Постсоветский мир

Содержание

Содержание 1

Предисловие научных редакторов русского издания 7

Предисловие авторов к русскому изданию 12

Субъективизм и «наивный реализм» 13

Постсоветский мир 14

Благодарности 14

Вступительная статья 15

Предисловие авторов к английскому изданию 16

Благодарности 18

Глава 1. Введение* 19

Уроки и вызовы социальной психологии 19

Слабость индивидуальных различий 20

Власть ситуаций 21

Тонкости ситуаций 22

Предсказуемость человеческого поведения 23

Противоречие между уроками социальной психологии и опытом повседневной жизни 24

Три кита социальной психологии 25

Принцип ситуационизма 25

Принцип субъективной интерпретации (construal)* 27

Представление о напряженных системах 29

Предсказуемость и недетерминированность 32

Прогнозирование поведения специалистами в области социальных наук 32

Прогнозирование поведения обычными людьми 33

Проблема масштабности эффекта 35

Статистический критерий масштабности 36

Прагматический критерий масштабности 36

Критерий масштабности, основанный на ожиданиях 37

Обзор и общий план книги 38

Глава 2. Власть ситуации 40

Социальное влияние и групповые процессы 41

Давление в направлении единообразия в лабораторных экспериментах: «аутокинетические» исследования Шерифа и парадигма Эша 41

