющих не допустить гиперинфляции, произвели русский вариант шоковой терапии. Хотя авторы не хотят в этом признаваться, считают, что никакого шока не было, что им не дали довести дело до конца (это соответствует действительности), но шок, конечно, был, и весьма сильный. Их оппоненты говорят, что был шок без терапии. Но и терапия была, раз появились товары. Резко упали реальные доходы населения, растаяли сбережения, про которые все думали, что они есть. С марта развернулся и стал набирать темпы кризис неплатежей. У многих промышленников и аграриев складывалось впечатление, что правительство Гайдара, непонятно по чьему наущению преднамеренно разрушает национальную экономику. Набирало силу противостояние Правительства и Верховного Совета. Давление в марте–апреле достигло уровня, при котором Правительство стало понемногу сдавать позиции. С приходом Геращенко в Центробанк первая попытка финансовой стабилизации была окончательно сорвана. Но уже в апреле, по данным Я. Ростовского*, стала быстро расти денежная база. В июле – августе резко подскочили темпы роста М2 (до 25–30% в месяц). Понадобилось четыре месяца, чтобы близкие к этим темпы набрала инфляция. С декабря ее темп превысил темп роста М2. В промышленности же с ускорением роста М2 спад стал сокращаться практически сразу. С декабря по февраль наблюдалась даже стабилизация, но на фоне 25%-й месячной инфляции. * Ростовский Я. Макроэкономическая нестабильность в посткоммунистических странах. М.: Московская школа политических исследований, 1997. С. 216.
Таким образом, связь денежной, массы и инфляции четко подтвердилась: опыт показал, что ограничение М2 позволяет снизить рост цен, и наоборот. В то же время быстрый рост М2, приводя к росту инфляции, позволяет в лучшем случае снизить темпы спада производства или максимум на время стабилизировать его уровень. За год М2 вырос в 6,68 раза, т.е. намного меньше, чем цены (22,6 раза). Надо учесть при этом инфляционный навес, снятый лишь к середине года, первоначальный январский скачок цен и, конечно, рост неплатежей. Последние ослабляли эффект ограничительной денежной политики. Был еще один немаловажный фактор – существовавшая рублевая зона, в которой 15 национальных банков самостоятельно производили эмиссию, а от ЦБ требовали во имя дружбы и сохранения СНГ давать так называемые технические кредиты и снабжать наличностью. Чтобы сладить с инфляцией, надо было разграничить денежные системы бывших союзных республик – болезненный акт, вызывавший обвинения в дальнейшей дезинтеграции Содружества. Этот шаг был сделан в середине 1992 г. по инициативе Е. Гайдара: в ЦБ были открыты корреспондентские счета для национальных банков стран СНГ.
По воспоминаниям самого Е. Т. Гайдара и С.М. Игнатьева, в то время заместителя Председателя ЦБ России, последний вместе с Д. В. Тулиным за один день подготовили проект Указа Президента об открытии в ЦБ корреспондентских счетов для национальных банков стран СНГ и проведении всех операций только через эти корсчета. Через день Указ был подписан Б.Н. Ельциным, тогда такое было возможно. Затем Л.М. Алякина, специалист ЦБ, накануне заявлявшая, что реализовать идею (корсчетов технически невозможно, придумала всю технологию работы с ними. Технические кредиты странам СНГ были прекращены. А окончательно разделение денежных систем произошло в августе 1993 г. после известной "денежной реформы" В.В. Геращенко. Тогда граждан России за три дня принудили обменять их дензнаки. Недовольства было много. Но сейчас видно: шаг был оправдан, он соответствовал логике событий. Важный урок, хотя и довольно банальный: одни и те же люди в разных обстоятельствах действуют по-разному, консерваторы могут сделать что-то полезное для реформ, а реформаторы– наоборот. Однозначные оценки людей и событий обычно неверны.
Если бы не внезапность шока и не его сила, если бы не политическое давление, первая попытка стабилизации могла бы продлиться до осени 1992 г., а рост цен за год был бы в 1,5–2 раза меньше. Тем не менее удержать успех с первого раза вряд ли было возможно. Я полагаю такой исход неизбежным из-за совершенной неподготовленности экономики и общества к столь дерзкой операции, из-за диких диспропорций, которые сразу дали о себе знать, но которые никак нельзя было устранить в короткие сроки. Даже разрушение требовало времени. Это, однако, не означает, что попытку не надо было предпринимать. Вероятней всего результаты были бы лучше, если бы удалось дольше выдержать жесткую денежную политику, если бы на пост главного банкира не пришел тогда В. В. Геращенко. Но не одно, так другое все равно первую попытку сорвало бы. Тем более что первый год скорей денежная масса тянулась за инфляцией. Стремление же унять последнюю одной рестриктивной денежной политикой привело прежде всего к росту неплатежей, демонетизации экономики, которые, в свою очередь, вели к формированию специфической и достаточно устойчивой адаптивной модели переходной экономики, избавиться от которой потом оказалось тем трудней, чем дольше она существовала.
10.4 Вторая попытка (1993–1994 гг.)
Вторая попытка была предпринята летом–осенью 1993 г. В начале года из Правительства ушел Е. Гайдар, ослабление денежной политики его не спасло. Правда, не спасло и экономику, только чуть затормозило темпы спада. В правительство В. Черномырдина в качестве вице-премьера и министра финансов пришел Б. Федоров, декларировавший умеренную денежную политику, без шока, но одновременно начавший упорную борьбу с В. Геращенко. В конце лета в Правительстве снова появился Гайдар, и вместе с Федоровым они стали закручивать бюджетные гайки. В то же время Геращенко отчасти внял призывам Правительства и брани Федорова в его адрес. Осенью на 20% был секвестрован бюджет. Картину 1993 г. показывают данные табл. 10.5.