Парадигма «аутокинетического эффекта» Шерифа 41

Парадигма Эша 42

Беннингтонские исследования 46

Исследование Шерифом межгрупповой конкуренции и межгруппового конфликта 49

Факторы, препятствующие вмешательству свидетеля 51

Почему социальное влияние столь сильно? 54

Информационные аспекты социального влияния 54

Нормативная основа социального влияния 54

Социальное влияние и напряженные системы 55

Канальные факторы 56

О продаже облигаций военного займа 56

Время быть «добрым самаритянином» 57

Последствия незначительной уступки 59

Сведение воедино: Стэнли Милгрэм и обыденность зла 61

Глава 3. Субъективная интерпретация социальной реальности 66

Субъективистские подходы в объективном бихевиоризме 66

Относительность феноменов суждения и мотивации 68

Уровень адаптации 68

Эффекты соотнесения с контекстом 69

Сравнение с прошлым опытом 70

Социальное сравнение и относительная депривация 70

Некоторые неочевидные последствия влияния вознаграждения на мотивацию 71

Проблема субъективной интерпретации в социальной психологии 72

Соломон Эш и «объект суждения» 74

Интерпретация личностных свойств 75

Субъективная интерпретация и доверие к коммуникатору 76

Горячая приверженность (partisanship) и восприятие 76

Инструменты субъективной интерпретации 79

Процесс атрибуции 81

Нормативные и описательные принципы причинной атрибуции 81

Атрибуции собственных действий и переживаний 82

«Атрибутивная» теория эмоций Шехтера и Сингера 82

«Атрибутивная» теория Бема об аттитюдах как самоотчетах 83

Осознание ментальных процессов 84

Неспособность сделать поправку на неопределенности субъективной интерпретации 85

Эффект ложного социального согласия 85

Избыточная уверенность предсказаний в отношении себя и других людей 87

Ситуационная субъективная интерпретация и фундаментальная ошибка атрибуции 89

Глава 4. Поиск личностной согласованности 90

Обзор традиционных теорий личности 91

Научные открытия и дискуссии 93

Вызов 1968 года 94

Эмпирические исследования кросс-ситуативной согласованности поведения 95

Хартшорн, Мэй и согласованность проявлений честности 96

Исследования согласованности поведения: 1929-1968 гг. 96

Роберт Сирз и согласованность зависимости 98

Последствия эмпирического вызова 98

Реакция профессиональных психологов на вызов 1968 года 100

Возврат Д. Бема к разграничению номотетического и идиографического подходов 100

Методологические возражения и альтернативные эмпирические подходы 102

Возражение Эпштейна, основанное на эффективности метода агрегирования 104

Что же такое корреляции, отражающие согласованность поведения? 105

Предсказания, основанные на единичных наблюдениях 107

Предсказания, основанные на множественных наблюдениях 108

Относительная вероятность случаев экстремального поведения 110

Глава 5. Обыденная психология личности и обыденная социальная психология 111

Качественные аспекты обыденной теории личности 112

Количественные аспекты обыденной теории личности 114

Обыденный диспозиционизм и фундаментальная ошибка атрибуции 116

Выведение диспозиций из поведения, порождаемого ситуацией 117

Умаление значения ситуации и контекста в пользу личностных диспозиций 119

Диспозиционизм и «иллюзия интервью» 125

Когда информация о диспозициях бывает полезна? 127

Истоки обыденного диспозиционизма 127

Восприятие и диспозиционистская тенденциозность 128

Различие между причинными атрибуциями действующих лиц и наблюдателей 128

Субъективная интерпретация и диспозиционистская тенденциозность 129

Глава 6. Связность повседневного социального опыта 131

Разграничение в науке — смешение в реальности 133

Научное разграничение «личностного» и «ситуативного» 133

Смешение «личностного» и «ситуативного» в реальном мире 134

Согласованность и предсказуемость, стимулируемые аудиторией 136

Когда люди сами формируют свою среду 138

Выбор и изменение ситуаций 138

Отзывчивость к потребности других в предсказуемости 140

Преемственность поведения в течение жизни 141

Ситуации, субъективные интерпретации и личность 143

Пересмотр практической ценности обыденной теории личности 144

В поисках более продуктивных представлений о личности 145

Глава 7. Социальная психология культуры 149

Ситуационные детерминанты культуры 151

Влияния экологии, экономики и технологии 151

Ситуация «посреднического» меньшинства 153

Культура, идеология и субъективная интерпретация 155

Протестантское видение мира и развитие капитализма 155

Образование социальных объединений (ассоцианиззм) и экономическое развитие 157

Коллективизм в сравнении с индивидуализмом 159

Социальный контекст и процесс атрибуции на Востоке и Западе 161

Социальный класс и локус контроля 163

Различия между регионами США как культурные различия 164

Внедрение культурных норм 168

Культуры как напряженные системы 168

Культурный сдвиг в Америке 169

Чернокожие и белые на американском юге 170

Традиционная японская культура и капитализм 173

Личностные черты, этнические особенности и координаты индивидуальных различий 174

Способны ли этнические особенности занять место личностных черт? 174

Почему этнические особенности играют все возрастающую роль современной жизни? 175

Глава 8. Применение социальной психологии на практике 176

Некоторые методологические уроки для исследователей-практиков и их клиентов 177

О пользе «чистых экспериментов» 178

Хоуторнская сага 181

Когда «крупные» социальные проекты терпят крах 183

Ситуационизм, либерализм и политика социальных воздействий 183

История одного эксперимента: Кэмбриджско-Сомервилльское исследование мальчиков 184

Когда «мелкие» социальные проекты удаются 188

Дискуссионные группы Левина и демократические процедуры 189

Влияние «социальных моделей» на просоциальное поведение 191

Программы, направленные на стимулирование успеваемости студентов, принадлежащих к социальным меньшинствам 192

Воздействия в раннем возрасте в сравнении с воздействиями в более позднем возрасте 194

Влияния атрибуции и навешивания ярлычков в школьном классе 195

Социальные ярлыки и самореализующиеся ожидания 195

Навешивание ярлыков в сравнении с призывами к изменению поведения 196

Мотивационные последствия избыточных побуждений 197

Атрибуция учебных успехов и неудач в школе 199

Субъективные восприятия и их объективные последствия для здоровья 201

Прямой и обратный эффект плацебо 202

Благотворный эффект заблаговременного предупреждения и информации о том, как справляться с трудностями 204

Как влияет на здоровье восприятие собственной эффективности в достижении цели 206

Применение социальной психологии в повседневной жизни 208

Литература 210

Именной указатель 230

Предметный указатель 235

 