Таблица 10.5. Стабилизация – вторая попытка (прирост, % к предыдущему месяцу)
Денежная база стала сильней ограничиваться с сентября, когда она выросла на 10,4% против 27,6% в августе. В итоге поджался агрегат М2. С ноября пошла на убыль инфляция. Исключая январь 1994 г., темп роста цен продолжал снижаться до августа (надо учесть сезонный фактор). Но с ноября 1993 г. заметно усилился спад производства: месячные показатели достигли 3,5– 4,1% падения к предыдущему месяцу. Такого не было и в 1992 г. В августе 1993 г. спад за предыдущие 12 месяцев составил 27,3%. В мае 1994 г. – 28,1% (рекорд), в марте и июне – 27,5%. С октября 1993 г. по май 1994 г. была выбрана почти половина всего спада промышленной продукции 1992-1998 гг. Политический итог был подведен еще в декабре 1993 г., когда после разгона Верховного Совета на парламентских выборах победу одержал В. Жириновский, Е. Гайдар и Б. Федоров ушли в отставку. Макроэкономика оказалась брошенной на В. Черномырдина и В. Геращенко, что не сулило ничего хорошего. Радикальные либералы типа А. Илларионова предрекали правительству скорый провал. Быстро росли неплатежи (см. табл. 10.6).
Таблица 10.6. Просроченная задолженность покупателей (в % к М2) предприятиям промышленности и строительства в 1993–1994 гг.
Источник: НекипеловАД. Очерки по экономике посткоммунизма. М., 1996. С. 294–295.
Нетрудно видеть, что именно в четвертом квартале 1993 г. и первом квартале 1994 г. произошел качественный скачок. Рестриктивная финансовая и денежная политика явно давала не только прямой эффект в виде снижения инфляции, но усиливала спад и толкала вверх неплатежи, с помощью которых производство старалось избежать еще более драматического и быстротечного падения, неизбежного в том случае, если бы предприятия производили только то, что можно продать за "живые" деньги. В течение 1994 г. вплоть до октября инфляция падала, тогда как денежная масса росла быстрее, чем цены. Позитивная динамика цен, а также то, что количество денег росло не быстрее, а даже чуть медленнее, чем в 1993 г., создали иллюзию, что так может продолжаться и дальше. Увеличились централизованные кредиты на посевную, на "северный завоз" и т.п. К этому добавилось, что в 1994 г. Центробанк проводил политику стабилизации, а точнее, неоправданного завышения курса рубля. Так, с января по август курс рубля к доллару снизился на 46,8%, а цены выросли на 61%. Импорт в долларах дешевел, обстановка на потребительских рынках казалась благоприятной для потребителя. Вроде все хорошо, хотя профессионалы должны были бить тревогу. Развязка наступила 11 октября 1994 г., в "черный вторник", когда курс рубля за один день упал почти на 30 процентных пунктов. Хотя по инициативе Совета безопасности во главе с О.И. Лобовым были начаты расследования этого факта на предмет выявления вредительства, в отставку были отправлены В. В. Геращенко, А.Н. Шохин, С.К. Дубинин (тогда и.о. министра финансов), на самом деле произошла просто корректировка, обусловленная накоплением предыдущих ошибок, прежде всего ослаблением денежной политики. Вторая попытка стабилизации завершилась, таким образом, уже в декабре 1993 г., а расплата за расслабленность и нерешительность наступила в октябре 1994 г. Пора было приступать к следующему заходу.
10.5 Третья попытка (1995–1997гг.)
Третья попытка началась приватным совещанием в Сочи, где отдыхал В.С. Черномырдин и где те же люди, что были вскоре отправлены в отставку, – А.Н. Шохин, С.К. Дубинин и др. приняли решение, рекомендованное МВФ: прекратить кредитование Центробанком бюджетного дефицита. После отставок на руководство финансово-экономическим блоком был поставлен А.Б. Чубайс, и.о. Председателя ЦБ России стала Т. В. Парамонова, которую только осенью 1995 г. после парламентских дебатов уже полноправно сменил вчерашний отставник С.К. Дубинин. В ноябре 1994 г. министром финансов стал В.Г. Пансков, министром экономики назначили меня. Итоги работы новой команды в 1995–1997 гг. приведены в табл. 10.7.
Таблица 10.7. Стабилизация – третья попытка (1995–1997 гг.) (прирост, % к предыдущему месяцу)
Денежная масса в 1995 г. выросла всего на 129,7%, инфляция на 131,4%, в 1996 г. – на 44,9 и на 21,8%. Это значит, что наконец в 1996 г. инфляция вошла в двухзначные показатели, а рост денежной массы (М2), который в 1992–1993 гг. отставал от динамики цен и играл прежде всего сдерживающую роль, в 1996 г. стал опережать инфляцию, не вызывая ее роста. Произошло это потому, что инфляционные ожидания снизились, снизилась скорость обращения денег, начался обратный процесс монетизации экономики. Решающий результат был достигнут в 1995 г. (см. табл. 10.8), в 1996 г. он просто проявился в отчетах.
Таблица 10.8. Общие итоги финансовой стабилизации (прирост, % к предыдущему году)
О третьем этапе стабилизации я могу говорить не только как свидетель, но и как прямой участник. Поэтому могу рассказать о некоторых эпизодах по живым впечатлениям.
|