Предисловие научных редакторов русского издания 9

Предисловие авторов к русскому изданию 19

Вступительная статья 24

Предисловие авторов к английскому изданию 26

Глава 1. Введение 31

Уроки и вызовы социальной психологии 32

Слабость индивидуальных различий 32

Власть ситуаций 34

Тонкости ситуаций 36

Предсказуемость человеческого поведения 39

Противоречие между уроками социальной психологии и опытом повседневной жизни 40

Три кита социальной психологии 42

Принцип ситуационизма 42

Принцип субъективной интерпретации (construal) 46

Представление о напряженных системах 50

Предсказуемость и недетерминированность 56

Прогнозирование поведения специалистами в области социальных наук 56

Прогнозирование поведения обычными людьми 58

Проблема масштабности эффекта 61

Статистический критерий масштабности 62

Прагматический критерий масштабности 63

Критерий масштабности, основанный на ожиданиях 64

Обзор и общий план книги 67

Глава 2. Власть ситуации 70

Социальное влияние и групповые процессы 72

Давление в направлении единообразия в лабораторных экспериментах: «аутокинетические» исследования Шерифа и парадигма Эша 72

Беннингтонские исследования 82

Исследование Шерифом межгрупповой конкуренции и межгруппового конфликта 87

Факторы, препятствующие вмешательству свидетеля 92

Почему социальное влияние столь сильно? 96

Канальные факторы 100

О продаже облигаций военного займа 101

Время быть «добрым самаритянином» 103

Последствия незначительной уступки 106

Сведение воедино: Стенли Милгрэм и обыденность зла 109

Глава 3. Субъективная интерпретация социальной реальности 119

Субъективистские подходы в объективном бихевиоризме 120

Относительность в феноменах суждения и мотивации 124

Некоторые неочевидные последствия влияния вознаграждения на мотивацию 129

Проблема субъективной интерпретации в социальной психологии 131

Соломон Эш и «объект суждения» 134

Горячая приверженность (partisanship) и восприятие 138

Инструменты субъективной интерпретации 143

Процесс атрибуции 146

Нормативные и описательные принципы причинной атрибуции 147

Атрибуции собственных действий и переживаний 149

Неспособность сделать поправку на неопределенности субъективной интерпретации 15 3

Эффект ложного социального согласия 154

Избыточная уверенность предсказаний в отношении себя и других людей 158

Ситуационная субъективная интерпретация и фундаментальная ошибка атрибуции 160

Глава 4. Поиск личностной согласованности 163

Обзор традиционных теорий личности 165

Научные открытия и дискуссии 169

Вызов 1968 года 170

Эмпирические исследования кросс-ситуативной согласованности поведения 172

Последствия эмпирического вызова 178

Реакция профессиональных психологов на вызов 1968 года 181

Возврат Д. Бема к разграничению номотетического и идиографического подходов 181

Методологические возражения и альтернативные эмпирические подходы 186

Возражение Эпштейна, основанное на эффективности метода агрегирования 188

Что же такое корреляции, отражающие согласованность поведения? 191

Предсказания, основанные на единичных наблюдениях 194

Предсказания, основанные на множественных наблюдениях 198

Относительная вероятность случаев экстремального поведения 200

Глава 5. Обыденная психология личности и обыденная социальная психология 205

Качественные аспекты обыденной теории личности 206

Количественные аспекты обыденной теории личности 209

Обыденный диспозиционизм и фундаментальная ошибка атрибуции 214

Выведение диспозиций из поведения, порождаемого ситуацией 215

Умаление значения ситуации и контекста в пользу личностных диспозиций 219

Чрезмерная уверенность предсказаний, основанных на диспозициях 226

Диспозиционизм и «иллюзия интервью» 230

Когда информация о диспозициях бывает полезна? 234

Истоки обыденного диспозиционизма 235

Восприятие и диспозиционистская тенденциозность 236

Различие между причинными атрибуциями действующих лиц и наблюдателей 237

Субъективная интерпретация и диспозиционистская тенденциозность 239

Статистика и диспозиционистская тенденциозность 240

И все-таки, как же мы можем так заблуждаться? 241

Глава 6. Связность повседневного социального опыта 243

Разграничение в науке — смешение в реальности 246

Научное разграничение «личностного» и «ситуативного» 247

Смешение «личностного» и «ситуативного» в реальном мире 249

Согласованность и предсказуемость, стимулируемые аудиторией 251

Когда люди сами формируют свою среду 256

Выбор и изменение ситуаций 256

Отзывчивость к потребности других в предсказуемости 260

Преемственность поведения в течение жизни 262

Ситуации, субъективные интерпретации и личность 266

Пересмотр практической ценности обыденной теории личности 266

В поисках более продуктивных представлений о личности 269

Глава 7. Социальная психология культуры 278

Ситуационные детерминанты культуры 280

Влияния экологии, экономики и технологии 280

Ситуация «посреднического» меньшинства 285

Культура, идеология и субъективная интерпретация 288

Протестантское видение мира и развитие капитализма 289

Образование социальных объединений (ассоцианизм) и экономическое развитие 293

Коллективизм в сравнении с индивидуализмом 294

Социальный контекст и процесс атрибуции на Востоке и Западе 299

Социальный класс и локус контроля 303

Различия между регионами Соединенных Штатов Америки как культурные различия 305

Внедрение культурных норм 311 (8:)

Культуры как напряженные системы 312

Культурный сдвиг в Америке 313

Чернокожие и белые на американском юге 316

Традиционная японская культура и капитализм 320

Личностные черты, этнические особенности и координаты индивидуальных различий 322

Способны ли этнические особенности занять место личностных черт? 323

Почему этнические особенности играют все возрастающую роль в современной жизни? 325

Глава 8. Применение социальной психологии на практике 327

Некоторые методологические уроки для исследователей-практиков и их клиентов 329

О пользе «чистых экспериментов» 330

Хоуторнская сага 336

Когда «крупные» социальные проекты терпят крах 340

Ситуационизм, либерализм и политика социальных воздействий 340

История одного эксперимента: Кэмбриджско-Сомервилльское исследование мальчиков 342

Когда «мелкие» социальные проекты удаются 350

Дискуссионные группы Левина и демократические процедуры 350

Влияние «социальных моделей» на просоциальное поведение 355

Программы, направленные на стимулирование успеваемости студентов, принадлежащих к социальным меньшинствам 357

Воздействия в раннем возрасте в сравнении с воздействиями в более позднем возрасте 360

Влияния атрибуций и навешивания ярлычков в школьном классе 362

Социальные ярлычки и самореализующиеся ожидания 363

Навешивание ярлычков в сравнении с призывами к изменению поведения 364

Мотивационные последствия избыточных побуждений 366

Атрибуция учебных успехов и неудач в школе 370

Субъективные восприятия и их объективные последствия для здоровья 373

Прямой и обратный эффект плацебо 374

Благотворный эффект заблаговременного предупреждения и информации о том, как справляться с трудностями 378

Как влияет на здоровье восприятие собственной эффективности в достижении цели 382

Применение социальной психологии в повседневной жизни 385

Литература 390

Именной указатель 413

Предметный указатель 418

Предисловие научных редакторов русского издания

Мы испытываем огромную радость, представляя читателям книгу «Человек и ситуация» и ее авторов.

Ли Росс — профессор психологии Стэнфордского университета США, один из основателей Стэнфордского центра по изучению конфликтов и переговоров, действительный член Американской академии наук и искусств. Он родился в 1942 г. в Канаде, его предки по материнской линии — выходцы из России. Росс учился в Торонтском университете (Канада), а затем поступил в аспирантуру Колумбийского университета, где его наставником стал известный американский психолог, ученик Л. Фестингера (который в свою очередь был учеником Курта Левина) Стэнли Шехтер. В 1969 г. Росс окончил аспирантуру и с тех пор преподает и ведет исследования в Стэнфордском университете, в Калифорнии.

Перу Л. Росса принадлежат десятки статей и несколько книг, но особенно широкую известность принесла ему статья «Интуитивный психолог и его несовершенства: искажения в процессе атрибуции» («The intuitive psychologist and his shortcomings: distortions in the attribution process»), опубликованная в 1977 г. и ставшая в 80-е годы самой цитируемой статьей в социальной психологии. Именно в этой публикации Россом впервые было сформулировано понятие фундаментальной ошибки атрибуции.

В 70-80-е годы Росс был более всего известен своими исследованиями социального познания, которые выдвинули его в число лидеров свершившейся в это время когнитивной революции в социальной психологии. В 90-е годы еще одним предметом его научных интересов становится психология социальных конфликтов. Продолжая свои исследования психологических несовершенств человека, он обращается к сфере, где эти несовершенства выражены, пожалуй, особенно ярко и имеют наиболее пагубные последствия, — к социальным конфликтам. Психологические барьеры на пути разрешения подобных конфликтов и стратегии их преодоления — одна из приоритетных тем нынешних исследований Л. Росса. (10:)

Росс участвовал в организации переговоров по разрешению или смягчению наиболее острых противостояний в современном мире. Летом 1991 г. он был организатором встречи видных представителей Израиля и Фронта освобождения Палестины, на которой произошел важный прорыв в отношениях между этими двумя народами. Позже Л. Росс организовывал переговоры между участниками армяно-азербайджанского конфликта, а сейчас помогает религиозным деятелям противостоящих общин в Северной Ирландии наладить диалог между католиками и протестантами.

В 1981 г. Росс посетил Советский Союз и был первым (или одним из первых) американским ученым, прочитавшим курс лекций по социальной психологии.

Ричард Нисбетт — профессор психологии Мичиганского университета (Энн Арбор, США). Он родился в 1941 г. в Эль Пасо, штат Техас. В 1962 г. окончил Тафтский университет, а затем поступил в аспирантуру Колумбийского университета, где его научным руководителем стал Стэнли Шехтер. После окончания аспирантуры Нисбетт преподавал в Йельском университете, а с 1971 г. и по сей день работает в Мичиганском университете.

Р. Нисбетт принадлежит к числу самых известных современных социальных психологов. Он удостоен двух наиболее престижных профессиональных наград — премии Американской психологической ассоциации за выдающийся вклад в науку (1991) и премии Общества экспериментальной социальной психологии выдающемуся ученому старшего поколения (1995). Нисбетт внес значительный вклад во многие области социальной психологии — в изучение проблем избыточного веса и психологии питания, процессов причинной атрибуции (он вместе с Э. Джонсом открыл знаменитый феномен различий в атрибуциях деятеля и наблюдателя), обыденных статистических рассуждений, индуктивного мышления.

В 1980 г. вместе с Россом Нисбетт выпустил одну из лучших книг, ознаменовавших когнитивную революцию в социальной психологии — «Человеческое умозаключение: стратегии и недостатки социальных суждений» («Human inference: strategies and shortcomings of social judgment», 1980).

В 90-х годах Нисбетт также активно включается в изучение культурных факторов и их влияния на социально-психологические процессы. Частично эти его интересы отражены в книге «Культура чести: психология насилия на юге США» («Culture of honor: the psychology of violence in the south», 1996), написанной вместе с Д. Коэном.

Итак, «Человек и ситуация» — результат плодотворного сотрудничества двух лидеров мировой социальной психологии, двух учеников Стэнли Шехтера (и последователей Курта Левина), двух активных участников когнитивной революции в социальной психологии, счастливому соавторству которых не мешает территориальная удаленность друг от друга (они живут в разных концах Соединенных Штатов Америки на расстоянии нескольких тысяч километров).

Книга «Человек и ситуация» посвящена ключевому для поведенческих наук вопросу о связности человеческого поведения, о наличии в нем закономерностей и о возможности на основе этих закономерностей (11:) предсказывать поведение. Основной пафос авторов заключается в демонстрации всей сложности этого вопроса и ошибочности распространенных ответов на него. Авторы убеждены, что трудно, а чаще всего невозможно, предсказать поведение человека в конкретной новой ситуации на основании наблюдений за его действиями в других ситуациях или на основании знаний о его чертах личности. И эта их позиция бросает вызов здравому смыслу, привычным убеждениям, присущим всем нам как интуитивным психологам. Таким образом, читателю сразу становится интересно, и авторам (и научным редакторам!) не нужно, как это часто приходится делать, оправдываться, объяснять, почему наука не сообщает нам о человеке ничего неожиданного. Социально-психологическое знание, как пишут авторы, для начала не столько помогает нам предсказывать поведение конкретных людей или групп, сколько лишает нас уверенности в принципиальной возможности делать такое предсказание на основе той информации, которую обычно используют для этих целей¹ (¹ Памятуя о том, что перевод книги Росса и Нисбетта в России стал возможен благодаря поддержке Фонда Сороса, мы рады отметить одно в высшей степени примечательное совпадение во взглядах Дж. Сороса и авторов этой книги. Росс и Нисбетт, работая в рамках когнитивной социальной психологии, внесли важный вклад в открытие и систематизацию многих важных несовершенств человеческого познания, в том числе и тех, что связаны с предсказанием поведения. Не случайно одной из тем настоящей книги авторы считают наше «с трудом осознанное невежество». Но и для последних работ Дж. Сороса, посвященных открытому обществу, эта тема принципиально важна. Он полагает, что на смену «страстной вере в разум», характерной для идеологии Просвещения, должна прийти идея о том, что «у разума есть свои ограничения». Необходимо, по мнению Сороса, принять своеобразный обет погрешимости (Сорос Дж. Новый взгляд на открытое общество. М., 1997. С. 30).

Чтобы обосновать свою позицию и показать, на основе каких закономерностей и какой информации все же можно осуществлять успешные предсказания (или хотя бы объяснения) поведения, авторы проводят своеобразную инвентаризацию идейных, теоретических достижений социально-психологической науки. Они формулируют три основные идеи, на которых, по их мнению, покоится здание современной социальной психологии.

Первая идея — это положение о сильном детерминирующем влиянии непосредственной социальной ситуации, в которой находится человек, причем влиянии, которое часто идет со стороны неочевидных или незначительных, на первый взгляд, особенностей ситуации (таких, например, как наличие в ней определенных «каналов», способствующих проявлению активности индивида).

Представляя эту идею, авторы воздают должное научному подвигу бихевиористов, решившихся наложить условный запрет на апелляции к внутреннему миру человека и сосредоточивших внимание на «власти стимулов» в детерминации поведения. Однако отцом ситуационистского подхода в социальной психологии они считают, конечно, Курта Левина, чьи (12:) экспериментальные работы — начиная со знаменитого эксперимента с демократическим и авторитарным групповым климатом — неизменно привлекали внимание к могуществу влияния непосредственной социальной ситуации.

Вторая идея касается субъективной интерпретации (construal) и ее влияния на поведение человека. В этом пункте социально-психологический ситуационизм отличается от бихевиористского и даже противостоит ему. По мысли авторов, субъективная интерпретация не является ни зеркальным отражением внешней ситуации, ни продуктом абсолютно произвольного «конструирования реальности» познающим субъектом, а представляет собой результат именно взаимодействия между человеком и ситуацией.

И здесь снова речь идет не просто о том, что субъективное восприятие и понимание важны, а о том, что люди не осознают наличие этого влияния («наивный реализм»), недооценивают изменчивость и разнообразие субъективных интерпретаций одной и той же объективной ситуации и, когда объясняют чужое поведение, бывают не в состоянии сделать поправки на межиндивидуальные различия интерпретаций.

Третья идея касается конфигурации сил, которые действуют внутри психологических систем субъекта, а также в тех социальных системах, частью которых он является. Конкретно речь идет о том, что спокойствие этих систем лишь кажущееся. На самом деле эти системы являются внутренне напряженными и их стабильность поддерживается сложным балансом множества противоположно направленных сил, которые находятся в равновесии. Это равновесие достаточно устойчиво и может до поры до времени противостоять напору внешних воздействий. Но если все же его удается нарушить, то изменения приобретают лавинообразный характер, поскольку высвобождаются мощные силы, уже до этого существовавшие внутри системы. Для внешних наблюдателей эти изменения выглядят неожиданными, поскольку они часто не замечают динамического («квазистационарного») характера стабильности напряженных систем. Примечательно, что в качестве примеров такого впечатляющего изменения квазистационарной системы авторы рассматривают разрушения социалистических режимов в СССР и странах бывшего Восточного блока, последовавшие друг за другом как цепная реакция в конце 80-х — начале 90-х годов.

Уже самого по себе описания этих «трех китов» социальной психологии хватило бы для новаторской и поучительной книги (и мы уверены, что многие преподаватели будут считать достаточным, если студенты или аспиранты ознакомятся с тремя первыми ее главами), но авторы пошли дальше и рассмотрели то, каким образом эти идейные достижения социальной психологии связаны с задачами предсказания (или, как минимум, объяснения) человеческого поведения.

Четвертая, пятая и шестая главы книги посвящены скрупулезному анализу того, что могут (и главное, чего не могут) дать для предсказания поведения опирающиеся на информацию только о свойствах личности подходы, которые принято называть диспозиционными. Вызывает восхищение та тщательность и глубина, с которой авторы пытаются (13:) докопаться до психологического смысла столь хорошо всем известных коэффициентов корреляции и других привычных статистических показателей (по этой причине, кстати, четвертая глава — самая трудная, и ее при первом чтении книги можно пропустить).

Росс и Нисбетт убедительно показывают, что, судя по корреляциям, полученным в строго контролируемых научных исследованиях, диспозиционные, т.е. базирующиеся на свойствах человека, прогнозы поведения конкретного человека в конкретной новой ситуации малоэффективны. Данный вывод покушается не только на наши интуитивные убеждения, но и на огромное количество процедур и традиций, принятых в современном обществе. Речь идет о практике отбора и подбора людей на различные профессиональные позиции — практике, которая существует как в обычных службах по подбору кадров, так и у специалистов по разработке утонченных программ отбора космонавтов, сотрудников спецслужб и т.п. Этот вывод покушается также на предвыборные программы, акцентирующие сложившиеся черты личности кандидата, на литературную и журналистскую традиции, задающие образ героя набором его устойчивых черт и «пожизненных» особенностей поведения, и, наконец, на наши собственные повседневные обсуждения друг друга и самих себя, сплошь построенные на объяснениях поведения на основе личностных особенностей. И вдруг оказывается, что все эти процедуры и традиции лишены смысла, поскольку, судя по результатам эмпирических исследований, согласованность поведения человека в разных ситуациях очень низка.

К счастью, дело обстоит не столь трагично, поскольку в повседневной жизни человек обычно действует в ограниченном круге повторяющихся ситуаций. И потому, наблюдая и прогнозируя его поведение, мы неявно исходим из того, что даже другая ситуация будет не так уж сильно отличаться от нынешней. Это обстоятельство помогает нам успешно прогнозировать поведение и эффективно взаимодействовать с людьми, иными словами, черты личности в определенном диапазоне «работают», поскольку на самом деле они, если так можно выразиться, являются «чертами личности-и-ситуаций» данного человека.

Чтобы пояснять этот сложный ход своих рассуждений, авторы прибегают к аналогии с физикой. Почти во всех физических взаимодействиях, с которыми нам приходится сталкиваться в повседневной жизни, мы вполне обходимся ньютоновской и даже еще более некорректной аристотелевской физикой, и только в особых условиях (при скоростях, близких к скорости света) ученым приходится использовать более общую физическую теорию Эйнштейна. Точно так же дело обстоит и с человеческим поведением: обыденный диспозиционизм вполне срабатывает, пока не возникает некая нетипичная, нестандартная, «остраненная» ситуация, например, та, что смоделировал в своем знаменитом исследовании Стэнли Милгрэм. И в этих случаях часто пропадают индивидуальные различия, а большинство людей начинают действовать так, как диктуют внешние давления и ограничения и стоящие за ними люди-манипуляторы разного масштаба. (14:)

Для того чтобы представить действие иных — «эйнштейновских» — законов в социальной жизни, нам нет нужды воображать скорости, близкие к скорости света. Достаточно лишь вспомнить описанный А.И. Солженицыным и В.Т.Шаламовым архипелаг ГУЛАГ или упоминаемые авторами книги нравы фашистской Германии и трагедию Холокоста.

Седьмая глава книги посвящена тому, что может дать знание культуры, к которой принадлежит человек, и культурных различий для предсказания и понимания его поведения. Воздействие культуры авторы продолжают рассматривать сквозь тот же трехгранный «магический кристалл» социальной психологии. Они показывают, что разные культуры ставят человека в разные ситуации, помещают его в различные напряженные системы и вооружают его разными средствами субъективной интерпретации реальности. Что произвело на нас в этом разделе книги наиболее сильное впечатление, так это показ изменчивости культурно детерминированных характеристик людей.

В сегодняшних российских условиях культура является объяснительной палочкой-выручалочкой для всех наших неприятностей и трудностей. Например, именно культурной спецификой россиян, их «менталитетом» чаще всего объясняют трудности на пути либеральных реформ. И подобная специфика действительно существует, но нет ничего ошибочнее считать сложившуюся конфигурацию этих отличий вечной, раз навсегда данной. Росс и Нисбетт убедительно демонстрируют изменчивость культурно детерминированных психологических образований и поведенческих привычек. Достаточно упомянуть хотя бы колоритное описание ими того, как за несколько десятилетий XX века изменился «менталитет» ирландцев в США и отношение к ним окружающих. На наш взгляд, российский менталитет и российская культура тоже меняются буквально на наших глазах, но в общественном мнении это пока недостаточно осознано.

Читая интереснейшие страницы о межкультурных различиях поведения и психических процессов, мы испытывали громадное сожаление, что в книге отсутствует материал о России, о том самом нашем менталитете, который пока, к сожалению, мало включен в межкультурные сопоставления. Насколько более полезными были бы подобные исследования, нежели бесконечные рассуждения о нашей социально-психологической специфике, часто служащие лишь оправданием самоизоляции и игнорирования достижений мировой науки и культуры!

Восьмая, заключительная, глава посвящена практическим приложениям социально-психологического знания. Она принципиально важна для замысла книги, ведь если верно, что «нет ничего практичнее хорошей теории», то теоретическая триада — ситуационизм, субъективизм, динамизм напряженных систем — должна оказаться полезной для планирования практических приложений и их анализа.

И в этой главе читателя тоже ждет масса неожиданного и интересного. Прежде всего поражает обилие практических приложений. Авторы называют их социальными вмешательствами. И хотя мы заменили используемое в оригинале книги слово «intervention» более привычными нам его (15:) синонимами, однако ассоциирующийся со словом «интервенция» динамизм кажется нам весьма привлекательным и заслуживающим заимствования.

Проанализировав большое количество реализованных в США социальных программ и реформ, начиная с решения общенациональной задачи расовой десегрегации и заканчивая многочисленными локальными программами помощи трудным подросткам из малообеспеченных слоев населения, Росс и Нисбетт приходят к чрезвычайно важному для рядового налогоплательщика (а именно перед ним приходится отчитываться за те деньги, которые тратятся на шумные социальные программы и эксперименты) выводу. Оказывается, что часто наблюдается обратная зависимость между масштабом реализуемой программы и соответственно объемом вложенных в ее реализацию средств и ее практическими, особенно долгосрочными результатами. Чем более масштабным является социальное воздействие, тем труднее учесть в нем разнообразные варианты индивидуального реагирования человека на изменение ситуации. И наоборот, относительно незначительные по масштабам воздействия, при которых существует реальная возможность точнее учесть реакции людей на то, что Росс и Нисбетт называют «тонкими особенностями ситуации», часто приводят к более значительным результатам, превосходящим эффекты широкомасштабных программ.

Весьма поучителен в этом смысле критический социально-психологический анализ гигантских социальных программ (типа уничтожения трущоб), окончившихся неудачами. Но наибольший энтузиазм, конечно, вызывают примеры успешных социальных проектов, которых в книге тоже более чем достаточно.

Из этой главы (как и из некоторых ей предшествующих) возникает нерекламный, неприглаженный образ американского общества, в котором существует много проблем: в организации производства, в межэтнических отношениях, в системах городского расселения, в образовании, здравоохранении и в других сферах. Но одновременно мы видим, как реагируют на эти проблемы ответственные и образованные граждане этой страны. Американские интеллигенты, замечательными представителями которых являются Ли Росс и Ричард Нисбетт, не только фиксируют и научно описывают проблемы (что тоже, конечно, немало), но и мобилизуют для их решения имеющиеся интеллектуальные, в том числе социально-психологические ресурсы.

Еще одно важное достоинство главы о практических приложениях состоит в том, что она избавляет российских ученых от необходимости самим придумывать доказательства высокого прикладного потенциала социально-психологического знания и аргументы в пользу того, что для добывания, хранения, передачи и использования этого з